– Утро на поверхности, – бодрый голос по связи разбудил меня и взбудоражил.
Да, уж, дожили, подумалось мимоходом. Узнаем время суток по датчикам на поверхности, и только так, не иначе. Исключая, разумеется, лесных жителей. Они, единственные, еще не забыли, что такое настоящий рассвет, когда пахнет росой и свежий воздух бодрит, встряхивает. Что такое закат, когда день сереет и землю словно накрывает сумеречная дымка.
Ммм… Летний ливень, когда с неба словно опрокидываются ведра воды и тебя поливает пахнущей свежестью влагой. Теплый весенний ветер, что оставляет на лице ощущение будущего восторженного июля… Мерзкий тополиный пух, что застревает в ноздре, или попадает в глаза.
Да даже поднятый ветром с земли песок, что грязноватой дымкой взвивается ввысь, отвратительно скрипит на зубах и вызывает ужасную резь в глазах.
Господи! Как же мне не хватает теперь даже этого!
Хрустящего, высокого снега барханами, куда проваливаешься словно в зыбучий песок.
Мороза, что кусает ладони и щиплет щеки неистовым жаром, проходится по носу невидимыми пальцами так, что тот аж немеет.
Даже раздражающих мошек, что кружат над головой и комаров… и мух… и пчел… и ос…
Уф…ф…
Вот! Излила эмоции – и пошла дальше.
Надо жить, надо бороться. Иначе смысл?
Возможно, мне стоило после попадания обучаться жизни в лесном городе.
Я много размышляла – почему выбрала место среди речников…
Но так и не смогла ответить даже самой себе.
Возможно, все дело в том, что Сиолилан Град – мужчина, который мне сразу понравился, генерал ближайших к нам лесников, безнадежно запал на Теллу Тернову – еще одну попаданку из нашей реальности. И я не хотела видеть их счастье…
В те времена, после нормальной Земли, где просторы полей дурманили ароматом нектара и можно было вдохнуть воздух от горизонта до горизонта, я искала хоть какую-то точку опоры. Что-то, что настраивало бы на лучшее в беспросветном мире постапокалипсиса.
Да, взаимная симпатия была бы чем-то подобным. Почему нет? Я женщина, а женщине всегда до любви.
Увы, не сложилось…
Как по команде подводный город зашевелился.
Связной поселок, как мы его называли, получал информацию обо всем, что происходило у речников. Я видела, как постепенно включаются разрядные мощности на предприятиях, как последовательно загораются осветительные лампы оранжерей… Как летят отчеты от спецслужб в разные стороны, и как городские чиновники заступают на службу…
Все это мне демонстрировал большой монитор рабочего кабинета, а заодно – и жилища. В этом мире жить на работе было нормальным, банальным и вовсе не афоризмом.
Я отправилась в уборную, умылась, приняла душ, почистила зубы.
На автомате, также, как и в своем мире.
Оделась в синюю форму связистов. Я уже и не помнила, когда носила платья или какие-нибудь бриджи-лосины… Форма стала моей второй кожей.
Как и для Теллы Терновой.
Мы вместе учились в реабилитационном центре для попаданцев, и я любовалась на нее, понимая, почему именно такая умница и красавица завоевала сердце Сиолилана Града. Мужчины, о котором мечтали многие женщины.
Нужно признать – мне до нее, в самом деле, как до Луны. Буквально во всем.
Внешне я выгляжу намного проще. Стараюсь не расплыться, невзирая на дородность, но и только. Никаких тебе «головокружительных» изгибов, как у Теллы с ее высокой большой грудью, тонкой талией и круглыми ягодицами. Никаких огромных глазищ в пол лица, так – самые обычные, темно-серые. А какие были волосы у Теллы, когда она попала в это пространство! Каштановые, густые, длиннющие… Мой жалкий светлый хвостик в подметки им не годился.
Впрочем, и без своих великолепных волос, она была невероятно хороша внешне.
