– Рассчитывали, что мы сдохнем? – озлобленно кричал Волтер, пуская стрелы с особым ожесточением.
Когда-то они с Азалией были в одном отряде: эльф обучал девушку управлению луком, а по вечерам рассказывал смешные байки. Воительница больше других скучала именно по нему, считая Волтера своим приятелем, наравне с Фьерном. Мотивация найти для них исцеление теплилась в душе девушки все это время. Казалось, Азалия даже рада, что они сумели выкарабкаться, но удастся ли вразумить агрессию нападения?
– Не гони коней! Мы подчинялись приказу Накилона, только и всего! – взял слово Найло, бросив флейту и обнажив меч.
– Не зря твое имя в переводе «овца», – оскалив зубы рявкнул Волтер, пустив сразу несколько стрел в Найло.
Юноша успел отбить две мечом, а третью помогла перехватить Азалия. Внимание эльфийки рассредоточилось: она следила, чтобы ее близких не ранили, отбивалась от нападения и приглядывала за Фьерном, ничком лежавшим на поле боя. Ева попыталась подойти к другу, но, не владея элементарными навыками боя, не сумела подобраться к Фьерну и на метр. Наступление исцеленных эльфов полностью переместилось на пляж бухты. Кто умел применять меч, орудовал им, остальные обстреливали стрелами на фланге.
– Накилон мертв, и мы собирались вернуться за вами! – Азалия попыталась снисходительно заговорить с бывшим приятелем.
– Чтобы захоронить наши усопшие тела? – отражал высказывания Волтер.
– Хватит с ними любезничать, – усмехнулся Найло, пронзив тело нападавшего на него эльфа в живот.
Утрата одного поразила остальных. Фейри на время замешкались, но потом с новой силой ринулись в бой. Азалия видела, сколько ее сослуживцев получили ранения, но все еще не могла нанести увечья тем, кого недавно хотела спасти ценой своей жизни.
Вдруг все эльфы-штурмовики оторвались от земли и повисли в воздухе, управляемые невидимыми силами. Азалия услышала восхищенный вздох Евы и взглянула в ту сторону, куда был устремлен взор кухарки. На пригорке стоял Хашир. Он вытянул обе руки, направляя магию на атакующих эльфов.
– Вы славные войны. Мне жаль, что приходится так поступать, – заговорил Хашир, а затем сжал ладони в кулак.
Это действие моментально отразилось на подвешенных в воздухе эльфах. Одним движением Хашир свернул им шеи и с грохотом опустил на землю. Азалия не успела издать даже звука, отчаяние сковало горло. Остальной отряд ощущал спасительную благодарность к новому главнокомандующему, не чувствуя и доли несправедливости. Как в тумане, Азалия вместе с Найло отнесли раненых в палатки.
Ева взялась помогать Фьерну, а Азалия смогла в это время захоронить бывших сослуживцев. Никто не разделил с ней данную ношу, считая, что сейчас куда важнее уделить внимание пострадавшим. Вдруг Хашир разделяет видение Накилона и бросит всех ослабленных от ран и покинет лагерь с горсткой бодрствующих.
Копая братскую могилу, эльфийка вспоминал слова оракула о том, что инициация Фьерна все равно не состоится. Получается, провидец знал о нападении, его исходе и не никого предупредил.
Нахлынувшая злость помогла Азалии расправиться с черным делом гораздо быстрее. Уже взяв прямой курс на палатку оракула, эльфийка услышала жалобный стон из другой, куда положили Фьерна. Неужели парнишка настолько плох?
Сердце Азалии сжалось. Она предпочла проведать друга, нежели разбираться в замыслах провидца. Войдя в палатку, девушка увидела только Фьерна на своей лежанке, Евы не было и в помине.
– Ева, Ева… – бормотал конюх.
Азалия присела к другу и обтерла лоб мокрой тряпкой.
– Это Азалия, с тобой все будет хорошо, – соврала эльфийка, сама искренне веруя в свою ложь.
– Ева… – опять заскулил Фьерн.
Воительница слегка разозлилась на Еву, не понимая, где ее носит. Выйдя из палатки, Азалия застала картину, которая привела в окончательное бешенство. Все выжившие войны собрались у костра, Хашир что-то вещал им, а Ева завороженно слушала, глупо улыбаясь. В этот вечер кухарка так и не вернулась в палатку Азалии, чтобы позаботиться о Фьерне. Видимо, ее увлечение темным эльфом окончательно снесло девушке голову.
Убедившись, что жар отступил от тела друга, Азалия направилась к своей основной цели – спросить оракула за случившееся.
Поганец не прятался, а пребывал у себя в покоях без капюшона. Синие волосы искрились от тусклого пламени свечей. Азалии показалось, что седых прядок на голове юноши стало больше, но, возможно, это всего лишь игра света.
– Я знаю, зачем ты пришла… – сразу же заговорил оракул.
– Да, ты у нас все знаешь! Какого черта тогда не говоришь? Ты мог предупредить, что на нас нападут! – не сдерживаясь, закричала Азалия.
– Я не имею права вмешиваться в происходящее, – холодно ответил ясновидящий.
– Но ты показал мне разговор Нумибуса и Хашира! Разве это не вмешательство? – не отступала эльфийка.
– Нет. События, которые я уже увидел, не должны меняться, но картина будущего размыта, и туда можно посеять зерно…
– Я не понимаю твоих заумных речей! – прервала Азалия.
– Разговор Хашира и Нумибуса – случившийся факт, мы не можем менять его, как и то, что произошло сегодня. Но, увидев его, у тебя пришло осознание, что эльфийскими войнами заправляет совсем другой человек. Ты поменяла мировоззрение, которое в будущем поможет всем нам пойти по другому пути.
Таинственные тирады оракула, обычно просто раздражающие, сейчас вывели Азалию из себя. Она не могла вразумить, как можно не предотвратить несчастья, зная, что они произойдут. Дар провидца должен служить людям, а не лежать бесхозным украшением самолюбия и гордыни.
Эльфийка в одночасье оказалась за спиной оракула и приставила кинжал к его горлу. По всей видимости, такой сцены ясновидец не ожидал, потому что вздрогнул в недоумении.
– Может, так ты станешь более разговорчивым? – голос девушки звучал хладнокровно.
– Насилие – худший способ в любых переговорах.
– Зато самый быстрый и эффективный в получении информации.
– И какую же информацию ты хочешь получить? Мне ничего неизвестно о новых нападениях, это слишком стихийные события, их сложно предугадать.
– Я хочу знать, кто убил Накилона.
Оракул не отвечал, и Азалия надавила острием оружия сильнее в качестве мотивации.
– Говори! – потребовала воительница.
– Я не могу сказать, иначе высшие силы лишат меня дара, – вздохнул молодой человек.