В стародавние времена, о Мое Солнышко, хобота у слона не было, а был только черный выпуклый нос размером с ботинок. Слон мог вертеть им из стороны в сторону, но ничего не мог им подобрать. Но жил тогда один Слоненок, полный ненасытного любопытства, который задавал очень много вопросов. Жил он в Африке, и вся Африка стонала от его любознательности.
Он спросил свою длинноногую тетю Страусиху, почему у нее перья на хвосте растут именно так, а не этак, и длинноногая тетя Страусиха дала ему тумака твердой-претвердой ногой. Он спросил своего долговязого дядю Жирафа, отчего у него пятнистая шкура, и долговязый дядя Жираф дал ему тумака твердым-претвердым копытом.
И все равно любопытству Слоненка не было предела!
Он спросил свою толстую тетю Гиппопотамиху, почему у нее красные глаза, и толстая тетя Гиппопотамиха дала ему тумака широким-прешироким копытом, а потом спросил своего волосатого дядю Бабуина, почему у дынь такой вкус, и волосатый дядя Бабуин дал ему тумака волосатой-преволосатой лапой.
И все равно любопытству Слоненка не было предела!
Он задавал вопросы обо всем, что видел, слышал, щупал, чуял и к чему прикасался, и все дяди и тети задавали ему трепку. Но он оставался бесконечно любопытным!
Одним прекрасным утром, в разгар Прецессии Равноденствия, этот любознательный Слоненок задал новый прекрасный вопрос, который никогда раньше не задавал:
– Что Крокодил ест на обед?
Все громко и раздраженно шикнули:
– Тише! – и тут же отшлепали Слоненка, и шлепали очень долго.
Вскоре после этого Слоненок случайно увидел сидящую на колючем кусте птицу Колоколо и сказал ей:
– Мой отец шлепал меня, и моя мать шлепала меня, и все мои тети и дяди шлепали меня за мою ненасытную любознательность. А я все равно хочу знать, что крокодил ест на обед!
И птица Колоколо печально прокричала:
– Ступай на берега большой серо-зеленой, мутной реки Лимпопо, где растет полно хинных деревьев, и сам все разузнай!
На следующее утро, когда от Равноденствия ничего не осталось, ибо Прецессия уже предшествовала ему в соответствии с прецедентом, любознательный Слоненок взял сто фунтов бананов (коротких, красных), сто фунтов стеблей сахарного тростника (длинных, фиолетовых) и семнадцать дынь (зеленоватых, сочных) и сказал дорогим родственникам:
– До свидания. Я отправляюсь к большой серо-зеленой, мутной реке Лимпопо, где растут хинные деревья, чтобы узнать, что крокодил ест на обед.
И все родственники еще раз отшлепали его на дорожку, хотя он очень вежливо просил их прекратить.
Слоненок отправился в путь, слегка раздраженный, но ничуть не удивленный. В дороге он ел дыни и разбрасывал кожуру, ведь хобота у него не было и ему нечем было подобрать мусор.
Из города Грэхем он пришел в Кимберли, из Кимберли – в деревню Кхама, а из Кхамы отправился на север, все время питаясь дынями, пока, наконец, не добрался до берегов большой серо-зеленой, мутной реки Лимпопо. Как и сказала птица Колоколо, все берега этой реки поросли хинными деревьями.
А теперь тебе пора узнать и уяснить, о Мое Солнышко, что до той недели, и до того дня, и до того часа, и до той минуты ненасытно любознательный Слоненок никогда не видел Крокодила и не знал, как тот выглядит. И ему очень хотелось это узнать.
Первым, кого Слоненок увидел на берегу, был Двухцветный Питон, Скалистый Змей, обвившийся вокруг камня.
– Извините, пожалуйста, – очень вежливо обратился к Змею Слоненок, – не видели ли вы в этих диких краях существо под названием Крокодил?
– Не видел ли я крокодила? – раздраженно переспросил Двухцветный Питон, Скалистый Змей. – Что еще ты захочешь у меня спросить?
– Извините, пожалуйста, – сказал Слоненок, – не будете ли вы любезны сказать, что Крокодил ест на обед?
Тут Двухцветный Питон, Скалистый Змей очень быстро размотался и шлепнул Слоненка чешуйчатым гибким хвостом.
– Странные дела! – заметил Слоненок. – Отец, и мать, и дядя Жираф, и тетя Страусиха, не говоря уж о другой моей тете, Гиппопотамихе, и моем дяде Бабуине шлепали меня за мою ненасытную любознательность. Похоже, здесь начинается то же самое.
Он очень вежливо попрощался с Двухцветным Питоном, Скалистым Змеем, помог ему снова обмотаться вокруг камня и отправился дальше, слегка раздраженный, но ничуть не удивленный. Слоненок ел дыни и разбрасывал кожуру, потому что не мог ее подобрать. Так он шел и шел, пока не наступил на бревно, лежащее на берегу широкой серо-зеленой, мутной реки Лимпопо, сплошь заросшей хинными деревьями. Но на самом деле это было вовсе не бревно, о Мое Солнышко, а Крокодил! И Крокодил подмигнул одним глазом – вот так!