Четыре дня я не видела Матвея, лишь довольствовалась Лилией, которая носилась со мной, словно угорелая.
Мне дали несколько дней отлежаться дома. Доктор выписал мне справку о том, что я буду целую неделю на домашнем обучении, дабы не ухудшить положение моей ноги.
Что ж, быть может, это и к лучшему.
Тогда, когда меня выносил из кабинета доктора Тарас, я поймала на себе пронзающий взгляд Матвея, словно он что-то хотел мне сказать, но что, я так и не поняла. Я долго размышляла на эту тему, хотя Тарас всячески пытался переключить мое внимание. Но я думала и думала о Матвее. И мне все время казалось, что я что-то упускаю из виду – какую-то важную деталь в его поведении, вскользь сказанное слово…
В среду у нас нет пар, только практическое занятие, на котором, увы, побывать я не смогу. Поэтому недолго думая беру свой старенький ноутбук и, включив его, принимаюсь искать какой-нибудь фильм. Однако мое внимание привлекает телефон, который весело жужжит около кровати.
На экране высвечивается «Тарас», и я отвечаю на звонок.
– Алло!
– Привет, – радостно говорит он в трубку. – Как ты?
– Нормально, – отвечаю ему. – Скучно только…
– Прям-таки скучно?
– Ага. А ты как?
– Да по-всякому, – говорит Тарас, и я слышу отдаленные голоса: видимо, он сейчас находится в коридоре института. – Сегодня вот что-то без настроения.
– Почему?
– Да не знаю. Как-то сонливо, что ли…
Слышу, как он с кем-то здоровается, по всей видимости, прикрывая динамик микрофона рукой. Эта привычка Тараса меня всегда удивляла, потому что можно просто опустить горизонтально телефон или отнести его от рта подальше, но… Тарас был другого мнения. И мне нравилось, что мой лучший друг и невероятный красавец, и парень с прекрасными манерами. У которого иным представителям мужского пола нужно учиться и учиться.
– Я тоже весь день сплю, – сообщаю я, читая на экране ноутбука аннотацию какого-то фильма. Она не привлекает моего внимания. Поэтому я закрываю вкладку, продолжая искать дальше.
– Тебе и положено отдыхать. – В голосе друга слышится требовательный напор. А значит, нужно к его словам прислушаться. Тарас у меня такой.
– Да у меня нет выбора, – вздыхаю я. – Меня тут Лилия держит в заложниках.
– Прям-таки держит?
– Ага. – Я улыбаюсь и закрываю вкладку с фильмами.
– Ясненько.
– Что нового, Тарас?
– Ничего. Все как всегда: угрюмые лица, много выпендрежников, мало адекватных людей.
Я даже представляю на секунду, с каким лицом произносит Тарас эту фразу: каменным, со слегка поднятыми бровями, словно его очень удивляют перечисленные факты.
– Тренировка когда у тебя? – интересуюсь я.
– Сегодня в четыре. У нас просто небольшое собрание.
– По поводу чего? – Я откидываюсь на подушку и закрываю глаза.
– Капитан второй день не появляется в институте. Говорят, у него сильный ушиб.
«Мэта нет в институте? – спрашиваю я саму себя и удивляюсь. – Вот те на…»
– Тарас, как ты думаешь, сильно ему досталось тогда?
Тарас некоторое время молчит, а затем произносит:
– Не знаю, быть может, он поехал на лечение. А может, симулирует. Кто их знает, этих мажоров, да?
Тон друга кажется мне странным. Я почувствовала, что Тарас чем-то недоволен. Что-то случилось между ним и Матвеем? Если да, то что? Вопросы, как теннисные мячики, атакуют меня.
Почему Тарас так резко реагирует, когда речь заходит о Матвее?
– Лер?!
– А, да… – слышу я свое имя. Интересно, надолго я зависла?
– Все в порядке?
– Да, да… – тараторю я. – Я просто задумалась.
– О чем?!
– О том, что придется еще по вечерам бегать, чтобы прийти в форму перед тренировками…
– Послушай, – голос в трубке становится разом тревожным, – если вдруг тебе сложно или же ты боишься поговорить с Лилией…
– Нет. – Я поспешно останавливаю Тараса, зная, что он сейчас скажет. – Я не боюсь ни с кем говорить, и мне не сложно. Забыл, сколько времени я угрохала на фигурное катание? Думаешь, меня испугает чирлидерство?
– Да, – язвит тот. – Еще как!
– Ты неисправим! – хихикаю я.
– Ладно, мне пора, – говорит Тарас, и мы прощаемся.
Сидеть дома – задача, оказывается, не из легких. Я пытаюсь хоть чем-то себя занять, но всемогущая лень все пересиливает. И я бессовестно ложусь спать.
