Злата
Демид останавливает машину около моего подъезда. Обнимает руль руками, избегает смотреть мне в глаза.
– Ладно, Чайкина, до завтра.
Разглядываю майора внаглую. Не понимаю его абсолютно. Он так странно ведёт себя. Взрослый самостоятельный сильный красивый мужчина, а складывается ощущение, что не уверен в себе.
Одни наши взаимоотношения с ним чего стоят! Как мальчишка выменивает у меня поцелуи. Мог бы как созревший одинокий мужчина пригласить на настоящее свидание с цветами и шампанским.
Задумчиво-мечтательно разглядываю странного ухажёра.
– Злата, чего ждём? Поцелуев не будет. Иди домой!
Подскакиваю как ужаленная, смотрю на ненавистного босса. Всё-таки он не в себе! Выменивать любовь женщины на правильные мужские поступки!
– До свидания, – шиплю я, покидая автомобиль. Не ухожу дальше дороги, стою, провожая машину глазами.
Поднимаюсь в квартиру, и только сейчас вспоминаю, что с завтрашнего дня в отпуске.
Завтра четверг, займусь приготовлениями к пятничному отъезду. Майор сказал, что не возьмёт меня, но я всё равно поеду. Хоть в его багаже.
Нервно дёргаюсь, смотрю на своё голое отражение в зеркале. Стройная женская фигура в форме гитары, аккуратные бёдра, плоский живот длинные ноги, пышная для моих габаритов грудь.
Кудрявые локоны падают на острые плечи.
Прикрываю глаза, веду пальцами по ключицам. Касаюсь губ, вспоминаю долгий влажный поцелуй. Мелкая дрожь рассыпается по всему телу. Шальная мысль пронзает мой мозг.
Что если майор, снова попросит услугу за услугу. Секс в обмен на разрешение поехать с ним.
Перейду ли я запретную границу? Мозг говорит «нет». Но тело, и набухшая грудь предательски кричат о другом.
– Злата! Не смей! – ору на себя, и ударяю кулаком по животу. От боли искры сыпятся из глаз.
Принимаю прохладный душ, и ложусь в комнате, где на стене висят огромные портреты мужа и дочери, перетянутые в углу траурной лентой. Прикрываю глаза, сосредотачиваюсь.
Как раньше пытаюсь вызвать духов близких.
Год назад, когда у меня капитально текла крыша, я прошла все существующие курсы по изучению эзотерики. Меня научили вызывать духов усопших, настраиваться на их волну.
Я даже посещала того самого великого гуру воскрешения, но он мне отказал. Так и ответил, нет тела, нет дела. Может, посчитал, что я не достаточно сдвинутая, чтобы поверить ему и продать всё имущество.
– Наташенька, приди…
– Любимый приди…
Быстро-быстро дышу, чтобы кровь отравилась огромным количеством кислорода, и мозг также (практика холотропа).
В комнате темно, пахнет моим страхом.
Молюсь самому Дьяволу и знаю, что прибегаю к услугам черной магии. Мне муторно. Безумно жалко свою пропащую душу, но я не вижу другого выхода.
У меня отобрали самое ценное, значит, я тоже могу перейти границу дозволенного? Ведь так?
Каждый раз после своих спиритических сеансов задаю себе этот вопрос морали. Знаю ответ наверняка.
Я иду по острию. За мной руины. Впереди выжженная земля.
Чем больше я молюсь странной молитвой, полученной от настоящей ведьмы из глухой деревни (то ли марийской, то ли мордовской, я объехала все) за очень крупную сумму, тем явственнее ощущаю каждой клеточкой тела, что я здесь не одна.
Тьма над моей душой сгущается.
– Злата, – слышу глухой голос. Поворачиваюсь на зов. Муж. Стоит в одной окровавленной рубахе.