Вот и наступил день нашего отъезда в Техас. Накануне вечером мы все вместе ездили в аэропорт провожать Елисеева. Как же мне было грустно с ним расставаться. Он пробыл в Калифорнии несколько дней, но за это время мы толком пообщаться не успели, поскольку постоянно куда-то ехали. Кристоферу, как гостеприимному хозяину, хотелось показать моим родственникам Лос-Анджелес, всемирно известную студию «Юниверсал Пикчерс», на которой проходили съёмки нашего фильма, познакомить их с моими коллегами, актёрами, и остальной съёмочной группой. Казалось бы, зачем звезде мирового уровня возиться с какими-то туристами из России? Но Кристофер вёл себя словно самый обычный человек. За всё время я ни разу не заметил у него признаков звёздной болезни, а эту заразу я чую за версту. Да он даже к своей обслуге относился как к родне. Ноланд всегда был человеком, и за это я полюбил его больше всего.
Друзья, я вот думаю, почему жизнь устроена так, что нам постоянно приходится с кем-то расставаться, неужели нельзя прожить без разлук? Не знаю, как для вас, а для меня каждое расставание с близкими людьми смерти подобно. Нет, это не громкие слова. Так и есть. Вспомните моего первого подопечного, Ивана Савельевича. В ту пору, когда я работал у него поводырём, мы жили с ним душа в душу, а когда он умер, мне жизнь стала не в радость, кусок в горло не лез, так я тосковал по нему[3]. Шура тоже оказалась из тех, кто не любит расставаться. Провожая мужа, она расплакалась, как девчонка. Елисеев обнял её на прощание и, поглаживая по голове, сказал:
– Любимая моя, отдохни как следует и быстрее возвращайся домой. Я буду ждать тебя.
А потом присел рядом со мной, обхватил меня за шею и прошептал на ухо:
– Брат, прошу, береги мою жену и себя тоже.
– Ав, – еле слышно, чтобы не напугать окружающих нас пассажиров, пообещал я.
В тот момент я бы тоже расплакался, если бы мог, но вместо этого я тихонько заскулил. Конечно, насчёт Шуры мог бы и не говорить, я сам знаю, а вот за то, что назвал братом и переживаешь за меня, – спасибо. Конечно, я постараюсь быть предельно аккуратным, но иногда это не от меня зависит. Всякие недоразумения липнут ко мне, словно назойливые мухи. Я удивляюсь, как в Голливуде обошлось без них. Я, конечно, потерялся на студии, когда убегал от чокнутого ковбоя, но больше со мной ничего не случалось[4]. Буду надеяться, что и в Техасе всё обойдётся.
Напарник встал и, протянув руку Кристоферу, поблагодарил его:
– Дружище, спасибо за всё.
– Макс, это не меня надо благодарить, а его. – Тот кивнул на меня.
– Да, ты прав. – Елисеев понимающе улыбнулся. – Он столько сделал для меня в этой жизни, что я до конца дней с ним не рассчитаюсь.
Эй, приятель, ты о чём? Мне от тебя ничего не нужно. Если ты считаешь меня братом, тогда я просто обязан тебе помогать.
Они обнялись по-мужски и ещё раз пожали руки. Елисеев снова поцеловал жену, правда, в этот раз мне показалось, что поцелуй длился дольше обычного, и, грустно вздохнув, направился к стойке, за которой возвышался седовласый мужчина в белоснежной рубашке и чёрном галстуке-шнурке. Это было первое расставание Шуры и Макса на длительное время, и я видел, как тяжело оно ему даётся. Хм, ну а кто виноват? Сам принял такое решение, теперь пожинай плоды. Летели бы сейчас все вместе домой, а так сам страдает и меня лишил скорой встречи с воспитанником.
Предъявив сотруднику аэропорта паспорт, он махнул нам на прощание рукой и пошёл по длинному коридору, то и дело оборачиваясь на нас. Глядя на его удаляющуюся фигуру, я завидовал ему белой завистью. Уже скоро он будет дома и увидит нашего маленького хулигана.
