Громкий стук в двери заставил меня вскочить, будто ошпаренной с кровати и заполошно заметаться по комнате в поисках халата, который совершенно спокойно висел на спинке стула и совсем не собирался от меня скрываться. Наконец, я сообразила, что мне нужно, схватила халат, и, путаясь в рукавах, кое как напялила его поверх пижамы. Потом, на бегу мельком глянула на часы в виде корабельного рулевого колеса, а по морским традициям, называющегося «штурвалом», и скорчила злобную физиономию. Ох, не завидовала я тому, кто разбудил меня в такую рань, и сейчас все еще продолжал барабанить под дверью. На часах было ровно пять тридцать утра.
Вообще, надо было сказать, что в такую рань я была готова прибить каждого, кто попадется мне под руку. Однажды, еще когда я работала в тайге, молодой мастер по неопытности попробовал меня вот примерно так же разбудить. Так, если бы он вовремя не шарахнулся в сторону (опять же, благодаря своему молодому и шустрому возрасту), то мог вполне остаться без очень нужных частей своего мужского тела. Я просто запустила в его сторону охотничий нож, который по привычке всегда лежал у меня под подушкой. Перебравшись чуть больше года из тайги в «цивилизованный» мир туристической базы, расположенной в горной тайге нашей необъятной Сибири, привычек я своих не оставила. Хотя, казалось бы, здесь они уже были без надобности. Но, это так только казалось. Год назад я попала в такую историю… Из которой с большим трудом выбралась с целой головой и остальными не менее важными конечностями. Встряла я не одна, затащила еще туда и своего соседа и друга Игоря. В общем, выбирались вместе. (Подробно все эти приключения описаны в книге «Ловушка на прошлое») И, поэтому, как бы не убеждала меня моя подруга Ленка, которая, кстати, и привезла меня в эти горы строить для нее ресторан-корабль, в том, что тут «спокойное цивильное место», привычку класть свой охотничий нож под подушку я и здесь не оставила. И считала, что поступаю вполне разумно.
Конечно, сейчас я не схватилась за нож, но зла была неимоверно. Мне казалось, что я и без ножа могла управится с любым, кто только попадется мен под руку. Подойдя к двери, я ее распахнула на возможную ширину, и, не заботясь о производимом мною эффекте, грозно рыкнула:
– Кому в такое время неймется??!!
От дверей шарахнулась тень и жалобный голос проблеял:
– Алексеевна, это я, Гоша…
Я, все еще сурово хмуря брови, уставилась на молодого паренька. Надо сказать, что Гоша у меня работал на стройке, когда, по указаниям своей подруги я начинала здесь строить второй корабль -ресторан. Должна пояснить, что подруга прикупила по случаю в этих местах деревянный корабль, который служил мне сейчас жилищем, можно сказать стал моим вторым домом. Ленка углядела хорошую перспективу этого места, как туристического комплекса. А после того, как я воздвигла при помощи прораба Сергея Сергеевича здесь это грандиозное сооружение, называемое просто «Новый корабль», она уговорила меня остаться и поработать на ее благо, объяснив, что «чужому кому, свое детище не доверит». Так я и осталась жить на корабле, затерянным в горах бескрайней Сибири. Но, честно говоря, я не жалела об этом. Потому как, моим бичом и проблемой всегда была рутина. Так что смена профессионального профиля значительно расширила мой кругозор, и привносила в мою жизнь будоражащее разнообразие.
И теперь перед распахнутыми дверями стоял молодой Гоша, работающий на гидромолоте, и жалобными глазами больного щенка, смотрел на меня, зябко ежась под мелким моросящим апрельским промозглым дождиком. На улице было темно, с реки дул холодный ветер, донося сюда шум незамерзающей по самому центру горной реки. Сильный порыв ветра рванул полы моего халата, тоже, заставив зябко передернуть плечами после теплой кровати. Я хмуро посмотрела на парнишку и пробурчала:
– Ну, чего замер, как соляной столб. Проходи, нечего дом выстуживать. – Я сделала несколько шагов назад пропуская Гошу внутрь теплой кухни.
Когда он робкой тенью просочился внутрь, я, чуток поборовшись с сильными порывами ветра, захлопнула двери.
– Ну, чего случилось-то? Чего в такую рань шарошишься, добрым людям покоя не даешь???
Конечно, под «добрыми людьми» я подразумевала себя, родимую. Гошка шмыгнул носом, вытер рукавом лицо, и дрожащим голоском замяукал что-то не совсем внятное.
– Понимаешь, Алексеевна, там… В общем, у нас там… Короче, нужно срочно… Иначе, хана… А у тебя машина… В общем, велели мужики… Говорят, беги к Алексеевне, она не откажет.
После этого страстного монолога он замолчал и уставился на меня преданными глазами, в которых светилась надежда на спасение. Правда, какого такого спасения он от меня ждал, я так и не поняла. Окинув парнишку пристальным взглядом, от которого он поежился, словно, все еще стоял под порывистым холодным ветром, я мысленно прикидывала варианты. Орать на него сейчас не было никакого смысла. Он тогда вообще дар речи потеряет. А ласки во мне сейчас не было, хоть убей. Не откуда ей, этой самой ласке, взяться было в такое время. Но, как-то надо было добывать информацию. Иначе, эта песня может затянуться надолго. Тяжело вздохнув, я указала Гошке на стул, и, сдерживая эмоции, проговорила:
– Садись и рассказывай все по порядку. Что там у вас произошло, и какого… – Хлесткое словечко было уже готово сорваться с моих губ, но, я вовремя опомнилась, напомнив себе, что должна быть терпеливой. – И зачем ты ко мне пожаловал.
