Вечером провела перед зеркалом больше времени, чем обычно. И не потому, что хотелось произвести впечатление на Лиама, скорее на другого, вполне конкретного парня. Мимолетная ласка, которой одарил Себастьян, не значила ничего, но еще никто никогда не пробуждал столько чувств за столь короткое время.
С Лиамом я не обсуждала это: было стыдно признаться, что, с кем бы ни встречалась, почти всегда приходилось притворяться, что нравятся их ласки и прикосновения. Но я не отчаивалась и продолжала искать. Жаждала почувствовать то, о чем читала в книгах и что видела на экране, – неугасаемую страсть, что вознесла бы к небесам и заставила трепетать в постели.
За всю жизнь лишь с двоими почти коснулась неба, но о втором не хотела даже вспоминать.
А каждый раз, когда видела Себастьяна, меня охватывала дрожь. Сердце билось, как сумасшедшее, и я оказывалась во власти гормонов. Если не буду осторожна, могу совершить какую-нибудь глупость, а мне меньше всего на свете хотелось опозориться перед Себастьяном.
Тами, лучшая и единственная подруга, написала сообщение, в котором спрашивала о планах на сегодняшний вечер. Она была моей полной противоположностью. Если я любила ходить на вечеринки, знакомиться с мальчиками и танцевать без устали ночи напролет, Тами была несловоохотливой, ненавидела вечеринки и громкую музыку, а компании парней предпочитала уединение с альбомом для зарисовок в уютной кофейне, спокойные беседы и… да почти ничего кроме этого. Я ее обожала. Все, о чем не решалась рассказать Лиаму, знала Тами. Она тоже делилась со мной всем, хотя уверена, что в тихом омуте Тами таит нечто, что скрыто от меня и остального мира.
Лиам ее на дух не переносил. В вечер, когда их познакомила, Лиам пригласил меня на ужин. Была так воодушевлена, что двое лучших друзей наконец-то узнают друг друга, но вместо этого будто очутилась в зоне военных действий. Почти что Третья мировая, честное слово! Тами, казалось, чувствовала себя неуютно в присутствии Лиама, а его выводили из себя неразговорчивость и односложные ответы (эта черта Тами временами раздражала и меня). Он накричал на нее, она в долгу не осталась, они осыпали друг друга оскорблениями и после того вечера старались друг друга избегать.
Меня утомляла их вражда, потому что любила обоих, а они будто сражались за мое внимание, особенно если пути пересекались. Вот и этим вечером Тами хотела со мной встретиться: спрашивала, есть ли планы, и предлагала поужинать в каком-нибудь милом ресторанчике.
А я уже договорилась пойти в кино с Лиамом, но и Тами безумно хотелось увидеть: мы несколько недель не проводили время вместе. Решив в итоге, что хочу видеть обоих, уговорила ее на кино, естественно, опустив тот факт, что там будет и Лиам.
Когда Себастьян увидел, что собираюсь уходить, попросил минуту, чтобы собраться и взять ключи от машины. Казалось, его равнодушие не должно было удивить, он вел себя так с того момента, как встретились, но я столько времени потратила на прическу и макияж, надела любимое черное платье и босоножки с золотыми ремешками, все для того, чтобы произвести на него впечатление.
Может, лишь вообразила себе то прикосновение…
Снова уселась на пассажирское сиденье спереди, и Себастьян не преминул упрекнуть.
– Меня укачивает, если еду сзади, – соврала я, пожимая плечами.
Ложь сорвалась с языка легко: врать научилась еще в детстве.
Себастьян спросил, куда едем, и я назвала адрес. Не стала сдерживать общительную натуру и вновь начала расспрашивать Себастьяна:
– Тебе нравится кино?
Тишина.
– Я обожаю. Обычно выбираюсь в кинотеатр по средам: в одну среду фильм выбираю я, а в следующую Лиам. Ему нравится киновселенная «Marvel» и фильмы про гонки; я их терпеть не могу. Мне нравятся мелодрамы; знаю, предсказуемо, что девушки любят идеализированные глупые сказки о «настоящей» любви, какие в жизни не случаются, но смотрю с удовольствием. Особенно если главный герой высокий, мускулистый, и сначала целует возлюбленную нежно, а потом со всей страстью…
Вела себя так, будто ему было невероятно интересно слушать всю эту чушь, что было совсем не так. Он молча вел машину, а я продолжала нести околесицу.
