В просторном доме, куда судья Борис Бархат отвёл Аду и Адель только под вечер, пахло выпечкой с корицей, свежими огурцами и какими-то цветами. После того, как он сказал, что знает, кто Ада такая, судья позвал своего помощника – маленького горбатого человечка в больших очках на тонком длинном носу, и приказал привести в зал заседаний Адель.
Когда Адель увидела Аду, хоть и с изменённой внешностью, она так сильно покраснела, что судья довольно крякнул. Видимо он был прав в своём предположении относительно девочки, хотя она сама ничего не ответила на его слова. Судья ознакомился с делом Адель, выслушал, как того подобает, свидетеля – Аду, его помощник записал всё в специальную тетрадочку, и обвинения были сняты. Затем судья Бархат отпустил помощника, снял свою остроконечную шляпу и внимательно посмотрел на девушек.
– Я знаю, что вы не мать и дочь, – сказал он осторожно. – Но, можете быть спокойны, я не выдам ваш секрет. Я не могу сказать, откуда я это знаю, вернее, скажу, но не здесь и не сейчас. И если вы желаете это узнать, то прошу вас немного подождать, я закончу все заседания на сегодня и приглашу вас на обед, дамы. Разумеется, ваш призрак тоже приглашен. Они согласились, а Павел, поблагодарил судью откуда-то с потолка. Видимо он не спешил показывать себя полностью.
Дом, куда на обед их пригласил судья Бархат, принадлежал семье его сына Антона и Илоны Бархат, а так же их дочери Кристине, которую Ада уже видела. Кристина была рыжеволосой девочкой тринадцати лет и очень походила на свою мать Илону – тоже рыжую ведьму с очень звонким голосом.
Илона не ожидала увидеть свёкра в сопровождении двух дам, но даже и бровью не повела, а только крикнула очень громко, чтобы Кристина поставила на стол ещё два прибора для гостей.
– Проходите, пожалуйста, – Илона приветливо улыбалась незваным гостям. – Я Илона, а это Кристина, – представила она дочь.
– Отец, – из другой комнаты к ним вышел сын судьи, Антон. Глазами, карими с зелёными крапинками, Кристина походила на отца. Это был высокий, худой мужчина с залысинами на голове.
– Здравствуй, сынок. – Судья с улыбкой смотрел на сына. – Я к вам с гостьями, надеюсь, примите нас.
– Разумеется, – сказали хозяева хором. Они вежливо поздоровались и старались не рассматривать гостей в упор. Только Кристина весело стреляла глазками в сторону Ады.
Адель смущалась и крепко держала Аду за руку, словно её могут у неё забрать, но переживала она напрасно. Судья показался ей хорошим и надёжным человеком, поэтому она и пошла за ним. К тому же, он сказал, что знает их тайну, а это может означать, что он знает и Сабрину. Сама Адель уже давно не была в Третьем мире. Она не знала последних новостей и надеялась, что судья Бархат сможет ей помочь в поисках подруги. А если нет, то что ж, они уйдут и будут скрываться дальше.
Адель только беспокоилась за девочку. Она рассказала ей о том, кто она на самом деле, но так ничего и не успела объяснить. Как жить в мире магов, чего стоит опасаться и как пользоваться своей волшебной силой. Но Ада, по-видимому, совсем не растерялась, и Паша помог ей не только сориентироваться, но и найти Третий мир самостоятельно. Ада всегда была довольно сообразительной, и Адель не раз приходилось убирать за ней следы неконтролируемой магии. Но магия была у Ады в крови, поэтому нет ничего удивительного, что она так быстро освоилась и совсем не испугалась такого крутого поворота в своей жизни.
– Проходите, – Илона пригласила всех войти в большую гостиную, и только тогда Адель отпустила руку девочки.
Комната куда их пригласили войти, была круглой формы, и совсем без углов. Посередине, стоял накрытый квадратный стол, а вместо стульев были удобные мягкие кресла. Так же в комнате стоял длинный изогнутый по форме стены диван, накрытый какой-то рыжей шкурой, и у которого, Ада готова была поклясться, шевелились ножки, похожие на мохнатые лапы льва. На стенах висели картины, а возле окна стоял рояль и крутящийся стул. Илона усадила гостей за накрытый стол, куда Кристина уже поставила дополнительные приборы и ободряюще им улыбалась.
