Глава 2

Через четыре минуты после заключительного снайперского залпа один из выживших боевиков «Аль-Каиды» опасливо высунул голову из дверного проема шиномонтажной лавки, где он нашел укрытие. Спустя несколько секунд, все больше убеждаясь в том, что его голова останется прикрепленной к туловищу, тридцатишестилетний йеменец вышел на улицу. Вскоре за ним последовали остальные и встали посреди бойни. Он насчитал семь трупов, судя по количеству нижних конечностей, валявшихся в кровавой жиже, и разделив это количество пополам, так как различимых голов практически не осталось.

Пятеро мертвецов были его братьями по оружию из «Аль-Каиды», включая командира ячейки и его старшего помощника. Двое других были местными.

Слева от него продолжали дымиться остатки «Чинука». Он направился туда мимо людей, прятавшихся за автомобилями и мусорными бачками. Их зрачки были расширены от потрясения. Один из местных потерял контроль над желудком и теперь извивался в пыли, как безумный.

– Вставай, дубина! – крикнул йеменец в маске. Он пнул человека в бок и пошел дальше. Четверо его коллег, прятавшихся за одним из пикапов, стояли рядом со съемочной группой «Аль-Джазиры». Оператор курил, держа сигарету в трясущихся пальцах, словно человек на поздней стадии болезни Паркинсона. Камера висела у него на боку.

– Все, кто жив, грузятся обратно. Мы найдем снайпера.

Он посмотрел на широкие пространства песчаных полей с мелкими пригорками, и на дороги, уходившие к югу. Пыльное облачко висело над подъемом примерно в миле от них.

– Там! – указал йеменец.

– Мы… мы поедем туда? – спросил звукооператор «Аль-Джазиры».

– Иншалла.

Если будет на то воля Аллаха.

В следующий момент какой-то местный мальчишка окликнул их, умоляя подойти и посмотреть. Мальчик укрывался за чайным прилавком не более чем в пятнадцати метрах от смятого носового конуса вертолета. Йеменец и двое его подручных перешагнули через окровавленный торс, не распавшийся на части только из-за рваного черного плаща. Это был иорданец, их командир. На стене, рядом с которой он упал, и на окне чайной запеклись брызги крови.

– Что такое, парень? – рассерженно крикнул йеменец.

Мальчик ответил через силу, как будто ему не хватало дыхания:

– Я… я кое-что нашел.

Йеменец и двое его людей последовали за мальчиком в маленькое кафе, обошли упавший столик и заглянули за стойку. Там, на полу, прижавшись спиной к стене, сидел молодой американский солдат. Его глаза были открыты, и он быстро моргал. У него на руках лежал второй неверный. Этот мужчина был черным и либо мертвым, либо потерявшим сознание. Рядом не было видно никакого оружия.

Йеменец улыбнулся и похлопал мальчика по плечу.

– Пригоните сюда машину! – крикнул он тем, кто собрался снаружи.

Десять минут спустя три пикапа «Аль-Каиды» разделились на перекрестке. Девять человек отправились на юг на двух автомобилях. Он постоянно звонили по мобильным телефонам, собирая местных жителей на помощь для прочесывания местности в поисках одинокого снайпера. Йеменец и двое других боевиков везли двух раненых американских пленников на конспиративную квартиру в близлежащем городке Хатра. Оттуда йеменец мог позвонить своему руководству и выяснить, как будет лучше поступить с новоявленной добычей.

Йеменец вел машину, сириец ехал на пассажирском месте, а египтянин охранял почти бессознательного солдата и его умиравшего партнера в кузове автомобиля.

* * *

Двадцатилетний Рикки Бейлис немного восстановился от шока, вызванного падением вертолета. Тупое свербение в его сломанной берцовой кости сменилось раскаленными вспышками боли. Он посмотрел на свою ногу, но увидел лишь порванную, опаленную штанину камуфляжной формы и ботинок, вывернутый под неестественным углом. Возле ботинка лежал второй солдат. Бейлис не знал этого пехотинца, но нашивка на форме свидетельствовала, что его зовут Кливлендом. Кливленд находился в бессознательном состоянии. Бейлис посчитал бы его мертвым, но его грудь немного поднималась и опускалась под бронежилетом. Повинуясь инстинкту, на каком-то выбросе адреналина, Рикки выволок его из руин вертолета и притащил в магазинчик рядом с местом крушения, где их тут же окружили широко распахнутые глаза иракских детей.

Он вспомнил своих друзей, погибших на борту «Чинука», и испытал моментальную печаль, смешанную с недоверием. Но печаль быстро рассеялась, когда он посмотрел на человека, сидевшего над ним в кузове автомобиля. Мертвым друзьям Рикки сильно повезло. Это он был злосчастным неудачником. Ему и Кливленду, если этот парень вообще очнется, предстояло ритуальное отрубание башки перед телекамерой.

Террорист посмотрел на Бейлиса и легонько пнул носком теннисной туфли в его раздробленную ногу. Потом медленно надавил с дикой улыбкой, обнажившей кривые заостренные зубы.

