Столкнувшись утром с зевающей Виолар, выходящей из своей комнаты, поздоровался, услышал в ответ тихое: – «И вам доброго утра», и уже собирался спускаться вниз, когда девушка, чуть стесняясь, меня окликнула:
– Господин профессор.
– Да?
– Вы ничего не слышали ночью? Мне показалось, что кто-то лазил по крыше.
– Не припоминаю, – быстро ответил я, – может просто ветер?
– Может, правда мне показалось, что я пару раз даже слышала какие-то ругательства.
– Это наверно у соседей ругались. Вечно они ссоры устраивают, – махнул я рукой, а сам вспомнил, как пару раз, пока полз, рискуя жизнью, по коньку, прищемил себе кожу непозволительно близко от самого дорогого.
Заторопился:
– Ладно, Альтина, увидимся в Академии.
Надо было до занятий ещё успеть позавтракать, столоваться у миссис Шонс я по прежнему опасался.
Остановившись у потемневшей от времени двери паба, я потянул на себя массивную бронзовую ручку и тут же окунулся в густую атмосферу заведения, полную запахов пива и еды.
Паб, судя по воспоминаниям Вольдемара, был неплохой. Располагался тоже в Новом городе, но возле городской стены, мне почти по пути, на улице, которая называлась, – Западной дорогой. Одна из самых широких, она была прямой как стрела и заходила в город через Зелёный посад, район проживания купцов и других богатых, но не знатных граждан. Затем доходила до стены, упираясь в неё и за стеной начиналась вновь, такая же прямая, идя до самого магистрата в центре города.
По логике вещей там напрашивались ворота, но если они когда-то и были, то их давно заложили, вместо этого чуть ниже по стене, через квартал, сделав другие ворота которые так и назывались, – Новые.
Явно тут была какая-то занимательная история, которую, к сожалению, бывший владелец моего тела не знал.
Вольдемар вообще мало интересовался светской жизнью, предпочитая круг своих интересов ограничивать Академией. И я решительно намеревался это упущение исправлять. Потому что когда ещё повезёт попасть в столь удивительное место и время.
– Господин профессор! – поприветствовал меня выглядывающий из-за стойки, низенький и пузатый владелец паба, – так рано к нам!
– Приветствую, Жильбер, – обозначил я кивок головой, – решил, что теперь не только ужинать, но и завтракать буду у вас.
– О, профессор, вы не пожалеете, моя Ванда расстарается, приготовит для вас любое блюдо в пределах наших возможностей.
«Хитрый жук, – мысленно рассмеялся я, – скорее уж любое, которое потянет мой кошелек, впрочем, он же не знает, что я крайне ограничен в средствах».
– О, Жильбер, умные люди давно сказали, человек ест чтобы жить, а не живёт чтобы есть, поэтому мои запросы будут весьма скромны, мозги не должны заплывать жиром.
– Печально слышать, профессор, – казалось даже усы мужчины как-то расстроенно обвисли, – еда это одна из тех немногих маленьких радостей, что доступны нам.
– Это радости тела, а мне больше приятны радости ума, но не будем больше об этом, тарелку каши и кружку горячего чая, пожалуйста.
Мужчина унёсся на кухню передавать заказ, а я оглядел почти пустое помещение и присел за пустующий стол возле забранного слюдой окна. Видно через него ничего не было, не слабый свет оно пропускало, в довесок к люстре под потолком слабо светившей белым магическим светом.
Мысленно ещё раз пересчитав оставшиеся деньги, я только вздохнул, по два раза в день питаться в пабе было весьма накладно, но с бабки вполне станется подсыпать слабительного какого-нибудь.
Впрочем, впадать в уныние я не собирался. Ну подумаешь, три года на четверть зарплаты жить. А ипотеку на двадцать лет примерно с такими же условиями не хотите?
И ничего, выживал же.
