Дети семьи Сонах уже четвертый день находились в пути в столицу. Ночами в Аталии было строго запрещено передвигаться, и часто им приходилось проводить по полдня в ближайших городах или деревнях.
Их путешествие подходило к своему завершению. От Учури они объехали лес Синама и должны были достичь северных ворот Исы за несколько часов до заката.
Общим советом, а именно игрой, в которой вновь проиграла их младшая сестра, было решено Дарку оставить следить за дорогой. Она сидела на козлах и весело, во весь свой звонкий голос рассказывала своим старшим все истории, что знала про путешественников. Рядом с ней, свернувшись, посапывал её проводник Мокша.
Рин и Аким опустились в той же тележке на удобное ложе из одеял, что приготовила для себя их сестра. За ними ехала вторая повозка, а закрывала шествие Рами, личная лошадь Рин.
Время от времени Дарка поглядывала в карту. О, ясная была очень рада путешествию. За эти дни она увидела больше, чем когда-либо могла себе представить. В замке она любила смотреть через балкончик в пустыри Таммории и придумывать какие-нибудь героические сказки. Дарка искренне считала пустыри красивыми и родными. Но страна Аталия оказалась совсем другой. Её не окружала серость. Как только они покинули восточные города Катами и Ыылмах, они сразу оказались в совершенно другом мире. Красочные зелёные леса окутали восточный тракт их страны. И когда они выехали на южный тракт, их окутали засеянные поля. Вблизи леса Синамы даже нечисти не было, поэтому и засаживали поля там. Нечисть существовала в Тамории и вблизи городов, где часто проходили сражения.
Заметив, что они приближались к месту, где Дарка знала наверняка, находилось болото из душ Амбы. Ясная начала рассказывать истории о нём своим старшим. Болото Амбы являлось вторым несчастьем Синамы, и он по-прежнему заводил к себе потерянные души путешественников.
– А вы помните историю о Нике-путешественнике? – спросила Дарка, возбужденно оборачиваясь к своим. Но ни Рин, ни Аким её не слушали. Они лежали в телеге и думали о своем. – Вы зря меня не слушаете! – воскликнула Дарка. Ей мама рассказывала, что дух Амбы не стал бы трогать её, потому что она прекрасная ясная, а у Рин с Акимом не было таких талантов, и им нужно было остерегаться. Девушка довольно обернулась к старшим, чтобы посмотреть их реакцию, но они не реагировали. Рин смотрела в небо, Аким лежал с закрытыми глазами. Лишь он согласно хмыкнул, что всё лучшее для Дарки. Девушка ссутулилась, выдыхая и понимая, что её совсем не слушали, обернулась обратно к дороге.
Дарка натянула поводья, и они остановились. Аким только тогда приоткрыл глаза и приподнялся на руках, спрашивая почему они остановились. Дарка изумленно оглядывала дорогу, обернула лицо к брату.
– Я могу поклясться Мунэ, – назвала Дарка имя тёмного бога, который уж никак не мог покровительствовать ясным магам, и оттого её слова были столь абсурдны. Но Дарка говорила убедительным голосом, – что ещё минуту назад дорога шла прямо! А сейчас появился резкий поворот направо!
Сделав глубокий уставший вдох, Арина тоже поднялась в сидячее положение, и они с братом дружно посмотрели на дорогу. Путь по-прежнему шёл через бескрайнее жёлтое поле из подсолнухов, но не было и следа прямой дороги, только резкий поворот направо. Рин с Акимом переглянулись, и девушка пожала плечами.
– Ах, точно! – очень звонко воскликнула Дарка, резко обернувшись. Ясная проигнорировала, что её сестра поморщилась от громкого голоса. – Так и началась история Ника-Путешественника, который угодил к Амбе! Я же говорила вам, что Амба существует! И вот: путь прямо к нему в гости! – убедительно проговорила Дарка, указывая на дорогу двумя руками, но после задумалась и добавила: – Я не думаю, что нам стоит идти к нему в гости.