– Что ж, давайте я вас всех познакомлю, – судья, как самый старший за столом, чувствовал свою важность и некоторую ответственность перед гостями. Он и сам не знал, чем увенчается его затея, но тонкая магическая интуиция подсказывала ему, что он поступил верно, когда пригласил девушек в дом своей семьи.
– Мой сын Антон, его жена Илона и их дочь Кристина. – Он снова их представил. – Младшенький Феденька с няней? – он посмотрел на невестку, а та поспешно кивнула. – Хорошо, хорошо. А это, – он повернулся к гостьям, – Адель Куница со своей дочерью Адой. Только Ада ей совсем не родная дочь, верно? – он подмигнул девочке.
Адель при этом густо покраснела и испуганно посмотрела на Аду, а та сама того не замечая изменила цвет своих пшеничных волос и они снова стали черным как смоль.
– Ух, ты, а как ты это сделала? – Кристина вскочила со своего места и подбежала к девочке. – Ой, у тебя и глаза меняются. Мам, смотри.
Ада неожиданно для самой себя оказалась в центре внимания.
– Ада! – Адель строго и немного с испугом на неё посмотрела. Она совсем не ожидала, что её подопечная так скоро овладеет приёмами магии. И это совсем без обучения.
– Ничего, – посмеиваясь, сказал судья. – Сколько ты её блокировала? Несколько лет?
– С трёх лет, – Адель кивнула. – Послушайте, мне неудобно об этом говорить…
– Я знаю, о чём ты хочешь сказать, – судья действительно знал, или догадывался, что Адель совсем ничего не хочет рассказывать. Она была испугана, хоть и старалась казаться храброй. На самом деле, она боялась не за себя, а девочку. – Ты хочешь спросить, откуда я знаю о ней? – Мягко спросил судья и кивнул в сторону девочек, Кристина щупала волосы Ады и шепотом просила научить и её такому же заклинанию.
– Детка, Ада тебя не научит ничему, – не поворачивая головы, сказал судья. – У неё накопилось достаточно магических сил, чтобы, когда она оказалась в нашем мире, эти силы выстрелили подобно пружине. Скоро, после достойного обучения, она сможет себя контролировать, а пока в ней говорит Пятый мир, она будет совершать неконтролируемые поступки.
Кристина покраснела и села на своё место, а Илона, хлопнула в ладоши, и огромная супница, поднявшись в воздух, стала насыпать всем суп, который уже остывал.
– После обеда поговорим, – сказал судья. – Давайте обедать.
Они съели вкусный грибной суп с гренками, а на второе им подали тушёного кролика и картофельное пюре с салатом из свежих помидор, огурцов и редиски. Ада с интересом наблюдала как тарелки сами, расталкивая друг друга, ходили по столу и меняли им блюда.
Во время обеда судья беседовал с сыном о работе, – тот трудился в министерстве юстиции. Они как раз обсуждали новый законопроект, который касался присвоения статуса гражданина лицам из других миров, когда в комнату серой тенью кто-то вошёл.
– Хозяйка Илона, – возле Илоны, словно тень, стояло существо, которое Ада раньше никогда не видела.
Это была маленькая женщина, ростом примерно с метр, вся чёрная как коса самой Ады, на голове у неё были маленькие острые рожки, которые блестели при свете ламп и выглядывали из облачка коротких кудрявых волос. Глаза её, были такими же как и у людей, за исключением того, что зрачки были жёлтыми и словно сияли золотом. Одета она была в простое длинное платье из голубого сатина, и хоть длинна платья и была в пол, Ада успела заметить, что из-под подола выглядывала совсем не нога, а маленькое черное копытце.
– Мальчик уснул, – продолжала меж тем странная женщина, как вдруг Адель выронила вилку, и та, звякнув об тарелку, привлекла всеобщее внимание.
– Ежевика! – воскликнула она.
– Хозяйка Адель! – маленькая женщина так сильно вздрогнула и, казалось, побледнела, что стала на тон светлее. – Хозяйка Адель! – она протянула руки к Адель, и спотыкаясь, пошла к ней.
Адель выскочила из-за стола, и обняла эту чёрную женщину так крепко, что всем показалось, что они услышали хруст костей. Женщина расплакалась, Адель тоже лила горькие слёзы, но продолжала одной рукой обнимать Ежевику, а другой вытирала лицо.