Гоша отчаянно замотал головой, с испугом косясь на стул, как будто боялся, что тот набросится на него и покусает. Я чуток сдвинула брови на переносице.
– Я кому говорю, садись…! – В голосе послышалось слабое рычание, и Гошка забился в угол у самой двери.
– Алексеевна, я того… Грязный я… натопчу тебе тут…
Нет, я конечно все понимаю, но и у меня нервы не железные и моему терпению может прийти конец. Усилием воли, я бы даже сказала, неимоверным усилием воли, я закрыла рот, чтобы не сказать все, что я по этому поводу думаю. Судя по Гошкиному виду, он был готов сбежать прямо сейчас. Я сделала два шага вперед, крепко взяла его за руку, почти силой подвела к стулу и усадила. Сама взяла второй стул, уселась напротив и с тяжелым вздохом произнесла.
– Теперь рассказывай все по порядку. Спокойно и с расстановкой. А главное, внятно, чтобы тебя можно было понять.
Гоша посидел немного, ерзая на полированной поверхности, потом, покосился на грязные следы, которые оставили его ботинки на чистом полу, глянул на меня с испугом. Но, встретив мой спокойный и почти доброжелательный взгляд, осознал, что казнить или живьем варить в раскаленном масле я его не собираюсь прямо тут и немедленно, собрался с духом, и начал:
– Ну, в общем так… Вчера вечером Сергеич должен был встретиться с заказчиком. Мы у Юдина, там на горе, котлован начали копать. – И он махнул рукой куда-то себе за спину. Фамилию я эту слышала впервые в жизни, но вопросов задавать не стала, боясь спугнуть Гошкину мысль. Она у него и так была хлипкой и неустойчивой. Со всем возможным вниманием я посмотрела на него, мол, не бойся, парень, сыпь дальше. Ободренный моим спокойным взглядом, Гоша уже более уверенно продолжил. – Ну, так вот… Заказчик, значит этот самый Юдин, должен был ему документы на котлован привезти, ну и аванс, конечно. Ты ж сама понимаешь, что без аванса мы работать то не начнем. Люди всякие попадаются. Иной и обмануть может. – Гоша слегка сбился. Чувствовалось, что мысль об авансе слегка увела его в сторону от основного повествования. А мое терпение совсем почти заканчивалось. Видимо, что-то такое мелькнуло в моем взгляде, потому что, парнишка сильнее заерзал на стуле и начал торопливо говорить, проглатывая окончания слов. – Ну, вот… Он, то есть Сергеич, должен был после встречи к нам в вагончик заехать. – Он опять замолчал на секунду, видимо решая, надо мне пояснить ситуацию с вагончиком или нет. Борьба мысли явно читалась большими буквами на его простоватом и честном лице. Потом, решив, что все-таки надо, принялся объяснять. – Мы теперь домой редко ездим. Заказ срочный. Тут ночуем. Да, и чтобы технику опять же не гонять туда-сюда. А Юдин этот, нам вагончик пригнал и на краю участка поставил. Вагончик хороший, удобный, там и печка есть. Ночью не холодно…
Я покачала головой и предупреждающе проговорила:
– Гоша… – Имя я произнесла медленно нараспев, чем перепугала парня почти до икоты. И он затараторил, как из пулемета.
– Сергеич должен был аванс нам привезти и план показать, где и как копать. Мы его ждали допоздна. А он все не ехал, и не ехал. Ну, понятное дело, мы спать улеглись. Мало ли что могло случиться. Может, заказчик не приехал, или еще чего… А сегодня батя, то есть Петрович, на улицу по малой нужде выскочил, а там…
Гоша опять замолчал. Глаза его расширились от испуга. Он уставился в одну точку, будто увидел что-то страшное. Тут я совсем не выдержала, и во всю силу легких рявкнула:
– Если ты сейчас мне не скажешь, что ТАМ… Я тебя собственноручно, прямо здесь, в этой самой кухне придушу!!!! НУ,,,???!!!
Гошка вздрогнул всем телом, посмотрел с ужасом на меня и прошептал, еле ворочая языком:
– ТАМ Сергеич под вагончиком лежит, весь в крови. У него голова пробита. Но, вроде еще дышит. А у нас машин то нет. Только трактора одни. Вот, батя к тебе и послал. У тебя же машина. Ну, чтобы, значит, Сергеича в больницу, в город…
Он еще что-то говорил, но я его уже не слушала. Рванула обратно в спальню. Быстро скинула пижаму, натянула джинсы и свитер, схватила сумку с документами, и кинулась обратно в кухню. Схватила ключи с крючка у дверей, и скомандовала Гоше:
– Живо давай!!! – Он чуть не грохнулся со стула, запутавшись в собственных ногах. А я, не скрывая злости, прошипела. – Да, шевелись ты…!!!
Выскочив на улицу под холодный и сырой мартовский ветер, кинулась к машине. Слава Богу, она завелась сразу. Открыла пассажирскую дверцу, и махнула несчастному пацану.
– Садись быстрее, дьявол тебя побери!!
Гоша шарахнулся от машины, как черт от ладана, и заблеял, срывающимся голосом:
– Не-е-е-е… Я лучше пешком…
Я аж зарычала на него.
– Садись, кому говорю!!! Я же не знаю, где этот ваш вагончик! Ну…??!!!
Парнишка залез в машину и постарался отодвинуться от меня подальше. В тесной кабине это было весьма затруднительно. Он забился в угол и там затих, глядя на меня расширенными от страха глазами. Почти не разжимая челюстей, я сквозь зубы проговорила:
– Говори, куда ехать …
Он, с горем пополам, стал объяснять мне дорогу. Я нажала на педаль газа и машина понеслась, прорезая предутренний сумрак яркими лучами фар.