А я… мужчины заглядывались на меня из-за пухлых губ, форм и миловидности.
Но…
У Теллы хватило смелости и энергии встать во главе армии. Точнее – начать воевать и дослужиться до генерала.
Я же как окопалась в связном поселении, так тут и осталась.
Ну не мое это бегать под атакой невидимых тварей.
Я, вероятно, просто сожмусь в комочек ужаса и буду ждать гибели…
Какое там отстреливаться? Настораживаться, пытаться угадать – откуда придет удар – и палить туда из разрядника!
Не мое…
К огромному сожалению…
…Почему-то вспомнились наши уроки с Теллой и ее сыном, о том, как устроена связь в этом мире.
Серьезный мужчина, на вид лет сорока с небольшим, рассказывал и показывал все на трехмерных изображениях в коммуникаторе.
– Многие технологии, к которым вы привыкли в своем мире, современные люди утратили полностью. Однако новые не то, чтобы лучше. Но все же удобней. Итак. Связь в городах осуществляется при помощи полевых установок. Силовые поля распространяются на определенный радиус, формируя сигнал. Анализаторы превращают его в изображения, слова и текст.
– А разве поля не затухают с километрами? – уточнила я.
– Затухают. Но наши ученые синтезировали кристаллы, которые усиливают действие поля. Все наши города ими усеяны. Вся поверхность земли, если можно так выразиться.
Леса, поля, даже земли, которые завоеваны на данный момент тварями.
– И твари их не разрушают? Не убирают?
– Нет. Складывается ощущение, что они их даже не видят.
– Кхм… Интересно и очень на руку людям.
– Да. Благодаря полям и кристаллам мы создали аналоги интернета, мобильной связи и радиосвязи.
– Чем же занимаются тогда в связном корпусе, если можно любую информацию передать просто по сети?
– Не любую. Есть секретные данные. Связники обычно работают именно с такими. В частности, с донесениями военачальников, глав поселений и прочих. Ежедневно, а точнее – несколько раз в день – обрабатывают информацию разведки внешников и сканеров с поверхности. Так выявляется обстановка. Проходили ли рядом враги, были ли атаки и планируются ли они где-то…
– То есть, роботы, которые изображают людей, отходят довольно далеко от мест сообщения подземных и речных городов с поверхностью?
– Разумеется! И каждый из них, если остается цел, отправляет донесения связникам.
– А если не «выживает»?
– Тем более! Последнее донесение от таких роботов – самое экстренное…
Тогда я еще не знала, что именно я буду заниматься всеми этими «донесениями».
А вот теперь… теперь рассказы о работе связистов стали ежедневной банальной рутиной.
Я начала собирать доклады, показания сканеров и сообщения от разведчиков с поверхности, направляя их: Анатолию Диброву – нашему генералу, Диулу Роллегу, главе поселения и Елизару Остафьеву – его советнику по технологиям.
Каждый требовал, чтобы именно ему донесения приходили в первую очередь. Так что пришлось, как всегда, попотеть. Вместо завтрака – вал работы.
Впрочем, я понимала, что это оправдано. Если вдруг что – генерал должен выстроить оборону, глава – обеспечить нужды и безопасность людей, а советник по технологиям – чтобы все работало, как часы. И действовать им придется, в этом случае, одновременно, не теряя ни единой минуты на ожидание сведений. А промедление – смерти подобно…
Когда немного разгреблась, достала из разрядного контейнера для хранения продуктов водорослевый хлеб и чай из лесных трав и кореньев.
Почему-то опять вспомнились курсы для попаданцев и этакая суровая училка, что давала нам общие сведения:
– Подземники и речники выращивают у себя фрукты и ягоды, злаки и даже специи. Лесники охотятся и поставляют нам настоящее мясо. Хотя уже появилось и синтезированное.
– А лесные фрукты и ягоды? – спросила я у нее.