– Не заметила, наверное, – задумчиво произнесла Рин, не слушая россказней младшей сестры. Ясные – они всему верят.
– Дух Амбы придумали, чтобы пугать детей, – сказал Аким своей младшей сестре.
– Я уверена, – ответила Дарка, скрестив руки перед грудью и недовольно насупившись оттого, что ей не верили. – И мама говорила, то все пять несчастий настоящие! Почему вы верите в лес Синама и не верите в его несчастья?
– Потому что лес Синама можно увидеть, – ответил ей брат.
Аким перепрыгнул небольшую перегородку тележки и опустился рядом с Даркой. Он подхватил за шкирку Мокшу, который тут же зашипел и лязгнул зубами в его сторону, и швырнул любимого питомца своей младшей сестры в повозку к Рин. Первой реакцией Рин было скинуть тварь с тележки, и даже дёрнулась нога. Однако именно в этот момент она заметила взволнованный взгляд сестры, направленный на Мокшу. Дарка перегнулась через бортик, спрашивая Рин, если Мокша ударился. Зверёныш сел на попу и недовольно покрутился.
Тележка двинулась вперёд.
– Я говорю вам, – всё так же убедительно произнесла Дарка, положив свои руки поверх рук Акима, который подхватил поводья, – нам не стоит ехать к Амбе, он опасен. Он собирает души магов! А помните, как закончилась история про Ника-Путешественника? Он умер! Его душу забрал в свою коллекцию болота из душ Амба!
– Да ладно, Дарка, – насмешливо проговорила Рин, – ты же сказала, Амба не станет трогать твою душу. Вот и не переживай.
Только Дарка верила не всему, что рассказывала их мама. Вот, к примеру, почему бы Амбе и не забрать её душу? Она тоже маг. Чем её душа хуже душ тёмных магов, задавалась вопросами Дарка, искренне считая, что мама уверяла её в обратном лишь для того, чтобы она не боялась. В этом вопросе девушка больше верила отцу. Он считал, что его младшей дочери нужно было бояться всех.
Им в лица ударил жуткий холодный ветер, заставивший всех троих зажмуриться. И когда они открыли глаза, то прежде ясное небо затянуло тучами. Дарка схватилась за руку Акима. Вслед за появлением туч раздались мощные раскаты грома и пошёл сильный ледяной дождь.
– Аким! – крикнула Рин. – Разворачивайся назад!
Она обернулась, однако уже не увидела ни лошади с вещами, ни Рами позади них. Громко сматерившись, Аким натянул поводья. Встав на дыбы, лошадь погнала вперёд. Рин схватилась за бортики повозки, стараясь не вылететь из неё, и с той же целью в её ногу вцепился Мокша. Дорога становилась всё более неровной, и их жутко трясло. Поводья, которые тянул Аким, не выдержали и лопнули. Тележка, потеряв равновесие, завалилась набок, продолжая двигаться по инерции, и все трое вылетели с неё.
Дарка громко застонала. Её выкинуло в сторону, на густую траву. Она встала на четвереньки, пытаясь привести дыхание. Ледяная вода обливала её со всех сторон, заползая под рубашку. Девушка медленно поднялась на ноги. Она находилась в тёмном непроходимом лесу, который был укутан дождём, столь сильным, что было почти ничего не видно.
– Рин! Аким! – что было мочи кричала младшая Сонах. Стена дождя заглушала любые звуки, и девушка ничего не услышала в ответ. Она то и дело судорожно оглядывалась. Ей казалось, что рядом с ней кто-то стоял. В груди образовался ком, и её всю трясло. Нервно сглатывая, она, приметив под ногами палку, подхватила её и, вытянув в защите, начала крутиться в разные стороны, продолжая звать Рин.
– Ш-ш-ш, – услышала Дарка шипящий звук прямо над ухом. Она резко развернулась, но, поскользнувшись на мокрой земле, упала вниз и выронила палку, которая внезапно превратилась в змею. Извиваясь, та коснулась руки ясной. Дарка громко взвизгнула, отползая назад и отмахиваясь от змеи ногами. Сердце бешено стучало в груди, отдаваясь в голове и руках.
