Свет погасшей звезды. Мифы о звездах и маяках - читать онлайн

Остров короля Гаральда

1

Море хрипело и шуршало совсем рядом. Воин очнулся и посмотрел в бескрайнее серое небо. Мучительно в памяти пробивались воспоминания о ночной буре. Много чего пришлось пережить и изведать суровому сыну снегов, королю грядущего, пока он завоевывал мир, но такая смертоносная стихия случилась впервые. Только и в разгар ее он чувствовал, что не может погибнуть теперь, когда добрался до дома, вернее, до королевства, которое привык считать своим домом.

Не потому ли на пути его и оказался этот остров, тот самый, о котором он слышал столько сказаний. Там когда-то скрывался другой изгнанник. Это для него сам бог Сварог построил башню и зажег огонь маяка в ней. На этом острове он мог сбросить медвежью шкуру и стать самим собой – богом всего живого Велесом. А в душе его полыхал огонь страсти и нежности, позволявший этому миру жить, творить и хранить огонь

Воин оглянулся и увидел все, о чем рассказывал ему старый волхв, словно знал, что тому еще придется увидеть и остров, и маяк, и там найти спасение.

Гаральд поднялся и пошел по берегу, в ту сторону, где в полумраке полыхал маяк. И по мере того, как он приближался, маяк полыхал все ярче, освещая путь в сгущавшемся мраке.

Гаральд с первого взгляда полюбил этот божественный остров.

– Елизавета, – первое слово, которое произнес он, когда дар речи вернулся к нему, – мы вернемся сюда однажды и навсегда. Маяк не погаснет, он будет полыхать вечно, как и наша любовь, о, моя королева.

На острове король грядущего провел несколько дней, соорудил ладью, чтобы добраться до своих кораблей, отброшенных бурей в сторону. Так просто и ему до них не доплыть. Они возвращались в приютивший их когда-то Киев к князю Ярославу, к его прекрасной дочери Елизавете.

Теперь Гаральд мог подарить ей не только все богатства мира, но и остров с маяком – пламя любви и верности.

2

Один разговаривал со своим вороном, когда в залу, заполненную лунным светом, ворвался Локи. Только он один вот так просто мог проникать к Верховному богу без предупреждения, отшвырнув его стражников и всех, кто мог оказаться у него на пути.

Ворон пронзительно каркнул, а Один усмехнулся, подумал, как обычно о том, что без Локи было бы скучно жить. И вид у того был такой всклокоченный, что сомнения в том, что случилось что-то необычное, что снова кто-то положил его на лопатки в неравной борьбе, не было никакого.

Ворон продолжал пронзительно каркать, так что пришлось его остановить:

– Угомонись, давай его послушаем лучше, Локи никогда не приходит просто так, а ты мне ничего не говорил о том, что там что-то случилось

– Да ничего и не случилось, – обиженно заявил ворон

– Ничего не случилось, – передразнил его Локи, – просто я не смог остановить твоего любимчика Гаральда и разлучить его с дочерью Ярослава Киевского тоже не смог. Никогда не видел таких упрямых парней. Он как будто и не смертный вовсе.

– Может потому он мой любимчик, – усмехнулся Один, – а ты просто не нашел к нему подхода.

– Я посмотрю, как ты найдешь к нему подход. Мы же не может позволить, чтобы он считал себя выше нас всех и делал, что вздумается.

– Ты решил не давать мне скучать? Посмотрим, что можно для этого сделать.

– У меня есть еще одна попытка, если мы не разлучили их при жизни, то разлучим после смерти. Мы отправим его в Вальхаллу, она туда никак не доберется, там валькирии быстро остановят любую королеву. Он останется без своей Елизаветы, а что хорошо я придумал?

Один помолчал немного, представив себе небесное царство воинов, куда никакие девицы сроду не допускались. Но дочь Ярослава так умна и коварна, она смогла приручить того, с кем и Локи не справляется. Он вовсе не был так уверен, что она и туда не проберется. Хотя говорить о том не стал. Пусть бог коварства тешит себя надеждами, что там-то он с королем, бывшим для него долгие годы, как кость в горле, точно справится.

Локи стремительно удалился, словно от этого зависело, управится ли он с новой бедой или нет, а Один посмотрел ему в след:

– Смотри, обведет он тебя вокруг пальца и на этот раз.

И в знак согласия с ним пронзительно каркнул ворон. Подыграть ему хотел или ему тоже было известно, что так оно и будет.

3.

