Степанида нервно поглядывала на часы.
«Где ж его носит, аспида этого! Молоко киснет», – в пятый раз за последние пятнадцать минут, выглядывая из окна, думала она.
Всё было готово к отправке молока, вот только Валерки не было.
«Ну, значит, так тому и быть!» – решилась Степанида.
– Иван! – вышла она во двор. – Ты же права получил? Родионыч говорил, что вроде ты ездил в райцентр, всё у тебя в ажуре.
– Ну да, в наличии. Думаю, может, в город податься, водителем попробовать устроиться, – ответил тот.
– В город он подастся… Кто тебя отпустит! Давай собирайся, поедешь в Рябово, молоко сдавать. Вот накладные, всё по порядку и сдашь. Деньги все до копеечки привезёшь. Справишься?
– Да, конечно, не вопрос, – улыбнулся Иван. – А к кому там обращаться?
– Нинка там у них сегодня на приёмке, – сунула она ему в руки накладные. – Давай езжай.
Иван сел за руль небольшого фургона и выехал с фермы. Вероятно, в своей прошлой жизни он неплохо водил машину, потому что навыки остались и он с лёгкостью справлялся с кургузой «газелью».
Открыв окно и впустив в салон свежий ветерок, он наслаждался поездкой. Доехав до развилки «Боброво – Рябово», Иван уверенно вписался в довольно узкий поворот.
Чем ближе он подъезжал к Рябово, тем всё более знакомыми ему казались виды, сменяющие друг друга за окном. Увидев издали ярко-голубой агрокомплекс, он мучительно сдвинул брови. До чего же он показался ему знакомым. Точно, он раньше его видел, а значит, бывал в этих местах.
«Может я жил в Рябово?» – задал он себе вопрос.
Подъезжая к комплексу, он пропустил первый заезд и уверенно повернул на втором. Почему он так поступил, он не мог бы себе объяснить, но узкая подъездная дорога привела его именно к тому корпусу, который ему и был нужен.
Подойдя к охраннику, он показал ему накладные и пока тот записывал что-то в потрёпанном журнале, с любопытством оглядывался вокруг. Поле, на котором стоял комплекс, заканчивался пролеском, но у Ивана откуда-то появилась уверенность, что за ним прячется небольшая речушка.
Он решил проверить это озарение и, заглянув в окошко, спросил охранника:
– Извините, а что за тем полем?
Тот поднял на него недоумённый взгляд:
– А хрен его знает, я туда не ходил.
– А вы не местный, что ли? – поинтересовался Иван.
– Я здесь всего месяц работаю, живу в общаге. Нет, не местный.
Увидев подъехавший к выходу «уазик» с закрытыми решёткой задними окнами и с надписью «Полиция» на борту, охранник нажал кнопку, открыв шлагбаум, и, бросив накладные на стол, выскочил из своей будки.
Иван отошел в сторону, чтобы не мешать. Отвернувшись и прикрывая глаза от солнца, слепящего прямо в глаза, он продолжил свое визуальное исследование дальнего перелеска.
Шлагбаум открылся и с территории комплекса выехал полицейский «уазик», а за ним и бежевая «Нива».
– Здравствуйте, Александр Георгиевич! – подойдя ближе к машине и, видимо, сгорая от любопытства, охранник поприветствовал выезжающего на «Ниве».
– Будь здоров, – буркнул тот и, не задерживаясь, помчался по грунтовке вслед за удаляющейся полицейской машиной.
Иван вернулся к разочарованному охраннику, получил от него свои накладные и сел в машину. Проехав под открытым шлагбаумом, он сразу же безошибочно вырулил к нужным воротам.
Постучав в закрытое окно, над которым висела табличка «Прием молочной продукции», Иван терпеливо ждал, пока оно откроется. Ждать ему пришлось долго и он уже начал терять терпение, но, наконец, оно всё-таки открылось.
– Чего тебе? – спросила его раскрасневшаяся, заплаканная женщина, открывшая окошко.