Дарка вновь поднялась на ноги, громко проорав «Акимир». Почувствовав рядом чужое присутствие, она резко крутанулась и встретилась взглядом с ярко-красными глазами очень высокого человека. Дарка больше ничего не могла видеть, лишь его красные глаза. Она смотрела на него, качая головой и понимая, что от страха у неё не получалось даже вздохнуть. Он протянул руку к плечу девушки. Ясная вся сжалась, а её грудь вздрагивала в попытке сделать вдох. Наконец он дотронулся до плеча Дарки и резко отдёрнул руку, словно его обожгли. В глазах мелькнул шок. Дарка попятилась от высокого человека. На его лице при очередной молнии, осветившей небо, она увидела слизь и язву. В следующее мгновение мощный порыв ветра поднял хрупкое тело вверх и понёс прочь. Дарка зажмурилась, закрыв голову руками. Только когда она почувствовала, что во что-то врезалась и упала на землю, девушка убрала руки и открыла глаза.
Младшая из Сонах оказалась рядом со второй тележкой и лошадью Рин, которые остались стоять посреди прямой дороги в ожидании своей хозяйки. Лошадь Рин нервно перетаптывалась с одной ноги на другую и стучала копытами. Дарка осмотрелась. Её сердце продолжало бешено стучать. Не было и следа дождя или леса. Они по-прежнему находились в бескрайнем поле из подсолнухов. Рин и Акима не было рядом.
Дарка осталась сидеть, свернувшись калачиком под большим колесом тележки, пока её сотрясали рыдания.
***
Рин стояла посреди тёмного леса, прикрыв глаза, стараясь прислушиваться к своим ощущениям. То, что происходило, явно было магическим явлением – иллюзией. А главное правило иллюзии – не поддаться панике. Она пыталась вспомнить всё, что знала о духе болота Амбе, и вспомнить, что говорила Дарка, пока они двигались вперёд.
Девушка дышала ровно и глубоко, игнорируя дрожь по телу от ледяного дождя. К её ноге прижимался мокрый Мокша. Он остался рядом с ней и даже не попытался найти свою любимую Дарку. Рин сжала левую руку в кулак. На левой руке у неё был тонкий шрам. Он её успокаивал. Благодаря ему она знала, что с её сестрой всё было в порядке. Поэтому ей нужно было сосредоточиться на себе.
Старшая Сонах приоткрыла глаза и увидела маленький одноэтажный дом неподалёку, откуда шёл тусклый свет, пробиваясь сквозь тьму дождя. Первым порывом Рин было двинуться к этому дому. Но она вспомнила историю о Нике-Путешественнике, который забрался в уютный маленький домик. Однако, дом который видела Рин, был далёк от звания «уютный». Она продолжала стоять не шевелясь в надежде, что наваждение спадёт. Прикрыла глаза, делая глубокий вдох.
Это всё иллюзия, говорила себе Сонах. Кто, как не она, маг с наклонностями к ментальной магии, знала, что иллюзия не может навредить, если не поддаться ей. Рин вздрогнула, когда ощутила, как тяжёлая холодная рука опустилась на её плечо. Она сделала глубокий вдох, чуть дёрнула рукой, но не обернулась. Холодные капли продолжали стекать по её лицу. Мокшу она больше не чувствовала.
Внутри появилось желание пойти к дому. Оно росло с каждой секундой, словно она знала, что там ждёт тепло. Там будет и Дарка, и Аким; они давно сидят, пьют тёплый чай и не понимают, почему Рин не идёт к ним в столь уютное убежище. Осознание того, что её окружала иллюзия, сходило на нет, и даже тяжести чужой руки она больше не ощущала.
