В подарок Оболенцеву мы купили пауэр-банк и подтяжки с черно-белыми ромбами. Ксюша сказала, что они выглядят стильно и Матвей оценит, а мне больше понравился пауэр-банк. И то и другое спрятали в моей комнате – подальше от Ромы.
Нас подмывало наехать на него за то, что просил Матвея нас не звать, но пока планы о предстоящей поездке приходилось хранить в секрете.
Спешно помирившись с ним, Ксюша нарочно прикидывалась паинькой, чтобы потом, когда встретимся на даче, посмотреть, как Рома обалдеет, и предчувствие мести нас очень воодушевляло. Пришлось даже подговорить мам, сказав, что хотим сделать ему сюрприз, и попросили ни в коем случае ему не рассказывать. В чем суть сюрприза, они не очень поняли, но обещали молчать.
А в субботу, когда мы уже собирались выходить, позвонил Кирилл. Как почувствовал! Он мне редко звонил, только писал иногда.
– Привет! Что делаешь?
– Ничего. Гулять собираюсь.
– С кем?
– С Ксюшей.
– А еще с кем?
– Чего ты хочешь?
– Пойдем в зоопарк!
– Нет.
– Почему?
– Не хочу.
– Точно?
– Да!
– Просто Рома уезжает, а погода классная. Ладно, придется позвать соседа.
– Отличное решение! Давай, хорошего дня.
Сбросив вызов, я прикусила язык. Обманывать Мартова было неприятно. Рано или поздно он все равно узнает. Всплывут фотки и рассказы. Придется признаться, что соврала из-за Ромы, хотя на самом деле шифровались мы еще, чтобы не узнал Кирилл.
Но я решила пока об этом не думать. Впереди предстояли отличные выходные, а все неприятное переносилось на понедельник.
Со Степой встретились возле его подъезда и, дождавшись Тима, вызвали такси.
После нашего бегства из «Сто пятьсот» мы с ним не разговаривали. Когда он подошел и, приветливо поздоровавшись, предложил взять мою сумку, я испытала ужасную неловкость. Стоило написать ему и извиниться, но я так долго с этим тянула, что по прошествии трех дней раскаяние потеряло всякий смысл.
Поездка на такси на четверых выходила не очень дорого, да еще и круто, потому что Рома, Носова, Шалаев и еще пара человек поехали на электричке.
Тим, высокий и широкоплечий, сел впереди рядом с водителем, а Степу усадили сзади рядом с Ксюшей. Считалось, что они как бы дружат, и это «как бы» означало, что ему Ксюша нравится, а он ей не настолько, чтобы, как она выразилась, стать «последним школьным увлечением». Однако общались они друг с другом легко и, я бы сказала, увлеченно.
В отличие от большинства ашек Степа держался просто и дружелюбно. Не умничал, когда не просят, и не пытал душностью своего интеллекта. Математика его не сильно интересовала, он здорово шарил в программировании, и маткласс понадобился ему лишь для хорошей сдачи ЕГЭ.
Из-за пробок дорога до дачи Оболенцева заняла почти два часа. Но ехали мы весело, под оживленную болтовню Ксюши и Степы, обсуждавших сначала новинки сериалов, а потом переключившихся на «бедного» Ивана Сергеевича и его «подлую» жену, которая, по словам Степы, сбежала к какому-то банкиру.
– Это я предложил позвать его на день рождения, – сказал он, – пускай отвлечется.
– Тогда ты и будешь его развлекать, – фыркнула Ксюша. – Если честно, мне бы не хотелось вообще попадаться ему на глаза.
– Вы его просто плохо знаете. Скажи! – Степа пихнул в спину Тима. – Это он в школе кажется строгим, а в неформальной обстановке отличный мужик.
– Он не кажется строгим, но мы ему не нравимся, – высказалась я.
– Да ну, – Степа отмахнулся, – вы просто привыкли, что вами восхищаются, а он любит только свою жену.
– Не говори глупостей, – одернула его Ксюша. – При чем тут «восхищаются»? Просто Аксенов сексист.
– Почему же он нормально общается с Носовой и Леоновой? Ни одного плохого слова им не сказал. Только хвалит.