– Тоже поступают, но уже реже. И они очень у нас дорогие. Города всего мира связаны между собой обширной паутиной подземных туннелей. По ним на грузовых колесницах и перегоняют разные вещи. В том числе – продовольствие и одежду. Еще подводники ловят рыбу, моллюсков. Собирают разные виды съедобных водорослей.
– Но не удочками же они ловят рыбу?
– Разумеется. Разрядные сети заманивают рыб и моллюсков, затем подается более мощный импульс – и оглушенную добычу тащат в город.
– Прямо сквозь дырку в куполе-небе? Почему же тогда вода не льется на головы?
– Там работают специальные силовые купола. Они сдерживают воду и пропускают только то, что требуется, в отдельные сортировочные комнаты-хранилища. Улов получен – купол закрылся. Воду из комнат слили и рассортировали добычу в контейнеры.
– Добррое утро!
Я аж вздрогнула – Мера Тройс вырвала меня из воспоминаний. Эта девушка родилась в речном городе, и дружба с ней очень мне помогала освоиться и найти здесь свое место.
Курносая, худенькая и маленькая Мера никогда не была красавицей, зато неизменно излучала оптимизм и позитив. Рядом с ней все вокруг виделось в другом свете. Наверное, поэтому я сразу к ней как-то прикипела. Попаданка, у которой ни родственников, ни близких, одна в странном мире постапокалипсиса, под рекой, без настоящего солнечного света… и этот лучик солнца. Юркая, всегда жизнерадостная и приветливая Мера сразу мне приглянулась, и вскоре мы стали почти неразлучными подругами.
Личная жизнь у обеих не складывалась. В моем мире меня уже причислили к старым девам, у которых больше шансов встретить инопланетников, нежели мужа или любовника.
Не мудрено! Мне было за сорок, когда судьба забросила меня в это пространство. Тут меня омолодили, как и многих других, но ощущение неудачницы на любовной фронте осталось.
Мере недавно исполнилось сто два года, и она тоже так и не нашла себе пару.
– Ну, что? Казарменные сурки, акулы высоких кабинетов и лабораторные крысы получили свои донесения? – спросила Мера. – Начало дежурства терпимое?
– Да. Выслала всем данные практически одновременно, – хихикнула я, – Хочешь чая с корой и водорослевого хлеба?
– Ну уж нет! – фыркнула Мера, – Я принесла тебе кое-что сильно лучше!
Она хитро прищурилась, улыбнулась и словно фокусник на выступлении достала из-за спины сверток.
– Та-дам!
Под слоем сероватой оберточной бумаги лежал огромный, еще теплый кекс, испеченный из пшеницы, выращенной в подземном городе.
– Кекс! – воскликнула я, – Боже, неужели ты его все-таки достала!
По комнате поплыл сладковатый, немного ванильный запах свежей выпечки. Ммм… У меня слюнки потекли сразу же.
– Ты ведь знаешь, что моя мама работает перевозчиком в туннелях связи с подземниками, – гордо сообщила Мера, – Смены у них двухсуточные, приходится напиваться бодрящих напитков, всякие тоники подкалывать, если рейсов слишком уж много. Но зато за вредность выдают свежую выпечку. Хлеб, кексы, печенье и все такое. И мама всегда угощает меня.
– Повезло. Моя мама давно умерла. А если бы и была еще жива… осталась бы в другом мире.
Я вздохнула.
– Выше нос! – тут же одернула меня Мера. – Что за пессимизм?! Да еще с самого утра? Ты там была кто? Старая дева! А здесь? Девушка на выданье? Сколько бы ты там прожила? Еще лет сорок, при огромном везении? А тут проживешь много столетий!
– Под землей, – я снова вздохнула.
– Ну это пока! Вот лично я верю, что наши воины в один прекрасный момент уничтожат этих тварей всех подчистую.
Мера достала из ящика моего рабочего стола плазменный нож и нарезала кекс тонкими ломтиками.