Рин вновь открыла глаза и, успокаиваясь, посмотрела на дом. Он уже не казался столь зловещим. Тёплый свет её звал; казалось, там в окне она видела взволнованный силуэт Дарки, который выискивал её во тьме. Рин больше не могла вспомнить, почему не хотела туда идти. Сделала шаг к дому, и в следующую секунду острая боль пронзила её ногу, снимая наваждение. Рин опустила глаза. Мокрый лемур её сестры всей мощью вцепился зубами в её ногу, прокусив кожу до крови. Эта резкая боль помогла Рин осознать, что ею пытались управлять при помощи ментальной магии. Мокша отпустил её ногу, и она встретилась с жёлтыми глазами лемура. Он отчаянно шипел за её спину.
Рин больше не могла игнорировать очевидного факта, что за спиной кто-то стоял. Ощущая, как сдавило горло от страха, она полуобернулась. И встретилась взглядом с красными глазами, которые, казалось, смотрели в самую душу. Ком подступил к горлу, когда они смогла рассмотреть силуэт, а от понимания, что это существо по-прежнему держало её за плечо, её потянуло к рвоте.
Мокша обежал Рин спереди, продолжая шипеть на высокого человека, крупнее самой Рин почти вдвое. Он был одет в огромный скользкий плащ, покрытый плесенью, половина его бледного лица была разъедена налётом, и красные неморгающие глаза смотрели ей прямо в душу.
Жалобный стон, наполненный отвращением, вышел из девушки, и она отступила. Лемур схватил её лапами и потянул на себя, вновь громко зашипев. Рин опустила глаза, осознавая, что вот-вот зайдёт в болото.
Высокий человек обратил свои светящиеся в ночи красные глаза к Мокше. Приоткрыл в оскале свою пасть, где виднелись прогнившие зубы, и до Рин донёсся соответствующий запах. Человек, собираясь раздавить Мокшу, поднял свою мощную ногу, с которой стекала вниз грязь. Рин своей ногой успела оттолкнуть животное в сторону.
Огромная, тяжёлая рука продолжала лежать на её плече. Она, превозмогая отвращение, положила свою руку поверх. Его рука была слизкой, казалось, что руки Рин погружались в неё и по ним что-то ползло. Сонах сделала судорожный вдох. Не убирая своих рук, не моргая, она смотрела в красные глаза.
– Нет, – произнесла девушка. – Нет, – повторила она, ставя блок на мощный поток ментальной магии, направленный на подчинение её воли. Чёрная рука, превратившись в грязь, стекла с плеча, следом за ней, расплылся и высокий мужчина.
Рин передёрнулась, не в силах больше сдерживать своего отвращения. Она согнулась пополам, упираясь руками в колени и делая глубокие частые вдохи. Девушка посмотрела на Мокшу, который так и стоял рядом с ней. Он держался лапками за её ногу. Сердце Рин бешено стучало. Она вздрогнула и стала судорожно отряхивать своё плечо. Ощутив на нём нечто вязкое, Сонах поспешно сняла с себя рубашку, оставаясь в одной тонкой майке. Девушка кинула одежду в сторону и с ужасом заметила, как из грязи вылезла лапа и затянула вглубь её кофту.
– Мунэ, – покачала головой Рин, отступив назад. Мокша вновь зашипел, но в этот раз в сторону болота. Сонах подняла глаза. Дождь продолжал лить, стекая по её лицу, мешая видеть. Но девушка уже знала, что там был Аким. Она вглядывалась в сторону болота, пытаясь рассмотреть силуэт брата. Он стоял в болоте по колено, не двигаясь, и руки из грязи утягивали его вниз.
– Акимир! – вновь крикнула Рин, когда увидела за его спиной высокую фигуру и красные глаза, что светились в темноте. Они смотрели на Акима. – «Только не он», – в ужасе думала Рин, не зная, что ей делать. Она прикрыла глаза, стараясь себя успокоить. Ей нужно приглушить страх. Это иллюзия, вновь напоминала себе девушка. Иллюзия не может навредить, если не поддаться ей. Рин зажмурилась, призывая брата.
«Меч, – вновь и вновь одними губами говорила девушка, – воткни меч за спину».