Как пить дать, они оставили его у родителей Макса на даче. У них свой бандит живёт, енот по кличке Ерошка, а тут ещё одного привезли. Мне даже страшно представить, каких дел они натворят вдвоём. Я же помню, какие погромы устраивал нам Марсель. Правда, благодаря его проделкам мои родственники сделали ремонт в квартире, поменяли диван и кресла в гостиной[5]. Не зря же говорят: нет худа без добра. Но порванные обои и подранная мебель – это ерунда, дело наживное, главное, чтобы с ним ничего не случилось. Он же ещё совсем глупый и неопытный щенок. И меня нет рядом, некому о нём позаботиться. Я не имею в виду накормить да лапы помыть, я имею в виду направить на путь истинный и вовремя дать мудрый совет. Есть надежда, что когда Шура будет общаться с мужем, как с техасской подружкой, по этому… как его… тьфу ты, леший, слово-то какое мудрёное, никак не могу запомнить его.
А может, дело не в слове, а в моей памяти, которая начинает давать сбой. От этой мысли мне вдруг стало не по себе. Неужели я старею? Но стоило только подумать об этом, как память тут же очухалась и я вспомнил это чёртово слово – фейстайм. Теперь я точно его никогда не забуду. Так вот, может, по фейстайму я увижу Марселя…
Из разговоров людей я узнал, что ранчо Вероники находится недалеко от города Эль-Пасо. И хоть лететь до него нам предстояло чуть больше двух часов, в день отъезда мы с Шурой проснулись ни свет ни заря. Ей хотелось добраться засветло, поэтому вылет запланировали на утро.
Этой ночью мы спали с ней вместе в той комнате с видом на голливудские холмы, которую Кристофер отвёл специально для меня. Правда, ночевал я в ней всего лишь один раз, в день моего приезда в Калифорнию, всё остальное время бомжевал, как он выражался, на террасе у бассейна. После того, как мы проводили Елисеева, Шура попросила меня лечь с ней, обосновав это тем, что ей тоскливо без мужа, а я напоминаю ей о нём. Вот только я так и не понял, в чём выражается это напоминание. Нет, конечно, я уже давно слышал, будто собаки похожи на своих хозяев, но мне кажется, мы с напарником полные противоположности. Он высокий брюнет, а я… я тоже высокий по собачьим меркам, но блондин. Да и характеры у нас разные, он взрывной, как огонь, а я добродушный и покладистый. Скорее, мы с Шурой похожи.
В общем, я не стал кочевряжиться, если ей от моего присутствия легче, то я готов спать с ней каждую ночь. И, вы знаете, я нисколько не пожалел об этом. Мы проболтали с ней почти до рассвета, и я узнал много нового и интересного. Правда, говорила в основном она, а я слушал и иногда нарочито громко вздыхал, тем самым давая ей понять, что я весь внимание. Оказывается, пока я снимался, они с Елисеевым продали нашу двушку, добавили тот гонорар, который Кристофер заплатил мне за роль в фильме, и купили… вы не поверите, четырёхкомнатную квартиру, правда, немного дальше от того района, где мы жили раньше. Скоро же они управились. Хотя что тут удивительного, когда есть деньги и желание, все вопросы решаются быстро.
Вы даже представить не можете, как я обрадовался этой новости, особенно когда Александра сказала, что теперь у нас с Марселем будут отдельные апартаменты. Наконец-то моя мечта сбылась. Больше никто не ворвётся к нам в комнату среди ночи, чтобы посмотреть телевизор.
Наверняка вы сейчас подумали: «Далеко не все люди могут позволить себе отдельную комнату». Согласен, не все. Но вы же понимаете, это не от меня зависит. Будь я президентом, я бы в лепёшку разбился, но сделал бы всё, чтобы в нашей стране не было бездомных людей и животных и чтобы каждый человек имел отдельный угол. Но, увы, меня на эту должность никто не поставит.
Следующая новость была не менее радостной. Елисеев нашёл школу для моего воспитанника, где, как сказала Шура, из него сделают настоящую поисковую собаку. Судя по тому, что он даже во сне может определить по запаху, что она готовит на кухне за закрытыми дверями, я понял: из него получится ещё та ищейка.