/Аурелия/
В основном я живу в Колыбели. Это очень маленькая, пригодная для жизни планета, затерявшаяся на просторах галактики Андромеды. Да, выбрала я эту галактику неслучайно!
Однажды мне приснился сон, в котором Андромеда указала мне путь. Андромеда – это мама Ника, фея защищавшая своего сына от убийц. Я её никогда не видела, но во сне я точно знала, что это ОНА.
Сон приснился мне, когда я ещё жила в Обители и вот-вот должна была родить Амери. Андромеда указала мне путь и место, куда должна я полететь вместе с сыном. Местонахождение Колыбели сокрыто, о нём знают только эльфы, Амери и я.
Все, кто поселяется на планете, приносят мне клятву не покидать её никогда, исключение составляют несколько человек из моей разведки, но они не вылетают за пределы Галактики.
Однако чтобы жить в Колыбели, необходимы ресурсы, в том числе и финансовые. В Колыбели нет заводов, мы ничего не производим там в крупных масштабах. Колыбель – это место для спокойной жизни. Но для жизни требуются блага, которые приобретаются за деньги, поэтому я живу на два дома. Я часто летаю на своей Колибри за пределы Галактики Андромеда в соседние небольшие звездные системы, там много Торговых планет. На одной из них я развернула свою масштабную деятельность.
У меня целый концерн по производству малых летательных аппаратов. Мы постоянно делаем научные разработки и выпускаем самые современные звездолёты. Колибри я уже давно усовершенствовала, к имеющимся полезным опциям добавила еще новых. Теперь во всей Вселенной, вряд ли, можно найти подобный корабль.
Мой концерн гремит повсюду. К нам прилетают из соседних галактик и заказывают звездолёты. Для бренда я использую фамилию моей мамы Ленуа. Заявлять фамилию Гриндерстарс опасно. У отца было слишком много врагов, и рисковать я не хочу, мало где найдётся враг, чудом уцелевший от катастрофы. Случай с Ангалором меня многому научил!
На Торговой планете у меня есть очень маленький домик у моря на опушке леса. Он находится в уединенном уголке вдали от толпы и жизни. Мой домик чем-то напоминает мне домик, в котором мы жили с Ником на Зелёной планете. Какое счастливое это было время!
Сюда я добираюсь от концерна на аэрокаре. Моя Колибри находится в ангаре концерна.
***
/Никэтор/
Мой Болид не был готов к такому длительному перелёту и нагрузке. Я долетел до указанной Торговой планеты, но при вхождении в стратосферу у Болида напрочь отказали двигатели, а внешняя обшивка корабля воспламенилась. К счастью, в салоне сработала система охлаждения, иначе я просто бы испекся внутри. Я потерял управление над аппаратом. Система оповещала о неисправности. Я камнем стремительно падал вниз на невероятно высокой скорости.
***
/Аурелия/
В один прекрасный поздний вечер я мирно отдыхала в шезлонге на пляже перед своим домиком. Как всегда любовалась отражением звёзд в воде и думала об Амери. Я очень сильно скучала по нему. Последний раз я получила от него сообщение, когда он благополучно прибыл на Атлантис. Больше на связь Амери не выходил. Я погрузилась в свои мысли.
Вдруг тёмное небо озарилось вспышкой. Подняла глаза и увидела горящую летящую комету, за ней тянулся огненный хвост. ДЕЖАВЮ!
Потом я поняла, что это вовсе не комета. Это корабль! Но у него что-то пошло не так, и он воспламенился в стратосфере. Корабль стремительно падал в лес.
Я вызвала пожарных и помчалась в лес, разыскивать место падения горящего звездолета…
Только бы сработала система охлаждения, там ведь могут погибнуть люди…
Я бежала, как в своём сне, босиком, натыкаясь на колючки. Потом я услышала всплеск. Я выдохнула с облегчением. Корабль упал в озеро, значит, лес не загорится.
Я продолжаю бежать. У меня внутри возникло чувство ПРИТЯЖЕНИЯ, такое знакомое и далекое…
Я продолжаю бежать и с налёта врезаюсь в кого-то большого и сильного, прямо носом в чью-то грудь…
***
/Никэтор/
Я почувствовал ПРИТЯЖЕНИЕ. Я побежал, отдаваясь собственным ощущениям. Долго бежать не пришлось. Что-то светлое в этой темноте врезалось в меня…
У себя на груди я почувствовал её, мою единственную родную и любимую женщину! Мои руки прижали её сильнее к груди. Я склонился к её макушке и зарылся носом в волосы. Какой желанный и родной запах! Он сводит меня с ума…
***
/Аурелия/
Я стою, уткнувшись лбом в чью-то грудь. Сознание мне подсказывает, что надо отскочить и посмотреть, на кого это я налетела, но тело меня не слушается, я стою неподвижно.