Она судорожно дышала, из глаз текли слёзы, но она всё повторяла эту фразу. Когда Аким наконец выхватил «Калабхити» и воткнул меч в силуэт позади себя. Существо рассыпалось в грязь, смешиваясь с болотом. Только тогда Рин смогла облегчённо выдохнуть и крикнула со всей мочи:
– В болото! Воткни меч в болото!
Голос Рин заглушал сильный дождь, но Аким уже догадался сам. Он воткнул в него горящий символами клинок. Болото тут же отступило и отпустило его, мельчая. На возможной скорости по скользящей поверхности Аким бросился в сторону сестры и схватил её за руку.
– Аким, Аким… – Рин, не в силах совладать с эмоциями, повисла на его шее, впиваясь руками в холодное тело. Она продолжала судорожно дышать. Аким обнял её в ответ. Сердце юноши стучало так же быстро, как и его сестры. Он в ужасе смотрел перед собой. Оба не замечали Мокшу, который продолжал шипеть около их ног. Пока лемур вновь не схватил зубами Рин за ногу. Девушка сморщилась, опустив взгляд вниз. Мокша шипел и показывал им двигаться в сторону.
– Где Дарка? – спросил Аким, отстранившись от сестры.
– Быстрее, – потянула его за руку Рин. Она ничего не сказала, но верила, что Мокша выведет их к Дарке. Рин всю трясло, когда она произнесла: – Дарка говорила, что дух Амбы не тронет её. С ней всё в порядке.
Они бросились бежать сквозь лес в противоположную сторону от болота, куда их вёл Мокша. Казалось, лес совсем не хотел их отпускать, и за ними что-то двигалось. Аким крепко сжимал руку сестры.
– Позади нас, – хрипло проговорила Рин. Аким вновь выхватил меч, отпустив руку сестры, и резко развернулся, вонзив в высокое грязевое тело горящий меч по самую рукоять. Грязь медленно стекала по мечу юноши, и, померкнув вместе с духом Амбы, исчез и его лес с болотом. А брат с сестрой стояли посреди подсолнухового поля под ярким, опускающимся к горизонту солнцем.
– Твою мать, – выдохнула Рин, опускаясь вниз. Её била дрожь.
– Дух Амбы, – потрясённо произнёс Аким. – Это был дух Амбы.
– Р-разве, – стуча зубами то ли от холода, то ли от страха, начала Рин, – дух Амбы не сказка для детей?
Аким опустил взгляд к сестре. Он весь передёрнулся и, прямо как прежде и его сестра, скинул с себя рубашку и, оказавшись голым по пояс, начал топать её ногами. Мокша, следуя его примеру, тряс своей шерстью, чтобы очиститься от грязи, воды и холода.
– Дарка, – произнесла Рин, глядя на Мокшу. – Где Дарка?
Мокша издал протяжный высокий звук, мордой указав в сторону, где стояла вторая тележка и лошадь Рин. Рами затопала ногами и издала тихое ржание, когда увидела хозяйку. Они двинулись сквозь поле к дороге. Ясную приметили почти сразу. Дарка сидела перед большим колесом на корточках, свернувшись и спрятав голову в коленях.
– Дарка! – крикнул Аким, и девушка, вдрогнув, подняла заплаканные глаза. Всхлипывая, опираясь на тележку, она поднялась на ноги и тут же бросилась их обнимать, сотрясаясь в рыданиях, рассказывая о том, как боялась и их потерять.
– Вы, – прерываясь на всхлипывания, говорила Дарка, – д-даже взяли Мокшу. – Она подхватила на руки мокрого лемура, у которого осела шерсть, и он больше не казался таким толстым. Дарка подняла тяжёлую грязную тушку и прижала к своему лицу.
– Это Мокша взял нас с собой, – вдруг произнесла Рин. Она смотрела на лемура своей сестры и впервые задалась вопросом, как это животное вообще оказалось в их доме. Девушка присела на корточки, задрала штанину посмотреть на укус Мокши. От укуса не осталось и следа, кожа была совершенно белой. Рин вновь с удивлением посмотрела на зверька.
– Кто он? – нахмурившись, спросила Рин.