Удовлетворившись скромным завтраком, я вышел на улицу, щурясь от выползшего из-за крыш светила. Пропустил мимо парочку гуляющих дам, бросивших на меня оценивающие взгляды, а затем сам двинулся вслед за ними, по направлению к Новым воротам.
– Я вызываю тебя на дуэль! – вырвал меня из раздумий звонкий голос.
Подняв голову, я увидел двоих парней, прямо возле стены, что замерли друг напротив друга, напружинившись, словно ковбои перед дуэлью. Пару мгновений они бодались взглядами, а затем одновременно вскинули руки, крича каждый своё:
– Огненная дуга!
– Дыхание зимы!
Обменявшись магическими ударами, они схватились за мечи и принялись остервенело рубиться на них, оглашая громким треском окрестности.
Я огляделся, но прохожие почти никак на подобное не реагировали, видимо здесь это было в порядке вещей. Только обходили дерущихся по дуге, чтобы случайно не зацепило.
Ну а раз так, зачем буду вмешиваться я? Тем более, на вид дуэлянтам было всего лет шесть – семь, поэтому я только хмыкнул и пошел дальше, слушая как они, побросав деревянные, криво выструганные мечи, переругиваются между собой:
– Я победил!
– Нет, я победил!
– Я тебя ещё заклинанием убил!
– Да такого заклинания вообще нет!
– Это твоего нет!
Студенты ещё не успели зайти в аудиторию, скучковавшись в коридоре и что-то бурно обсуждая, когда я, вынырнув из-за поворота, жизнерадостно их поприветствовал:
– Доброе утро, группа!
Они тут же как-то диковато на меня уставились, словно увидели впервые, затем, вразнобой поздоровались. После чего, с опаской на меня косясь, стали заходить внутрь.
«Чёртова репутация, – подумал я, – такое впечатление, что с каждым днём они боятся меня всё больше. Нет, надо что-то придумать. Что-то необычное, сменить обстановку, уйти куда-то от этих стен».
И тут меня осенило, я заулыбался и в предвкушении потёр руки.
Увидевший это Маршуш отшатнулся и побледнел, но я уже, встав у доски, громко произнёс:
– Стоп, стоп, стоп! Берите сумки, сегодняшнее занятие мы будем проводить не здесь! Вставайте, вставайте, – жестами я поднял успевших усесться за парты, – идите все за мной.
– Куда это он нас ведёт? – обеспокоенно шепнула староста оказавшемуся рядом Ботлеру.
– А я почём знаю, – буркнул тот, – после вчерашнего, я уже ничего предполагать не берусь.
– Ой, мне уже страшно, – пожаловалась девушка.
– Не тебе одной…
– Давайте, давайте, бодрее, веселее! – периодически подбадривал я плетущихся за мной студентов.
Смена обстановки выбила их из колеи. Я понимал, что они сейчас растеряны, не знают чего ждать, но в этом и заключался мой план, растормошить их, вытащить из зоны комфорта, заставить раскрыться, проломить скорлупу отчуждённости между нами.
Выйдя из замка, я свернул направо, туда где между замком Академии и стеной, раскинулся большой парк.
Повёл за собой, сначала по широкой аллее вглубь, затем свернул на дорожку поуже и, наконец, привёл на поляну, со всех сторон закрытую деревьями, в самой глубине парка. На это место я натолкнулся совершенно случайно, когда, любопытства ради, решил обследовать всю имеющуюся у Академии территорию.
Подождал, пока студенты все до последнего втянутся на поляну, после чего, довольно произнёс:
– Ну вот, тут и мы никому не помешаем и нам никто.
Правда, парни и девушки, почему-то, так и остались стоять одной плотной кучкой, не решаясь расположиться на поляне.
– Ну что же вы стоите, присаживайтесь. Да, прямо на траву, здесь всем хватит места.
Я пошел к ним, но они, вместо того, чтобы распределиться по площади, начали дружно пятиться от меня, всё так же продолжая жаться друг к другу.
