Эдвард Лирон посылал в мою сторону знаки бровями, которые выглядели какими-то непристойным. Я поблагодарила судью и собралась восвояси, думая, что меня и обратно адвокат увезет.
Но как бы не так.
– Луиза, раз мы с тобой снова живем как муж и жена, я должен сопровождать тебя домой.
Бен Ренли стоял передо мной, глядя сверху вниз. Брови сошлись на переносице, глаза удивительного фиолетового цвета смотрят сурово, но без враждебности.
Как мне разобраться во всем происходящем, не выдавая себя?
Прекрасно понимаю, что будет, начни я рассказывать о том, что мне довелось пережить. Мол, я пришла из мира, где одно солнце, там мне было сорок два и я развелась с мужем, он отсудил все, что мы вместе нажили плюс еще и часть моего собственного имущества. А потом я упала с лестницы прямиком под ноги Бену Ренли, который перед этим наверняка сам и расправился со своей женой.
Несложно догадаться, что меня быстро упекут в лечебницу для душевнобольных. И Бенедикт сделает это с огромной радостью. Поэтому для всех я – та самая Луиза Ренли.
А что, если за этот месяц Бен попытается снова меня убрать? Стало страшно. Срочно надо узнать, что там за дар. Надеюсь, это какая-то суперспособность, которая позволит остаться живой. Может, Луиза летать умела, или еще что-то полезное делать. Хорошо бы унаследовать это от нее.
Заявлять на Бена мне тоже было страшно. Доказательств никаких, после визита целителя и повреждения мои ликвидированы. Я даже сама не заметила, как и хромать перестала и вообще все симптомы, что после падения были, прошли. Скажи я сейчас, что муж меня с лестницы столкнул, но я не помню, как это произошло, боюсь, и сочувственно ко мне настроенная судья не поверит. Все же лорд – это вам не баран чихнул. У него вес в обществе имеется. Если мой Игорюня, у которого просто знакомый в департаменте недвижимости работал, смог провернуть аферу с документами по моей даче, что говорить об особе дворянских кровей?
Семейный экипаж четы Ренли оказался компактным и неожиданно уютным. Но пространства там было очень немного.
Мы с Беном сидели друг напротив друга излишне близко, но с этим ничего нельзя поделать, разве что боком развернуться и ноги на лавку задрать.
Я не знала, куда мне смотреть. На лорда пялиться было тревожно. Я не понимала, какую игру он ведет, и чем это грозит.
Кожей чувствовала враждебность, а ее причины для меня пока оставались загадкой.
Бенедикт тоже не считал нужным со мной общаться. И смотрел куда-то поверх меня. Он был так близко, что я разглядела легкую щетину, покрывающую его скулы и упрямый волевой подбородок. Этой небритости, судя по всему, тщательно придавал форму искусный брадобрей, потому что линия роста была такой ровной, волосок к волоску.
От лорда Ренли приятно пахло. Парфюм в этом мире отличный, я свой тоже уже успела оценить. Куча пузатых флакончиков со страромодными распылителями, с резиновой грушей. Я такие видела только в кино и на картинках.
В этом тягостном молчании обратный путь казался мне невероятно долгим. Дорога была ровной, но временами встречались неровности, и карету слегка подбрасывало. Тогда наши с Бенедиктом колени соприкасались, что добавляло неловкости.
Когда мы наконец-то доехали до замка Ренли, я озадачилась было, как мне теперь из экипажа выпрыгивать. Но к моему огромному облегчению, нас уже ожидал дворецкий, который подставил для меня деревянную лестницу, напомнившую пьедестал почета. И руку еще подал.
– Хенли, леди Ренли остается, – коротко бросил лорд домоправителю. Тот кивнул, пребывая все таким же отстраненно-доброжелательным. Робот, а не человек, даже бровью не повел. А ведь наверняка интересно, чем хозяйский развод закончился.
– К себе пойду, – сказала я на всякий случай. Бен на меня не отреагировал, будто его Хенли покусал.
– И еще, не подскажете, как найти моего кота? – я посмотрела на дворецкого.