Гаральд, прозванный Храбрым, вынужден был бежать в Киев к князю Ярославу, чтобы спастись от наемных убийц, как только дядюшка лишил его трона в Норвегии, в стране снегов и льдов, как ее в те времена называли в солнечном Киеве.

Он не сомневался, что покорит весь мир и вернет себе трон. Так оно и вышло. Строптивый князь Ярослав отдал ему в жены свою дочь Елизавету, которую он любил с первого дня появления в Киеве, вернулся к нему и родной трон. И вот тут князю стало скучно. Когда ты достиг всего, о чем мечтал, и больше нечего желать, нечего хотеть, осталось только одно – погибнуть в сражении, а не на соломе.

Он выбрал то место, где должен был погибнуть, это была земля его почти брата по несчастью, юность проведшего тоже в Киеве, и звали его тоже Гаральдом,, но Британским.

Такая встреча королей была не только интересна, но и символична, а на миру и смерть красна. Яркая и прекрасная жизнь должна была завершиться красиво. Если бы с ним в вечности осталась Елизавета. Как долго он ждал встречи с ней, как мало он был с ней, и уже приходилось расставаться. Но даже из-за своей королевы менять решения он собирался.

Вот об этом и сообщил Локи британцу, как только оказался в его владениях.

– Гаральд к тебе направляется, трепещи, старик.

Король возмутился, но ничего говорить не стал. Он и прожил так долго, потому, что не спорил с богами своими и чужими, дружил с сильными мира сего. Но и его жизнь стремительно клонилась к закату. Вот надо же, едва только начали жить в своих владениях и все, пора прощаться с этим миром.

Локи же решил, что его так опечалила весть о вторжении Гаральда. Он думал, как использовать британца против главного своего врага, как столкнуть их лбами и погубить, лучше обоих сразу.

4

Еще сговорчивее, чем британец, оказался князь Изяслав Ярославич, появившийся со своей дружиной тут. Он хотел сражаться с Гаральдом, хотя не забывал, что он муж его сестры, любимец отца.

Это и сыграло злую шутку, зависть родного сына к приемным не знала границ. Изяслав не понимал, почему все лучшее было у Гаральда, почему только его и выделял отец, а про них забывал. Вместе с Андреем Венгерским они даже заговор устроили, но тогда только опозорились, Андрей умчался в свою Венгрию, прихватив с собой его сестру Анастасию, Изяслав оставался в Киеве строить планы мести. Он успокоится только тогда, когда враг будет повержен, тогда и он будет чувствовать себя великим князем. Власть многих сводила с ума, и всех лишала спокойной и беззаботной жизни.

Хорошо, что Елизавета ничего не знала о коварных планах брата. Она надеялась, что Гаральд вернется живым и невредимым домой, а что там станет с остальными заговорщиками, даже если среди них родной брат, ее не волновало, пусть получает то, что заслужил.

Но рано славянин и брит праздновали победу. Гаральд и на этот раз обвел вокруг пальца их обоих. Они сделали то, чего он от них ждал – позволили ему умереть в сражении, и оставаться героем на этом и том свете. О большем он и не мечтал.

Вот об этом и сказала брату Елизавета, как только они встретились. Он полыхал, как факел от гнева, подозревая, что его сестра права, и это был коварный план их вечного соперника.

Но и ему нашлось, что сказать ей в ответ:

– Не радуйся сильно, он отправился в свою в Вальхаллу. Вы никогда больше не увидитесь.

Изяслав торжествовал, видя, как побледнела Елизавета. На ней больше лица не было. Но торжествовал он недолго.

5.

В ту же ночь королеве снился сон. Она видела остров в океане и маяк на том самом острове. Свет его уплывал далеко в море и хорошо был виден отовсюду.

– Там ждет тебя твой Гаральд, как ты могла поверить, что он может расстаться с тобой в вечности. Ведь всегда только ты одна была в его душе, была и останешься.

Ни один сон никогда не запоминала она так ясно, во всех деталях. Она не могла забыть его весь следующий день. А ночью он приснился снова – остров и маяк на пустом острове.

Когда сон приснился в третий раз, он казался ей явью, и все что ее окружало в реальности, стало серым и незначительным. Королева приняла решение быстро, она доехала до Анастасии и Андрея, оставила у них детей, ничего не объясняя, не сказала даже, вернется ли назад, и направилась к тому самому острову.

Анастасия смотрела на нее с тревогой, она потеряла дар речи, тогда королева улыбнулась:

– Он зовет меня, я должна быть с ним. Береги наших детей.

– А если там никого нет? – осторожно спросила сестра, она могла еще трезво размышлять, она оставалась в этом мире.

