Я уселась в кресло, уныло посмотрела в окно, где вечернее небо постепенно темнело, а звезды начинали пробиваться сквозь облака. Мать была, конечно, в своем репертуаре. Ей нужно было выдать меня замуж, и как можно скорее. И она делала для этого все возможное. Как говорится, в любви и на войне все средства хороши.
Теперь мне следовало появиться на балу. Я вздохнула, чувствуя, как внутри меня нарастает тревога. По этикету, любой аристократ мог отказаться от императорского приглашения. Мало ли, какие у него дела. Но если приглашение прислано повторно, а потом принято, то магия сообщает об этом распорядителю бала. Тот заносит информацию в нужные документы, и потом сверяет то, что записано, с тем, что было в реальности. И при малейшем расхождении докладывает императору. Мол, так и так, герцог «А» карточку подписал, но не соизволил явиться на бал.
И императорская магия отмечает подобное непочтение к монаршей особе.
Ну и потом могут последовать санкции. Впасть в немилость у императора довольно легко. И когда затем обратишься за помощью по тому или иному вопросу, тебе припомнят отсутствие на балу, несмотря на подписанную карточку. И не раз припомнят!
Так что мне теперь придется ехать на этот сволочной бал! И танцевать там!
Танцевать я умела – и на Земле училась, и здесь на всякий случай потренировалась. Понаблюдала за танцевавшими сестрами, повторила потом в одиночестве некоторые движения. Мать все равно обозвала меня неуклюжей, когда я наступил на ногу сыночку императорского министра. Но наступила-то я намеренно, чтобы он отстал от меня. А так… так я знала, как танцевать не особо сложные танцы. И могла без проблем двигаться на паркете.
Основная проблема была не в этом. А в самом балу. Получалось, что завтра я теряю день из-за швеи. Послезавтра – бал у императора. А затем – распродажа на Орнальи. И я не уверена, что у меня будет время проконтролировать подготовку к ней.
– Чтоб вам всем в Бездну4 прогуляться! – выругалась я устало.
Нет, ну гадство, а! Вот реально гадство! Да, Арисса была исполнительной помощницей, и, казалось бы, она должна была справляться со всеми делами. Но я привыкла все и всегда отслеживать самостоятельно! Контролировать все шаги своего персонала! А теперь получается, что я забросила работу в угоду непонятной личной жизни!
До конца дня я только и думала о работе, накручивая себя по полной. Каждый раз, когда я пыталась сосредоточиться на чем-то другом, в голове всплывали неотложные дела, которые требовали внимания. Я легла спать с настроением: «Убью всех, кто приблизится ко мне хоть на пару метров!»
На этот раз мне приснился бал. Видимо, в императорском дворце. Ну, или где-то в очень богатом дома, потому что все вокруг сверкало и переливалось огнями. А такую роскошь могли себе позволить лишь очень обеспеченные существа.
Зал был огромным, с высокими потолками, украшенными золотыми лепнинами, а пол был выложен мрамором, который отражал свет, создавая волшебную атмосферу. Народ кружился по залу, каждый со своей парой, и я могла слышать звуки музыки, которые доносились издалека, словно манили меня войти.
Мать танцевала с высоким крепким мужчиной своих лет, и я могла видеть, как она вся цвела от счастья. Сестры тоже нашли себе кавалеров, их смех и радость были слышны даже на расстоянии. Я же стояла у порога зала, не стремясь попасть внутрь. Стояла и наблюдала, как будто была заперта в стеклянной клетке. Вот так просто, да. И надо сказать, что никакого желания сделать шаг, чтобы очутиться в зале, у меня не имелось. Я чувствовала себя как призрак, который не может пересечь границу между двумя мирами.
– Смотри, что ты теряешь, – снова шепнула пустота, словно кто-то невидимый наблюдал за мной. – Забудь о своей постылой работе. Иди туда. Танцуй. Он уже ждет тебя. Вы будете счастливы вместе.
Ответить я не успела. Меня выкинули из моего же сна. Видимо, непонятной сущности, читавшей мне нотации по ночам, не понравился мой прошлый ответ.
– Ну и какой же гад балуется наведенными снами? – мрачно спросила я, зевнув и откидывая одеяло.
На улице уже рассвело, и мягкие лучи солнца пробивались сквозь занавески. Пора было вставать. Не на работу, нет. Мне нужно было отправить вестника Ариссе, чтобы обрадовать её новостью, что сегодня она – начальница. Мне же предстояло ждать портниху с бальным платьем.
– Гады. Крылатые и хвостатые, – сообщила я пространству, вылезла из кровати и, зевая, доползла, спотыкаясь о собственные ноги, до столика посередине комнаты. На столике лежал колокольчик для вызова служанки. Я схватила его и изо всех сил позвонила, как будто это могло немного улучшить моё мрачное настроение. Вернулась в постель и устроилась поудобнее. – Мало вам моих нервов, потраченных в этом мире? Вы еще хотите их помотать?
Конечно же, мне никто не ответил. Я уже смирилась с тем, что разговоры с воздухом стали для меня обычным делом.
Пришлось напомнить себе, что до психиатрии в этом мире народ не дорос, душевные болезни лечить не умел. А потому лучше будет, если я перестану разговаривать сама с собой. Безопаснее. И для меня, и для окружающих.
Тем временем в спальне появились две служанки. Одна, заметив мой состояние, сразу же отправилась в соседнюю комнату, чтобы приготовить мне в ванну. Вторая подошла ближе и, не дожидаясь моего разрешения, начала активно меня раздевать. Я не противилась, позволяя ей выполнять свою работу, хотя внутри меня таилась легкая досада. Война с обязанностями из-за бального платья и других дел, которые, как обычно, свалились на меня в последний момент, казалась безнадежной. Я старалась скрыть раздражение, но чувствовала, как оно пробивается на поверхность.
Во время того, как служанка занималась своим делом, я пыталась отвлечься от мысли о бале. В голове ненавязчиво возникло воспоминание о той сволочи, которая снова появилась в моем сне. Я мысленно посылала ей проклятия, представляя, как ей не везет. Чтоб ему, гаду, икать вперемешку с чиханием сутки напролет! Этот образ ненавистного привидения из сна придавал моим мысленным атакам больше энергии, и я не могла сдержаться от зловещего усмешки, когда в воображении всплывали карикатуры на него – с крыльями, хвостом и носом, словно у клоуна.