– А какие фильмы нравятся тебе?
– Мне нравится вести машину в тишине, Марфиль.
Он уверенно повернул направо, демонстрируя безупречное мастерство вождения.
– Тишина означает, что не о чем говорить.
– Именно.
– Мне всегда есть что сказать.
– Иногда молчание значит больше, чем многочасовые беседы.
– Да? И что же ты хочешь сказать молчанием?
Обрадовалась, что у меня есть предлог рассматривать его не украдкой. Как завораживал его профиль… Прямой нос и квадратная челюсть… Могла бы смотреть на него часами.
– Тебе не нужно это знать.
– А я хочу!
Он остановил машину на красный и повернулся ко мне. От пристального взгляда карих глаз обдало холодом.
– Не нужно пытаться узнать меня лучше, Марфиль. Я здесь не для того, чтобы стать тебе другом.
О какой дружбе он говорит? Я хотела с ним гораздо большего. Того, что соединяет двоих и возносит на вершину блаженства.
– Тебе нравится мое платье?
Сделала вид, будто не слышала его последних слов.
Себастьян выругался себе под нос и перевел взгляд на дорогу.
Улыбнулась, забавляясь ситуацией. Снова удалось ненадолго пробить его броню.
Лиам ждал у входа в кинотеатр «AMC Cinemas»[5], который находился на пересечении Девятнадцатой улицы и Шестой авеню. У меня, Тами и Лиама был общий абонемент, так что могли смотреть до трех фильмов в неделю всего за двадцать долларов в месяц. Я была огромной поклонницей кинематографа: всякий раз, как появлялась возможность, торопилась увидеть вышедшую картину; даже ходила одна.
Сначала заехали за Тами в кампус, бедняжка чуть в обморок не упала, когда увидела Себастьяна, а я рассказала ей обо всем, что случилось, по дороге в кинотеатр. Когда вышли из машины, взяв друг дружку под руку, и направились в сторону Лиама, он брезгливо скривился при виде Тами, а она замедлила шаг, будто ее ноги налились свинцом.
– Ты не предупредила, что он будет с нами, – негромко пожаловалась она.
Хотя у подруги и был характер, она редко его проявляла. Поэтому я была так потрясена в день, когда они с Лиамом разругались прямо посреди улицы, никогда еще не видела Тами настолько разъяренной. Уже не помню, что Лиам тогда сказал ей, но уверена, это была какая-нибудь глупость.
Лиама едва ли можно было назвать снисходительным к таким застенчивым и тихим девушкам, как Тами. Не удивлюсь, если окажется, что являюсь ее единственной подругой. На секунду подумала о том, как счастлив был бы Себастьян, если бы пришлось охранять вместо меня Тами, и, вспомнив о нем, не смогла удержаться, чтобы обернуться и посмотреть на него.
Он шел позади, всего в паре шагов, с таким видом, будто готов был бросить вызов самой вселенной, если она осмелится поднять на меня руку, и я таяла от этого ощущения.
Когда подошли к Лиаму, я отпустила Тами, чтобы обнять его. Он, как всегда, подхватил меня на руки, отрывая от земли, и тихо прошептал на ухо:
– Ты еще пожалеешь об этом, лапушка.
Рассмеялась и посмотрела на друзей.
– Перемирие на одну ночь? Если будете себя хорошо вести, позволю выбрать фильм.
Лиам вздохнул, Тами не издала ни звука. Видимо, похищение как-то повлияло на них: обычно они не были столь сговорчивы. Я заметила, что Лиам краем глаза наблюдает за Себастьяном, и потянула друга за рукав, чтобы он сосредоточился на том, что действительно важно.
– Вы серьезно хотите заставить меня смотреть фильм о человеке, который превращается в муравья? – пожаловалась я пару минут спустя.
– Ты устроила диверсию, мы выбираем фильм, – улыбнулся Лиам, который, к удивлению, вел себя с Тами достаточно дружелюбно.
