Когда я выхожу на улицу, вокруг свищет ветер и доносит до меня голос, который я совсем не ожидаю услышать. Я в жизни слышал много плохого о себе от чужих людей и должен бы научиться оставаться спокойным. И все, что я хотел бы слышать, был голос моей девушки, моего ангела.
И я слышал ее голос. Но слышал и его. Я поворачиваюсь, и действительно, это он. Они оба там. Тесса и Зед.
Первая моя мысль: какого хрена они здесь? Какого хрена Тесса с ним разговаривает? Какую часть фразы «Держись, блин, от него подальше» она не поняла?
Когда этот ублюдок повысил на нее голос, я стал приближаться к ним: никто не смеет так с ней разговаривать. Но когда он упомянул Сиэтл… я остановился. Тесса собирается поехать в Сиэтл?
И даже Зед знал об этом, но не я?
Это невозможно, этого просто не может быть, она никогда никуда не планирует ехать, не сказав мне…
Безумные глаза Зеда и ухмылка этого говноеда нарочно дразнят меня, когда я пытаюсь собрать свои разбегающиеся мысли. Тесса поворачивается ко мне, все ее движения удивительно медленные. Распахнутые серо-голубые глаза изумленно встречают мой взгляд.
– Хардин… – Я вижу, как она произносит слова, но голос ее так тих, что звук относится ветром.
Не зная, что сказать, я стою на месте, хватая ртом воздух несчетное число раз, пока с губ моих не срываются слова:
– Значит, такой у тебя был план?
Она отбрасывает волосы с лица, поджимает губы и непрерывно потирает руки, сложив их на груди.
– Нет! Это не так, Хардин, я…
– Вы оба – гребаные махинаторы, так? Ты… – Я указываю на этого ублюдка. – Ты строишь интриги и планы за моей спиной и подкатываешь к моей девушке, как только я отвернусь, снова и снова, мать твою. Что бы я ни делал, сколько бы ни разбивал твою проклятую рожу, ты опять ползешь обратно, как гребаный таракан.
К моему удивлению, он еще пытается что-то вякнуть:
– Она…
– А ты… – обращаюсь я к девочке-блондинке, чей острый черный каблук подмял под себя весь мой мир. – Ты, ты продолжаешь играть со мной, будто ты моя, а на самом деле планируешь оставить меня! Ты знаешь, что я не поеду в Сиэтл, и ты планируешь свалить туда – даже не сказав мне!
Ее глаза стекленеют, она произносит умоляющим голосом:
– Именно поэтому я и не сказала тебе, Хардин, ты же…
– Хватит этой чертовой болтовни! – говорю я, и она прижимает руки к груди, будто мои слова ее ранят. Может быть, так и есть. Может быть, я даже хочу, чтобы она почувствовала то, что чувствую я. Как она могла так унизить меня – перед Зедом, перед всеми? – Почему он здесь? – спрашиваю я.
Он без причины самодовольно усмехается, когда Тесса оглядывается на него, а затем снова смотрит на меня.
– Я попросила его встретиться со мной.
Я отшатываюсь в притворном изумлении. Или, может, для меня это действительно сюрприз – не могу сказать, что это за чувство, все происходит слишком быстро.
– Ну, приехали! У вас тут важная встреча.
– Я только хотела поговорить с ним об обвинении. Я пытаюсь помочь тебе, Хардин. Пожалуйста, выслушай меня.
Она подходит ко мне, снова отбрасывая волосы с лица.
Я качаю головой:
– Ерунда! Я все слышал, весь ваш разговор. Если ты его не хочешь, скажи это ему прямо сейчас, на моих глазах.
Ее влажные глаза молча умоляют меня отказаться, не заставлять ее унижаться при мне, но я непоколебим.
– Говори, или между нами все кончено.
Слова жгут мне язык, словно кислота.
– Я не хочу тебя, Зед, – говорит она при мне.
В ее голосе чувствуется истерика, я знаю, что это причиняет ей боль.
