На ферме творилось светопреставление. Новость о том, что хозяйский сын Валерка попался на воровстве, не оставила никого равнодушным. Откуда новость просочилась, никто не знал, но её с жаром обсуждали все кому не лень.
Мнение общественности было единодушным – наконец-то этого прощелыгу за руку схватили. Никто на ферме не любил бездельника Валерку. Жалели только его отца Родионыча, сколько он с сыном ни бился, чтобы в люди вывести, а всё зря.
Степанида сбилась с ног, весь день разгоняя самопроизвольно возникающие то тут, то там собрания и митинги на территории фермы, доверенной ей хозяином. Никто сегодня не хотел работать, а всё бы им только кости перемывать да языки чесать. Поэтому опоздание Ивана не вызвало у неё больших нареканий, даже расписка вместо денег не смогла испортить настроение больше, чем оно уже было испорчено.
На его просьбу уйти пораньше она лишь обречённо махнула рукой:
– Иди уже, завтра не опаздывай!
Когда Иван зашёл в дом, гостья уже вовсю распивала чай с хозяйкой. Небольшого роста, сухонькая старушка с озорными, как у молодой, глазами с нескрываемым любопытством разглядывала «приёмыша» своей двоюродной сестры Нинки.
– Здравствуйте! – поздоровался с улыбкой Иван.
– Доброго дня! – певучим голосом ответила гостья.
Её лицо как будто осветилось от улыбки, стало моложе и ещё милее.
«Ох и хороша, наверное, была в молодости!» – промелькнуло у Ивана в голове.
– Ну, давай знакомиться, родственничек, – кивнула она. – Меня можешь бабой Светой звать, меня все так кличут.
– Очень приятно, – улыбнулся он, – а меня Иван.
– Да знаю, знаю. Мне Нинка про тебя все уши прожужжала, – она с улыбкой покосилась на сестру.
– Ладно тебе, Светка, брехать-то, – смутилась Нина Петровна. – Прям и прожужжала.
– А то нет? – поддразнила её снова баба Света.
Нина Петровна запальчиво произнесла:
– Это я-то прожужжала? Да ты мне слова сказать не даёшь, всё про Дружка свово рассказываешь, вон аж слюной изошлась вся.
Баба Света улыбнулась:
– Да, ладно тебе, Нинка, не кипятись, я же ничего плохого не сказала. Думала, мы с тобой посидим мирком, поговорим ладком, а ты шумишь. У меня дома вон свой Чапаев есть, чуть что – шашкой машет и кипятком кипит. Думала, хоть у тебя отдохну от шума-то.
– Стёпка-то? – с улыбкой покачала головой Нина Петровна. – Да, твой Стёпка боевой…
– Что петух! – согласилась баба Света и, переглянувшись, обе сестры захохотали.
Иван с улыбкой за ними наблюдал.
«Какие они милые, однако, настоящие», – подумал он.
– Ой, Ванюша, заболтала меня сестрёнка, ты ж голодный. Давай-ка, садись.
Нина Петровна соскочила со стула и налила Ивану большую тарелку наваристого борща. Дух по кухне пошёл такой, что у того сразу слюнки потекли.
– Спасибо, – схватился он за ложку.
– Ой, хлебушка-то, хлебушка, – суетилась хозяйка.
– А вы со мной? – не в силах оторваться от борща, спросил сестёр Иван.
– Да мы уже поели, – махнула рукой баба Света. – Вот теперь чаёвничаем.
Нина Петровна вышла из кухни и Иван, чтобы поддержать разговор, спросил у бабы Светы:
– А что за дружок такой, если не секрет?
– Ой, – оживилась та, – собака это наша. Ну как наша… – замялась она, подбирая нужные слова. – Приблудился и живёт вот сейчас у нас.
Баба Света, вспомнив встречу с Дружком на тропинке, беззвучно засмеялась:
– Как вспомню, как Стёпка-то его испугался, думал, он меня съесть хочет, так смех разбирает. А я-то сама хороша, захожу в сарай, а там Дружок кость глодает, а я ж подумала, что он Стёпку мово доедает…
– Да вы что! Такая большая собака? – удивился Иван.
– Ой, сынок, большая. Я когда увидела, сначала подумала – медведь, такой огромный. У нас-то таких собак сроду не видывали.
– Интересно… – покачал головой Иван. – Откуда ж он тут такой взялся?
– Да вот и мы головы ломали, а тут к нам инженер московский приехал, так он его и признал. Говорит, собака-то его брата. Разбился тот на машине, а пёс его где-то почти год блудил и к нам вот пришёл.
– Надо же, – снова удивился Иван. – Это как же он с самой Москвы сюда пришёл?
– Да нет, брат его в этих местах был по каким-то своим делам, в аварию здесь и попал, бедолага, – вздохнула баба Света.
– Да, жизнь… – поддержал её Иван и помрачнел лицом.
Баба Света участливо заглянула ему в глаза:
– А ты-то… – начала неуверенно она, – совсем ничего не помнишь?
– Нет, баба Света, не помню, – вздохнул он. – Вот, правда, сегодня в Рябово молоко с фермы отвозил. Было у меня ощущение, что бывал я там раньше. Дорога, сам агрокомплекс показались знакомыми.
– А, может, и бывал! – оживилась баба Света. – Ты бы по деревне походил, может, кто признает тебя.
– Да, я тоже так подумал. Вот завтра молоко опять повезу – заеду.
– Заедь обязательно, – похлопала его по руке баба Света. – А ведь этот рябовский комплекс хозяин Дружка нашего строил. Он, как и его брат, тоже инженером был.