– Значит, я останусь его ждать, но там мне будет лучше, чем здесь. А нашим детям будет лучше здесь, с тобой. Нечего им пока там делать, пусть растут и радуются жизни.

Анастасия долго стояла и смотрела, как черный конь уносил ее сестру куда-то, и сердце подсказывало ей, что они больше не увидятся в этой жизни.

И вела королеву какая-то сила, светлая или темная, как знать. но она шла по намеченному пути, не было ей жизни здесь без Гаральда, не было и не будет.

6.

Как и было предначертано ему, Гаральд отправился в Вальхаллу вместе с погибшими в том сражении воинами. Но он был уверен, что долго там не задержится.

Ему не удалось обмануть и обольстить Валькирий, его сопровождавших в пути, но это придало сил и уверенности, что у него все получится в самое ближайшее время.

Хотя и там все складывалось не так просто, он оказался запертым. А валькирия по секрету сказала, что сам Локи с него глаз не спускает.

Он и сам уже не знал, как ему удалось уговорить свою личную валькирию прогуляться на остров.

– На тот самый, где горит маяк, меня вынесло туда при кораблекрушении, и хочется еще раз взглянуть на то место, где я был спасен, и откуда добрался до Елизаветы

Валькирия молчала, она понимала, что будет, если Локи узнает, что она помогала ему отлучиться. Вернее, она не понимала, что он устроит, но не думала о себе. Гаральд, такой суровый и непреступный, оставался ее любимчиком, и кто же мог ему отказать?

– Мы вернемся, никто не заметит этого, или ты боишься Локи. Тогда я знать тебя не хочу, – услышала Валькирия, и это окончательно ее погубило в тот момент. И мертвый король оказался сильнее бога коварства, хорошо, что тот пока ничего об этом не знал.

7.

Но все тайное быстро стало явным. Не успел Гаральд ступить на остров, как Локи полетел за ним, обнаружив пропажу.

Они стояли друг против друга, но силы явно были не раны. И все-таки Локи решил продолжить свою игру.

– Тебе так противно оставаться в раю для воинов? – спросил он.

– Там все замечательно, но там никогда не было и не будет моей Елизаветы, значит и тот самый рай мне не нужен.

– На моей памяти первый отказывается от такого блага.

– Мне нужна Елизавета, вечность без нее ничто.

– Я не стану тащить тебя в Вальхаллу насильно. Нужно придумать что-то иное.

Он оглянулся на валькирию, молча стоявшую в стороне.

– Придумал, вы станете волками здесь, зверье-то какое-то нужно все равно. Ты станешь белыми волками. Она останется волчицей навсегда, а ты вернешь себе человеческий облик, когда здесь появится твоя Елизавета и согласиться остаться с тобой. Но после этого ей придется пережить Дикую охоту. Надеюсь, что ее возглавит сам Один, так что мало вам не покажется. Три ночи она должна будет от них отбиваться, чтобы спасти тебя. Вот и посмотрим, много ли стоит ваша вечная любовь.

Локи исчез моментально, а на острове с маяком остались два волка. Не таким уж необитаемым он был теперь. Маяк полыхал ярким пламенем, внушая надежды. Елизавета найдет их и доберется до него.

8.

Один ждал своего любимцы с нетерпением. От ворона он знал, что там случилось, как появились на острове в океане два волка, об условии, которое поставил Локи для того, чтобы Гаральд освободился от волчьей шкуры.

Если бы Елизавета не собралась туда, то он сам бы приказал доставить ее на остров. Но этого не потребовалось. Он видел ту самую ладью, в которой королева направлялась к маяку, не спуская с него глаз. Ей хотелось, чтобы он горел как можно ярче, она боялась, что он может погаснуть, и тогда добраться до острова будет значительно труднее.

Но маяк сверкал во тьме, указывая ей путь.

А Один допрашивал бога коварства:

– И что же ты собрался делать?

– Организую Дикую охоту, она конечно не робкого десятка, но она не выдержит нашего натиска, и ты заберешь ее с собой, а волк останется там, с той, которая рискнула ради него всем. Разве это не справедливое наказание?

– Не тебе говорить о справедливости, друг мой, – отвечал Один

– Но я не допущу, чтобы эти двое провели нас и были вместе, – ярился он, забыв, где находится.

– Как зацепил тебя славный король, не зря я помогал ему при жизни.

– Только при жизни, – подчеркнул Локи, он готов был угрожать даже верховному богу, совсем страх потерял.

