Если бы не Марсель, я бы, наверное, никогда не узнал, кто такой Купидон. Наверняка вы сейчас подумали: какое отношение имеет мой воспитанник к богу любви? Пока никакого, так, во всяком случае, было до моего отъезда из дома, но, возможно, пока я плаваю по Америке, он уже нашёл себе какую-нибудь подружку. Ну а что, молодой, кровь кипит и всё такое. Так вот, продолжу.
В нашей квартире на тумбочке с телевизором стоит фигурка упитанного человечка с крылышками за спиной, держащего в руках лук со стрелами. Она появилась там с тех пор, как Александра вышла замуж за Елисеева. Я никогда не обращал внимания на статуэтку, как и на другие вещи, поселившиеся в нашем доме вместе с Шурой. В один из дней, когда мы с напарником уехали на службу, а она – на работу, Марсель остался дома один и от безделья устроил погром в гостиной. Разодрал в клочья диванную подушку, погрыз пульт от телевизора, повалил с нижних полок шкафов всё что только можно. Сия учесть не обошла стороной и пухляша, правда, ему повезло гораздо больше, чем фарфоровой вазочке на тумбочке по соседству. Она разлетелась на маленькие кусочки, а на нём ни одного скола или трещинки не осталось.
Можете представить наше состояние, когда мы вернулись домой и увидели всё это. Елисеев поднял статуэтку и сказал: «Француз, тебе несказанно повезло, что Купидон не разбился, иначе Шура откусила бы тебе ухо за бога любви». И вот тогда я узнал, кто такой этот упитанный человечек. Видать, он не меньший шутник, чем судьба. Сдаётся мне, что в тот день, когда мы с Елисеевым прилетели в Израиль, они действовали заодно. Она перепутала чемоданы Макса и Александры, а Амур пронзил их сердца стрелами любви[19].
Услышав слова песни, я уж было расстроился, думаю, ну всё, рухнула любовь героев из-за коварной разлуки, а когда из магнитолы донеслось: «Моя девушка – ковбой, не шутите за спиной, покажи мне свой Техас, я уеду за тобой», – я так обрадовался. Любитель маминого какао оказался решительным парнем, плюнул на расстояние и отправился за своей девушкой.
Пока мои попутчицы трясли головами в такт музыке и подпевали исполнителю, я понял, что им сейчас не до разговоров, и перебрался на сиденье. Честное слово, устал я сидеть в неудобной позе на полу. Ну а что поделаешь? Ради выполнения долга приходится терпеть неудобства.
Устроившись возле двери, я положил голову на её бортик и стал наблюдать за жизнью вокруг. Машина тем временем ехала по городу. Мимо проплывали автосалоны с выставленными перед входами машинами всевозможных марок, спортивные сооружения, на стенах которых висели огромные плакаты с изображением бегунов, прыгунов, бодибилдеров и прочей братии. Фасады многоэтажек украшали невероятной красоты граффити. Каких только рисунков я не увидел, но больше всего мне приглянулись те, на которых были изображены ковбой в шляпе и леопард с раскрытой пастью, а напротив – девушка с открытым ртом. Со стороны казалось, что они кричат друг на друга. Вернее, она кричит, а он рычит.
За разглядыванием шедевров местных художников я не заметил, как закончилась песня.
– Ну как тебе трек? – услышал я вопрос Вероники и поймал себя на мысли, что в городе ветер не так сильно хулиганил. Он наконец оставил в покое мои уши и не пытался похитить слова.
– Зачётный, – ответила Шура. – А это что за дворец? – спросила она и выдвинула предположение: – Наверное, администрация города?
Я увидел, как она показывает на большое серое здание с массивными колоннами, выглядевшее настолько величественным и грациозным, что от него невозможно было отвести взгляд.
– Нет, – Вики мотнула головой, – это почта.
Вот тебе раз. Я, как и Шура, даже подумать не мог, что такой особняк принадлежит почте. В нашей стране все почтовые отделения, где мне приходилось бывать, выглядели крошечными комнатушками, напичканными всевозможными коробками, пакетами, сопутствующим товаром и прочей ерундой. Да и в Израиле почта, на которой работал мой друг, пёс по кличке Фрэнки, была куда меньше[20].
Вероника оказалась ещё и неплохим экскурсоводом. Она показывала то направо, то налево, рассказывая о достопримечательностях города. Правда, по пути нашего следования их было не так уж много. Из всего увиденного больше всего мне запомнились белоснежное здание церкви под названием «Тропа миссии Эль-Пасо», театр «Плаза», на фасаде которого висела большая жёлтая афиша с изображением морды льва, и улочка со всевозможными ресторанами, сувенирными лавками и многочисленными магазинчиками. Перед входами в заведения мирно соседствовали столики кафе, вешалки с различным товаром, манекены, облачённые в мужскую и женскую одежду, а по тротуарам лениво бродили толпы жителей и гостей города. Наверное, такой Старый Арбат есть в каждой стране. Только, в отличие от нашего, по этому можно передвигаться на машине, правда, как сказала Вероника, только на легковой.