Она же за все время не обменялась с ним ни словом. Наблюдала за ней, когда она отошла за попкорном. Кончики длинных, с почти жемчужным отливом, светло-золотых волос щекотали талию при ходьбе. Она была великолепна: такая стройная и миниатюрная. Не понимала, почему она не хочет ни с кем встречаться. В свое время именно я уговорила ее не уходить в монастырь. Когда она еще в школе призналась, что хочет стать монахиней, чуть не ударила ее ночником, чтобы «образумить». И хотя она позже осознала, что это не ее путь, я несколько месяцев ходила с тяжелым сердцем.
– Твоя подружка – белая ворона, – вдруг выдал Лиам.
Ткнула его локтем в бок.
– Эта «белая ворона» была единственной настоящей подругой, пока не появился ты и не начал надоедать.
– И кого же следует поблагодарить за то, что ты не такая, как она? Давай, не стесняйся.
В его полушутке был смысл. Несмотря на то, что я была непокорной, после стольких лет, проведенных в закрытой школе в «Городе большого яблока»[6], первое время было нелегко…
– Ты бы и ей мог помочь.
Лиам повернулся спиной к Тами и с удивлением посмотрел на меня.
– Помочь тебе стать той, кто ты есть, было непросто. Пусть это и наполняет меня гордостью, не ожидай, что у меня это получится с кем угодно.
– Может, она позволит тебе пройти весь путь…
Лиам улыбнулся соблазнительной улыбкой, которая когда-то сводила меня с ума, но сейчас лишь забавляла.
– Боюсь, с ней никакого терпения не хватит, лапушка, – сказал он, щелкнув меня по носу и оглянувшись на подругу. – Чем же вам забили голову в институте благородных девст… дебютанток?
Я оглянулась в надежде, что Себастьян не услышал последнюю фразу. Он следил за входом, готовый заметить любые признаки опасности.
Облегченно вздохнула.
Фильм оказался скукой смертной, как и ожидала. По понятным причинам пришлось сесть посередине, и я совершенно не улавливала смысла, то ли потому, что почти не обращала внимания на происходящее на экране, то ли потому, что друзья, будто соревнуясь друг с другом, то и дело обращались ко мне, чтобы что-то прокомментировать. В итоге я встала с места, чтобы пойти в дамскую комнату.
Стараясь быстро и бесшумно выйти из зала, заметила, что Себастьян сделал то же самое. Что ж, это будет весело.
Вместо того, чтобы позволить ему идти позади, подождала и встала рядом.
– Как тебе фильм?
– Я был сосредоточен на другом. Почему ты вышла?
Продолжила путь, указав кивком головы в сторону туалетов. Когда Себастьян остановился у двери, мысленно улыбнулась. Мне было скучно, и я хотела повеселиться.
– А ты со мной не пойдешь?
Невинно захлопала ресницами.
Себастьян прислонился спиной к стене напротив двери в женский туалет и скрестил руки на груди.
– Подожду тебя здесь.
– А если кто-то внутри нападет на меня?
Приблизилась к нему.
– Кричи.
Остановилась, окинула его взглядом, и он, в ответ, сделал то же самое. Это стало последней каплей. Отвернулась, тряхнув волосами, и зашла в дамскую комнату. Ну почему так сложно добиться хоть капельки его внимания?
Из-за того, что он серьезно относился к работе? Или потому, что я его не привлекала?
Даже на секунду подумала испустить душераздирающий вопль. Как он отреагирует? Высадит дверь? Ворвется с пистолетом, будто Джеймс Бонд, спасающий возлюбленную?
Разумеется, я этого не сделала, но не потому, что не осмелилась, ведь могла справиться с грандиозными последствиями его недовольства, а потому, что не хотела, чтобы жизнь превратилась в сказку «Девочка, которая кричала “волк”». Мне грозила опасность, и, если случится что-то плохое, хотела, чтобы Себастьян ни на мгновение не усомнился в правдивости крика.
Вымыла руки и вышла.
– В стороне от ряда раковин была дверь. – Она была заперта… хотя это не будет препятствием, если кто-то захочет похитить меня, не так ли?
Вместо ответа он лишь «отлепился» от стены.
– Оставь это мне, Марфиль. Возвращайся к друзьям смотреть фильм.