Рикки заорал.

* * *

Не снижая скорости, автомобиль перевалил через небольшой подъем за городской чертой Бааджа и поспешно остановился перед дорожным блоком на окраине города, обычным изобретением повстанцев. Тяжелая цепь, обернутая вокруг двух столбов, нависала над самой дорогой. На виду были двое ополченцев. Один расслабленно восседал на пластиковом стуле; его голова была откинута на расписной забор, украденный с детской площадки. Второй стоял у конца цепи, рядом со своим отдыхающим партнером. С его плеча стволом вниз свисал «Калашников», а в руках он держал тарелку с хумусом и кусок лепешки, кусочки еды свисали с его бороды. Старый пастух сгонял жалкое стадо овец на дальней стороне дорожного блока.

Человек из «Аль-Каиды» в очередной раз проклял нерешительность повстанцев из северного Ирака. Двое лентяев с цепью, – и это все, что они могли смастерить в качестве пропускного пункта? С такими идиотами сунниты могут передать управление курдам и йезидам. Йеменец опустил окошко и крикнул иракцу, стоявшему перед ним:

– Открывай ворота, дурень! Там снайпер на юге!

Ополченец отложил свою еду и направился к пикапу, стоявшему посреди дороги. Он приложил ладонь к уху, как будто не расслышал крик йеменца.

– Открывай ворота или…

Йеменец вдруг оторвал взгляд от подходившего ополченца и посмотрел на сидевшего у забора. Его голова свесилась набок, а секунду спустя он рухнул со стула и упал на землю. Было ясно, что он мертв и сидел со сломанной шеей.

Боевик в кузове автомобиля тоже это заметил. Он быстро выпрямился, ощущая угрозу, но сбитый с толку общей ситуацией. Как и его новый командир, он смотрел на приближавшегося человека.

Бородатый ополченец выпустил из-под балахона правую руку с черным пистолетом и стремительно поднял ее. Два выстрела, прозвучавшие почти одновременно, свалили египтянина обратно в кузов.

* * *

Бейлис лежал на спине и глядел на палящее полуденное солнце. Он почувствовал, как автомобиль затормозил и остановился, потом услышал крик водителя, невероятно быстрые хлопки выстрелов, а потом увидел, как падает стоявший над ним человек в маске.

Еще один треск пистолетного залпа, хруст разбитого стекла, короткий выкрик по-арабски, – и все стихло.

Рикки закричал и задергался, лихорадочно пытаясь столкнуть с себя окровавленный труп. Его старания закончились, когда кто-то поднял мертвого террориста, вытащил тело из кузова и сбросил на дорогу. Бородатый мужчина, одетый в серый арабский бурнус, ухватил Рикки за бронежилет и привел его в сидячее положение.

Жгучее солнце мешало Бейлису разглядеть черты незнакомца.

– Идти можешь?

Рикки все еще казалось, что это видение, навеянное травматическим шоком. Мужчина говорил по-английски с американским акцентом.

– Эй, парень! – крикнул тот. – Ты еще здесь? Идти можешь?

Бейлис медленно обратился к пустынному призраку:

– Моя… у меня сломана нога, а этот парень совсем плох.

Незнакомец быстро осмотрел сломанную ногу Рикки.

– Перелом обеих костей голени, – резюмировал он. – Жить будешь.

Потом он положил руку на шею другого солдата и огласил мрачный прогноз:

– Ни единого шанса.

Он быстро огляделся по сторонам. Молодой уроженец Миссисипи так еще и не увидел его лицо.

– Оставим его здесь, – сказал незнакомец. – Сделаем, что сможем, но мне нужно, чтобы ты перебрался на пассажирское сиденье. Вот, оберни лицо.

Он снял куфию с головы мертвого террориста и протянул Рикки Бейлису.

– Я не могу наступить на эту ногу…

– Подбери сопли. Нам нужно двигаться. Я принесу свое снаряжение, а ты давай, двигай!

Незнакомец повернулся и побежал по тенистой аллее. Бейлис бросил свою кевларовую каску на сиденье, намотал куфию, выбрался из кузова и запрыгал на здоровой ноге. Боль от переломанной правой голени вонзалась ему в мозг. Улица была полна штатскими самого разного возраста, но они держались на расстоянии и наблюдали за происходящим как за жестокой театральной постановкой.

Когда Бейлис распахнул дверь с пассажирской стороны, араб в черной рубашке и с такой же маской на лице вывалился на улицу. Над его левым глазом виднелось единственное пулевое отверстие. Второй террорист опрокинулся грудью на рулевое колесо; мелкие вздохи сдували с его губ кровавую пену вместе с тихими хрипами. Рикки закрыл дверь за собой, когда неизвестный американец распахнул дверь со стороны водителя и выбросил раненого на асфальт. Он снова достал пистолет и почти не глядя выстрелил в умирающего. Потом бросил в кузов коричневый вещмешок, АК-47 и винтовку М4. Уселся за руль, и в следующее мгновение автомобиль тронулся с места, переехав опущенную цепь дорожного поста.

