Ловлю себя на мысли, что меня тошнит от этих мажоров. Тошнит от того, что они пытаются при любом случае выпендриваться друг перед другом: кто круче, кто сильней, кто острее на язык. И пока я об этом размышляю, София обращается к парню, который нас поприветствовал:
– Я смотрю, у тебя, Тем, сегодня быстрее котелок варит.
Ну точно как в воду глядела. Выпендреж на выпендреже…
– Да, есть такое, – соглашается Артем, продолжая улыбаться.
– Что ж, – хлопает в ладоши София и обращается к нам с Лилией. – Для начала нужно размяться. Девочки! По местам!
Девочки выстраиваются в ровную шеренгу на расстоянии примерно метр друг от друга. Переглянувшись, мы с Лилией следуем их примеру. Матвей и Артем тем временем остаются около Софии. Чувствую на себе ехидный взгляд Матвея. От этого по телу разбегаются противные мурашки. Фу, блин… Как же хочется, чтобы он занялся чем-то другим и перестал на меня пялиться…
– Итак, мои прекрасные девы, – начинает свою речь София. И от пафосных слов, которые она произносит, я чувствую приступ тошноты. – Сегодня у нас пополнение. Лиля и Лера на испытательном сроке. Прошу отнестись к ним с пониманием и по возможности помогать в случае ошибки.
Девчонки хихикают, словно София говорит что-то смешное. Мы с Лилией опять переглядываемся.
– Поэтому для начала бежим три круга легкой трусцой по стадиону. НАЧАЛИ!
И пока девочки лениво друг за дружкой начинают бежать, держа дистанцию, я замечаю, как София поворачивается к Матвею. И, пробегая мимо, я слышу ее слова:
– А вы, ребята, чего встали?
Недослушав, что ответили Матвей и Артем, я устремляюсь вперед, следуя за девочкой с короткой стрижкой. Мы молча пробегаем один круг, и я даже чувствую прилив сил. Сказать по правде, я давно не бегала. В школе я всегда выходила на пробежку, так что навык остался. И вот сейчас ноги словно сами несут меня. Правда, второй круг дается чуть сложнее, чем первый. И как только мы его начинаем, слышатся слова Софии:
– ЧЕТЫРЕ КРУГА, ДЕВОЧКИ! ПЛОХО ИДЕТЕ!
Черт… Мне бы три пробежать и не умереть с непривычки, а тут… четыре круга.
Просто проклятье какое-то!
И как только я пробегаю половину второго круга, со мной равняется Матвей.
– Бежишь? – спрашивает он.
– Нет, плыву.
– Да ладно тебе, – говорит Матвей, поворачивается и бежит теперь спиной вперед, – мы же нормально общались.
– Ничего не нормально, – говорю я, продолжая бежать и контролировать дыхание.
– Ладно, я погорячился тогда, – словно раскаивается Матвей, не спуская с меня взгляда. – И как бы…
– Засчитано, – говорю ему со всей невозмутимостью, которую могу изобразить сейчас.
– Эй! Я недоговорил.
– Я принимаю твои извинения. Один – один, – говорю ему, дав понять, что я точно знаю, что это он обдал меня водой из лужи.
– Ладно, – растерянно произносит Матвей, разворачивается и бежит ровно. Вместе мы завершаем второй круг и выходим на третий.
– А почему ты решила пойти сюда?
– Ради подруги. Она давно хотела быть чирлидершей.
– Да ты просто Робин Гуд!
– Серьезно? – восклицаю я, дав понять, что его сравнение никуда не годится. И тут мы встречаемся с ним взглядом. Матвей перебегает на другую сторону непонятно зачем и оказывается от меня по правую сторону.
– Ну да! – со всей серьезностью говорит он. – Помогаешь людям в беде…
– Лилия не была в беде, я просто решила ее поддержать, – говорю я и отвожу взгляд. Краем глаза замечаю Софию, которая разговаривает с Артемом, который смотрит на нее с восторгом и вожделением, чуть-чуть не роняет слюни.
«Фу, какая гадость», – думаю я, нахмурив брови.
– Ну так я и говорю, что как Робин Гуд – всегда готова прийти на помощь!
– Ладно, мозги – это не твое, – практически шепотом говорю я. Матвей переспрашивает:
– Что?
– Ладно, может быть, ты прав.
– Нет, – отрицательно качает головой Матвей, и я слышу, как его дыхание немного сбито от бега, – ты явно что-то другое сказала.
– Тебе послышалось, – как можно нейтральнее говорю я.
– Ладно, давай начнем все заново? Мы ведь вроде бы как… в одной команде теперь!
Прежде чем дать какой-то внятный ответ, я с минуту размышляю. Точнее, делаю вид, что размышляю, однако кое-какие мысли в голове у меня все равно мелькают. К примеру, давать ли этому негодяю еще один шанс, забыв ту нашу встречу? И к чему это приведет? Ведь на самом деле в нашей стычке нет ничего криминального или обидного: зуб за зуб, око за око. Но, с другой стороны… Моя женская гордость… так хочет ему врезать по лбу, чтобы этот Матвей раз и навсегда понял, как нужно общаться с девушками.