– Совсем? – спрашиваю я, копируя усмешку Зеда.
– Совсем. – Она морщится, и он проводит рукой по волосам.
– Ты никогда не хочешь его больше видеть, – диктую я. – Повернись и скажи ему это.
Но тут начинает Зед:
– Хардин, прекрати. Оставь ее в покое. Я получил сообщение. Тебе приходится играть в его идиотские игры, Тесса. Я понимаю, – говорит он. Он жалок, как обиженный ребенок.
– Тесса… – начинаю я, но она смотрит на меня – и от того, что я вижу в ее глазах, ноги становятся ватными. Отвращение – ее взгляд полон отвращения ко мне.
Она делает шаг навстречу.
– Нет, Хардин, я не буду этого говорить. Не потому, что я хочу быть с ним, а потому, что мне не хочется этого говорить. Я люблю одного тебя, но ты делаешь это только для того, чтобы настоять на своем. Это отвратительно, это жестоко, и я не буду помогать тебе.
Она закусывает губу, чтобы не расплакаться.
Что, черт возьми, я творю?
В ярости она бросает мне:
– Я еду домой; когда захочешь поговорить о Сиэтле, я буду там.
Она поворачивается, собираясь уйти.
– Без меня тебе не попасть домой! – кричу я.
Зед протягивает ей руку.
– Я подвезу ее.
Внутри меня что-то переворачивается.
– Если бы я и так не был из-за тебя в полном дерьме, то прикончил бы тебя прямо сейчас. Не просто переломал бы тебе кости, а буквально раскроил бы твой череп об асфальт и смотрел бы, как ты истекаешь кровью…
– Прекрати! – кричит Тесса, отворачиваясь и затыкая уши.
– Тесса, если хочешь… – тихо говорит Зед.
– Зед, я ценю все, что ты сделал, но тебе действительно нужно сейчас остановиться.
Она пытается казаться суровой, но с треском проваливается. Последний раз, тяжело вздохнув, она поворачивается на каблуках и уходит.
Я спешу к машине, и как только оказываюсь возле нее, отец и Лэндон – тут как тут, черт возьми. Я слышу, как позади меня стучат каблуки Тессы.
– Мы уезжаем, – говорю я прежде, чем они успевают открыть рот.
– Я тебе скоро позвоню, – сообщает она Лэндону.
– Насчет среды все в силе, правда? – спрашивает он.
Она улыбается ему фальшивой улыбкой, скрывая панику.
– Да, конечно.
Лэндон глядит на меня, видимо, почувствовав напряжение между нами.
– Я тебе позвоню, – повторяет она и прощается с моим отцом.
Пока она застегивает ремень безопасности, я врубаю музыку.
– Начинай, – говорит она без единой эмоции в голосе.
– Что?
– Давай начинай на меня орать. Я знаю, ты собираешься это сделать.
Я ошеломленно молчу от ее проницательности. Конечно, я планировал орать на нее, но то, что она этого ждет, застает меня врасплох.
Разумеется, она этого ждет, так происходит постоянно. Именно так я и поступаю…
– Ну так что? – Ее губы сжимаются в тонкую линию.
– Я не собираюсь на тебя орать.
Мгновение она смотрит на меня, потом отворачивается к окну.
– Я не знаю, что делать, кроме как орать… в этом-то и проблема. – Я устало вздыхаю, опираясь лбом на рулевое колесо.
– Я не собиралась делать это тайком, Хардин, это случайность.
– Да уж, блин, похоже на то.
– Я бы так никогда с тобой не поступила. Я люблю тебя. Ты поймешь это, когда все закончится.
Ее слова сразу бьют по мне, и я завожусь.
– Я так понял, что ты уедешь скоро. Я даже не знаю когда – и мы вместе живем, Тесса. Мы с тобой делим одну гребаную кровать – и ты собираешься просто взять и от меня уйти? Я всегда знал, что ты можешь так поступить.