– Она плывет туда, так что твоя игра скоро начнется.

Но произнес это Один таким тоном, что Локи усомнился в своей победе, хотя это не могло его остановить, за дело он взялся еще яростнее.

– Никогда еще у нас не было таких душ, – бормотал он, – но будут, обязательно будут.

9

А между тем ладья с королевой добралась до острова. И по тому, как заполыхал в те минуты маяк, волк понял, что Елизавета здесь – это было верным знаком встретить любимую. Но он остановился, вспомнив, что теперь она его вряд ли узнает, а если испугается?

Но и оставаться, и прятаться король не собирался. Он вышел из чащи и медленно направился к ней. Боялся он напрасно. Королева не испугалась. Она пристально посмотрела в глаза белому волку.

– Это ты, я знала, что ты здесь. Да и маяк нас не обманет.

– А что мне было делать в Вальхалле без тебя, да и Локи надо будет позлить немного.

– Как хорошо, что они не лишили тебя речи, – улыбнулась королева.– Маяк не погаснет, – я сделаю все, чтобы мы остались на острове, на нашем острове вместе.

– Он силен и коварен, тебе придется не просто. Жаль, что на этот раз я не смогу помочь тебе и защитить тебя.

– Ты для меня весь мир завоевал, а мне только и надо устоять перед Локи, вряд ли сам Один будет со мной связываться.

– Я не рассказывал тебе про Дикую охоту, это жуткое, страшное зрелище, и охотники сделают все, чтобы похитить твою душу. Они знают, что я пойду за тобой.

– Я все смогу, ради тебя и ради того, чтобы оставаться здесь с тобой. Я знаю, что на этом острове ты был спасен когда-то, с тех пор он стал нашим вечным домом. А они как придут, так и уйдут ни с чем.

Первая ночь на острове для королевы оказалась тревожной и радостной одновременно. Она встретилась с Гаральдом, но самые страшные испытания были еще впереди.

10.

И было утро, и была ночь, когда королева вышла к маяку, чтобы встретить всадников Дикой охоты.

Страшная буря, гром, град заставили бы любую спрятаться, укрыться за стенами башни, но королева не двигалась с места. Она понимала, что самое страшное еще впереди. И если она не выдержит, отступит, то маяк погаснет, и ее Гаральд навсегда останется в волчьей шкуре только потому, что захотел оставаться с ней.

Когда ей показалось, что маяк погас, и небо упало на землю, они пронеслись мимо. Она увидела отца. Князь усталый и угрюмый, тянул к ней руки и звал с собой:

– Спаси меня, я не могу тут оставаться, мне холодно и пусто.

Молча смотрела королева на отца и не двинулась с места. И кони чуть помедлили, а потом промчались мимо.

Когда все стихло, она повернула голову и взглянула на маяк. Он полыхал, как и прежде. Теперь нужно было передохнуть до следующей ночи.

Она слышала, что волк был где-то рядом и согревал ее окоченевшие ноги, которых она вовсе не чувствовала.

Оба думали, что самые страшные испытания еще впереди. Локи не остановится, в нем нет ни жалости, ни любви, он должен потушить маяк и разлучить их, чтобы доказать, что не такие они и прекрасные и верные.

11

Вторая ночь оказалась тихой и ясной. Но видеть всадников и коней при такой погоде было еще страшнее. Огромные глыбы мрака на черных конях надвигались на нее, и в лунном свете они готовы были раздавить, снести ее.

И тут раздался плач и крики детей, их детей, она слышала, она различала их голоса:

– Мама, мамочка, спаси нас, нам холодно, нам страшно.

Елизавета слышала, как волк взывал за ее спиной. Но она и на этот раз не пошевелилась. Она чувствовала, что маяк по-прежнему полыхает, но погасить его она не могла.

Заржал конь Одина, пронзительно закричал ворон. Она зажмурилась, и открыла глаза, когда их уже не было слышно,

– Все закончилось дорогая, пока все закончилось. Но они еще вернутся, они вернутся завтра, тебе надо отдохнуть.

– Я не могу двигаться.

Тогда волк подставил свою спину, он сожалел, что не мог подхватить ее на руки, и они с трудом добрались до ложа в башне. Елизавета спала, она казалась мертвой. Но прислушиваясь, он чувствовал, что она дышала. Хотя трудно сказать, очнется ли к утру. Испытание было слишком суровым. Но что они придумают завтра?

12

Локи на этот раз не скрывал своей ярости. Один как и прежде только усмехался, глядя на маяк в океане, теперь он казался только точкой в бескрайнем просторе.