И как думаете, что я выбрала по итогу? Ага, вы чертовски правы!
– Ты чего? Не хочешь мириться? – вынуждает меня вынырнуть из своих мыслей Матвей. Я смотрю на него и вижу его невиннейший дружелюбнейший взгляд.
Ну да, несомненно, внутри себя я все уже решила. Поэтому недолго думая говорю:
– По рукам!
И в это мгновение Матвей рывком притягивает меня к себе. Все как в замедленном кино. Я вижу, что его волосы слегка растрепаны от ветра, а губы приоткрыты. Следом чувствуется какой-то удар, но я не понимаю откуда? И вот мы уже падаем на траву. Матвей пытается хоть как-то смягчить удар, но все тщетно. Он лишь сильней прижимает меня к себе. Перед глазами у меня все кружится, а в голове мелькают мысли, которые заглушают все.
Мы кубарем катимся по газону, но скоро останавливаемся. Матвей все так же крепко-накрепко прижимает меня к себе, а я, скрестив руки на его твердой груди, зажмурила глаза и не хочу их раскрывать. Паника овладевает мной, даже несмотря на то что я уже чувствую, что лежу на чем-то твердом. Раз – меня аккуратно кто-то переворачивает и кладет спиной на траву.
– Ты цела? – слышится мужской голос.
Мне не хочется открывать глаза, но, сделав усилие, я все же распахиваю их.
Надо мной нависает Матвей. Лицо его встревожено, из его носа тонкой струйкой сочится кровь.
– Д-да… – говорю я, не в силах пошевелиться.
– Что-то болит?
– Нет, – с уверенностью отвечаю я и пытаюсь пошевелиться. – Ничего не болит.
– Ну хорошо, – с облегчением выдыхает Матвей.
Я сглатываю тягучую слюну и ком оставшихся переживаний, пытаясь осмыслить, что же это только что произошло? Однако времени на размышления оказалось меньше, чем я думала. Слышу крик Софии.
Еще секунду Матвей задерживается надо мной, а после поднимается. Мне чудится, что я видела, как он морщится от боли. Я оглядываюсь по сторонам и уже вижу, как к нам подлетает София. Вместе с ней Артем и еще несколько парней. С другой стороны к нам подбегает Лилия. Я все еще не могу осознать, что только что произошло. Матвей сидит рядом со мной, тяжело дыша. Вижу, что он опустил голову и пытается сделать глубокий вдох.
– Господи, Лера! – восклицает София своим писклявым голосом, от которого звенит в ушах. – Ты в порядке?
– Да, – отзываюсь я, пытаясь сесть. – Со мной все в порядке.
Все подбежавшие встают в круг, нависая над нами. Лилия через какое-то мгновение опускается на колени и тихо роняет:
– Тебе точно не нужно к врачу?
– Нет. – Я отрицательно мотаю головой, ощущая легкое головокружение. – Точно.
– Ну хорошо.
– Как так вышло? – истерически пищит София, и ей-богу, если она еще раз так пискнет, то я за себя не ручаюсь. Разыгрывает трагедию, словно она на моем месте. Господи…
– Мы дали пас, – начинает один парень, которого я не знаю. У него короткая стрижка, угловатые черты лица и нос с горбинкой. – И немного не рассчитали силу…
Матвей тем временем трясет головой и пытается размять спину. До меня медленно, но верно доходит кое-что…
– Матвей, а ты как?
– Я в норме, – сухо отзывается тот и смотрит на меня исподлобья.
– Идти можешь?
Позади меня присаживается парень, и по голосу я узнаю, что это Тарас. Обернувшись, замечаю его испуганный взгляд, который скользит по мне.
– Да. – Я ощущаю сухость во рту и пытаюсь подняться.
Лодыжку пронзает острая боль, и я ойкаю. Тарас мгновенно поддерживает меня, приобняв за талию.
– А говорила, что можешь…
Поднимаю взгляд и замечаю, что на Тарасе уже форма футбольной команды. Он смотрит на меня со страданием и заботой, и от этого мне становится спокойней.
– Да лодыжка пройдет сама собой, – говорю я и пытаюсь сделать второй шаг, но вновь боль пронзает травмированное место.
– Нет, – говорит Тарас, – так дело не пойдет.
Он поднимает меня на руки.
На нас глазеют все, включая девчонок, которые не решились подойти ближе и теперь перешептываются на другой половине стадиона. Тем временем я кидаю быстрый взгляд на Матвея, который стоит около нас. В ответном взгляде Матвея я замечаю непонимание.
Интересно, чего это с ним?
– Обязательно скажи врачу, что это несчастный случай! – тараторит София. – Понял?
– Ага, – уверяет ее Тарас, расплываясь в улыбке.