Ада совсем ничего не понимала, что происходит. Она хотела было тоже заплакать, но передумала, и вместо этого украдкой глянула на судью, но тот только сидел и ухмылялся, словно знал, что всё так и будет. Остальные же тоже сидели в недоумении и таращили глаза на эту странную сцену.
– Ну, что ж, – сказал судья. – Раз уж вы встретились, а мы пообедали, спасибо Илона, обед был превосходен, то предлагаю всем спокойно поговорить.
Илона хлопнула в ладоши, и посуда стала складываться сама собой в небольшие стопочки, а потом медленно поплыла по воздуху на кухню. Там она звякнула об раковину и стихла.
– Теперь давайте знакомиться заново, – почему-то весело сказал судья. А Адель, вытерев с глаз слёзы, очень серьёзно посмотрела на всех присутствующих.
– Думаю, если Ежевика работает в вашем доме, то скрывать свою личность я не смогу, как бы мне этого не хотелось. Вы же просили её показать прошлых хозяев? – она посмотрела на судью.
– Разумеется, – кивнул тот. – Но она бы не показала мне вас, если бы чувствовала или видела в будущем, что я могу принести вам вред.
– Да, я знаю это. – Адель снова всех оглядела и словно в нерешительности замерла.
– Не переживай, детка, – судья по-отечески смотрел на Адель. – Иди, садись, – он указал на изогнутый диван, сам встал с кресла и одним взмахом руки перенёс его в противоположную сторону. Таким образом, он сел так, чтобы видеть всех.
Ада и вцепившаяся в её руку Ежевика сели на диван, а судья стал рассказывать, как он взял на работу Ежевику. Та принадлежала не только к Третьему миру по праву рождения. Ежевика родилась от союза чёрта из подземного мира и сатира. Её мать была прелестнейшей чертовкой, которая соблазнившись на речи сатира и его красивые блестящие рога, покинула подземный мир. От этого союза родилась Ежевика, которую все сокращённо звали Ежа, правда семья их недолго просуществовала. Мать Ежевики не могла жить на поверхности постоянно, холод Третьего мира был для неё губителен, и после того, как дочке исполнилось три месяца, она оставила и её и возлюбленного. Сатир недолго горевал, ведь маленькая Ежа не давала ему заскучать, но вот как воспитывать дитя, он совсем не знал, поэтому Ежевика выросла совершенно необразованной, но очень весёлой и смышлёной. Правда, таким полукровкам, которых называли сатори, даже в магическом мире, было очень сложно. Магические люди и существа посильнее, обижали маленькую Ежу. Отец давно увлекся другой женщиной и уехал на родину, а Ежа решила остаться в городе Правосудия. Ей нравилось тут, и она пошла служить магам, ведь сатори прекрасные няньки и хранители семьи. Сама Ежа, как дочь сатира, магией владела слабо. Но было в этих детях что-то волшебное настолько, что магия им была не нужна. Ежа могла видеть людей. Она видела их тёмные и светлые стороны, и знала, какой человек её не обидит, а какой может причинить зло. Такие как она сами выбирали, кому служить, и это было очень престижно среди магов, когда у тебя в услужении полукровка чёрта и сатира.
– Ежевика подошла ко мне возле здания суда, – сказал судья Бархат. – Я очень удивился, и признаюсь, обрадовался. Это было почётно, что ко мне на работу захотела сама сатори. Это очень укрепило мой престиж на работе. Люди стали больше мне доверять, ведь сатори не идут в услужение к тёмным магам и нечестным людям. Но, как вы знаете, я не мог её взять, не посмотрев на её предыдущее место работы, а она не смогла мне отказать по известным причинам. – Он замолчал.
– Каким? – не выдержав спросила Ада.
– Сатори не врут и не могут отказать в своём даре, – ответил ей судья.
– Каком даре? – не поняла девочка.
– Мы не можем лгать, это правда. – Ответила Ежевика. – Но обязаны показать новому работодателю, по его просьбе, разумеется, своё прошлое место работы.
– Как показать? Отвести его?
– Нет, – Ежа рассмеялась и показала свои удивительно белые зубки. – Мы можем показывать прошлое и видеть переменное будущее. Я видела, что в будущем, мой новый работодатель не причинит вреда моим прошлым хозяевам. А ему я показала, что в прошлом не было ничего, что могло причинить вред в будущем его семье.
– Ты видишь будущее? – восхитилась Ада. Это было удивительно для неё, ведь значит, не одна она может видеть будущее, которое сокрыто от других.
