Изабель
Two Feet – I Feel Like I’m Drowning
Меня будит глухой стук:
– Изи, ты еще спишь?! – слышу я возмущенный голос тети Рейли из-за двери. Ручка дергается, но я с вечера закрыла дверь на щеколду.
Только проснувшись, вспоминаю вчерашний день и осознаю, что это был не сон. Сразу же вскакиваю с кровати и отпираю дверь.
– О боже! Который час?!
– Уже без четверти восемь, – отвечает она, и я ловлю ее недоумевающий взгляд на себе. – Господи, это что, кровь?!
Поворачиваюсь к большому зеркалу в углу и вижу: я все еще во вчерашней одежде, куртка на мне и в какой-то грязи, светлые волосы жутко растрепаны, серо-голубые радужки глаз тонут в болезненно красных белках, а на шее – следы крови.
Я молчу, не зная, как объяснить это тете. Не стану же я рассказывать ей про Дивера. Или кому-либо еще. Тогда мне придется объяснять и то, каким образом я оказалась на проклятом пустыре и почему вообще помогала этим преступникам!
Принимаю самое глупое, но единственное подходящее сейчас решение – проигнорировать ее вопрос, пока не придумаю хорошее объяснение.
– Ты не могла бы подбросить меня до школы? – прошу я, не в силах даже смотреть Рейли в глаза. – Уже не успею на велосипеде… – и тут вспоминаю, что велосипед оставила на том проклятом пустыре.
«Черт!»
Тетя в ответ едва заметно кивает, продолжая недоумевающе разглядывать меня. Неловко и хочется провалиться сквозь землю от ее взгляда.
В школу едем в тишине и привычном между нами напряжении. Ехать еще минут десять. Смотрю в окно и надеюсь, что тетя так и не заговорит, потому что я до сих пор не знаю, как объяснить ей все. Когда тишина становится невыносимой, включаю радио.
Играет какая-то попсовая заставка, а затем диктор бодрым голосом объявляет: «Доброе утро, жители Хеджесвилля! Но не такое уж и доброе для жителей восточного района, где ночью произошла перестрелка, в ходе которой погиб один местный житель и ранено двое полицейских. По версии полиции, убитый был членом местной преступной группировки. В его убийстве подозревается другой ее участник, скрывшийся во время перестрелки. Как сообщает департамент шерифа, преступник – белый мужчина двадцати лет, высокого роста, плотного телосложения, темные короткие волосы. Особые приметы: множество татуировок, одет в джинсы и кожаную куртку, вооружен и очень опасен. Полиция просит граждан быть осторожнее и проявлять бдительность, потому что подозреваемый – Нейтан Дивер – все еще на свободе…»
Услышав это имя, я будто теряю над собой контроль, меня бросает в дрожь, и, чтобы скрыть волнение, отворачиваюсь к окну. Черт, неужели он все же убил того несчастного Рика? И ведь действительно, Дивер все еще где-то недалеко. Вдруг он вернется, чтобы убить и меня?! Стоит ли мне идти в полицию и сдать его? Тогда мне придется сдать и себя: ведь в той посылке, скорее всего, было что-то незаконное!
– Ох, умеют же СМИ развести панику! – фыркает тетя и убавляет громкость.
– Да уж… – соглашаюсь я с ней, хотя и сама уже готова поддаться панике.
С минуту помолчав, тетя все же спрашивает:
– Что это было? Ну, дома.
Мы сворачиваем на улицу, ведущую к школе, и я пытаюсь оттянуть время:
– Что ты имеешь в виду?
– Не придуривайся. Ты понимаешь что. Грязная одежда, кровь… Где ты ночевала на этот раз?
Она останавливается у тротуара перед школой и поворачивается ко мне.
– Я не… Нигде. Я спала дома.
– В куртке?
– Наверное… наверное, я ходила во сне, я не знаю, – говорю первое, что приходит в голову. Но сразу же понимаю, что это звучит как полная чушь.
– Никто не ходит во сне, надев куртку, Изи!
– Но на улице холодно.
Она лишь устало качает головой, и я снова вижу в ее взгляде разочарование. Чувствую себя ужасно.
– Мне пора. Спасибо, что подвезла.
Это было неприятно. Я привыкла врать Рейли, – за прошедший год наши с ней отношения стали хуже некуда, – но сейчас я и сама в замешательстве, поэтому мне тяжелее врать. Тяжело, когда я не контролирую ситуацию. Ее контролирует, видимо, тот психопат, который размахивал пушкой у моего лица.
Как я позволила этому произойти? Весь последний год я стараюсь держать под контролем все в своей жизни, не позволяю себе совершать глупых ошибок, стараюсь не создавать себе лишних проблем, чтобы после окончания школы сразу свалить из Хеджесвилля. Но из-за Нейтана Дивера мне пришлось принять несколько неправильных решений. И что мне теперь делать? Сдать его полиции, подставив и себя? А что, если он уже мертв? Что, если уже поздно? Господи! Если я бросила его умирать, может ли полиция обвинить меня и в этом?!
Переживания из-за прошлой ночи заставили меня забыть о моих обычных проблемах, но, подходя к школе, я вижу у входа Линду Джонс. Она увлеченно обсуждает со своими подружками свежую новость о Дивере, и я надеюсь, что мне удастся проскользнуть в школу незамеченной. Я уже почти прохожу через главный вход, как вдруг слышу ее раздражающий писклявый голос:
– Эй! Ты уже слышала, что натворил твой дружок Нейтан Дивер?
У меня уже достаточно проблем из-за этого парня, и я не хочу усложнять ситуацию с Линдой, но меня раздражает то, что она называет этого психопата моим дружком! Ничего не ответив, я лишь на ходу поворачиваюсь и показываю Линде средний палец. В этот момент вокруг раздаются смешки, заставляющие меня обернуться. Директор Бартон стоит в центре школьного коридора и строго глядит прямо на меня.
– Мисс Харт, – обращается он ко мне. – Пройдемте в мой кабинет.
Под всеобщее хихиканье я направляюсь по школьному коридору за директором в его кабинет, где он сообщает мне, что я «наказана за непристойное, оскорбительное поведение» и что я останусь после уроков. Чертов Дивер: одно лишь упоминание о нем, и у меня снова проблемы!