Привычно насвистывал ветер. Внизу распластались белые клочья облаков. Ступа мчалась над океаном. Вы летали когда-нибудь в ступе? Нет? Вам не понять бескрайнее чувство свободы и счастья. Кажется, сила Вселенной собралась в одной точке, и эта точка ты! Все подвластно: и бесконечность неба над головой, и белоснежные гряды облаков, и таинственная мрачная синь океана.
Ягу не радовал полет. Тревожное, жгучее чувство беды сдавливало сердце.
– Все, – решила Яга:
– Хватит. Возвращаюсь.
Ступа развернулась. Полетела обратно. К беспокойному и теплому морю. Зеленым, жарким берегам Америки.
На небе зажглись незнакомые южные звезды. Ступа летела вперед. И только вперед.
Наступило утро. Небо стало нежно розовым. Вдали показались знакомые очертания полуострова Никоя. Мотор сердито зачихал. Ступа стала снижаться к утопающему в неге покоя и безделья уголку тропического рая.
В дверь белоснежного двухэтажного дома тихонько постучали. Открыл дядя Хосе. Приветливый седой старик, с коричневым от загара лицом:
– Синьора Кощеев! Как хорошо, что Вы вернулись.
Яга улыбнулась. Сунула в карман зеленую бумажку. Хосе расплылся в улыбке:
– Мучас грасиас, синьора. Мучас грасиас. Ваш супруг забыл вещи. Я уже начал беспокоиться. Все собрал в чемодан. Сейчас принесу. Старик суетливо засеменил к серой деревянной лестнице. Прошло немного времени. Покрасневший от натуги Хосе притащил большой чемодан.
– Вот синьора, все здесь. Ничего не пропало. Старик с торжествующим видом передал девушке драгоценную ношу.
– Можно катить. Так легче. У него колесики, – улыбнулась Яга.
– Что Вы, синьора. Нельзя. Гости ещё спят, – коричневое лицо Хосе побледнело, а глазки забегали как испуганные мыши.
– Спасибо, Хосе. Яга достала ещё одну зеленую бумажку и протянула старику.
– Вы очень, очень добры, синьора. Старик с неожиданным проворством спрятал деньги в карман.
– Ах, совсем забыла… – Яга ласково посмотрела на Хосе. Так смотрит мать на ребенка в день рождения:
– К нам никто не приезжал?
– Приезжал очень важный синьор. Спрашивал Вашего супруга. На очень дорогой машине, – зашептал, пугливо озираясь, старик:
– С ним ещё были два помощника. Здоровяки в черных костюмах. Бандидос!
– Странно, – задумчиво улыбнулась Яга:
– Что-то не припомню… А как выглядел этот господин?
– Пожилой, маленького роста, лысый. На руке татуировка. Как у Вас – черный паук. Что это значит?
– Символ удачи, – соврала Яга.
– Я так и подумал, – пробормотал старик:
– У синьоры будет много удачи и много денег, как у этого господина. Вот, это вам, – Хосе протянул смятую бумажку:
– Тут по-русски написано. Лежала на столе. Я её спрятал, бандидос её не нашли.
Яга бережно расправила листок:
– Лети в Москву. Здесь опасно. Люблю вечно. Кощей.
Девушка побледнела.
– Что-то не так, синьора? – забеспокоился старик.
– Все хорошо, – уверенный, решительный голос Яги успокоил привратника.
– Где Ваша машина? – поинтересовался Хосе.
– Отпустила, – беспечно ответила Яга.
– Сейчас вызову такси. Уно сегундо, – засуетился старик.
Когда стихли его шаркающие шаги, Яга хлопнула в ладоши. Из-за кустов бесшумно выкатилась ступа, с аэрометлой внутри. Девушка легко, как пушинку, бросила чемодан в ступу. Ещё мгновение, и над зеленым полуостровом стремительно пронеслась то ли тень, то ли птица.
– Синьора! Где Вы? Машина будет через пятнадцать минут, – раздался голос Хосе. Яги нигде не было.
Старик вздохнул, достал смартфон, торопливо набрал номер.
– Какого черта!– раздался в трубке сердитый голос.
– Синьор Санторо, это я, Хосе. Синьора Кощеев приехала. Я сделал всё, как Вы сказали.
– Какого черта, ты меня разбудил, скотина! – прорычали в ответ.
– Синьор Санторо, она исчезла. Я пошел вызывать машину, а синьора исчезла.
– Идиот, – на другом конце провода прервали звонок.
Хосе вздохнул. Достал из запазухи и поцеловал крестик. На всякий случай… Не женщина, ведьма! Эх, был бы я немного моложе.