Хаджар не сразу смог открыть глаза. Это, казалось бы, такое привычное и простое действие далось ему не без труда. Он словно шел через узкий коридор. Стены его постоянно сжимались. Пол становился вязким.
Всеми силами пространство пыталось удержать его внутри себя, но Хаджар рвался к маячившему впереди свету.
Открыв глаза, первое, что сделал Хаджар, – попытался пошевелить ногами. К его счастью, они мгновенно откликнулись.
Ощущения, которые он пережил, настолько походили на пробуждение после наркоза, что на пару секунд Хаджар подумал, что вновь лежит в палате в больнице на холме.
Слава Высокому Небу, он лежал вовсе не холодных простынях больничной койки, а на горячем песке Пустошей. Над его головой светили звезды, а легкий северный ветер приятно обдувал лицо.
Свет от костра на мгновение заставил Хаджара зажмуриться, а когда он второй раз открыл глаза, то понял, что с трудом может дышать.
И не потому, что его грудь сдавливало что-то физическое. Просто сил в его теле почти не осталось. Ему было сложно даже пальцы сжимать и разжимать, не говоря уже о том, чтобы попытаться привстать.
– Лежи, – прозвучал командный голос.
Сквозь пелену мутного сознания проступили очертания, в которых Хаджар узнал своего верного друга. Эйнен, разложив вокруг него какие-то многочисленные склянки, щедро смазывал их содержимым тело раненого.
То, что он ранен, Хаджар понял сразу, как посмотрел на свое тело сквозь Реку Мира. Энергетические повреждения, которые он получил, оказались минимальны. Сказывались разнообразные тренировки, через которые он прошел за прошедших полтора месяца.
Если бы не волчий отвар вкупе с порошком, сделанным из трехтысячелетнего папоротника и техники медитации “Пути среди облаков”, то Хаджар после своей авантюры оказался бы в лучшем случае калекой.
Способ взаимодействия с духом, которому его обучили орки, оказался настолько могущественен, что полученная сила попросту бы сожгла энергетическое тело Хаджара.
Если бы звезды сошлись особым образом, а боги, что им несвойственно, сжалились над ним, то Хаджар остался бы не способным к развитию калекой.
В худшем и самом вероятном случае он бы умер.
Но, как бы странно это ни звучало, несмотря на незначительные энергетические повреждения, он пострадал от физических. На его плоти было столько ран, что их количество перешло в качество.
Все же ни один адепт, как бы крепок он ни был, не застрахован от смерти от банальной потери крови или пронзенного сердца. Именно поэтому существовали техники укрепления плоти, а не только медитации и усиления энергетической составляющей.
– Как…
– С ней все в порядке, – перебил Эйнен и сделал очередной мазок пахучим зельем. – В отличие от тебя, безумный варвар, у нее заранее на такой случай готовы все препараты.
Хаджар не без труда повернул голову в сторону костра. По ту сторону мерцающих отсветов пламени он увидел знакомые фигуры.
Дора и Том, выглядящие намного лучше, чем прежде, пили горячий отвар из пиал. Ладонями отгоняя пар, они дули на содержимое и отхлебывали маленькими глотками.
И что бы они там ни хлебали, от зелья тянуло концентрированной лечебной энергией. Причем рассчитанной именно на адептов. Отпей такого напитка смертный или пусть даже сильный практикующий – смерть была бы неизбежна.