– И когда же это вы общались в неформальной обстановке? – Ксюша между делом привалилась к Степе, и ему пришлось положить руку ей на плечо.
– Мы к нему регулярно ездим, – подал голос Тим, – у него дом в Кратове. Классное место! Первый раз были осенью, когда Иван Сергеевич решил уйти из школы.
– Ого! – удивилась я. – Не знала, что он хотел уйти.
– Но вы же в курсе, что он пил? – понизив голос, спросил Степа.
– Разумеется, – ответила Ксюша.
– Директриса дала ему неделю. Если не возвращается, то пишет заявление по собственному желанию, – пояснил Степа. – Нам пришлось отправиться к нему и убедить, что без него мы не справимся.
– Как трогательно, – хихикнула Ксюша. – Может, вы ему еще и жену вернули?
– Жену не вернули, – сказал Тим, – но взяли над ним шефство. Степа прав: Иван Сергеевич хороший человек, очень умный, эрудированный и учитель от Бога. Будет обидно, если он похерит свою жизнь из-за какой-то бабы.
– Фу! – Ксюша поморщилась. – Рощин, ты совсем? Что значит – из-за какой-то? Раз он ее так любит, значит, она того стоит. Вы же сами утверждаете, что Иван Сергеевич умный.
В этот момент Тим резко обернулся, и наши глаза встретились. У меня перехватило дыхание, в голову ударила горячая волна, чтобы скрыть волнение, я уставилась в окно. В соседней машине, бутылочного цвета внедорожнике, мальчишка лет десяти на заднем сиденье, заметив меня, выставил вперед указательный палец и сделал вид, что стреляет.
Состроив рожу, я откинулась, будто он попал в меня.
– Алис, ты чего? – всполошилась Ксюша.
– Меня убили, – простонала я.
– В смысле?
Тим, который видел, что произошло, рассмеялся:
– Шеф, гони в больницу.
– А? Что? – задергался водитель, бросая взволнованные взгляды в зеркало заднего вида. – Кого-то тошнит? Подождите, я дам вам пакетик.
– Все нормально, – успокоила его я и показала мальчишке кулак. – Жива. Пока что.
– Пока? – Ксюша нахмурилась. – Ты зачем это сказала?
– Просто пошутила, ничего такого.
Она больно сжала мои пальцы, и я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть.
– Не нужно так шутить.
В ответ я ущипнула ее, и мы стали возиться, щекоча, кусая и щипая друг друга. Машина заполнилась визгом и смехом.
Оставшуюся часть пути по сторонам я больше не смотрела. Если не видеть знаки, можно считать, что их нет. Я бросала взгляды на Тима, отчетливо осознавая, что эта поездка – мой последний шанс, и если в этот раз он не проявит заинтересованности, то одиннадцатый класс я окончу без увлекательного романтического приключения и головокружительных поцелуев на выпускном. При мысли о поцелуях в животе встрепенулись бабочки, а сердце взволнованно забилось. Думать о любви было намного приятнее, чем прислушиваться к внутреннему голосу.
Дом у Матвея оказался трехэтажным, большим, облицованным серым камнем, с красной ломаной крышей. На участке стояли еще две постройки в том же стиле: гостевой домик с тремя комнатами на каждом из двух этажей и баня, к которой примыкал застекленный навес с бассейном.
Свежая нежная травка на лужайках была идеально скошена, бетонные клумбы у главного входа пестрели анютиными глазками, а во дворе, возле кирпичной площадки с мангалом, благоухали роскошные кусты разноцветной сирени: белой, розовой, пурпурной, лиловой и даже лимонно-желтой.
Матвей встретил нас у ворот и сразу все показал.
– Ходите где хотите, делайте что хотите. Только огромная просьба – ничего не ломать и не крушить, иначе выставлю вам счет с учетом услуг психолога, к которому мне придется обратиться после полученных от родителей люлей. Будет тошнить – туалет есть на каждом этаже. Кто до него не дойдет, будет расплачиваться позорными фотками, которые я обязательно выложу. Для секса есть гостевой домик, а кого застукаю в большом, оплатит клининг всего дома. Есть можно все, что увидите, то, что нельзя, я уже спрятал.