– Про человека-муравья? Ни за что!
Пройдя мимо залов, где показывали фильмы, которые не заинтересовали, остановилась у двери с афишей новой экранизации романа Николаса Спаркса. С улыбкой оглянулась на Себастьяна и вошла внутрь.
Зал был переполнен, но нашла два места в последнем ряду справа. Понимала, что у Себастьяна не будет иного выбора, кроме как пойти за мной и сесть рядом, чтобы убедиться, что со мной ничего не случится.
Когда устроилась в кресле и заметила, что он неохотно делает то же самое, внутренне возликовала.
Фильм уже давно начался, но важно было лишь то, что у меня «свидание» с телохранителем. Он был рядом со мной в полутьме кинозала, и я могла предаваться фантазиям весь час, что оставался до конца фильма «Marvel».
– Как тебе главная героиня? Красивая? – спросила я, чтобы был предлог наклониться ближе и вдохнуть его аромат.
Себастьян провел рукой по волосам, прежде чем ответить.
– Нет.
Довольно улыбнулась.
– Ты гораздо красивее, чем этот парень.
А главного героя, между прочим, играл Лиам Хемсворт, так что можете представить уровень.
Даже в полутьме зала заметила, как Себастьян гневно сверкнул глазами.
– Сделай одолжение, смотри фильм!
Снова обратила внимание на экран, и когда началась романтичная интимная сцена между двумя главными героями, думала, сердце выскочит из груди. Он прижимал возлюбленную к стене спальни; снаружи шумел проливной дождь, но героям, казалось, было все равно. Из-за высокого роста парня и широких плеч нам почти не было видно девушку, что только усиливало эффект, который хотели добиться этой сценой: девчонки в зале сходили с ума.
Украдкой бросила взгляд на Себастьяна: каменный истукан и то выглядел бы живее. Бедняге, казалось, было до смерти скучно. Посмотрела на его руку, покоящуюся на подлокотнике. Подумала о том, какой Себастьян с девушками. Предпочитал дарить медленные, нежные ласки или любил такие же страстные сцены, как на экране? Внезапно захотелось погладить его по руке, чтобы потом переплести наши пальцы и почувствовать тяжесть его руки, когда моя ладонь утонет в его широкой.
Каково это – чувствовать прикосновение его губ? Каково это – быть прижатой его телом к кровати, когда мышцы будто одновременно и придавливают, и обжигают удовольствием от соприкосновения?
Прежде чем успела сделать то, о чем бы пожалела, раздался звонок мобильника – заглавная тема сериала «Маленькие обманщицы». Которая ну совсем не сочеталась с горячей сценой на экране.
Это был Лиам.
Сбросила звонок в то мгновение, когда сидящие рядом зрители уже начали бросать укоризненные взгляды.
Ты где? В следующий раз, когда позовешь в кино, будь добра, сиди со мной в зале, а не сваливай на середине фильма, оставляя наедине со своей неадекватной подружкой. Она ушла злая, если тебе вдруг интересно.
Вот черт!
Поспешно набрала сообщение:
Ты чего? Не сердись, просто зашла в соседний зал, одним глазком глянуть новый фильм по Николасу Спарксу. Уже выхожу.
Не успела встать, как прилетело новое сообщение.
Забей. Я уже еду домой.
Молодец, Мар! Меньше чем за час умудрилась разочаровать и подвести лучших друзей.
Путь домой прошел в молчании, но, по крайней мере, смогла включить любимую радиостанцию. Чувствовала себя виноватой за то, что оставила друзей и пошла смотреть другой фильм из-за нелепого желания побыть наедине с Себастьяном. И все же не понимала, что могло между ними произойти, они ведь были так увлечены сюжетом. Наверное, превращение человека-муравья нанесло им душевную травму…
Когда вошли в парадную, Норман подошел с пакетом среднего размера от компании «Федерал Экспресс».
– Вам доставили это, мисс Кортес.
– Спасибо, Норман.
Взяла посылку, гадая, не те ли это туфли, которые заказала в интернет-магазине.
Когда зашли в квартиру, направилась прямиком в спальню. Пыталась дозвониться до Тами, но она не брала трубку. Лиам тоже не отвечал.