– Пумиш обычно сам вас находит, леди Ренли, – ответил он ровным голосом.
– Да, точно. Перенервничала из-за слушаний и забыла такую очевидную вещь, – я хохотнула, подивилась сама себе, насколько мелодично это у меня вышло, почувствовала себя глупо, махнула рукой и отправилась в свои апартаменты, искренне надеясь отыскать их с первой попытки. Или хотя бы с пятой. К моему ужасу, в просторном холле была не одна лестница, а целых три! И все очень похожи одна на другую. И куда идти прикажете?
На мое счастье, когда я уже почти заплутала, мне встретилась Бегония.
– Мне нужна твоя помощь! – заявила я ей. – Платье расстегнуть.
Горничная кивнула.
– Я буду сразу же, как вы дойдете до комнат, – пообещала она, – заодно занесу вам прохладительные напитки.
– Нет, пойдем вместе, – настаивала я, понимая, что сама дойду не скоро.
– Хорошо, но тогда нам на вторую лестницу, – сказала Бегония.
– Действительно, – я сделала вид, будто спохватилась, – мне показалось, тут Пумиш мяукал. Пошла поискать.
– Кажется, он дремал на вашей подушке, леди, – услужливо сообщила горничная.
Когда мы добрались до моих комнат, я убедилась, что котик действительно спит. Хорошая новость.
Бегония подступилась ко мне со спины и принялась расстегивать платье. Я не сразу сообразила, что за этим ее и звала. А ведь чуть было дверь у нее перед носом не закрыла, когда радостно ворвалась в гостиную.
Горничная помогла мне выбрать туалет на смену ношеному и удалилась, пообещав вернуться с обедом.
А я пошла знакомиться со своим проводником-фамильяром. Когда он спал, выглядел вполне обычным котом, а крылышки, которыми прикрылся, напоминали накидку из перьев или кошачью игрушку. Сопит, носик лапкой прикрывает. Симпатичный зверек, даже милый. Пушистый, светло-коричневого с белым окраса.
– Ну, привет, киса, – позвала я прямо в мохнатое ушко. Котяра, безмятежно спавший на подушке, тут же подскочил и мявкнул.
А потом вытаращил глаза и…и…и сказал (!!!) прямо словами:
– Луиза? Что с тобой стряслось, дорогая? Ты сама на себя не похожа!
– А-а-а-а-а!
Я завизжала, выпучила глаза и подпрыгивала на одном месте, тыкая пальцем в крылатое животное.
Говорило точно оно, потому что во-первых, никого в комнате больше не было, во-вторых, звук шел с его стороны и рот при этом открывался в такт.
Голос у Пумиша был как у ребенка лет десяти примерно, может чуть старше. Когда я начала орать, бедняга упал на кровать, прикрывая уши лапами. А крылья сложил шалашиком.
Вдруг посетила счастливая мысль, что меня мог разыграть кто-то, сидящий под кроватью. Тогда я замолкла, упала на колени, приподняла свисающий плед и заглянула в мрак подкроватья.
– Луиза, ты нездорова? – голос звучал сверху. Я задрала голову и увидела кошачью мордочку. Пумиш свесился с кровати и с интересом меня разглядывал.
Я снова взвизгнула и кот втянулся обратно.
Бедняжик, напугался. Он ведь привык, наверное, разговаривать со своей хозяйкой. А тут я. Дикая.
Собрав волю в кулак, а себя в кучу, я приподнялась, держась за край постели. Выглянула, стоя на коленях.
Кот отважно подошел ко мне, обнюхал лицо, затем лизнул лоб и спросил:
– Ты кто?
– Луиза, – честно ответила я, – меня правда так зовут.
– Попаданка? – поинтересовался кот, усевшись удобнее.
– Что это значит? – не поняла я.
– Особа из другого мира, попавшая в чужое тело. И не отпирайся.
– Ох, – я наконец встала с колен, чтобы сесть рядом с котом на кровать, – а я думала, что с ума сошла или без сознания лежу.
– Все так поначалу думают, потом привыкают, – философски ответил Пумиш.
– А ты видел еще таких как я?
