Анна Григорьевна неодобрительно взглянула на сына:
– Куда это?
– В милицию.
– Надеюсь, ты ничего не совершил?
– Не совершил.
– А зачем в милицию?
– Дела.
– Скажи, пожалуйста, чем это ты в последнее время занимаешься?
– Играю в Шерлока Холмса.
– Неужели вступил в добровольную дружину? Этого еще недоставало! Лучше бы готовился к экзаменам.
В отделении Юру беспрепятственно пропустили к начальнику.
– Вот хорошо. – Майор даже привстал. – Вы оказали нам большую услугу.
Он дружески пожал Юре руку.
– Но… ведь задержали… не всех?
– Были там случайные люди. Но главные – у нас.
– А девушка?
– Девушку я что-то не приметил.
– Я сам видел! Ту самую Таню Сухареву, которую мы ищем. Несколько человек ускользнули, удрали запасным ходом. Я бросился догонять, да какой-то тип преградил мне дорогу…
– Если они имеют отношение к делу, найдем.
– Что же там обнаружено?
– Тайная база спекулянтов.
– Какое же отношение имеет к этому делу Сухарева?
– Этого я не знаю…
Майор щадил своего собеседника.
– Там был притон, в который заманивали девушек!
Майор пожал плечами:
– Не думаю. Собирались и выпивали? Возможно. Но – притон… Такие люди достаточно осторожны. Мы нашли там кое-что поважнее девушек. Целую партию силоновых кофточек, только что увезенных со склада. Опоздай на час, их бы уже переправили в провинцию. Мы прибыли как раз в разгар торга. Столичные хапуги торговались с перекупщиками из провинции. Знаете, какой дефицит силоновые кофточки?
Майор торжествовал по поводу разоблачения расхитителей.
– А мне кажется, там торговали не только кофточками. Таня Сухарева находится у них под гипнозом!
Майор вежливо улыбнулся:
– А мне кажется, в этом просто не было надобности.
– Таня не способна стать спекулянткой!
– Допускаю.
– А что делала Щеточкина?
– Вы прямо как следователь…
– Но поймите, это очень важно! – взмолился Юра. – Думаю, Щеточкина и сбила Таню с толку…
– Щеточкина?.. – Майор задумался. – Ах да! Работница какой-то московской фабрики. Мы ее отпустили. Она случайно попала…
– Зачем?
– Принесла хозяину дома письмо. Тоже по части купли-продажи. Какая-то ее знакомая просит приобрести пишущую машинку. Она и пришла к знакомому коммерсанту.
– А где письмо?
– Приобщили к делу.
– Нельзя посмотреть?
– Не полагается.
– Это очень важно. Я ведь говорил…
– Не волнуйтесь, вы помогли нам, покажем письмо…
Начальник пригласил в кабинет следователя, следствие по делу спекулянтов, задержанных в Садовом переулке, шло уже полным ходом.
Юре показали письмо, принесенное Щеточкиной.
«Дорогая сестрица! Есть вам поручение приобрести пишущую машинку. Тут у нас для одной девушки предвидится работа, так просьба приобрести. Раиса
Захаровна собирается вскоре в Москву, она возместит расходы, заберет машинку и все прочее и расскажет обо всех наших новостях. Пока мы все живы-здоровы, чего и вам желаем. Остаюсь любящая…» И подпись: не то Варвара, не то Вероника, а может быть, и Виринея – не разобрать.
На конверте штемпель почтового вагона, адресовано Зинаиде Васильевне Щеточкиной, обратного адреса нет. Мало!
– Письмо представляет интерес для следствия?
– Как будто нет.
– А вы не можете его отдать?
– Не имеем права.
– А списать можно?
– Пожалуйста.
Юра переписал письмо.
– А теперь я хочу поточнее узнать, почему вы обратили внимание на этот дом? – обратился к Юре следователь. – Придется снять с вас допрос…
Юре скрывать нечего, он рассказал все. Но поиски Тани мало интересовали следователя.
– Это ваше частное дело, – равнодушно заметил он. – Вполне возможно, что Сухарева не имела отношения к преступным операциям…
– А кто же все-таки хозяин этого дома? – поинтересовался Юра.
– Некий Солодовников. Павел Ефремович. Надомник. Изготовляет детали для деревянных автомобильчиков, выпускаемых одной игрушечной артелью.
– Вы что же, отпустите его?
– Ни в коем случае. Заядлый спекулянт.
– А зачем ему Сухарева?
Следователь развел руками.
– Ну… это уж дело неподсудное.
– А как все-таки ее найти?
– Пусть кто-либо из близких родственников подаст заявление. Что-нибудь предпримут…
Решительно никто не хотел понять озабоченность Юры. Ему пожимали руку, благодарили, делали из него чуть ли не героя – как же, помог милиции обнаружить шайку спекулянтов! И Юра, разумеется, не испытывал огорчения от того, что помог поймать спекулянтов, но все-таки его не покидало чувство глубокой неудовлетворенности: с кем Юра ни сталкивался, ему казалось, что-то главное ускользает почему-то от всех.
Пришлось Юре ломать голову. После событий в Бескудникове ему стало очевидно, что Щеточкина имеет прямое отношение к исчезновению девушки. Но куда могла теперь скрыться Таня?
Тот, кто убегает, всегда имеет фору против того, кто догоняет. И во времени, и в расстоянии. Тот, кто прячется, всегда найдет щель, в которую тот, кто ищет, не догадается заглянуть.