До меня стал доходить любимый запах, который всегда кружил мне голову. Чувствую, как сильные руки прижимают меня к груди, к которой приклеился мой лоб. Я не сопротивляюсь и не бьюсь током. Моё тело не хочет отстраняться, оно готово стоять так вечно. Я знаю в кого я врезалась…
Я так долго ждала этой встречи, но и представить не могла, что столкнемся вот так в темноте…
Руки продолжают меня прижимать, а в мои волосы на макушке зарылся нос. Я почувствовала поцелуй и не выдержала…
***
/Никэтор/
Я сильнее прижал Айю к себе. Вдруг она громко всхлипнула и разрыдалась. Я читал её мысли. То, что я в них увидел, разрывало сердце и душу…
Я видел маленькую птичку, бьющуюся за свою жизнь в железных тисках питона. Я видел её разочарование…
Мне было больно и за неё, и за себя. В том, что произошло, я винил только себя. Для неё у меня не было ни единого упрёка, она поступила правильно…
***
/Аурелия/
Впервые в жизни со мной случилась истерика. Я разрыдалась. Я била его в грудь и не могла сказать ни слова, вместо слов вылетали только вопли. Я колотила его, а он лишь крепче прижимал меня к себе и молча дышал в макушку. Он терпеливо ждал…
Через какое-то время я начала судорожно всхлипывать, не в силах контролировать свое состояние. Такое происходило со мной впервые.
Я затихла, только мои неконтролируемые всхлипывания нарушали тишину. Он очень нежно гладил меня по спине, от этих прикосновений во мне проснулось давно забытое и запечатанное желание.
Внезапно небо над нами осветилось прожекторами пожарных каров.
– Где твой Болид? – еле выдавила я глухим голосом. – Он горел.
– Упал, наверное, в озеро, – я услышала родной и знакомый голос.
Вся моя внутренность встрепенулась от его тембра.
– Я катапультировался минутой раньше, – продолжил он.
Тут я опомнилась:
– Ты ранен?
Я попыталась отстраниться и посмотреть на него, но у меня не получилось даже пошевелиться. Сильные руки по-прежнему крепко прижимали меня к груди.
– Да, – услышала я ответ. – В самое сердце уже больше двадцати лет…
Я присмирела. А родной голос продолжал:
– Но, кажется, мои раны потихоньку начинают затягиваться.
Кары, не обнаружив пожара, улетели.
Я прижалась к нему и, наконец, дала волю своим рукам. Теперь они обвились вокруг него. Мы продолжали стоять…
***
/Никэтор/
Сколько мы простояли в лесу, я не помню. Я читал её мысли и молчал. Я знал, что она меня любит, но обида в ней слишком велика.
– Пошли домой, у меня замёрзли ноги, – тихо сказала она.
А я и не подумал, что она босая и в лёгкой одежде. Я взял любимую на руки, дорогое мне лицо оказалось совсем рядом с моим. Я впервые за двадцать лет взглянул на неё…
Она стала еще красивее…
Амэт был прав! Её красота, наверно, свела с ума всех мужчин во Вселенной. Меня радовало только одно, что без ее позволения ни один не мог к ней прикоснуться! Знаю, очень эгоистично с моей стороны, но как есть!
***
/Аурелия/
Наконец я увидела его лицо. Самое любимое лицо. Это лицо передалось моему Амери.
Он серьёзно посмотрел на меня. Я не увидела никаких эмоций в его глазах. Понятно, нацепил свою маску безразличия, чтобы скрыть от меня свои истинные чувства.
– Куда идти? – прозвучал вопрос.
– Туда, к морю, – я указала рукой направление.
***
/Никэтор/
Я пошёл в указанном направлении с Айей на руках. Она по-прежнему была невесомой для меня. Мне очень нравилось лишать её равновесия и носить на руках: так она была полностью в моей власти. Сначала она пыталась протестовать, но я её не слушал.
Вскоре я вышел к морю и остановился. Этот пляж! Ну, конечно, он так похож на пляж на Зелёной планете, где мы провели самые счастливые дни нашей жизни!
– Опусти меня, Ник, – попросила она.
Я совсем не собирался этого делать.
– Нет! – резковато ответил я.
– Почему? – не сдавалась она.
– Боюсь снова тебя потерять, – аргументировал я.
– Тогда заноси меня в дом, – спокойно ответила она и откинула свою голову мне на плечо, словно в кресле.
Я повернул к домику. Он был очень маленьким, самый раз для моей хрупкой феи.
Я занёс её в дом. Поставил на ковёр и быстро закрыл за нами дверь. Я всё же боялся, что она снова от меня сбежит.