Сплю я недолго, около пары часов, и меня будит стук в дверь. Сонно поднимаюсь с кровати и, хромая, иду к двери. Не понимаю, зачем Лилии понадобилось стучаться, если у нее есть ключи. Раздраженная этой мыслью, я открываю дверь.
Меня как будто бьет током.
Я чувствую, как каждая клеточка моего тела содрогается.
Мне сложно дышать, а пальцы рук немеют. Еще чуть-чуть и я потеряю сознание.
Передо мной стоит Матвей.
Я торопливо пытаюсь найти опору, чтобы не упасть. Ноги предательски подкашиваются. Я ощущаю их напряжение.
– Привет, – говорит Матвей и вытаскивает из-за спины небольшой букет.
– Привет, – озадаченно отвечаю я, не понимая, что происходит.
Мы оба молчим. Я смотрю на Матвея, пытаясь придумать, что сказать. Отмечаю, что на нем стильная кожаная куртка, серая рубашка поло, темные джинсы. Когда мой взгляд останавливается на его белых кедах, Матвей подает голос.
– Вот, – мямлит он, переступая с ноги на ногу, – решил тебя проведать.
Я поднимаю глаза.
– Зачем? – Вопрос вырывается быстрее, чем я успеваю подумать.
– Волнуюсь.
Ответ поставил меня в тупик. Матвей снова замолчал, пристально глядя мне в глаза и держа букет в вытянутой руке.
Вот же черт! И что мне делать?
Мы стоим так еще с минуту, и я наконец решаюсь прервать неловкое молчание и забираю букет.
– Спасибо, – единственное, что мне удалось придумать.
– Как ты?
Во рту становится сухо, будто бы я бежала марафон.
– Да нормально, – тихо отвечаю, прижимая букет к себе. Аромат свежих роз немного успокаивает меня. Зажмурившись и прикоснувшись к ним щекой, я глубоко вздыхаю и поднимаю взгляд на Мэта. Тот смотрит очень внимательно – и от этого мне становится не по себе. Срочно, просто срочно нужно эту неловкость чем-то перебить, чтобы не потерять голову окончательно.
– А ты как?
– Жив, как видишь, – отвечает Мэт, и я замечаю в его глазах искру надежды.
«Надежды на что?» – спрашиваю я себя и, не найдя ответа, говорю:
– Рада слышать.
Мэт складывает руки за спиной и продолжает:
– Слушай, я…
Я изображаю, что внимательно слушаю то, что он хочет поведать. Мне любопытно, что забыл у меня в общежитии король института? У той, которая облила его величество кофе. Приходит мысль, что это может быть и злая шутка, которую он хочет сыграть со мной.
– Я хотел извиниться за то, что вообще веду себя как идиот, – наконец-то выпаливает Матвей. – Да и вообще, тогда, когда ты упала вместе со мной…
– Что тогда? – раздается мужской голос. И я осознаю, что это – Тарас.
Мы с Матвеем смотрим на Тараса, который подходит к нам с небольшим пакетом в руке.
Я молчу.
Не знаю, что делать в таких ситуациях. Замешательство душит меня так сильно, что мне кажется, я вот-вот точно потеряю сознание.
– Тарас… – срывается с моих губ.
Перевожу взгляд на Матвея, который пристально наблюдает за Тарасом. Который чем-то недоволен и напряжен. Вот только чем он недоволен-то?
– Привет, – говорит Тарас, подойдя ко мне практически вплотную. – Как ты?
Один маленький нюанс, который меня сейчас напрягает, так это то, что ни Тарас, ни Матвей не поздоровались, словно уже виделись.
Или же…
– Нормально, – отвечаю я. – А ты как?
– Так что было бы, если бы она там не упала? – переспрашивает Тарас. Теперь его взгляд прикован к Матвею, который сует руки в карманы.
– А что ты тут вообще делаешь?
Я перевожу взгляд с Тараса на Матвея – и так раза три или четыре. Я не знаю, что сказать…
– А ты что тут забыл?
Тарас медленно передает мне пакет, в который я быстро заглядываю: немного фруктов, батончики и пара сладких булочек. Что ж… В этом поединке Тарас выигрывает, потому что… Цветы, конечно, красивые, но явно тут что-то нечисто.
– Я пришел по делам, – отвечает Матвей, разворачиваясь лицом к Тарасу. – А ты зачем?
– Пришел навестить подругу.
Матвей фыркает. Мне чудится, что он явно что-то недоговаривает, да и вообще ведет себя очень странно.
Во-первых, какого фига он сюда заявился.
Во-вторых, что это на него нашло меня «проведать», если мы все еще в небывалых терках с ним.