Я затормозил, отошел, затем попытался вновь приблизиться с другой стороны, но они опять стали римской черепахой, не размыкая строй, дружно от меня убегать.
– Ладно, – махнул я рукой, – хотите так, давайте так.
Отойдя чуть подальше, подавая пример, сам уселся, с удовольствием погладил густую поросль травы, плотным ковром покрывающую поляну.
Местные ботаники не зря ели свой хлеб, росший самостоятельно, без всякой подстрижки газон, был мягким и упругим. Почти как матрас. На таком даже спать можно было, без риска отлежать себе что-нибудь.
Опасливо глядя на меня, студенты потихоньку тоже начали присаживаться на траву, под моим внимательным взглядом.
Дождавшись, когда усядутся все, я наклонил голову, а затем спросил:
– Не догадываетесь, зачем я вас сюда привёл?
Студенты дружно помотали головами.
– Ну хоть предположить можете? Не стесняйтесь, можете озвучить любую безумную вещь, что придёт вам в голову. Не бойтесь, за пределы этой поляны не выйдет ничего.
И вновь те вздрогнули, переглянувшись.
– Ну же, – подстегнул я их, – говорите, для чего я вас здесь собрал?!
– Чтобы убить? – раздался чей-то несмелый писк из толпы.
– Изнасиловать? – следом спросил, почему-то мужской голос.
– Съесть?..
Я с укором посмотрел на произнёсшего последнее Маршуша:
– И зачем мне вас есть? У нас в Академии и так неплохо кормят.
– Значит, про убить и изнасиловать, вы не отрицаете? – выдохнула, набравшаяся смелости староста.
– Молодец, Полдарк, – улыбнулся я девушке, – наконец-то слова из вас не пришлось вытягивать клещами. А вы смотрите, хоть кто-то проявил инициативу. Так что, законный плюсик ваш, мисс. А что до ответа на ваш вопрос, то вы обычно как предпочитаете? Чтобы вас сначала убили, а потом изнасиловали? Или сначала изнасиловали, а потом убили?
– Шутка, это просто шутка! – закричал я, замахав руками, когда студенты с перекошенными от ужаса лицами стали пытаться отползти подальше от меня, прямо через кусты, окружавшие поляну по периметру, – да не собираюсь я вас ни убивать, ни насиловать.
Следующие минут десять я потратил собирая студентов обратно, проклиная себя за не вовремя вылезшее желание похохмить. Кто же знал, что они серьёзно об этом меня спрашивали. Я то это просто дурачеством посчитал.
– Ладно, – с тяжёлым вздохом, произнёс я, когда относительный порядок был восстановлен, а студенты более-менее успокоились, – шутки в сторону. Собрал я вас здесь, только для того, чтобы показать, что иногда, чтобы понять истинную суть вещей, надо стараться выходить за рамки. Барьеры в вашем мозгу, они как стены аудитории, – ограничивают вас, не дают увидеть мир за пределами её небольшого пространства. Вы считаете, что магия, это только набор заклинаний, в то время как она куда шире, но, чтобы это понять, надо сломать ту стену, что вы возвели сами в своей голове. Скажите нет, бездумному заучиванию, попробуйте понять, почему всё работает так, а не иначе и тогда магия раскроет перед вами все свои тайны…
– Может он и извращенец, – задумчиво произнесла староста, когда они, ещё с несколькими девчонками, вышли за ворота Академии, – но заставляет задуматься.
– Ты думаешь, он это серьёзно? А Бари сказал, что это очередная попытка сбить нас с толку.
– А я, почему-то, ему верю, – вклинилась в разговор Виолар, – а Бари мог и приврать, что видел его голым.
– Его видел не только Бари.
– Но они всё равно не видели, с чего всё началось.
– И что, что бы там ни было, но бегать голым, это чересчур!
– А вот и нет!
– А вот и да!
Так и не придя к единому мнению, девушки разошлись по домам.