ты-то, может, и извернешься,
погладишь санитарку по упругим косам,
примешь таблетки, закуришь в толчке,
но из себя изгнать дурку не так-то просто.
ну, представь. вот дома, в них огни,
где-то свет, где-то темень,
за спиною шаркает что-то
и дышит.
кажется – может, все же листья
провожают в последний путь?
но дыхание нарастает,
сила выдоха-вдоха крепнет,
шаги настигают осенние ботинки.
неоткуда, но хочется проснуться,
посмотреть, кто настойчиво намеревается
забрать у тебя что-то, хотя вроде пуст,
и ты решаешь обернуться.
зеленый куст с синим отливом
расшаркивается на ветру.
надоедают социальные игры,
я (ты/мы) бегу, отрываю ни в чем
не повинные веточки.
мой баллон наготове,
но из куста вылезает рука.
это моя рука.
вот родинка.
вот мама случайно ошпарила кипятком.
я сажусь напротив, я страшно напуган,
мне (который из кустов) нужна помощь.
и я опять его вытягиваю.
и я опять себя вытягиваю.
и я опять себя насилую.
и я опять себе доверяюсь.
и я опять предаю сам себя.
и я опять говорю, что диагноз – не я,
но по правде я в это не верю
/из цикла с Женей/