– Налетай!
Ее команды не требовалось. Мы с удовольствием принялись лакомиться нежным, рассыпчатым, сладким тестом с изюмом и апельсиновыми цукатами.
Ммм… Еда богов!
В родном мире я на кексы даже и не смотрела. А тут… тут они казались мне вкуснее красной икры и лосося. Потому, что их у нас было навалом, а вот выпечки из настоящей пшеницы… совсем нет.
– Что еще женщине нужно для счастья! – довольно произнесла Мера, дожевывая очередной ломтик.
– Разве что военачальника Сиолилана Града в мужья, – мечтательно произнесла я.
– Да ты что-о! Он же лесник! Они живут в грязи, месяцами не моются, все время переезжают с места на место. Ночуют иной раз во временных гамаках! Упаси меня бог от подобного мужа! Вонючего, грязного, потного и, к тому же, лесного хорька. И, кстати, не забывай, что он все еще страстно влюблен в Теллу Тернову! Об этом знают, по-моему, все поселения!
– Тебе бы только удобства да комфорт жизни. А представь. Этот мужчина защитит тебя от любого врага! Что же на счет Теллы… Во-первых, она его не любит. А во-вторых, только по-настоящему сильный мужчина не станет скрывать и прятать от всех свои слабости…
– Ни один мужчина не защитит тебя от врага, – возразила Мера, – Они только с виду такие крутые. А копнешь поглубже – сплошняком эгоизм, самомнение и себялюбие.
– Тебя послушать – все мужчины плохие, – усмехнулась я.
– И вовсе даже не все, – серьезно возразила Мера, – Но плохих среди них куда больше, нежели нормальных. О хороших уже даже и не упоминаю…
На минуту я вдруг поймала себя на мысли, что вокруг – война, враги наступают, а мы с подругой щебечем на женские темы, обсуждая недостатки мужчин и достоинства. Смешно, но жизнь неизменно берет свое. Ее нельзя заморозить или остановить, какие бы катастрофы ни творились вокруг… Женщины в любом месте и времени останутся женщинами. А мужчины… ну да, останутся тоже мужчинами.
– Погляди-ка! Срочное сообщение! – Мера кивнула в сторону плазменного монитора видеофона. – Тебе! Моя смена еще не началась.
Я немедленно ответила на вызов.
Лицо Сиолилана Града на экране видеофона выглядело серьезным, суровым. Показалось даже немного растерянным, насколько вообще может позволить себе растерянность генерал, к тому же, военный в четвертом поколении.
– Мне срочно нужно ваше командование и советник по науке. Я должен говорить со всеми тремя, – фактически приказал Сиолилан Град.
– Конечно, – я почему-то ему улыбнулась. Хотя ситуация совершенно не располагала. Так что, скорее всего, генерал посчитал меня эдакой дурочкой с переулочка. – Но вам придется общаться через пункт связи. Иначе никак не получится одновременно поддерживать коммуникацию с Анатолием Дибровым, Диулом Роллегом, и Елизаром Остафьевым, – предупредила я.
– Скорее! – прикрикнул Сиолилан Град, – Некогда миндальничать. Время не терпит!
Я вызвала генерала, главу и советника по технологиям по срочному каналу внутренней связи, который задействовался в экстренных случаях. Все трое ответили на вызов немедленно.
Первым на экране появился лысый и суровый Анатолий Дибров. Ему даже и формы не требовалось, чтобы понять, что перед вами военный. Каштановые брови сомкнуты на переносице, поперечные складки на ней, по-моему, никогда не разглаживались. Массивные рубленные черты и плечи, которые в квадратик видеосвязи не помещались ни разу, тоже говорили сами за себя.
– Я слушаю, – строгое и худое лицо Диула Роллега на мгновение опередило широкое и скуластое лицо Елизара Остафьева. Если бы даже Роллега не только побрили, но и депилировали волосы на его голове, в том, что он жгучий брюнет никто бы не усомнился. Его черные, как вороново крыло, сросшиеся на переносице брови, простора для фантазии не оставляли. А орлиный нос словно выпирал из плоского монитора видеофона.