– Будущее переменно. Я вижу действия, эмоции, чувства. Я дочь чёрта, а это значит, что могу считывать любые эмоции и настроения людей. Они действуют на нашу жизнь, как в прошлом, так и в будущем.
– Вот это да, – протянула Ада, и все рассмеялись её детской непосредственности. – А где ты работала раньше?
– Я работала на твою маму, девочка. И была твоей няней. Мы очень хорошо ладили.
– Это правда, – неожиданно подал голос Пашка. Все уже и забыли про него. Он сидел на крышке рояля и лунный свет от окна придавал его телу загадочное мерцание.
– Пашка! – Ежа опять заулыбалась. – Рада, что ты ещё здесь.
– А где же мне ещё быть? Я не могу оставить нашу малышку и Адель одних.
– А почему ты перестала быть моей няней? – Ада задала вопрос, на который все хотели услышать ответ.
С сатори так просто не расстаются. Обычно они служат одной семье до самой смерти, и привязываются так крепко, что становятся членом семьи.
– Твоя мама… – Ежа неуверенно замолчала и бросила вопросительный взгляд на Адель. Та вздохнула, откинула с лица волосы и, оглядев присутствующих сказала:
– Это очень долгая история. И не я уверенна, что поступлю правильно, если расскажу вам её. Но я устала прятаться и скрывать правду, и если бы не Ежевика, то вы бы никогда ничего не узнали. То, что Ежа видит будущее, в котором от вас, у меня и Ады не будет неприятностей очень обнадёживает, – она неуверенно улыбнулась.
Адель надолго замолчала, словно собиралась с мыслями. Никто не торопил её, только Кристина нетерпеливо ёрзала в своём кресле за пустым столом. Наконец, Адель решилась.
– Я крёстная мать Ады. С Сабриной я познакомилась за шесть лет до её рождения. Мы закончили Академию Магии, она здесь, а я у себя на родине и пришли работать в Цитадель Волшебства. Нас, как новичков, сразу определили в отдел Пограничья. Ничего сложного, ведь все с него начинают, мы пресекали незаконное проникновение с других миров, контролировали численность порталов, списывали старые… Через год я ушла в другой отдел, – отдел Заклятий, мне больше нравилось создавать новые заклинания, чем носиться по полям и Пограничью, выслеживая незаконников и прочий сброд. Сабрина осталась, и даже пошла на повышение, она была первой молодой волшебницей Пограничья, которая имела в подчинении чёрных ведьм из караула.
– Действительно, – воскликнул судья. – Я слышал о ней. Тогда границы стали настолько неприступными, что мы, находясь в достаточном отдалении, почувствовали это на себе. Я думал, что у меня вскоре не останется работы, – он добродушно хохнул и повернулся к Аде. – Твоя мама переловила всех потенциально опасных преступников.
Ада сидела не шевелясь. Она ловила каждое слово Адель, ведь те чары, которыми та скрывала её истинную суть так много лет, постепенно исчезали. Девочка ощущала в себе силу, которую не чувствовала находясь в Пятом мире. Воспоминания детства, хоть и были стёрты временем, всё равно наложили отпечаток на её сознание. Особенно ей важно было слышать о матери.
– Да, это правда, – Адель кивнула. – Сабрина была преданна своей работе, не оставляла службу даже тогда, когда носила под сердцем дочь. С помощью магии она скрывала своё положение, а однажды вернулась с Ежевикой.
При этих словах Ежевика странно задрожала и ссутулилась, словно хотела сделаться совсем невидимой. Адель обняла её за плечи и что-то сказала на ухо. Та, глубоко вздохнула и закивала.
– Мы не любим вспоминать тот день, – продолжала Адель. – Но то, что тогда произошло, повлияло на всё наше будущее.
– Что произошло? – нетерпеливо воскликнула Кристина, а Илона посмотрела на неё осуждающе.
– Хозяйка… – начала Ежевика, – Сабрина меня спасла. Меня схватили тригороны когда я искала работу. Они… они пытались переправить меня в Главный мир. Сабрина помешала им и забрала меня к себе.
– Тригороны? В Главный мир? – Кристина даже подпрыгнула на своём кресле. – Ничего себе!
– Это не радостное известие, девочка, – шикнула на неё мать.
– Ой, извините, – Кристина покраснела, и весёлые веснушки на её носу заметно побледнели.