Но Дарка не могла ей ответить. Мокша в её руках притворился умирающим и больным. Она поспешила укутать его в одну из своих тёплых кофт. Рин продолжала смотреть на лемура. Она была уверена, что лемур ни её, ни Акима не жаловал. Так зачем же ему было их спасать?
– Поднимайся, – произнёс брат, грубо схватив Рин за руку под плечом, поднял её вверх. Он уже успел снять обувь и даже грязные штаны, оставшись почти голым.
Солнце клонилось к закату, а они были далеко от Исы. Аким приказал девушкам отправляться в путь, пока натягивал на себя чистую одежду.
– Мы не можем, – начал он, – провести ночь за пределами города, а особенно под стенами Исы.
– Надо переодеться, – продолжая всхлипывать, произнесла Дарка, её по-прежнему потряхивало.
– Две минуты, – сказал Аким.
Зайдя за повозку, девочки поторопились переодеться. Аким кинул Дарке новый плащ, который скрывал ауру магов, чтобы она надела его на себя. Воды у них было немного, и они смогли промыть только руки. Рин до последнего тёрла свою ладонь, которой трогала духа Амбы, и никак не могла успокоиться.
– Твою ж мать, Рин, – прошипел Аким, который уже как некоторое время пытался усадить сестёр в повозку. Дара первой села на своё место. Держа на руках укутанного в кофту Мокшу, который продолжал дрожать и делать больной вид. Ясная ласково его гладила. Аким вновь подхватил Рин за руку, подталкивая в повозку. Он вскочил первым, оказался между своих сестёр и схватил поводья. С силой ударил лошадь, чтобы она бросилась галопом. Позади, не отставая, за ними последовала лошадь Рин.
Их до безумия трясло на неровной дороге, но Аким, приподнявшись над своим сидением, лишь ускорялся. Дарка всеми силами держалась за передний борт, чтобы не упасть, а второй рукой прижимала к себе лемура.
Солнце садилось за горизонт, когда они достигли окраин города. Последние лучи осветили разруху, бо́льшую, чем у восточных границ и стен Катами. Рин подумала, что это именно то, что ожидает Катами. Теперь, когда они пустили на восточную границу нечисть из Таммории.
Аким с силой бил лошадь поводьями, понимая, что перед ними вот-вот закроют ворота. Ночь под стенами этого города они не смогут пережить. Перед воротами строем стояли солдаты Ордена зачистки, которые уже закрывали вход в город. Надсмотрщик на стене города дал приказ остановиться, когда увидел их телегу.
Солнце зашло за горизонт. Вокруг них начала восставать из пепла нежить. Дарка изумлённо смотрела по сторонам, пока Аким продолжал гнать их коляску на всей скорости. Младшая, крепко держась за повозку, другой рукой накинула на себя капюшон плаща. А Мокша уже сам вцепился лапками в её колени.
Стрела пролетела мимо них, убивая восставшего из мёртвых, который кинулся на их повозку. Они внеслись в город, и некроманты поспешно закрыли ворота, пока со стены летели стрелы в нежить. Аким натянул поводья. Повозка продолжала мчаться по инерции. Их окружили солдаты, приказывая остановиться, и, чтобы не врезаться в людей, Акимир резко развернул повозку. Тележка начала заваливаться набок, и Аким нагнулся в сторону Дарки, чтобы вернуть равновесие. Наконец они остановились.
Их окружили. Вперёд вышел капитан отряда некромантов Исы.
– Предоставьте ваши документы! Имя и откуда держите путь. А также причину, по которой вы посмели прибыть в Ису после комендантского часа.
Дарка первая спрыгнула с повозки, и Аким, приземлившись вслед за ней, выступил вперёд, приподняв руки. Рин спрыгнула с другой стороны и кинулась к своему рюкзаку, чтобы достать документы и свидетельства о рождении. Она, так же как и младшая, накинула на себя плащ, который скрывал ауру мага, посчитав, что таким образом Дарка будет привлекать к себе меньше внимания.