– Да кто же она такая, у нее сердце из камня, если ни отец, ни собственные дети не смогли ее сдвинуть с места.

– Но ты же такой умный и хитрый, придумай что-нибудь, мне надоело уже слоняться по мирам и пугать бедную девицу, мы же боги, а не звери какие-то.

– Завтра она никуда не денется, вот увидишь, – отвечал Локи, и главное, что он сам в это верил. Ему придется стать Гаральдом, настоящим Гаральдом, уж перед своим королем она точно не устоит.

И забудет про белого волка, а тот никогда больше не сбросить шкуры звериной.

– Ничего никуда она не денется, – словно заклинание повторял он, я стану ее Гарольдом, ее королем, и она пойдет за мой.

Один перестал улыбаться. Ворон замер у него на плече.

– А тебе никто не говорил, что любовь сильнее смерти. Если она его любит, то не перепутает с тобой, каким бы прекрасным ты не был. Влюбленная женщина чувствует сердцем, ей глаза для этого не нужны. Но ты не любил, откуда тебе знать такое?

Бог коварства не стал спорить, он на деле решил доказать, что он будет Гаральдом, тем единственным, которого она и выберет из двоих. Ни с волком же ей на этом острове оставаться?

13

В ту ночь был мелкий и нудный дождь, чернело небо, где не было ни одной звезды, и только маяк дарил хоть какой-то свет. Почему-то королеве подумалось, что он мог погаснуть. Такого не было в те первые ночи ее жутких испытаний, а теперь появились сомнения.

Впереди мчался Один во всей своей зловещей красе. Она сразу узнала его, ведь он был самим собой. Ему надоело развлекать и сокрушать и королеву и того, кто ее там удерживал в этом лесу.

А за ним двигалась его свита, и вроде ничего такого не происходило больше. Только когда они все отдалились от башни, она увидела Гаральда на рыжем коне. У него никогда не было рыжих коней, но все перевернулось в душе ее. А что если они расколдовали его, чтобы он смог увести ее с собой?

Волка за спиной на этот раз она тоже вроде бы не ощущала.

– Ты отправишься со мной или останешься здесь в одиночестве? – спрашивал тот король.

Сколько же нужно было сил, чтобы не двинуться с места, не поддаться соблазну. Выдержит ли она такое, кто это вообще может выдержать?

Она поверила, что останется одна на этом острове, что не сможет выбраться, если не отправится за ним, забыв обо всем на свете

– Я ухожу, моя королева, – простонал Гаральд. Он покачнулся в седле, словно был убит во второй раз.

– Но два раза не умирают, вспыхнуло в ее сознании. Она держалась из последних сил, и мгновение казалось вечностью.

В свете маяка теперь Бог коварства казался чудовищем, каким собственно и был всегда, как могла она узнать в нем Гаральда?. Это обман, величайший обман.

И тогда волк тихонько взвыл, стоя с ней рядом. Но это был уже не волк, там стоял ее король. Он сделал то, чего не мог в прошлую ночь, схватил и потащил ее в башню, согревая своим телом.

Он столько времени провел в волчьей шкуре, что к человеческому телу еще надо было привыкнуть, но пока он должен был донести до ложа свою королеву. Она совершила невозможное, отказалась от участника Дикой охоты, чтобы остаться с настоящим королем.

Он знал как сильны, как могучи их боги, но дочь князя Ярослава оказалась сильнее, и ничего они больше не смогут сделать, даже если захотят, скорее всего, они и вовсе не сунутся на их остров никогда. А у них впереди вечность.

14

И все-таки, прежде чем погрузиться в сон на этот раз, она взглянула на него, чтобы убедиться, что с ней остался настоящий Гаральд, а тот другой канул в бездну.

Почему он молчал? Они не лишили его дара речи? – с тревогой подумала Елизавета.

Вот в тот момент он и заговорил, почувствовал, что она начала волноваться:

– Я бросил весь мир к твоим ногам, но ты смогла устоять перед грозными богами. Мы отвоевали право на остров и на маяк. Возвращайся к детям, я тебя тут подожду. Конечно, мне будет тяжело, но ты должна быть с ними.

– Нет, я останусь с тобой, я навсегда останусь с тобой. Мы с тобой подождем их здесь. Но как я могу тебя оставить одного после всего, что нам пришлось пережить?

Говорят, что маяк, который не удалось в свое время погасить даже Локи, а он очень старался, горит на том острове до сих пор. И там остаются тени Гаральда и Елизаветы, хранимые этим вечным огнем любви и верности