– Здравствуй! – наконец, сказал я, когда понял, что убежать и исчезнуть она не может.
– Здравствуй! – ответила она.
Я долго смотрел на неё при свете. Она почти не изменилась, такая же нежная, хрупкая, только красота стала более яркой, а при умелом её использовании даже роковой…
Но видно было, что Айя этим инструментом не пользовалась, наоборот, старалась скрыть её, сделаться более незаметной. Однако скрыть такую красоту было невозможно. Я вспомнил, что о ней рассказывал Амэт и произнёс:
– Спасибо.
– За что? – немедленно последовал вопрос.
В её голове вихрем кружились разрозненные образы, иногда всё исчезало. Она ловко научилась скрывать от меня некоторые мысли.
– За сына, – ответил я.
Я увидел изменения на её лице. Сначала оно смягчилось. Потом его перекосила боль…
Она без сил рухнула на диван. Я видел, как больно и одиноко ей было все эти годы. Я слышал обрывки ее мыслей, которые упрекали меня. Я чувствовал, что и она испытывает чувство вины передо мной за то, что я ничего не знал о сыне и жил в полном неведении. Я решил пойти ей навстречу:
– Прости меня, – сказал я.
Айя посмотрела на меня уставшими глазами.
– Мы просим у тебя прощения с отцом вместе, – продолжал я.
– За что? – я снова увидел удивление в её изумрудных глазах, при этом мысли её просто кричали о том, что это она должна просить прощение за то, что сбежала.
– За то, что не смогли защитить тебя, за то, что подвергли тебя такой опасности, за то, что проявили слабость и глупость.
Я почувствовал, как эмоциональный фон Айи изменился. В комнате повисла грозовая туча…
– Ты знал, что твой родственник первый… – она запнулась, но мысль её я уловил.
Я видел, как ей тяжело даются воспоминания.
– Я понял это, только когда увидел твоё послание, – ответил я. – Я не знал об этом раньше, хотя должен был догадаться. Айя, сможешь ли ты меня простить?
– Ник, чего ты хочешь? – услышал я вопрос.
Она спрашивает? «Только одно – ТЕБЯ!» – промелькнула мысль в моей голове.
– Только одного, – ответил я.
– Чего? – снова вопрос.
Она смеётся надо мной или играет? Неужели она сомневается в моих чувствах?
– Быть всю свою жизнь с тобой, – озвучил ей своё желание.
– На Атлантис я не вернусь, имей это в виду, – ответила она.
Я не поверил своим ушам. Атлантис был причиной её невозвращения ко мне. Ей нужна была свобода, а на Атлантисе она была словно в клетке. Как же я это раньше не понял?! Она же говорила мне о своих желаниях…
Получается, она терпела Атлантис ради меня?!
– А я и не прошу, – ответил я. – Мне не нужен мир, в котором нет тебя…
***
/Аурелия/
Я тихо встала, не веря в то, что услышала и поплелась на кухню.
– Иди сюда, – позвала я.
Ник не стал долго себя уговаривать. Я достала остатки моего ужина, разогрела и поставила перед ним…
***
/Никэтор/
Я был очень голоден. Она поставила передо мной тарелку с чем-то очень вкусным. В этот момент на её руке я увидел кольцо с изумрудом, которое однажды одел ей на руку, сделав своей женой навсегда. Она, по-прежнему, его носит!
***
/Аурелия/
Я мысленно предложила ему поесть.
– Посиди со мной, – попросил он.
Я присела за стол напротив и стала наблюдать за ним.
Так всё просто! Словно и не было этих 23 лет разлуки! Внешне Ник ни капли не изменился, только я вот другая: более сильная, самостоятельная, независимая, бесстрашная. Моя внешность мало изменилась, я полностью расцвела. Моё взросление остановилось на отметке 23 года. Мы с сыном сейчас выглядим ровесниками!
– Ник? – позвала я, не позволив себе думать о нём. – Ты пытался устроить свою личную жизнь после моего ухода?
Ник медленно поднял на меня свои ледяные глаза и пронзил меня, словно мечом.
– Айя, если тебя интересует, были ли у меня близкие отношения к кем-то после твоего ухода, я отвечу тебе.
Он сделал паузу. Я напряглась…
***
/Никэтор/
Я чувствовал, как Айя разволновалась. Её смятение было для меня непонятным. Некоторое её поведение для меня всегда представлялось загадкой. Несмотря на мою способность слышать её мысли, Айя всегда представляла для меня Вселенскую тайну. Своим ответом она совсем меня удивила:
– Не отвечай! Не хочу знать! Пожалуйста, не отвечай!
