Столовая располагалась на другом конце учебного комплекса и мало чем отличалась от столовой на летающей тюрьме. Разве что была попросторнее, столы здесь стояли поновее, и вместо надзирателей с дубинками за порядком следили дежурные из наряда.
А еще потолки были значительно выше, и имелись окна, через которые в зал попадал настоящий дневной свет.
– Сэр, что мне делать после обеда? Возвращаться в жилой блок?
– Да, сегодня можешь отдыхать.
– А можно мне походить по центру, посмотреть, чему здесь обучаются – то да се?
Заметив на лице канзаса сомнение, Брейн добавил:
– Но если нельзя – я, конечно, пойму, сэр.
– Можно, – кивнул инструктор. – Если где-то спросят – кто ты таков, назовешься и скажешь, что я твой инструктор. Этого будет достаточно. А куда не следует, тебя и так не пустят.
– Спасибо, сэр.
Форман ушел, а Брейн встал в небольшую очередь на раздачу и стал набирать на поднос еду – количество здесь не ограничивалось.
Здесь кормили теми же «палками», но качеством получше, чем в тюрьме, и похуже, чем в офицерских пайках. Насчет воды – обманули, а мусс в баллонах лежал горкой, но им никто не интересовался. Брейн взял три баллончика, примерно на литр.
Поев, он отправился на прогулку по учебному центру и, дойдя до пересечения коридоров, свернул наобум и пошел туда, откуда доносился шум.
Вдоль всего коридора тянулась череда спортивных залов, и в каждом шла напряженная работа.
Курсанты выполняли физические упражнения, стреляли на имитаторах, дрались один на один и проводили отработку групповых захватов.
Заметив скопление курсантов-гоберли, Брейн решил зайти в этот зал, но был остановлен охранником-канзасом.
– Я курсант инструктора Формана, – сказал Брейн, и охранник пропустил его.
Курсанты отрабатывали на матах простой кувырок, и занятием руководил такой же гоберли. И тут Брейн снова заметил того, кто привлек его внимание и заставил войти в зал, – да, он не ошибся, это был Фофо.
– Фофо! – позвал он.
– Томас! – воскликнул тот и бросился к Брейну с объятиями.
– Фофо, как ты тут оказался?
– Лучше не спрашивай, – отмахнулся тот. – Меня чуть не замучили с этими допросами – кому, дескать, я родину продал. Признайся, говорят, поедешь в хорошую тюрьму – в нашу ведомственную. Представляешь?
– Но ведь в показаниях ты герой, разве не так? Мы же помогали властям.
– Это ты так думаешь, а они вывернули иначе, что мы хотели этих последних офицеров грохнуть, но у нас не вышло.
– А мне никто ничего такого не выставлял, – сказал Брейн и посмотрел на инструктора, который недовольно на него косился, но продолжал командовать своими курсантами.
– Ты – другое дело, ты почти суперколвер.
– А Сингер где?
– С Сингером я успел поговорить в предвариловке. Ему дали выбор – либо на фронт, учитывая его былые заслуги, либо иди дохаживай свои девять лет срока.
– Значит, он где-то воюет?
– Значит, – кивнул Фофо. – А ты-то на кого тут работаешь?
– Еще даже не знаю, только сегодня привезли. А вас тоже на фронт?
– А куда же еще? – Фофо грустно улыбнулся. – В расход готовят, им такого дерьма не надо. Ну, ладно, пойду я, а то наш инструктор уже все глаза об меня сломал – сегодня вечером допрашивать станет – что да как.
– Удачи, Фофо, может, еще свидимся.
– Пока, Томас.