– Я слушаю, – повторил за главой Елизар Остафьев. Только лишь глядя на его лицо можно было догадаться, что советник по технологиям – недюжинных сил мужчина, с крепким телосложением. Его брови еле-еле просматривались из-за практически белого цвета волос, темно-серые, с зелеными крапинками глаза, излучали железобетонную уверенность.
– Предупреждаю сразу, как получил донесение. Телле Терновой, Фазилю Шахраю и Гаолю Андерсу доложу позже, – несмотря ни на что, бархатистый бас Сиолилана Града чуть дрогнул, когда речь зашла о его «пассии». Его суровое лицо бывалого воина было не лишено некоторого изящества. Гармоничные, чуть резковатые черты мужчины, сразу же берущего быка за рога, завораживали. Даже очень смуглая кожа, словно продубленная ветром и солнцем, здорово шла к его брутальному облику. – Мои люди засекли необычайную активность врага в километре вверх по реке. Сначала мы думали, что твари просто выманивают людей на поверхность, для очередной стычки. Но оказалось, что враги забрасывают камнями реку. Они, похоже, работали не один месяц. Разведчики с мест доложили, что практически все русло забито к этой минуте. Скоро вода станет быстро спадать. Я высылаю в смежные туннели своих людей, для помощи в эвакуации поселенцев. Если все обойдется, свяжитесь и трубите отбой. Координаты мои связисты кидают вам на личные коммуникаторы. Примите, хотя и с незнакомых номеров. Отключаюсь.
Лицо Сиолилана Града мигнуло и исчезло, а я замерла от страха, прекрасно понимая, что означают его пространные намеки на эвакуацию. Вполне вероятно, что вода собьет нам запруду. Тогда миллионы тонн жидкости хлынут на верхние укрепления города, и, скорее всего, сметут их все в одночасье. Поселение враз окажется погребенным под тоннами воды, а люди погибнут.
– Немедленно объявите срочную эвакуацию! – в один голос скомандовали Диул Роллег, Анатолий Дибров и Елизар Остафьев.
– Я поставлю дополнительные укрепления в туннелях, и отрублю все нижние от связи с городами, – быстро сообщил Елизар Остафьев, – Эвакуацию будем проводить по туннелям, что выше уровня воды и расположены дальше вражеской запруды.
– Согласен, – кивнул Диул Роллег.
– Аппаратуру и оружие вывозим по транспортным маршрутам такого же расположения. Что успеем, – добавил технолог.
– Я немедленно пошлю солдат для прикрытия. Постараемся обеспечить тылы и безопасность при выходе из города, – отчеканил Анатолий Дибров. – Внутренники будут контролировать эвакуацию, направлять людей и стараться избегать паники. Уже отдаю нужные распоряжения всем подразделениям и спецслужбам.
– Связист! – потребовал он меня.
– Я здесь, – ни жива, ни мертва, я все еще находила в себе силы действовать, а не впадать в панику, в то время, как Мера заметалась по комнате, истерично рыдая.
– Немедленно объявите по внутренней связи, что начинается срочная эвакуация. Пусть жители городов поднимаются к ближайшим туннелям, что помечены красным на каждом плане экстренной эвакуации. Все знают, где висят эти памятки. Ни в коем случае не подходить к туннелям, что помечены желтым! Собирать вещи и скарб времени нет. Документы и деньги – максимум, что можно прихватывать. Где бы кто ни находился сейчас, сразу отправляются на эвакуацию. Если люди не дома, ехать туда нельзя! Всем, кто в желтых туннелях, немедленно их покинуть! – отдавал распоряжения Диул Роллег.