– Сам – нет. Но слышал, рассказывали другие фамильяры.
Кот почесал за ухом задней лапой.
– И что теперь, выдашь меня? – спросила я со вздохом.
– С чего бы? Ты не виновата, что сюда угодила. Луизу жаль, конечно, я к ней привык.
– А она теперь что, умерла? – я почувствовала себя убийцей.
– Возможно, вы с ней местами поменялись. И в таком случае я твоим врагам не завидую. Остался у тебя там кто, кому отомстить надо?
– Ага, – подтвердила я, – из-за них я с лестницы и упала, по большому счету.
– Уверяю, милая, скоро они пожалеют, что не сами оттуда сверзлись.
– Да кто такая эта другая Луиза? – удивилась я.
– Ведьма, конечно же, раз я – ее фамильяр.
Кот поднялся на лапы, и с интересом обошел меня, принюхиваясь.
– Вроде бы и пахнешь ты так же, но появилось что-то новое, незнакомое. Интересно, дар остался, или с ней ушел?
– Какой дар? – не вытерпела я. – Уже не первый раз о нем слышу.
– Предвидения, – ответил Пумиш с такой гордостью, словно сам хозяйку и одарил.
– Тогда почему она не увидела, что ее с лестницы столкнут? – удивилась я.
– Возможно, это была погрешность. Абсолютная случайность. Знаешь ли, собственное будущее и без того предсказать сложнее, чем чье-то еще. Эта информация обычно закрыта от провидца. И к тому же, меня не было с ней рядом.
– И где ж ты был?
– Я – кот, сам по себе гуляю, – с достоинством ответил фамильяр, – а когда являюсь, работаю проводником к дару. Усиливаю его.
– Теперь ты меня бросишь? – испугалась я. – Ведь у меня дара нет!
– Это мы еще проверим, – успокоил меня котейка, – деваться-то мне некуда. Формально Луиза Ренли жива, значит – я должен находиться при ней.
– И ты не выдашь меня? – я ушам своим не верила.
– Не выдам. Честное фамильярское.
– Так значит, ты сможешь мне рассказать подробно обо всем, что здесь происходит! – чувство облегчения было таким огромным, что я словно над постелью воспарила. Но рано. Следующие же слова кота меня чуть расстроили.
– Вот с этим не уверен, что помогу. Луиза – особа скрытная, даже со мной не всем делилась. Да и виделись мы не то, чтобы слишком часто. Она сама на этом настаивала. Говорила: котяра, не болтайся под ногами, приходи, когда позову, не нужны мне шпионы тут.
– А сейчас ты зачем пожаловал? – заинтересовалась я.
– Давненько не призывала она меня, – вздохнул котик, – решил навестить. Тем более помнил, что развод сегодня. Как, кстати, развели вас?
– Нет, – помотала я головой, – дали месяц на выяснение всех обстоятельств дела. И я все это время должна находиться здесь, рядом с лордом Ренли.
– Сочувствую, голубушка, – промяукал Пумиш, – лорд Бенедикт тебе спуска не даст. Не вздумай расслабиться и довериться ему. Он на Луизу крепко в обиде.
Я и не собиралась доверять Бену. Мне себе-то, то есть Луизе Ренли, доверять не стоит! Дамочка очень загадочная. Кажется, мужу своему как раз она направо-налево изменяла. Адвокат знаки ей подавал, и Эдвард Лирон чуть было из штанов не выскочил прямо в зале суда.
Боже, я попала в тело гулящей женщины! И кто знает, сколько народу его выгулять успело!
Мне захотелось пойти помыться. Наждачной бумагой, желательно.
Но вначале я решила уточнить у Пумиша:
– Скажи-ка, котик, у меня, то есть у Луизы, были любовники?
Фамильяр задумчиво почесал задней лапой за ухом.
– Вот этого я тебе точно не скажу, – ответил он, – при мне она ничего такого не творила, но крутился возле нее типок один. Смазливый да масляный.
По описанию это был Колобок. Но я комментировать не стала. Понятно, что Пумиш имел в виду Лирона.
