В. А. Барабанщиков, Е. Г. Хозе, И. И. Беспрозванная
Институт психологии РАН; Московский городской психолого-педагогический университет; Московский институт психоанализа (Москва)
house.yu@gmail.com
Представленная работа проводится в рамках программы исследований эффектов сверхгенерализации эмоциональных экспрессий лица – широкого обобщения социально значимых поведенческих проявлений человека, путем их превращения в свойства воспринимаемой личности (Zebrowitz, 1997). Например, если спокойное лицо содержит хотя бы слабые признаки гнева, оно воспринимается как не очень дружелюбное, не располагающее к общению или не очень приятное; едва заметные проявления грусти ведут к представлению о человеке как серьезной, тонко чувствующей личности. Основная проблема исследования заключается в поиске ключевых закономерностей межличностного восприятия: превращение эмоциональных проявлений лица в свойства личности коммуниканта.
Исследование состоит из двух частей. В первой части изучаются закономерности возникновения индуцированных экспрессий – впечатлений об эмоциональном состоянии человека вызванных не мимикой, а конфигурацией лица. Во второй части проводится анализ влияния подобных экспрессий на оценку индивидуально-психологических свойств данного человека.
Стимульный материал выполненного исследования построен на основе трансформации внутренней структуры исходного изображения реальных лиц, соответствующей трансформациям схематического лица в экспериментах Э. Брунсвика (Brunswik, 1956). Пространственные преобразования структуры лица обеспечивались компьютерной программой FantaMorf путем варпинга. Линейным трансформациям подверглись четыре конфигурационных признака лица: (1) высота глаз, (2) расстояние между зрачками, (3) длина носа, (4) высота рта, образующих единый конфигурационный паттерн. Последний изменялся в двух противоположных направлениях, которые в экспериментах Брунсвика вели к слабым впечатлениям радости либо грусти. Экспрессии лица оценивались испытуемыми с помощью Шкалы дифференциальных эмоций К. Изарда (Леонова, Капица, 2003).
Согласно полученным данным в условиях свободного рассматривания фотопортретов независимо от морфотипа лица натурщика наблюдатели обнаруживают слабо выраженные элементы всех базовых эмоций. Взятые в совокупности они характеризуют эмоциональный фон лица, который в разных ситуациях выступает по-разному. Впечатления радости и грусти обнаруживаются в любых исходных состояниях спокойного лица, а при направленных трансформациях конфигурационных признаков усиливаются. В итоге образуются статистически значимые рассогласования индуцированных экспрессий радости и грусти, полярные для разных направлений конфигурационных преобразований.
В отличие от трансформаций схематизированных лиц восприятие фотопортретов наряду с впечатлениями радости и грусти включают дополнительные экспрессии. Некоторые из них (страх, вина) изменяются параллельно с направленным изменением индуцированных радости/грусти, другие (интерес, презрение, стыд) остаются неизменными.
Таким образом спокойное лицо представляет собой не «абсолютный ноль» в системе координат эмоциональных состояний человека, а исходный, или фоновый, уровень, относительно которого базовые экспрессии играют роль фигуры. Сам же этот уровень представляет собой подвижную констелляцию очень слабых (пороговых) проявлений всех базовых эмоций. Подобная констелляция подвержена действию внешних и внутренних детерминант (морфотипа лица натурщика, структуры конфигурационных признаков, состояния и установок наблюдателя и др.), благодаря которым при определенных сочетаниях пороговые значения экспрессий понижаются, обнажая слабо выраженную эмоцию.
Взаимосвязь индуцированных впечатлений радости и грусти с межзрачковым расстоянием и высотой рта натурщика подтверждается данными корреляционного анализа. Высоко посаженный рот и увеличенное расстояние между глазами повышают вероятность восприятия радостного выражения лица; с уменьшением высоты глаз это впечатление может быть усилено. В отличие от результатов исследования Брунсвика, спектр взаимосвязей индуцированных экспрессий реального лица более широк. Например, «интерес», «удивление» и «страх» положительно связанны с длинной носа, а отрицательно – с высотой глаз. Вместе с тем индуцированные экспрессии коррелируют не со всеми конфигурационными признаками, подвергнутыми трансформациям: статистически значимые взаимосвязи «радости» или «грусти» – с длиной носа и высотой рта отсутствуют. Связь между опорными признаками лица и оценками переживаний натурщика оказываются подвижной, чувствительной к морфотипу лица, задаче, решаемой наблюдателем, его эмоциональному опыту, условиям межличностного восприятия и др.
Анализ влияния индуцированных экспрессий на оценку индивидуально-психологических свойств натурщиков проводится на том же стимульном материале, содержащем крайние трансформации внутренней структуры спокойного лица. Индивидуально-психологические особенности натурщиков оцениваются с помощью методики «Личностный дифференциал». Предварительные данные показывают, что представления натурщиков о чертах личности натурщика зависят как от основных, так и дополнительных индуцированных экспрессий и носит избирательный характер.
Леонова А. Б., Капица М. С. Методы субъективной оценки функциональных состояний человека // Практикум по инженерной психологии и эргономике М.: Академия, 2003. С. 240–243.
Brunswik E. Perception and representative design of psychological experiments. Berkley: University of California Press, 1956.
Zebrowitz L. A. Reading faces: Window to the soul? Boulder, Colo: Westview Press, 1997.