Вся дрожа от страха и напряжения, я запустила городского главу в эфир напрямую, параллельно записывая его речь, чтобы несколько раз повторить объявление, – Никакой паники. Время еще есть. Нужно спокойно идти к ближайшим красным туннелям. Военные обеспечат организованный и спокойный выход из городов.
Внезапно поступил новый сигнал. На видеофоне появилась Телла Тернова.
– Мне немедленно нужен командор Дибров! – распорядилась она.
– Даю, – подтвердила я.
– Мы все знаем, – торопливо произнесла Телла, – Ждем ваших беженцев. Семь городов готовятся их принять, обеспечить жильем и всем необходимым на первое время. Все туннели выше уровня воды полностью защищены и там ваших людей уже ожидают проводники. Лесники Сиолилана, подземники. Мы посылаем сведения о происшествии в более отдаленные населенные пункты. Для предупреждения прецедентов и на случай, если потребуется их помощь также. Конец связи, – Телла отключилась. А следом за ней пропал с экрана и Диул Роллег.
Я запустила аварийную связь и включила на многократный повтор приказ главы поселений об эвакуации. Было ясно – нам надо бежать.
Некогда переживать и раздумывать. Некогда рефлексировать и ждать чьей-то помощи. Прежде всего, каждый должен помочь себе сам. У городских служб и военных и без нас полно сейчас проблем и задач.
Та-ак.
Собраться.
Сконцентрироваться.
Действовать.
Первым делом я нашла глазами подругу – та забилась в угол и жалобно всхлипывала. Вот тебе и позитивная Мера! Рядом с вечно ноющей пессимисткой Кирай! Мда… Как обстоятельства все поменяли!
Что ж, теперь настало мое время поддержать подругу и помочь ей собраться. Также, как некогда Мера помогла мне, попаданке.
Я схватила ее за руки, рывком подняла, вытащила из ящика стола свои документы и метнулась в комнату Тройс. Стремительно рассовала свои удостоверения и ее в большие карманы наших форменных брюк.
Мало ли, придется куда-то ползти, лезть или даже карабкаться. Тогда сумки и рюкзаки только помеха.
Мера так и стояла, хлопала глазами и плакала, по-детски вытирая нос пальцем.
Я крепко взяла ее за руку и метнулась из кабинета.
В узких коридорах Центра связи царили неразбериха и паника. Невзирая на слова начальника поселения, люди бежали с выпученными глазами, толкались в дверях, как ошалелые. Натыкались на стены, друг на друга, пихались и бессмысленно прорывались вперед.
В последний раз я подобное видела в далекой молодости, в родной реальности, когда люди опаздывали на работу и пытались влезть в маленькую маршрутку толпой.
Впрочем, следовало признать, что нынешний повод куда более катастрофический и жизненноважный. Мы ведь спасали не свой доход, не финансовое благополучие – жизни.
Гвалт стоял такой, что уши болели, аж закладывало время от времени.
Люди орали, причитали и плакали. Дети визжали, искали родителей. Матери истошно звали своих чад. Мужчины, женщины, ребятня, пожилые не умолкали буквально ни на секунду…
Внутренники и внешники пытались всеми руководить, перекрывая шум и гвалт резкими, короткими командами через разрядные громкоговорители.
– Всем сохранять спокойствие! Выходить организованно!
– Паникой и толкучкой вы только замедляете эвакуацию!
– Пропускать женщин с детьми!
– Мужчины, будьте же вы мужчинами!
Никто не хотел быть мужчинами или женщинами, все хотели лишь одного – выжить. И это двигало всеми вокруг.
Какие-то мужчины находили в себе силы, прижимались к стенам и пропускали, какие-то расталкивали всех локтями – им военные быстро давали понять, что так вести себя все же не следует. Нескольких буквально отволокли за шкирки.
Кое-как мы добрались до входной двери.
На выходе из Центра бойцы внешней и внутренней обороны пытались ликвидировать неразбериху на улицах города и направить людей в правильные туннели.