– Акимир, – заговорил Аким, – Сонах. Мы с сёстрами прибыли для поступления в Академию имени Ашуры, – продолжил он. Пока их повозку окружили солдаты Ордена зачистки и начали просматривать вещи, Рин встала рядом с Даркой и протянула документы Акиму, чтобы он передал их капитану отряда.
– Сонах? – повторил капитан, взял в руки протянутые документы и пробежался взглядом по тексту. – По какой причине вы нарушили комендантский час? – жёстко спросил он.
– Мы должны были прибыть час назад, – ответил Аким, – но непредвиденные обстоятельства задержали нас на несколько часов.
– Какие обстоятельства? – требовательно спросил командир. Его взгляд прошёлся по девушкам, он приблизился к Рин, заглянул ей под капюшон и стянул его, затем к Дарке. Аким дёрнулся, но командир лишь осмотрел лицо и, встретившись с голубыми глазами, тут же отступил, не посмев тронуть ясную.
– Наша вторая повозка сломалась, – произнёс Аким. Уточнять, что они встретили дух Амбы и потому задержались, казалось абсурдным. – Пришлось бросить её, – продолжил он. – Мы несколько часов пытались её починить.
– Только лошадь забрали, – добавила Рин. Её лошадь всё так же безмолвно следовала за ней и стояла рядом, утыкаясь мордой в плечо хозяйки.
Капитан дал знак солдатам заступить на свои посты и протянул документы Акиму.
– Акимир и Арина Сонах, – пробормотал он. – Вы дети знаменитого Акмата Сонаха? – спросил капитан, и Аким кивнул в ответ.
– Наш отец погиб в сражении с нежитью, – пояснил Аким.
– Хм, – безразлично произнёс командир. Его взгляд вернулся к Дарке, он задумчиво на неё посмотрел, но ничего не сказал.
– Мы путешествуем с самого утра, – сказала Рин, – и впервые прибыли в столицу. Не могли бы вы отвести нас в какой-нибудь гостевой дом?
– Означает ли смерть лидера востока то, что восточная граница пала под натиском Таммории? – спросил капитан отряда, вновь вернув взгляд к Акиму.
– Катами сдерживает наплыв, – ответил Аким. – В свою очередь, мы отпустили всех некромантов отца им в помощь. – Аким задумался, встретился взглядом с Рин и с улыбкой добавил: – И даже спонсировали оружием из нашего дома.
– Дон! – воскликнул капитан, и перед ним тут же оказался один из воинов. – Отведи путников к ближайшему гостевому дому на улице Кожевников. – Он усмехнулся и бросил взгляд на молодых господ. – Эту ночь вам придётся потерпеть.
Высокий солдат, одетый в форму Ордена, которая даже прикрывала лицо, направился в путь. Аким подхватил за поводья лошадь. Дарка держала под руку Рин, пока они двигались вперёд. Как только они прошли квартал от южных ворот и повернули на улицу Кожевников, как объявил высокий солдат, в их носы ударила жуткая вонь. Солдат объяснил, что они находились в Скотном районе города. Ему самому было крайне неприятно находиться на улице, поэтому он торопливо довёл молодых людей до гостевого дома и так же торопливо ретировался назад, даже не попрощавшись.
Их оставили перед небольшим хилым зданием с обшарпанными стенами. Хлев с лошадьми стоял прямо перед домом, а вокруг гостиницы была засохшая грязь. Навстречу им вышел крайне уставший худой управляющий, который вместо приветствия сообщил:
– Мы не несём ответственности за оставленные без присмотра вещи. – И он указал длинным пальцем на заваленную вещами повозку, после чего протяжно, не прикрывая рта зевнул, показывая, что устал и не собирался долго с ними возиться. – Ночь в одной комнате будет стоить один серебряник.
Рин протянула управляющему два серебряника за две комнаты. Аким начал разбирать вещи, отдавая некоторые Рин. Оставив Дарку следить за остальными, они с Рин первыми направились внутрь.
– Вы оставите меня здесь одну? – удивлённо спросила Дарка, осматриваясь по сторонам и понимая, что на этой улице, где она и дышать не могла, оставаться совсем не хотела.
