Прыжки во времени открыли еще одно уникальное преображение, связанное с изменением возраста – обновление души. Чувства Петра омолодились и надрезались об острую грань, больно ранящую сердце – незабываемое амурное приключение, полное отчаянной, внезапной страсти. Петр пережил достаточно потрясений, но интуитивное женское доверие к нему, незнакомому человеку, не могло его не поразить. Она первая протянула руку слабому… Представляться каким-то вымышленным Аликом он счел просто унизительным – это было бы вероломством по отношению к человеку, который пригласил его в свой дом. После прыжков во времени он стал другим, и не только телесно, но, несомненно, преобразился и внутренне, словно где-то там, в портале, ему вкололи эликсир счастья. А случайная встреча переросла не только в знакомство с красивой женщиной, но и процесс изучения самого себя в новом облике, и познание это не переставало изумлять и радовать.
Легкая, ни к чему не обязывающая беседа за рюмочкой отличного коньяка, теплые улыбки… А Галя? А Галя там, в ином, старом мире… О ней Петр уже не вспоминал и никаких угрызений совести не испытывал. Здесь, рядом с ним, сидела очаровательная блондинка, а напротив ее – пламенный поклонник в его лице, с обновленной внешностью и с новым мироощущением. Тонкая, азартная психологическая игра: осторожные, изучающие взгляды как робкая попытка прикосновения душ, смутные опасения нарушить чарующую атмосферу усиливающего взаимного расположения… Боязнь совершить поспешный, неудачный шаг, произнести необязательное, ложно истолкованное слово, искаженно оценить внутренний мир собеседника в первые часы знакомства… Сладкая, увлекательная дуэль созерцания тет-а-тет. Петр удивил самого себя, демонстрируя неведомую ранее обостренную чувственность и такт, серьезность намерений, чем искренне порадовал Дарью. Наркотик ее красоты все сильнее проникал в его бурлящую кровь, это радовало ее и одновременно пугало. Нет, он не альфонс, думала она, и плыла по волнам захватывающего душу чувства благосклонности, притяжения к этому мужчине. Уважительное, ненавязчивое ухаживание, искреннее доверие и симпатия в один поистине прекрасный момент смогли ослабить сопротивление неприступной крепости, а проснувшиеся молодые гормоны протрубили сигнал к наступлению. В ответ на робкий поцелуй она нежно обняла его и склонила голову ему на плечо. И тут их тела пробил электрический разряд страсти. Петр невольно сжал Дарью в своих объятиях, а она даже вскрикнула от неожиданности и боли…
Когда их обнаженные горячие тела отчаянно соприкоснулись, Петр явственно ощутил с трудом открывающиеся врата, и бесценное чувство торжества молодости одновременно обрушилось на них, унеся на небеса – казалось, оно длилось бесконечно. Так они летали вне времени, где-то высоко, над облаками, прижавшись друг к другу, две половинки, которые наконец-то встретились в этом безумном мире, и никакая сила не могла разделить их. Он – неутомимый, ласковый и грубый одновременно; а она же оказалась настоящей наградой, раскошным подарком тонкому ценителю прекрасного – естественная и пылкая, с обжигающим чувством неразделенной любви, наполненная до краев желанием, ошеломившим и его, и себя.
Наконец они упали с небес, лежа на измятой простыне с огоньками сигарет в руках, этими факелами триумфа, изнеможденные, с легкими, как пух, телами, и изредка пускали к потолку струйки табачного дыма. Подсознание постепенно уступало место разуму, возвращая реальность мира, но ощущение упоения, прикосновения к неземному, божественному, их не отпускало. Улыбнувшись чему-то своему, потаенному, Дарья мягко прикоснулась ладонью к его груди и тихо прошептала:
– Как быстро бьется твое сердце…
– Оно бежит к тебе.
– Ты такой волосатый – вот здесь и и здесь, – с хладнокровием палача заметила она, затягиваясь сигаретой. Петр заметил: ей свойственно резко менять направление беседы, будто в ней уживались два человека: тонко-эмоциональный и холодно-рассудительный.
– Почти неарденталец, хочешь, паспорт покажу?
– Я и без паспорта это знаю. Ты дикий зверь, и чуть меня не разорвал.
– Считать это комплиментом? – поинтересовался явно польщенный Петр. Но Дарья не спешила так быстро сдавать позиции.
– Почему ты снова пришел в магазин, ты был уверен, что я соглашусь? – вновь резко сменила она тему после паузы.
– Ни в чем я не был уверен, ты же знаешь…
– Ты считаешь меня авантюристкой? Ну скажи, только честно!
Дарья порадовала Петра отсутствием меркантильности и стандартных дамских стереотипов, не строила каких-то далеко идущих планов, поверив простому симпатичному парню, и вовсе не жалела об этом.
– Есть еще сигарета? – попросил Петр и щелкнул зажигалкой. – Я сам для себя еще не нашел ответа: кто из нас идеальный искатель приключений…
– Если бы мы завели детей, то они были бы бесшабашными – в папу и маму, – философски заметила она. А потом, не позволив ему оценить естественную женскую фантазию, вдруг навалилась на него упругой грудью:
– А если я вот тут нажму, что будет? – чуткие пальцы осторожно дотронулись до его плоти. – Тебе не больно?
– Приятно, нажми еще. Сегодня я умру от физического истощения, как скаковой жеребец на ипподроме, но счастливым, – обреченно вздохнул он.
– Ты слишком высокого о себе мнения! Только попробуй сдаться, мы еще не завершили свой забег, осталось еще три круга до финиша! – шутливо пригрозила умелая наездница и бесцеремонно расположилась верхом на нем, как в седле.