– Тогда почему ты сказал, что Бенедикт в обиде, если точно не знаешь, изменяла она или нет? – пристала я к коту.
– Да ругались они постоянно. Лу совсем мужа не любила. И как-то я сам слышал, сказала ему, что вышла за него по расчету. Они уже разводиться собирались. И мол, так все она хорошо рассчитала, чтобы оставить его бедняком.
– Но как, если все эти владения принадлежат лорду? – удивилась я. – Он их наверняка унаследовал у своих предков, и при разводе такое разве можно оттяпать? Или у вас законы не как у нас?
– Про законы я вообще не в курсе, – фыркнул кот, – я магический крылатый помощник, зачем мне ваши бумажки и суета вокруг наследства? Говорю тебе, что знаю.
– Спасибо, котик, – поблагодарив фамильяра, я хотела было его погладить, но не донесла занесенную руку до его головы. Подумала, что это неуважительно по отношению к сказочному существу.
Пумиш зажмурился, а потом недовольно сказал:
– И чего мы замерзли? Ты погладить меня собиралась, вроде!
Тогда я продолжила движение. Когда пальцы коснулись мягкой шерстки, фамильяр довольно заурчал, как обычный кот. Я принялась гладить его смелее, тем более что это было приятно, успокаивало.
А еще от контакта с волшебным зверьком у меня в голове вдруг зазвенело. И перед глазами слегка поплыло.
– С-с-с-сейчаааас-с-с-с пос-с-с-с-тучиииииит, – пронесся в голове свист, будто ветер прошелестел.
Я вскрикнула и отдернула руку. Тут же в дверь постучали.
Вот это да! Неужели дар Луизы, умение предвидеть, хоть частично, да передался мне?
Но кажется, работает он только, когда я трогаю фамильяра.
– Войдите! – громко сказала я, и ожидала увидеть Резеду или Бегонию. Но оказался сюрприз.
Меня посетил лорд Ренли собственной персоной! А я-то еще не подготовилась достаточно, чтобы понимать, как с ним обращаться.
Я о нем вообще ничего не знаю!
Живы ли его мама с папой, любит ли он блинчики на завтрак, или предпочитает манную кашу с малиновым вареньем? Как мы с ним познакомились? Был ли у нас вообще интим, если Луиза откровенно мужу заявляла, что не любит его? Сколько мы женаты? Так, кажется лекарь говорил, что около года. Хоть с этим понятно.
Все эти мысли роились в моей голове, а Бенедикт Ренли молча смотрел на меня, обдумывая, что сказать. А вдруг он меня как спросит о чем нибудь, а я понятия не имею, что ответить?
Загнанно я посмотрела на своего фамильяра. Может он мне подсобит? Вдруг да в голове снова раздастся вещий свист и я предугадаю к чему готовиться.
Я протянула руку к Пумишу и судорожно погладила то, что первым попалось. Это оказалось крыло. Кажется, я за перышко слегка дернула, котик зашипел.
– Прости, – прошептала я помощнику, перебираясь к голове.
– Даже кота своего и то мучаешь, – недовольно сказал лорд.
Пришлось на него взгляд перевести. А ладонь надежно лежала на пушистой мягкой шерстке, пальцы трепали ушко. В голове тоненько зазвенело, словно комар в ухо залетел и жить остался.
– Луиза, – обратился ко мне Бен Ренли ледяным тоном, у меня чуть сосулька под носом не выросла от мороза в его голосе, – нам нужно обсудить, как мы будем жить весь этот месяц, который нам дала судья.
В моей ситуации лучшая защита – это нападение. Луиза Ренли – еще та штучка, от нее слабины никто не ждет. К изменениям окружение надо приучать постепенно, так сразу ни у кого характер не меняется. И поэтому я приставила руки к бокам и произнесла, зловеще надвигаясь на супруга:
– Обсудить, говоришь? А кто разводиться передумал? Да еще и доказывал, что этот похотливый жеребец, который меня взглядом раздевал, смотрится как абсолютно по-деловому настроенный человек?
Бенедикт от неожиданности попятился, я даже подумала, что слегка переиграла. И в ушах у меня звенеть прекратило, но видения и слуховые подсказки не пришли.
