Пару месяцев назад к нам в центр попала девочка-подросток, причиняющая себе вред. На ее руках и ногах обнаружились уже зашившие шрамы и совсем свежие порезы. С ее отцом мы вместе учились в школе и до пятого класса сидели за одной партой. Он довольно быстро открылся и честно рассказал о ситуации в семье. Девочка чувствовала себя ответственной за ссоры между родителями и решила таким способом себя наказывать. Поэтому в нашей работе так важны честность и доверие к специалисту, ведь не все наши пациенты – мои хорошие знакомые или друзья моих друзей. Приходится налаживать отношения не только с больными, но и с их семьями. Сближаться с ребятами из группы, чтобы убедиться в их невиновности, куда сложнее, чем моя основная работа.
Эду моя игра в детектива сразу не понравилась, но он охотно согласился помочь. На выходных мы засели в моей комнате с личными делами ребят, с записями о наших встречах и их рисунками.
– С кого начнем, сестричка?
– Не думаю, что кто-то из них вообще причастен. Только время зря тратим. Да и какие из нас сыщики?
– Никакие, спору нет, – брат пожал плечами.
– Начнем с Яны. Она страдает невротическим расстройством и… – Эд перебил меня.
– Стоп-стоп!
– Что не так?
– Ева, для тебя они, словно не люди, а истории их болезней. Филиппа вашего вряд ли убили за то, что он болел. И то, чем страдают остальные пятеро, делу не поможет.
– Но только это я о них и знаю, Эд!
– А разве встречи не созданы для того, чтобы они делились подробностями жизни?
– Да, но ведь это все мне известно с их слов. Как я могу им верить, если они все подозреваемые?
– Значит нужно сравнить их рассказы с реальными фактами и вычислить, кто тебе лгал.
– Предлагаешь собрать материал на каждого, а потом обратиться с этим к следователю?
Эд молча кивнул.
– Так нельзя, – я отрицательно помотала головой и скрестила руки на груди в знак протеста.
– Почему нет?
– Я так не могу.
– А кто-то из них, возможно, смог убить Филиппа.
Последние слова Эда должны были повлиять, вывести меня из себя и заставить действовать. Наверное, в каком-нибудь блокбастере герой так и поступает: решительно становится охотником за убийцей, покупает черное пальто и серую шляпу, дабы сильнее походить на сыщика, организовывает слежку за подозреваемыми, а в перерывах еще и допрашивает их. Ах да! Для большей крутости он еще находит себе пистолет и, называя его стволом, тыкает им в каждого фигуранта дела. Во мне и близко нет подобного авантюризма и любви к тайнам.
– Я поговорю с каждым из них и на этом все.
– И о чем ты с ними поговоришь?
– Просто приду на собрание и спрошу, кто из них убил Липпа.
– Шутишь, что ли? Сыщик из тебя и правда никакущий, не стоит даже пытаться. Я лучше пойду рисовать.
Эд всегда меня недооценивал. Раньше, когда у меня появлялось новое хобби, он всегда подходил и нарочитым тоном говорил: у тебя не получится, ты не сможешь, это – точно не для тебя. Я давно уяснила: если хочешь по-настоящему чем-то обладать – никому не показывай этого. Только при таком раскладе у тебя будет место, где ты сможешь принадлежать сам себе, кусочек собственного мира, которым не придется делиться. Когда-то у нас с братом состоялся уговор не заходить в комнаты друг друга. Поэтому, о появлении у меня аквариума, он узнал лишь через пару лет. Я не планировала делать из этого секрет, но так вышло, что он уехал на целую неделю к родителям, а когда вернулся, обустройство и покупка рыбок уже закончились. Те два года, когда я обладала нечто таким, о чем он и понятия не имел, стали по-настоящему освобождающими. С тех пор, как Эд узнал об аквариуме, все стало по-другому: не хуже, но совершенно иначе.
Поэтому, расследование я проведу одна, без помощи брата.