– Все-все, – перебил его Степа, – мы правила знаем: курить на улице, ночью песни не горланить, за территорию поселка без тебя не ходить, горячую воду экономить, соседских кошек не ловить… Что там еще?
Он посмотрел на Тима.
– Пароль от вайфая – число Неппера, – подсказал тот.
– Вот и отлично, – Матвей похлопал его по спине. – Тогда девчонкам сами все объясните. Кстати, вы первые, и у вас есть возможность выбрать комнаты.
– Ну, ва-а-аще, – ахнула Ксюша, – прям как в отеле.
– А то! – Матвей подмигнул ей. – Вас двоих могу поселить в большом доме.
– Отлично! – тут же согласилась она, даже не посоветовавшись со мной.
– Тогда идем! – Матвей забрал у Степы ее сумку. – Покажу комнату. Будете жить рядом с Иваном Сергеевичем. Он, кстати, уже здесь и грозится сварить какой-то необыкновенный кофе.
– Нет, с Иваном Сергеевичем мы жить не будем, – твердо объявила я.
– Не с ним, – рассмеялся Матвей, – а по соседству.
– Все равно нет. Вдруг он храпит или лунатит? Нет уж, живите с ним сами.
Ксюша кивнула в знак одобрения.
– О таком нужно предупреждать заранее. Покажи нам лучше самую дальнюю от него комнату.
– Тогда гостевой дом.
– Вот и хорошо, – обрадовалась я, понимая, что Тим со Степой тоже собираются разместиться там. – Вдруг еще что-нибудь разобьем или сломаем.
– Понимаю! – Матвей протянул Ксюшину сумку обратно Степе. – И за клининговую службу не придется платить. Все, бросайте вещи и приходите на кухню, дам вам задание.
И он быстро пошел к большому дому.
Мы выбрали маленькую, похожую на гостиничный номер комнатку с двумя раздельными кроватями на втором этаже, а парни разместились на первом в большой комнате с камином. Они сказали, что это «их» комната, потому что занимают ее, когда приезжают к Матвею в гости, даже зимой.
Все началось гораздо круче, чем я себе представляла, и от вечера можно было ожидать того же. Общество математика, конечно, нас смущало, но уже не так сильно. В конце концов, здесь полно места, чтобы не пересекаться с ним слишком часто.
– Пока мы мыслим здраво, – сказала я, наблюдая, как Ксюша освежает макияж перед овальным трехногим зеркальцем на комоде, – скажи мне, пожалуйста, что ты задумала?
– Ты о чем? – Она посмотрела на меня через отражение.
– В последний раз ты говорила, что не собираешься встречаться с Матвеем.
– Не собираюсь.
– Но то, что я сейчас видела, говорит об обратном.
– А что ты видела?
– Ксюш, я тебя знаю как облупленную – каждый твой взгляд и жест, вот и спрашиваю, почему то, что я видела, противоречит твоим словам.
Отложив в сторону карандаш для бровей, она медленно повернулась ко мне.
– Это же просто для настроения. Вы с Тимом так переглядывались в машине, что мне стало очень одиноко.
– И что дальше? Кто твоя жертва на этот вечер?
Хитро ухмыльнувшись, она вернулась к своему занятию.
– Ты же знаешь, что Проскурин с Лу тоже приедут?
– Но с ними Толоконникова и Сазонова!
– И что с того?
– Добром это не кончится.
– Издеваешься? – вспыхнула она, повысив голос. – Даже дурочка Носова, и та с Ромкой, а я, по-твоему, должна ходить как дура одна? Все станут веселиться, а я уныло сидеть в уголке?
– Вот только не нужно про «сидеть в уголке». Хоть раз в жизни так было? Пойми, скандалы нам не нужны. Не забывай про Аксенова!
– Предлагаешь замутить с ним?
Ксюша громко расхохоталась. Я поискала, чем бы в нее кинуть, но ничего не нашла.
– Дурочка! Ты подставишь не нас, а Ромку.
– Так ему и надо! Нечего рыть другим яму. Хотел, чтобы последняя школьная тусовка прошла без нас?
– Мне тоже обидно, но, прошу, давай обойдемся без неприятностей. Мне даже Мартова пришлось обмануть из-за этого.
Ксюша медленно накрасила губы красной помадой и тяжело вздохнула.
– Я тебя поняла.