– Тебе бы тоже показаться врачу. – София заботливо обращается к Матвею. – У тебя разбита губа.
– Разберусь, – практически рычит Матвей и, растолкав всех, идет прочь с поля.
Мы с Тарасом переглядываемся. Он подхватывает меня поудобнее и направляется вслед за своим капитаном. И пока Тарас несет меня на руках, я наблюдаю за тем, с каким упорством, практически через силу, идет Матвей по стадиону. Заметно, что он немного прихрамывает, его плечи опущены, будто бы он несет на спине что-то тяжелое.
– Что произошло? – спрашивает Тарас, по-видимому заметив, что я провалилась в свои мысли.
– Не знаю. – Я крепче обнимаю его за шею. – Мы спокойно бежали, Матвей попытался извиниться передо мной за тот случай…
– Какой случай?
– Ну… Знаешь… Я же его облила кофе, – бормочу я, пряча свой взгляд в воротник формы Тараса. – И, видимо, это обозлило его. Вчера вечером, когда мы выходили из здания института, он сел в свою машину и в отместку окатил меня из лужи…
– Да, ты говорила. Я подумал, что что-то еще случилось… Тогда ты все правильно сделала, – с усмешкой добавляет Тарас. – Таких нужно только учить другими методами.
– Нет. – Я отрицательно качаю головой. – Это плохо… В общем, он извинился передо мной – и тут же потянул меня на себя. Прямо дернул. А после мы уже упали, кубарем покатились…
– То есть ты не поняла, что произошло?
– Нет.
– Парни решили немного попинать мяч, пока вы бегали. И кто-то из них не рассчитал свою силу. Как раз ты и Матвей бежали ровно по траектории полета мяча. Скорее всего, Мэт это заметил и решил смягчить удар. Но, как я понимаю, от неожиданности или от того, что удар мяча оказался очень сильным, вы повалились на землю.
– Да тебе просто детективом нужно стать! – улыбаюсь я.
– Я просто в это мгновение как раз наблюдал за тем, как мяч летит к Мэту. Но из-за того, что ты с ним разговаривала и находилась спиной ко мне, я не сразу тебя узнал.
– Значит, богатой буду.
– Ага, – лучезарно улыбается Тарас и выносит меня в коридор. Мэт уже оторвался на достаточное расстояние.
Кабинеты первой помощи и дежурного врача расположены в другом корпусе, поэтому идти нам еще прилично.
– Зачем ты пошла в чирлидерши?
– Я хочу поддержать Лилию, – говорю я, осознавая, что уже раз сто повторила это всем. – Она для меня стала отдушиной…
– Но ведь есть другие секции у нас в институте, – задумчиво произносит Тарас, аккуратно открывая дверь одной рукой. Прохладный ветер ударяет в лицо, но Тарас словно не замечает этого, он несет и несет меня. – К примеру, клуб любителей биологии. Или нано-инженерии…
– Почему ты сам пошел в американский футбол? Ты же завязал?
Тарас ехидно улыбается, а после переводит взгляд на меня. В его глазах я вижу свет доброты и заботы. От этого вновь чувствую, как внутри становится теплее и приятнее.
– Потому что я люблю футбол, забыла?
– Нет, это я помню, – отвечаю я, вспоминая, насколько сильно он любит этот вид спорта.
Остальную часть пути мы молчим. Но не потому, что нам не о чем поговорить, просто мы и молча могли понять друг друга. Однако когда Тарас открыл дверь основного корпуса, я случайно задела ногой дверную коробку, отчего вскрикнула.
– Что такое? – испуганно спрашивает Тарас.
– Я… задела ногой дверной косяк, – говорю ему, морщась от боли.
Тарас не останавливается, а лишь прибавляет шагу. Достигнув медицинского кабинета, он открывает дверь и вносит меня туда. В кабинете очень светло и пахнет нашатырем. Доктор в белом халате сидит за столом и что-то усердно печатает на компьютере. Возле него замер на стуле Матвей.
– А у вас что? – спрашивает доктор.
– Мы с ней вместе были на стадионе, – опережает меня Матвей, отвернувшись. – Тоже пострадала.
– Усаживайте ее вот сюда.
Тарас без лишних слов аккуратно опускает меня на кушетку, стараясь на задеть правую ногу, которая болит.
– А вы свободны, молодой человек. Подождите за дверью, – говорит врач.
Тарас немного медлит, а после шепотом говорит:
– Я рядом.
Разворачивается и удаляется прочь.
– Ай, чертов принтер! – восклицает доктор и, встав с места, устремляется за ширму. Мы с Матвеем обмениваемся холодными взглядами. Когда возвращается, врач говорит:
– Никуда не уходите, я за бумагой.
И, выйдя из кабинета, оставляет меня наедине с Матвеем.
Как только дверь захлопывается, я поднимаю взгляд на Матвея, а он, в свою очередь, поднимается со стула и в два шага оказывается около меня.
Интересно, что ему нужно еще?