– Я всё знаю о твоих грязных играх, Луиза, – наконец, смог он сказать, – и не позволю тебе разрушить мою жизнь. Если мне придется немного уступить тебе и притвориться, что ж я не против того, чтобы жить с такой гиеной, как ты, что ж, я это сделаю. И не дам развода, пока не смогу тебя обезвредить.
– О, хорошо, что ты решил поговорить начистоту! – я потерла ладони. Все эти хищные движения давались мне легко и естественно. – Так скажи это вслух, почему тебе нельзя сейчас со мной разводиться.
– Ты сама знаешь, Луиза, – лицо лорда сделалось каменным, – нечего тут представления устраивать. Учти, я постараюсь свести на нет опасность, которую ты для меня несешь. И поэтому предлагаю – смягчи свои условия. Тогда я не оставлю тебя с пустым кошельком после развода.
Когда он так сказал, мне в голову сразу прошлым браком ударило. Игорюня мне елейным голоском намекал на “полюбовное решение” и “примирение”, а в итоге обобрал меня как липку. Неужели и местный муж мне теплую водичку в уши льет? Сначала приятно, а потом – беда.
Я ведь не знаю, каким было состояние лорда до нашего с ним брака, верно? С чего я взяла, что его род богатый и знаменитый? Может быть, просто знаменитый. А Луиза, скажем, решила обменять какие-нибудь сокровища своего неблагородного семейства купцов или мануфактурщиков на право называться леди Ренли.
Прежде чем на что-то соглашаться, я должна навести справки. Выяснить, с каким капиталом вошла в брак Луиза Ренли. И так ли хорош характер Бена, как его бесподобная внешность.
– Вот как ты запел! – я сложила руки на груди и прищурилась, вскинув подбородок. Попыталась изобразить, что смотрю на него сверху вниз, хотя физически Бенедикт был куда выше меня.
– Как я сразу не разглядел твою суть, Луиза? – Бен покачал головой, будто недоумевая. – Так влюбился, что принял твои сказки за чистую монету. А ты – расчетливая, циничная женщина. Которая вертит мужчинами, как пожелает. Ты растоптала мои чувства, а теперь собираешься отобрать и все остальное.
Ох, надо же. Так же точно я думала, когда нас с Игорьком разводили. Вот ирония судьбы. Но нет, я не должна его жалеть. Просто потому, что знаю, какими коварными могут быть мужья. Игорь мне тоже говорил вещи, далекие от правды. Я купилась и всё потеряла.
Возможно, сейчас мой реванш. Я должна во всем разобраться. Эту фразу повторяла про себя, как заклинание. Иначе уже подписывала бы еще какое-нибудь соглашение о перемирии не читая. А потом и там всплыла бы фраза наподобие: “и мои права не были ущемлены”. Как в том документе про мою дачу.
– Поэтому ты пытался от меня избавиться, столкнув с лестницы? – грозно спросила я, не выказывая признаков происходящей внутри меня борьбы. – Учти, если со мной что-то случится, мои душеприказчики этого просто так не оставят!
Бенедикт вздрогнул.
– Я мог бы догадаться, что ты заготовила для меня всевозможные ловушки, – процедил он сквозь зубы. Я же обратила внимание на то, что он не стал отрицать про покушение.
– Разговора у нас, кажется, не получилось, – сказал Бен, – тогда просто ставлю тебя в известность – на людях я и впредь буду идеальным мужем. И если ты мне не подыграешь, весьма глупо будешь выглядеть. Кстати, в положенное время я жду тебя на семейном ужине, в нашей столовой. Теперь так.
Он резко крутанулся на месте, из-под каблуков чуть искры не полетели. Я бы в таком движении вряд ли удержала равновесие, а ему хоть бы что. Он вышел, не прощаясь, и хлопнул дверью так, что она чуть с петель не слетела.
А я смотрела ему вслед, соображая, кто мне поможет. Сама ведь сказала про душеприказчиков! Этот скользкий тип, адвокат Краген наверняка знает куда больше, чем мой фамильяр!