Глава 2 Лукас

Я вернулся домой из спортзала, а дверь моего гаража была распахнута настежь, пока из колонок лилась песня Уитуса Teenage Dirtbag. Джекс, должно быть, взял на себя полномочия диджея – он всегда любил музыку девяностых. Когда я оказался в гараже, то увидел, как он развалился на диване, вытянув ноги, как будто это место принадлежало ему, и смотрел что-то в своем телефоне.

Маркус заметил меня первым. Его светлые волосы упали на глаза, когда он подобрал шайбу и без особых усилий попал в мишень, прикрепленную к верхней части сетки.

– Эй, приятель, где ты пропадал? Я успел надрать Джексу задницу, пока целый час отрабатывал наши броски.

Он развернулся и отвесил нам поклон. Маркус был одновременно сильным и безумным. Я не сомневался, что именно поэтому он был так хорош на льду.

– Отвали, чувак, – запротестовал Джекс, даже не оторвав взгляд от телефона. Я улыбнулся, увидев, как они препираются, словно сто лет были уже в браке.

Много лет назад мой отец оборудовал в гараже крытую тренировочную площадку. Пол был покрыт специальным белым пластиком, имитирующим поверхность льда, а стены были защищены толстыми фанерными панелями, что позволяло нам забрасывать шайбу, не беспокоясь об ущербе. В центре помещения находилась стандартная сетка, где сейчас Маркус сбивал мишени одну за другой.

– Что-нибудь слышно от Саманты? – спросил Маркус, не отвлекаясь от тренировки.

Саманта была обычной приставучей фанаткой, которая не давала мне прохода последние два месяца. Жаль, что меня она абсолютно не интересовала. Девушка, бесспорно, была горячей, но она переспала почти со всеми в команде, в том числе с Джексом и Маркусом. И я не собирался подбирать объедки за этими парнями, и они, черт возьми, знали это и подкалывали меня при любой возможности.

Джекс придвинулся ближе, смена темы привлекла его внимание, а его губы растянулись в злой усмешке.

– Черт, чувак, ты упускаешь главное. Она потрясающе делает минет.

Маркус непринужденно рассмеялся, поставив свою клюшку на пол.

– Как же я забыл? У нее свой подход – называется «обхвати и облизывай».

Джекс застонал и откинул голову назад.

Я подавил смех.

– Да пошли вы, ребята.

Джекс подмигнул мне.

– Да ладно, чувак. Уже нельзя посплетничать с друзьями? Плюс с каких это пор ты стал таким привередливым?

Я не хотел отвечать на вопрос, потому что знал, к чему это приведет. Они бы стали спрашивать, каково это – жить год без секса. Я не лгал, но позволял им верить в то, во что они хотели. Правда же заключалась в том, что меня перестали интересовать девушки после того, как я увидел на заднем дворе Пайпер в розовом бикини – оно едва прикрывало ее ягодицы. В тот момент мне пришлось скрыть свое возбуждение, прежде чем Маркус убил бы меня за то, как я на нее смотрел.

Следующие две недели я провел, фантазируя о ней, представляя себе, как туго натянулся верх ее бикини и соскользнул в сторону, обнажив нежно-розовый край ее соска. Это воспоминание навсегда запечатлелось у меня в памяти.

Маркус хлопнул в ладоши, и на его лице появилась озорная улыбка.

– Мы должны выйти на охоту.

– Да пошло это все, – запротестовал я, рухнув на диван, и попытался принять расслабленный вид, хотя ощущал я себя совсем иначе. Я бы не смог сдержать это в тайне, если бы они продолжали докапываться до меня.

Джекс буквально подавился от смеха и обнял меня за плечи.

– Ты прикалываешься? Ты выиграл два матча подряд. Так что перестань сливаться.

Я не мог спорить с ним, не выдав при этом себя. Мы устраивали эту игру с десятого класса, после того как Маркусу впервые помастурбировали. Теперь это стало своего рода летней традицией, которая с каждым годом набирала обороты, грозясь рано или поздно окончательно выйти из-под контроля. Но я не мог им этого сказать. Они слишком сильно хотели секса.

– Как скажешь, чувак, – пробормотал я.

Маркус вгляделся в мое лицо и слегка склонил голову набок. Он знал меня слишком хорошо.

– Решено. Нам нужны новые правила. Это становится слишком просто. – Он пересек комнату и подошел к огромной белой доске, записав наши имена в столбик. – За каждую девчонку, которую вы подцепите, вы получите балл. Тот, у кого будет больше всего очков к концу июля, победит.

Джекс сделал большой глоток «Гаторейд»[2] из своей белой спортивной бутылки. Его футболка прилипла к коже, а кончики взъерошенных волос были влажными от пота после бесчисленных тренировочных бросков.

– Новое правило. Считаются только перепихоны. Никакого второго раза. Не имеет значения, сколько раз вы переспите. Одна девушка дает ровно один балл, придурки.

Я вздохнул и провел ладонями по лицу.

– Отлично. Что-нибудь еще, пока я не надрал вам задницы?

Я старался говорить как можно увереннее, хотя и знал, что уже проиграл.

– Да, никаких ночевок, – добавил Джекс, и Маркус расхохотался. Это было неудивительно. Маркус славился своими тайными вечеринками с ночевкой, но у Джекса был пунктик насчет того, чтобы девушки сами хотели остаться на ночь. Но их это не волновало. Никогда.

– Что, если мне нравится обниматься? – ответил Маркус, но я знал, что он не возражал по поводу этого правила. После объятий девушки всегда становились прилипчивыми, и для всех это было только на руку.

Лицо Маркуса резко стало серьезным.

– Последнее правило. Держитесь, черт возьми, подальше от моей младшей сестры.

– Я бы хотел посмотреть на твое выражение лица, но никто из нас не поглядывает на твою сестру. Так что расслабься, друг, – ухмыльнулся Джекс.

Я кивнул, когда взгляд Маркуса переместился на меня.

– Ставки те же. Победитель всегда сидит со мной на переднем сиденье. Проигравшие покупают выпивку до конца года.

Следующий час мы по очереди отрабатывали финты, пока я не взмок от пота. Я снял футболку, но это не помогало спастись от летней жары. У меня особенно хорошо получался «Мичиганский гол», когда нужно было подбросить шайбу на плоский край клюшки и попасть в сетку через плечо вратаря. Поскольку это выполнялось с задней стороны сетки, у вратаря не было шансов провести блокирующий удар.

Я отпил из своей бутылки, прижав губы к горлышку, и стал следить, как ребята отрабатывают броски. Они оба были нападающими, и их навыки были убийственно крутыми. Как защитник, я больше разбирался в приемах позиционирования и схемах игры. Однако это не помешало мне прийти к ним и уделать их.

Мой телефон зазвонил, и на экране высветилось имя Пайпер. Почему она мне звонила? Я взглянул на Маркуса и направился к двери, ведущей в дом.

– Я скоро вернусь. Надо сбегать за молоком для мамы.

Парни мне не ответили, слишком увлекшись соревнованием.

Закрыв за собой дверь, я ответил на звонок от сестры Маркуса.

– Убивашка?