Сажали горожан в колесницы, сами программировали маршруты. В экстренных ситуациях транспорт подчинялся особым кодам, которые были у военных и высших чиновников. Технологи, видимо, предоставили также и все необходимые пароли, чтобы транспорт работал в режиме спасения.
Одна за другой колесницы улетали с невиданной скоростью.
Мера вдруг дернулась, вырвала руку из моей и побежала куда-то. Я испугалась, что ее паника сыграет с нами обеими злую шутку. Я не могла бросить подругу вот так: перепуганную и потерявшуюся. Она же не бросила ошарашенную и совершенно растерянную попаданку в одиночку осваивать речной город. Я была в долгу перед Мерой.
Поэтому рванула за ней. Слава богу, Меру поймали военные на перекрестке.
– Отпустите ее, она со мной, – попросила я командира отряда: мужчину средних лет, коренастого и сильного.
– Забирайте, у нас и без нее проблем хватает, – отмахнулся он от меня, как от назойливой мухи.
Я схватила Меру за плечи, встряхнула, что было сил и закричала ей в ухо, стараясь переорать сумбурные выкрики горожан.
– Хочешь, чтобы тебя вели под конвоем?
– Нет, – задохнулась от слез Мера.
– Тогда следуй за мной и не пикай.
– Ма-ма… – простонала она, – У нее сегодня дежурство в желтом туннеле!
Вот теперь мне все резко стало понятно. Поведение Меры – неразумное, истеричное. Ее слезы и предельно странные выходки. Да. Если бы моя мама…
Я вздохнула, собралась и произнесла, глядя в перепуганные глаза подруги:
– Я уверена, с ней все будет в порядке. Слышишь? Ты ей ничем не поможешь, если… если сейчас с тобой что-то случится. Поверь, ни одна мать не сможет пережить потерю ребенка.
– Ззнаю… Но и я не могу ее потерять, – Мера всхлипнула и вытерла пальцем под носом, как маленькая девочка на стрессе. Я обняла подругу, и она разрыдалась у меня на плече.
– Ну все! Все! – похлопала я ее по спине. – Соберись! Ради мамы! Ты должна сейчас действовать! Если ты так ее любишь, давай, нам нужно спасаться!
Мера отстранилась и посмотрела на меня так, словно впервые увидела и узнала.
– Сспасибо, – произнесла тихо и снова начала беззвучно рыдать.
– Простите, – обратилась я к суровому молодому бойцу, что отправлял людей в колесницах к ближайшему красному туннелю, – Те, кто сейчас дежурят в желтых туннелях, уже эвакуированы?
– Я не в курсе, – сочувственно ответил парень, – Но командование этим уже занимается. Насколько знаю, туда также послано несколько отрядов.
– Слышала?! Все под контролем! – заорала я рыдающей Мере, силой вталкивая ее в колесницу, а после – влезая в транспорт сама. – На, вот лучше – надень плазменный шлем, – я водрузила головной убор на себя, а второй напялила на подругу, потому что она бессмысленно пялилась на шлем и крутила его в руках. Полная до отказу колесница сорвалась с места и понеслась… В неизвестность. Хотелось быть верить – к спасению.
Военные проследили, чтобы пассажиры все же не сидели друг у друга на головах. Но теснота в общественном транспорте снова подкинула мне воспоминания о той, прежней жизни в другой реальности…
Даже странно, что я сейчас чувствовала себя так.
Не было паники, не было ужаса, не было этого «боже, что же с нами случится». Я собралась, сконцентрировалась и планировала действовать по обстоятельствам.
Я хотела выжить! И постараться, чтобы Мера тоже не пострадала.
Это было сейчас критически важно, гораздо важнее эмоций и переживаний, которые ничего не могут мне дать.
Вот только где-то в горле суровым комом нагнеталось предчувствие…
Все будет не так просто… Все будет не так просто…
Билось ошалелым пульсом в висках.