Положила сверток на кровать и начала снимать одежду. Когда разделась, накинула любимый халат, завязала пояс на талии и села на край кровати перед свертком, ожидая, пока ванна наполнится водой.
Едва успела взглянуть, что было внутри коробки. Что-то липкое коснулось пальцев, и я отдернула руки: они были испачканы красным. Крик наверняка был слышен в здании напротив. Вскочила с места, и коробка опрокинулась, пропитывая белоснежное одеяло кровью. Поднесла руки к лицу, закрывая глаза.
Внутри пакета было мертвое животное.
Звук распахнутой настежь двери и ударившейся о стену ручки заставил снова вскрикнуть. В комнату влетел Себастьян с пистолетом в руках. Окинул взглядом комнату и, убедившись, что кроме нас никого нет, посмотрел на окровавленный пакет и лишь потом на меня.
– Ты ранена?
Он убрал пистолет за пояс джинсов, затем осторожно взял мое лицо в ладони, изучая, и бросил взгляд на испачканные кровью руки.
Я задрожала.
Себастьян, казалось, расслабился, увидев, что на мне ни царапины.
– Все в порядке, – успокаивающе сказал он, неуверенно подходя ближе и заключая в объятия.
Даже не осознала, что то, о чем мечтала с тех пор, как встретила Себастьяна, наконец происходит. Перед глазами все еще стояла ужасная картина: мертвое животное и пропитанное кровью покрывало. Душившие слезы вырвались наружу. Себастьян погладил по голове, другой рукой молниеносно достав телефон и позвонив кому-то. Быстро что-то сказал. Не уловила слов.
Затем взял меня за руку и повел в ванную. Дрожа, опустилась на крышку унитаза; Себастьян взял полотенце, закрыл кран в ванной, вода едва не начала переливаться через край, и смочил кончик полотенца водой.
– Я смою это с лица, хорошо?
Не ответила, позволив делать все, что захочет. Ничего не понимала и не слышала, что он шептал, чтобы успокоить. Меня трясло, а по щекам катились слезы.
Когда закончил с лицом, окрасив белое полотенце в странно-розовый, принялся вытирать руки. Вытирал осторожно, но настойчиво, чтобы не оставить и следа проклятой крови на коже, но, как ни старался, руки все еще были в пятнах.
– Вот уроды, – прошипел он сквозь зубы.
Подняла глаза и уставилась на него.
– О чем ты?
Не узнала собственный голос.
– Подожди здесь.
Встал и вышел из комнаты.
Тоже встала и посмотрела на себя в зеркало. Было жутко от того, как красноватые пятна на щеках и веках, даже на губах, контрастировали с бледной кожей.
В отчаянии схватила лежащее у раковины мыло и принялась с силой тереть лицо и руки.
Ничего.
Кровь не отмывалась, и это было похоже на прилипший кошмар, впитавшийся в кожу вместе с кровью.
Услышала, как снова открылась дверь, и в проеме появился Себастьян с флаконом в руках.
– Это спирт, – сказал он, подходя ближе. Заметила у него в руках маленькую губку. – Дай помогу.
Позволила ему это сделать, и он аккуратно протер губкой щеки, веки и губы. Когда закончил, перешел на руки. Заметила, как сильно напряглась его челюсть, будто сосредоточил всю силу в этом жесте, потому что движения рук, казалось, не могли быть нежнее.
– Почему мне это прислали? Не понимаю…
Себастьян ответил не сразу, только когда закончил с руками.
– Они хотели тебя напугать.
– Но кто? Почему?..
Себастьян отпустил руки и отошел к двери.
– Не знаю… но твой отец делает все возможное, чтобы выяснить, кто хотел или хочет причинить тебе вред. Прими горячую ванну. Тебе нужно успокоиться и согреться. А я пока уберу у тебя в комнате.
Он не дал времени ответить, закрыл дверь ванной и оставил одну.
Я и вправду дрожала, а потому не стала с ним спорить.
Сняла халат и на автопилоте скользнула в горячую воду.
«Око за око».
Прочла на коробке, прежде чем увидеть содержимое.
Что сделал отец, чтобы ему мстили через меня?
Закрыла глаза и погрузилась под воду.