– Теперь в Бескудникове делать нечего: домик опустел, спекулянты задержаны…
Задержаны-то задержаны, но не все, кто-то ушел, ушел и увел Таню.
Вероятнее всего, беглецы попытаются скрыться из Москвы.
Всю надежду приходилось возложить на Зинаиду Васильевну. В том, что она связана с преступниками, сомнений нет, через нее только и можно установить новое местонахождение Тани.
Юра посоветовался с Петей.
– А как ты думаешь, – спросил тот, – что означает «прочее»?
Это была идея! Может быть «прочее» и есть Таня? Может быть, надо дождаться неизвестной Раисы Захаровны и та наведет на след?..
Несомненно одно, что со Щеточкиной нельзя спускать глаз. Требовалось установить постоянное наблюдение за ее квартирой, Раиса Захаровна ее не минует…
Наружное наблюдение! Увы, то, что для криминалиста-практика не такое уж сложное дело, для мальчиков оказалось почти неразрешимой задачей. Они просто физически не могли проводить все время у квартиры Щеточкиной – на них легко могли обратить внимание, да и в собственных семьях слишком продолжительное отсутствие вызвало бы переполох.
Решили каждый вечер по очереди наведываться к дому Щеточкиной, а в праздничные дни не лениться и появляться с утра.
Скучное это было занятие! Только прогуливаясь перед домом Зинаиды Васильевны, Юра понял, как нудно и трудно быть сыщиком. Хорошо еще, что дом, взятый под наблюдение, невелик! За два дня Юра узнал почти всех его жителей и изучил распорядок жизни чуть ли не каждого жильца…
И все-таки пришел день, когда настойчивость мальчиков увенчалась успехом. Это было в воскресенье. Часов в девять утра Анна Григорьевна позвала Юру к телефону: «Тебя просит Петя». Юра удивился. Петя дежурил с утра. Юра должен сменить его в полдень. И вот, вместо того чтобы находиться на посту, Петька развлекается разговорами по телефону.
– Ты чего отлучаешься?
– Приехала!
– Кто?
– Та самая особа, которую мы поджидаем.
– Почему ты так думаешь?
– Не могу я по автомату…
Через полчаса Юра был на месте. Петя со скучающим видом стоял под деревом и пялил глаза на окна соседнего дома. Дня два назад кто-то из жильцов, проходя мимо, поинтересовался: «Ты чего тут, парень, высматриваешь?» Петька не растерялся: «Муську». Жилец покачал головой: «Как бы отец с матерью не накостыляли тебе за Муську по шее…» И пошел своей дорогой. Ни о какой Муське Петька, разумеется, понятия не имел.
– Ну?
– Приехала. Та самая. Раиса.
– Почему ты решил, что Раиса?
– А у Зинаиды гости только по предварительной записи…
Дождались появления Зинаиды и ее гостьи. Вид у приезжей мрачноватый, вся в черном, платок надвинут на глаза.
– До четырех ты свободен, – сказал Юра приятелю. – Иду за ними. В четыре на этом же месте.
– А если не вернутся?
– Тогда в восемь.
Юра смело пошел за женщинами. Вряд ли они предполагали, что за ними кто-то следит.
Из тихого переулка на Шаболовке за полчаса добрались до Арбата.
Подошли к писчебумажному магазину. В нем всегда покупатели, а в воскресенье их особенно много. Щеточкина и ее гостья обратились к продавщице, за спиной которой красовались пишущие машинки. Теперь Юра уже не сомневался – перед ним Раиса, о которой говорилось в письме. Поскольку Щеточкина поручение не выполнила, видимо, Раиса сама решила приобрести машинку.
Продавщица поставила несколько моделей и сразу убедилась, что покупательницы в них нисколько не разбираются.
– Племянница у моей знакомой экзамен на машинистку сдает, – нашлась Щеточкина. – Хотим подарок сделать.
Раиса выбрала «Колибри», – должно быть, ее прельстила миниатюрная форма.
Приобретя машинку, женщины тут же отправились обратно, и Юра сдал смену приятелю минута в минуту.
В восемь он собрался на Шаболовку.
– Опять из дому? – остановила Анна Григорьевна сына.
– Как видишь.
– Надеюсь, ты не позволяешь себе ничего лишнего?
– Мама! – воскликнул Юра с упреком. Ее успокоила интонация сына.
– Зинаида уходила. Должно быть, за продуктами, вернулась с полной авоськой, – доложил Петя.
Мальчики заранее условились сосредоточить внимание на Раисе.
– Можешь быть свободен, – сказал Юра. – Смена принята.
– Ты тоже мотай, – посоветовал Петя. – Никуда они сегодня не денутся.
– Погуляю часов до одиннадцати…
Он тоже предполагал, что ни хозяйка, ни гостья никуда больше не пойдут, и лишь для очистки совести решил не нарушать распорядка.
И все-таки он остался не зря, хотя на этот раз его не томило никакое предчувствие.
В начале одиннадцатого во дворе появилась женщина в черном. Раиса! С чемоданом в одной руке и свертком в другой. По очертаниям свертка видно: завернутая машинка. Щеточкина гостью не провожала.
Раиса и Юра доехали до Ярославского вокзала. Раиса стала в очередь в кассу, и, когда она взяла билет до Ярославля, Юра принял молниеносное решение, наклонился к кассирше и тоже попросил:
– Один, общий, до Ярославля.