Злобные тригороны были самым жестоким маленьким народом. В Третьем мире их было мало, и каждый из них стоял на учёте в Цитадели Волшебства. Они жили обособленно от других волшебников, в небольшой деревушке неподалёку от Пограничья. Там, где они не могли пакостить и приносить вред другим. Они открыто не напали на волшебника, ведь такого не было уже более ста лет.
– Ежевика не показывала этого мне, – судья нахмурился и осуждающе посмотрел на сатори. Ежа даже сжалась под его взглядом.
– Я подумала, что это не важно, – осторожно сказала она тоненьким голоском. – Тригоронов больше нет, и они меня не смогли бы найти.
– Тригороны всегда ищут свою сбежавшую добычу, – опять сказала Кристина. – Откуда ты знаешь, что их нет?
– Сабрина уничтожила их, – ответила за Ежу Адель. – Пожалуйста, не мучайте Ежевику этими ужасными воспоминаниями. Она не сказала вам о тригоронах только потому, что решила, и, наверное, видела, что вам ничего не угрожает. Нападавших Сабрина уничтожила в схватке. Их было шестеро, никто не уцелел. Ежевика была в таком плачевном состоянии, что мы её еле выходили. Они издевались над ней, и морили голодом.
– Так, – протянул судья. – И зачем им нужна была сатори? Да ещё и для переправки в Главный мир?
– Мы не знаем, – Адель пожала плечами. – Знаем только, что это не первая попытка переправки полукровок через Пограничье в Главный мир. Сабрина нашла незарегистрированные порталы. Я знаю, что она до чего-то докопалась. Что-то нашла…
Все сидели тихо и с интересом слушали Адель, но похоже, она не спешила выкладывать всё, что знала. Пусть эти люди и приняли их, но она совсем не хотела рассказывать то, что скрывала так долго.
– Однажды Сабрина не вернулась. Я забрала малышку и ушла. Мы договорились, что если такое случится, то я заберу Аду. Но Ежевика должна была остаться здесь, ведь мы ушли вначале в Четвёртый мир, потом в Пятый. Но, как и в любом другом немагическом, или маломагическом мире долго в нём находиться ей нельзя. Мне очень было тяжело оставлять Ежу здесь одну, но она всё поняла. Так мы и остались одни.
– А её… – начала было Илона. Она хотела спросить об отце Ады, но Адель быстро перебила:
– Ближе меня у Сабрины никого не было. Она воспитывала дочь одна.
– Хм, – послышался возмущённый голос Пашки. – Был ещё я. Я тоже помогал, – призрак так выразительно посмотрел на всех со своего места, что в его словах не осталось сомнений.
– Вы должно быть очень привязаны были к Сабрине, не так ли? Кто вы ей, родственник? – Илона не сдавалась и хотела получить ответы на все вопросы.
– Нет, – призрак покачал своей полупрозрачной головой. – Сабрина мне не родня. Но, я бы не хотел об этом больше говорить, – Паша замолчал и очень серьёзно посмотрел на любопытные лица.
– Что ж, – хлопнул себя по коленям судья. – Раз мы всё выяснили, то думаю можно расходиться. Мне очень жаль, что вы были вынуждены покинуть свой дом, – он с сочувствием посмотрел на Аду и на Адель. – Вы намереваетесь вернуться в Пятый мир?
Адель молчала. Она не знала, что им теперь делать. Их местонахождение обнаружено, но неизвестно нужно ли им скрываться. Возможно то, чего боялась Сабрина, никогда не произойдёт, но Адель дала слово обезопасить Аду.
– Я предлагаю остаться вам у нас на ночь, – сказала Илона. – Завтра решите, как поступить. Возвращаться в Пятый мир, на ночь глядя не лучшая идея.
– Конечно, оставайтесь, – подал голос, молчавший до сих пор Антон.
– Будешь спать в моей комнате, – радостно визгнула Кристина. – Пойдём, я тебе её покажу, – она схватила за руку Аду, но та вопросительно смотрела на Адель.
– Иди, – кивнула она. – Останемся на ночь здесь. Спасибо вам, – она с благодарностью посмотрела на Илону и Антона. – И вам судья, спасибо. Я очень благодарна вам за заботу о нас.
– Не стоит, дорогая девочка, – то, что происходило в вашей жизни, может изменить наше будущее. Не так ли?
И не дождавшись ответа, судья Бархат вышел из комнаты.