– Молоко вам привёз на сдачу из Бугров, – ответил Иван.
– Из Бугров? – как будто удивилась она.
– Ну да, вот накладные, – протянул он в окошко документы.
Взяв машинально бумаги, она тут же суетливо сунула их ему назад в руки:
– Не будет сегодня приёма, – буркнула она и начала закрывать окошко.
– Как это не будет? – удерживая створку, спросил Иван. – Куда ж мне его девать?
– Не знаю, куда хочешь, – тянула ручку на себя приёмщица.
– А в чём дело-то? – не уступал тот.
Женщина вдруг отпустила окно и, высунув голову наружу, опасливо оглянулась:
– Преступление у нас, – понизила она голос, – ваш бугровский, кстати, Валерка, со своим дружком ночью пробрались и кассу нашу взломали. Хорошо, не успели они убежать. Вовка-то наш, что ночью дежурил, запер их и полицию вызвал. Ой, чё тут было!
Глаза её блестели, щёки горели огнём, грудь вздымалась, Нинку просто распирало от информации.
– Валерка, вы сказали? – удивился Иван. – Это наш, что ли, с фермы?
– Ваш, ваш, – быстро закивала она головой. – Ходил тут, пальцы гнул, а вот надо же…
– Подождите, а молоко-то причём? – пришёл в себя Иван. – Почему молоко не принимаете?
– А у нас кассу арестовали, откуда я тебе деньги возьму? – ощетинилась приёмщица и снова схватилась за створку окна.
– Ну, примите под расписку хоть, завтра или когда там, отдадите, – уговаривал её Иван. – Скиснет же, жалко.
Приёмщица засомневалась:
– Жди, щас я! – кинула она ему и скрылась в глубине.
Минут через пять в окошке снова появилось её лицо:
– Давай накладные.
Иван протянул документы. Повозившись немного, Нинка загремела щеколдой и распахнула дверь:
– Давай, заноси бидоны!
Сдав молоко и получив расписку с обязательством оплаты в течение недели, Иван загрузил пустые бидоны и выехал с территории комплекса.
Прежде чем вернуться на ферму, он решил проехаться по Рябово, надеясь вспомнить ещё что-нибудь.
Иван медленно двигался по главной улице посёлка. Она была абсолютно пуста, в это время на ней не было никого из праздношатающихся, все были заняты своими делами.
Один из домов, выглядывающий из-за красного забора, показался ему смутно знакомым. Иван остановил машину, но не успел он выйти, как ворота отъехали в сторону и со двора выехала та самая «Нива», что он видел сегодня у агрокомплекса. Не дожидаясь, пока ворота полностью закроются, водитель стартанул по улице, вероятно, он снова куда-то спешил.
Решив, что вряд ли в таком большом доме тот мужчина живёт один, Иван подошёл к калитке и нажал звонок.
Иван жал и жал на звонок, но ему не спешили открывать, вероятно, дома никого не было.
Только собаки взлаивали и шумели с той стороны забора. Судя по голосам, это были два небольших и совсем не злых пёсика. Скребясь лапами в забор, они жалобно скулили и коротко взлаивали, как будто просили, чтобы их выпустили. Ни агрессии, ни злобы Иван от них не почувствовал, а только просьбу о помощи. Помочь им он никак не мог, поэтому вернулся к машине и сел за руль.
«Ладно, заеду в следующий раз. Степанида, наверное, на меня все маты уже сложила», – подумал он, заводя машину.
Он спешил на ферму, ожидая от своей воинственной начальницы головомойки. Уж очень она была остра на язык, он и так сильно задержался, а ведь он хотел ещё сегодня отпроситься пораньше. Очень просила его Нина Петровна к четырём быть дома. Ждала она двоюродную сестру в гости, ей хотелось познакомить их с Иваном. Ему, конечно, это знакомство было ни к чему, но обидеть такого доброго и отзывчивого человека, как Нина Петровна, он тоже не мог, поэтому и пообещал обязательно быть.