В-третьих, к чему эти цветы: загладить вину? Но с чего бы?
В-четвертых: почему он так негативно относится к Тарасу?
– Вы что, встречаетесь? – задает вопрос Матвей, и я отчетливо слышу, как дрожит его голос. Как едва уловимая дрожь появляется на его последнем слове. Мне становится очень любопытно.
– Тебе-то какое дело?
– Любопытство никто не запрещал, – парирует Матвей.
– Как и лезть в чужую жизнь?
На долю секунды парни замолкают, буравя друг друга взглядами. Я ощущаю, как по моей коже пробегает табун тревожных мурашек. Напряжение между Тарасом и Матвеем, видимо, возникло не прямо сейчас. Но когда? И что произошло между ними? Эту загадку мне придется разгадать, кажется, в одиночку.
– Ты не ответил на мой вопрос. – Матвей делает шаг вперед, сокращая дистанцию. Они с Тарасом одного роста и телосложения.
Они смотрят друг на друга с ненавистью. Вот это да!
– Как и ты, – усмехается Тарас.
Дело пахнет керосином. Да, это точно.
– Но я первым задал вопрос, – упрямо говорит Матвей.
– И что? Мы в детском саду?
– Хватит! – прерываю их я. – Вы вообще оба не должны тут находиться. Это женское общежитие.
Парни смотрят на меня. Я в ужасе слежу за их реакцией и думаю, думаю, выискивая ту самую мысль, которая могла бы привести меня к правильному ответу.
Проходит еще секунда, и Матвей фыркает:
– Да не боись. Я не буду уводить твою девку. Она не в моем вкусе.
– У нее есть имя, – со злостью отвечает Тарас. – Ее зовут Лера!
– Да ты, я смотрю, начал кипятиться? Расслабься, – с издевкой продолжает Матвей, – у тебя нет причин думать, что мы с тобой враги.
– Да ну?
Ой… сейчас что-то будет.
А у меня, как всегда в самых напряженных ситуациях, напрочь отключается мозг. Я и слова не могу вставить, словно теряю дар речи.
– Ты давай не быкуй.
– А ты не беси меня.
– А то что?
Матвей делает еще один шаг, вплотную подходя к Тарасу. Я отчетливо вижу, что Матвей пытается вывести его на конфликт, но зачем это нужно Матвею? С чего вдруг он ведет себя как полнейший кретин? Складывается впечатление, что ему хочется казаться передо мной особенно крутым… Но для чего?
Глаза Тараса метают молнии – и в следующую секунду парни вцепляются друг другу в куртки. Каждый из них не хочет уступать другому, они кряхтят и сопят. Из моих рук падают букет и пакет.
– А ну прекратите! – Я пытаюсь вмешаться, но у меня ничего не получается. Я боюсь, что получу от кого-нибудь из них шальной удар, но все же цепляюсь тонкими пальцами за их плечи. – Ну пожалуйста, хватит!
Слышу, как хлопает дверь на лестнице. Сердце замирает.
– А ну живо внутрь, – хватая их за рукава, я тащу обоих в комнату, – я кому сказала!
Парни слушаются меня, вваливаются в комнату. Вмиг подобрав с пола пакет и цветы, я захлопываю дверь, успев отметить, что по коридору кто-то идет.
Сердце мое вот-вот выпрыгнет из груди. Пытаясь унять его, я приваливаюсь спиной к двери. А парни продолжают бодаться.
– Умолкните! – прошу я, но те ни в какую. Они задевают стул, который с грохотом падает на пол. Слышится стук в дверь. – Тихо! – вполголоса командую я.
Мы замираем. Все трое.
Черт. Это явно кто-то из руководства общежития. В этом нет сомнений…
– А ну, живо прячьтесь, – приказываю я, и парни забегают в ванную, плотно прикрывая дверь.
Я поправляю одежду и подхожу к двери. Открываю ее и вижу, что была права.
На пороге стоит администратор. Она не просто сидит вроде консьержа на вахте и следит, кто вошел в общежитие, кто вышел. Она отвечает за порядок. Это Мария – рано поседевшая женщина средних лет, невысокого роста, всегда элегантно и просто одетая: пуловер серого цвета с белой рубашкой, прямая юбка ниже колена. У Марии плохое зрение, отчего она носит очки с толстыми стеклами. Все девчонки в женском общежитии ее любят и уважают, прислушиваются к ней как ко второй маме. Но вот если ее разозлить или же нарушить правила, то наказания не избежать. А я совершенно забыла, что первое правило общежития гласит: никаких гостей противоположного пола без разрешения Марии! Сдается мне, ни Матвей, ни Тарас, естественно, этого разрешения не спрашивали…