– Как одну? – не оборачиваясь, произнесла Рин. – С Мокшей.
Закинув вещи в первую комнату на втором этаже гостиницы, они спустились по скрипучей деревянной лестнице, каждая ступенька которой прогибалась под их весом, на первый этаж. Во второй раз они направились в дом втроём.
– Живо-о-отных, – протяжно зевая, произнёс уставший управляющий, – нельзя.
– У нас нет животных, – заметил Аким, не понимая, о чём тот говорил. Они ведь явно не собирались заводить внутрь лошадей.
Как ни странно, но первый, кто осознал, о ком шла речь, был именно Мокша. Он начал оглядываться по сторонам и дёргать лапкой Дарку за ногу.
– Мы Мокшу здесь не оставим, – тут же сказала младшая. Рин задумчиво посмотрела на лемура. Она, может, и бросила бы его с лошадьми, но в этот день он заслужил её уважение. Старшая Сонах достала несколько серебряников и протянула служащему. Управляющий скривился, но решил промолчать о присутствии грязного животного и всё же завёл молодых господ в ещё более грязное помещение.
Внизу находился трактир, где за парой столиков сидело несколько рабочих. Дарка озиралась с отвращением, ведь неприятный запах стоял и внутри заведения.
– Даже у Амбы было милее, – шёпотом произнесла она Рин.
– Правила дома, – тем временем устало вещал им управляющий, пока они поднимались по скрипучей лестнице. – Кухня закрывается через тридцать минут. Если хотите заказать ужин, делайте это сейчас. Банные комнаты открываются с десяти утра. После десяти вечера запрещено покидать комнаты. Туалет общий, расположен в конце коридора.
– Нет, я хочу искупаться сегодня, – тут же перебила его речь Арина, нахмурившись.
– Ой, – поморщившись, отмахнулся Аким. Он устал до потери пульса, и всё, чего он хотел, – это упасть в кровать и уснуть, поэтому, не скрывая своего раздражения, произнёс: – переживешь. Я хочу спать.
– Я тебя с собой купаться не звала. Ему отдельную комнату, – тут же приказала Рин, не желая находиться в одной комнате с грязным братом.
Они поднялись по скрипучей лестнице и вошли в первую дверь, в убого обставленную комнату, где стояли две железные кровати по разным сторонам и две тумбочки сбоку от них.
– Бани не топим в это время, – говорил управляющий. – Вы есть будете или нет?
– Будем. Несите всё, что есть, и затопите мне баню, – вновь приказала Рин. Управляющий устало вздохнул, собираясь высказать юной даме всё, что о ней думал, но Рин полезла в один из своих мешочков на поясе.
– Слушай, дамочка, меня твои серебряники не заста… – Он замолчал, когда в его руки упали сразу три золотые монеты. Управляющий в шоке посмотрел на свою ладонь, его глаза резко пробудились, и, казалось, от уставшего вида не осталось и следа. Он нахмурился и прикусил монету. – Настоящие? – не поверил и прикусил две другие. – Что же вы сразу не сказали, что хотите искупаться? – вдруг приветливо заговорил он, подхватив тяжёлые сумки из рук Рин.
– Сначала отведите меня в мою комнату, – влез Аким, раздражённо закатив глаза.
– Здесь оставайся, – произнёс прислужник, даже не взглянув на юношу. – Пойдёмте, милые девушки, я отведу вас в лучшую комнату!
Они поспешно покинули мрачное помещение. Лишь Дарка на прощание счастливо помахала Акиму. Он остался в тёмной, печально освещённой одной догорающей свечой комнате.
– Я есть тоже буду! – крикнул Аким, но перед его носом уже захлопнулась дверь.
Управляющий приветливо рассказывал о том, что заставит повара запечь для них цыплёнка целиком. Он отвёл девушек в комнату, расположенную в конце коридора, ярко освещённую артефактами. Её стены были покрашены столь свежей краской, что запах ещё не выветрился. Управляющий позвал помощь. Баня была затоплена всего через двадцать минут.