***
/Аурелия/
Но Ник ответил:
– Я ждал твоего возвращения 5 лет. Знаешь, где я спал? Я спал в рубке управления за пультом. Вернее не спал, я каждую ночь ждал, что вот-вот поступит запрос от Колибри, и я не должен был его пропустить! Сидя днём в офисе, я вздрагивал от каждого сообщения. Я судорожно смотрел в монитор компьютера в поисках сообщения о твоём прибытии. Айя, я был перед тобой виноват. Я улетел, не поговорив с тобой, я не должен был тогда улетать. Если бы я был на Атлантисе, этого с тобой не произошло бы…
– А чтобы сделал ты? – резко спросила я.
– Я не отпустил бы тебя от себя.
– Так зачем ты улетел? Ты улетел в тот самый важный для меня момент, когда ты был нужен больше всего на свете… Я … – у меня осёкся голос, и на глаза навернулись слёзы.
Что-то часто я плачу последнее время.
– Я узнала, что жду твоего ребёнка! Я хотела сообщить тебе об этом лично, хотела обрадовать тебя. Я представляла, как ты воспримешь эту новость, и как мы с тобой вместе вступим в новый этап семейной жизни. Я два вечера ждала тебя с работы, чтобы сообщить об этом, но подготовка к защите и прочие дела совместно с беременностью утомляли меня, и я засыпала, не дождавшись тебя. Я надеялась, что после моей защиты, мы отпразднуем вместе, и я преподнесу тебе сюрприз…
– Если бы написала об этом, я бы не улетел!
– НАПИСАЛА?! Ты считаешь, что ребёнок – это та новость, которую можно сообщить по мессенджеру, как фразу «буду через 10 мин»? – огрызнулась я.
Ник виновато опустил голову.
– Прости меня, Айя.
– Как у тебя всё просто, Ник! Так просто сказать «прости»! Ты хоть представляешь, что я пережила там, в гостиной твоего отца?!
Я задохнулась от эмоций.
– Ник, ты не сдержал своего слова. Ты не дал мне той защиты, в которой я нуждалась. Я не могу всё так быстро забыть. Двадцать лет без тебя – большой срок!
Я научилась жить без тебя. Не скажу, что летаю от счастья, но жизнь моя сейчас размеренная и спокойная. А ты вот так взял и свалился с неба мне на голову и говоришь: «Прости. Вот я – прими меня. Я тебя любил, люблю и буду любить». И ждёшь, что я кинусь тебе в объятия и растаю от одного твоего «прости»?
Эти слова я с обидой бросала среди ночи ему в лицо, хотя понимала, что в объятиях у него я и так уже была, и таяла. И прояви он сейчас инициативу, я не устаю…
Но в тот момент мне хотелось наносить удар за ударом по любимому человеку, обвинить его во всём и даже в том, в чём он и не виноват вовсе. Ник молча всё слушал и грустно смотрел на меня.
Потом встал из-за стола, тихо подошёл ко мне, пока я продолжала распаляться в монологе. Обнял меня и поцеловал своим фирменным поцелуем, заставив меня замолчать. Сначала я билась в его руках, колотила его, но он продолжал меня целовать и не обращал внимания на мой протест. Мои губы стали предательски отвечать ему. Я замерла в его руках. Он целовал меня до тех пор, пока ноги мои не начали подкашиваться. Я напрочь забыла, что последнее я говорила, чтобы посильнее ранить его.
Затем он отстранился и посмотрел на меня. Я в это время стояла с закрытыми глазами, вернее не стояла, а повисла в его руках с запрокинутой головой и вытянутыми губами, требующими продолжения. Ник медлил. Я начала постепенно возвращаться в сознание. Но он не дал этому произойти. Снова поцеловал меня до умопомрачения, резко отпустил и отошёл от меня. Я покачнулась. Мне пришлось некоторое время восстанавливать равновесие.
– Если ты не готова впустить меня в свою жизнь сейчас. Я подожду и заслужу твоё прощение, только не прогоняй меня. Я всё равно не уйду и не отступлюсь от тебя. Я слишком долго тебя искал.
Я стояла и пыталась усвоить сказанное. «Впустить» – это он что имел в виду? Уже ворвался в мою жизнь, как метеорит.
– Где мне можно поспать? – вдруг спросил он.
Мне так хотелось ответить: «Со мной!» – но я сдержалась, хотя мысли от него всё равно не скрыть.
– В комнате Амери, – твердо ответила я.
Комната сына находилась напротив моей. Ник проводил меня взглядом до моей спальни и дождался, пока я закрою дверь. До рассвета оставалось несколько часов. Вряд ли, я усну. Завтра мне нужно быть в концерне и решать серьёзные вопросы.
И почему ты свалился ночью, Ники?!