Я слышу щелчок ремня безопасности, потом чувствую, как ее рука откидывает меня за плечи. Через несколько секунд она – у меня на коленях, голые бедра обвивают меня, холодные руки обнимают за шею, лицо, мокрое от слез, утыкается в грудь.
– Отстань от меня, – говорю я, пытаясь расцепить ее руки.
– Почему ты всегда думаешь, что я собираюсь тебя бросить? – Она прижимается ко мне крепче.
– Потому что так и есть.
– Я собираюсь в Сиэтл не для того, чтобы бросить тебя, это важно для меня и моей карьеры. Я всегда мечтала туда попасть, это невероятные возможности. Я спрашивала у мистера Вэнса, когда мы выясняли, чем собираемся там заниматься, и я столько раз хотела рассказать тебе, но ты либо перебивал меня, либо не хотел говорить серьезно.
Перед глазами стоит только одна картина: она пакует вещи и уходит от меня, не оставив даже записки на столе.
– Не надо обвинять меня. – Мой голос звучит не так убедительно, как бы я хотел.
– Я тебя не обвиняю, но я знаю, что ты бы меня не поддержал; а для меня это очень важно.
– Что ты собираешься делать? Если ты уедешь, я не смогу быть с тобой. Я люблю тебя, Тесса, но перебираться в Сиэтл не собираюсь.
– Почему? Ты даже не знаешь, нравится он тебе или нет. Мы могли бы хотя бы попробовать, а если ты не сможешь его терпеть, мы могли бы уехать в Англию… наверное, – говорит она, садясь рядом.
– Ты тоже не знаешь, понравится ли тебе там. – Я смотрю на нее пустым взглядом. – Извини, но тебе придется выбирать: или я, или Сиэтл.
Она глядит на меня, потом молча возвращается в пассажирское кресло.
– Ты не должна решать прямо сейчас, но время идет.
Я разворачиваю машину и выезжаю с парковки.
– Невероятно, ты ставишь меня перед таким выбором. – Она на меня не смотрит.
– Ты знала, как я отношусь к Сиэтлу. Тебе повезло, что я сдержался там, пока ты с ним разговаривала.
– Мне повезло? – с издевкой переспрашивает она.
– Сегодня и так паршивый день; давай больше не будем ссориться. Мне нужно твое решение в пятницу. Если, конечно, к тому времени ты не уедешь.
Эта мысль заставляет меня замереть. Я знаю, что она выберет меня, она должна. Мы можем уехать в Англию и избежать всего этого. Она ни слова не сказала о пропущенных сегодня занятиях, и я рад, что не придется ругаться еще и по этому поводу.
– Ты становишься таким эгоистом, – бросает она мне.
Я не спорю, потому что знаю, что она права.
– Ну, можно сказать, что не менее эгоистично не рассказывать кому-то, когда планируешь его покинуть. Где ты собираешься жить? У тебя уже есть квартира?
– Нет, но завтра посмотрю одну. Среду мы оставим на поездку к семье. – До меня не сразу доходит, что она имеет в виду.
– Мы?
– Ты сказал, что пойдешь…
– Я еще не оправился от новости с гребаным Сиэтлом, Тесса. – Я знаю, что веду себя, как последний урод, но ничего не могу поделать. – И не будем забывать, что ты звонила Зеду, – добавляю я.
Пока я веду машину, Тесса молчит. Я вынужден несколько раз взглянуть на нее, чтобы убедиться, что она не заснула.
– Ты со мной не разговариваешь? – наконец спрашиваю я, когда мы приближаемся к парковке возле нашей… моей квартиры.
– Я не знаю, что сказать, – отвечает она тихим, усталым голосом.
Я останавливаюсь и тут же вспоминаю. Черт.
– Твой папа все еще тут, так ведь?
– Не знаю, может, куда-нибудь ушел, – говорит она, не глядя на меня.
Мы выходим из машины, и я говорю:
– Ладно, когда мы поднимемся, я спрошу, куда его отвезти.
– Нет, я его подвезу, – бормочет она.
Несмотря на то что моя девушка идет рядом, ощущение, что она сейчас – в миле от меня.