Мозг Рикки все еще пытался осмыслить недавние события и моменты боя вокруг него.

– Нам нужно вернуться, – тихо сказал он. – Там могут еще быть живые люди.

– Их нет. Ты один такой остался.

– Откуда вы знаете?

– Знаю, и все.

– Потому что вы из группы снайперов, которые разнесли в клочья этих парней на месте крушения? – после некоторой заминки поинтересовался Рикки.

– Возможно.

Почти минуту они ехали в молчании. Бейлис смотрел на горы через ветровое стекло, потом переводил взгляд на свои дрожащие руки. Вскоре молодой солдат обратил внимание на водителя, но как только это произошло, незнакомец рявкнул:

– Не смотри на меня!

Бейлис подчинился и перевел взгляд на дорогу перед собой.

– Вы американец? – спросил он.

– Верно.

– Части особого назначения?[2]

– Нет.

– ВМФ? Вы «морской котик»?

– Нет.

– Военная разведка?

– Мимо.

– А, я понял. Вы из ЦРУ или что-то в этом роде.

– Нет.

Бейлис покосился на бородача, но быстро отвел взгляд в сторону.

– Тогда откуда вы? – спросил он.

– Просто проходил мимо.

– Просто проходили мимо? Издеваетесь что ли?!

– Больше никаких вопросов.

Они проехали больше километра, прежде чем Рикки спросил:

– Какой у нас план?

– Нет никакого плана.

– У вас нет плана? Тогда что мы делаем и куда направляемся?

– У меня был план, но тебя в нем не было, так что не надо скулить о том, как я намерен выбраться из этого дерьма.

Рикки немного помолчал, обдумывая услышанное.

– Вас понял, – сказал он. – Планы пересматриваются.

Еще через минуту-другую Бейлис покосился на спидометр и увидел, что они движутся по плохой гравийной дороге со скоростью около шестидесяти миль в час.

– У вас в рюкзаке есть морфин? – спросил он. – Нога болит, прямо сил нет.

– Извини, парень, но ты должен находиться в ясном уме. Тебе предстоит вести машину.

– Мне?

– Когда мы углубимся в холмы, то ненадолго остановимся. Я выйду, и дальше вы оба поедете сами.

– А как же вы? У нас ПОБ[3] в Таль-Афаре. Наш вертолет направлялся туда, когда нас подбили. Мы можем поехать туда.

Передовая оперативная база была обустроена по-спартански и находилась в уединенном месте, но там имелись гораздо лучшие условия для защиты от нападения, чем в грузовом пикапе на открытой дороге.

– Ты можешь это сделать, а я нет.

– Почему?

– Это долгая история. Никаких вопросов, рядовой, ты помнишь?

– Дружище, о чем вы беспокоитесь? Вам за это медаль дадут или еще чего похлеще.

– Вот именно, еще чего похлеще.

Через несколько минут они оказались среди холмов у подножия Синджарских гор. Незнакомец свернул с дороги и направил пикап в пыльную рощицу финиковых пальм. Он вышел из машины, забрал свой рюкзак и М4, а затем помог солдату перебраться на место водителя. Бейлис кряхтел и постанывал от боли.

Потом незнакомец проверил состояние солдата, лежавшего в кузове.

– Мертв, – бесстрастно подытожил он.

Точными и быстрыми движениями он избавил Кливленда от бронежилета, оставив его лежать в коричневых шортах и футболке. Бейлис негодующе ощетинился при виде такого отношения к мертвому солдату, но промолчал. Этот человек… черт побери, кем бы он ни был, ему удалось выжить в этой бандитской стране благодаря целесообразности, а не сантиментам.

Незнакомец уложил свое снаряжение возле ствола финиковой пальмы.

– Тебе придется пользоваться левой ногой для управления газом и тормозом, – сказал он.

– Да, сэр.

– Твоя оперативная база находится прямо на севере, в пятнадцати кликах[4] отсюда. Держи АК на коленях, магазины рядом с собой. Будь ниже травы, насколько это возможно.

– Что это значит, сэр?

– Постарайся быть как можно более незаметным. Не разгоняйся, но и не останавливайся; не снимай куфию.

– Вас понял.

– Но если ты не сможешь избежать контакта, стреляй во все, что тебе не нравится, понятно? Крепко запомни это, рядовой. Тебе придется побыть скверным парнем, чтобы выжить в следующие полчаса.

– Ясно, сэр. А как же вы?

– А я и так скверный парень.

Рядовой Рикки Бейлис поморщился от барабанного ритма боли, пульсировавшей в ноге. Он смотрел вперед, а не на человека слева от себя.

– Кем бы вы ни были… спасибо.

– Возвращайся домой и забудь мое лицо; это будет твоя лучшая благодарность.

– Вас понял, сэр, – рядовой покачал головой и хмыкнул. – Просто проходил мимо.

Бейлис развернул машину и выехал на дорогу. Напоследок он посмотрел в зеркало заднего вида, где должен был стоять незнакомец, но в пыли из-под колес и дрожащем от жары воздухе уже ничего нельзя было разглядеть.

Загрузка...