Они шли через лес. Вернее шла только Ада, а невидимый Павел парил где-то рядом и подсказывал, куда ей идти. Кроме рюкзака с мамиными вещами, Ада, как вполне рассудительная девочка прихватила с собой немного еды и бутылку воды. Больше, в школьном рюкзаке места не было.
Призрак показывал дорогу и рассказывал Аде, куда они сейчас отправятся. Она чувствовала себя не то, чтобы совсем уж странно, но как-то необычно что ли. Ведь вчера она была совсем простой девочкой, а сегодня идёт в какой-то неведомый ей Третий мир, вся в кожаной одежде и в компании призрака. Вот бы друзья удивились! Хотя, скорее всего они бы испугались. Ада как-то пыталась рассказать им про Пашку, но те только испугались и не стали даже слушать. Странные, чего бояться невидимок? Они же совсем безвредные.
На самом деле, Ада всегда знала, что немного отличается от своих друзей. Она видела сны про будущее, про прошлое, и про миры, которые никогда раньше не видела наяву. Она понимала животных и птиц, видела домовых, призраков и русалок в пруду за старой мельницей. Ада всегда знала, врёт ли человек, хорошее ли у него настроение, или на душе лежит тяжкий камень печали. Она умела убирать эту печаль простым прикосновением руки и взглядом в глаза. А ещё, но Ада об этом никому не говорила, даже призраку Пашке, она однажды оживила маленьких кроликов, которые родились у них. Они были всё мёртвые и холодные, их мама крольчиха испуганно тыкала в мёртвые тельца своим розовым носом. Ада так плакала над их крошечными телами, и так пыталась согреть своим дыханием, что они ожили. Потом уже Ада плакала от счастья, что у неё получилось согреть и оживить их своими руками.
Ада никогда не видела ничего странного в своих способностях. Когда происходило что-то, о чём она и так знала или догадывалась, то девочка просто пожимала плечами. Значит так нужно, и нет в этом ничего удивительного. Но интуитивно она понимала, что никому нельзя об этом говорить. Никто не должен догадаться, что Ада немного другая. Только Пашка знал, что ей иногда снятся вещие сны или, что она знает немного больше чем другие дети.
Павел вёл её через лес, который находился прямо за их селом. Они жили тут уже два года. Ада ходила в школу, завела друзей и радовалась, что можно летом ходить босиком. Раньше они жили в городе, и приходилось всё время носить тесные туфли с носками, чтобы задники не натирали.
– Ой, – Ада тихонечко вскрикнула и остановилась.
– Что-о? – спросил призрак.
– Мы же раньше в городе жили? Я, Адель и ты.
– Да, – ответил тот.
– Только Адель не была моей бабушкой, как сейчас. – Ада остановилась и задумалась. Словно маленькие кусочки мозаики к ней стала возвращаться память, которая находилась под чарами Адель.
– Не-ет, – сказал Паша. – Тогда Адель была как бы твоей ма-амой.
– Мы жили недалеко от почты, а школа находилась на улице Восточной.
– Пра-авильно.
– Моя комната тоже находилась под самым чердаком… Слушай, а почему мы всё время залазим на чердаки? – Адель недоумевала.
– Магия-я. Вы не можете заземляться. Хочется летать. От земли плохо. Нужен воздух.
Ада задумалась. И правда, она очень любила находиться на высоте, будь то чердак или высокое дерево. И чем выше она находилась, тем лучше она чувствовала себя.
– А ещё раньше? Где ещё раньше мы жили? Только в этом мире? Мне почему-то кажется, что нет. – Ада хмуро пыталась вспомнить свою прежнюю жизнь.
– Не-ет, – сказал призрак, когда снова продолжили путь. – Адель переезжала по мирам. Ты была и дочкой ей, и внучкой и сестрой. Ей приходилось накладывать на тебя чары, что бы менять историю. Каждый раз ты забывала, ке-ем была до этого. Так мы и добрались до этого мира. Она сдержала слово, данное твоей ма-атери.
– Я знаю, что она давала слово. Я видела это во сне. Странно, я почти не помню наши другие переезды. Говоришь, это чары Адель?
– Да-а. Скоро чары рассеются, и ты всё вспомнишь.
Призрак рассказал, что после того как они покинули Третий мир, а мать Ады отправилась в Главный мир, Адель, Ада и Павел стали скитаться по всем мирам, кроме – Главного и Седьмого мира. Адель ждала, когда подруга даст знак, что можно возвращаться, он она не послала ни единой весточки. Тогда она пыталась найти её через старых друзей, которым могла доверять, но никто ничего о ней не слышал.
– А почему нужно было прятать меня?
– Это была её просьба, – ответил призрак.
– Но зачем? Я слышала, как во сне мама и Адель обсуждали моего отца, и что мне может грозить какая-то опасность. Но так ничего и не поняла, а когда хотела расспросить об этом Адель, то она исчезла.
– Ты много увидела, Ада-а. Адель не успела завершить сон до той минуты, когда речь пошла о твоём отце. Она хотела только показать тебе мать, и предупредить об опасности.
– Но почему? – воскликнула девочка. – Я хочу знать всё! Что не так с моим отцом? И зачем мне нужно скрываться?
– Я не знаю, – вздохнул призрак.
– Всё ты знаешь. Только мне не говоришь, – Ада хотела обидеться, но передумала.
Они как раз подошли к полуразрушенной кирпичной стене, которая словно выросла из земли или осталась стоять, как воспоминание от какого-то старого здания. А теперь стояла тут совсем одна одинёшенька посреди леса.
– Мы пришли, – сказал Паша. – Это портал в Третий мир. Он очень слабый и старый, но для твоего перехода хватит. Нужно его открыть.
– И как это сделать? – Ада смотрела на каменную стену и не понимала, как это может быть порталом.
– Нужно нажать на определённые кирпичи и сказать заклинание.
– Кирпичи? Заклинание? Я же не знаю ни одного заклинания. – Ада растерянно оглядывала по сторонам. И как она теперь попадёт в Третий мир? Она же совсем ничего не знает про заклинания.
– Кирпичи я покажу, а заклинание на перенос в другой мир ты можешь придумать сама-а.
– Как сама? Как стих что ли? – Ада любила сочинять стихи, поэтому это её совсем не страшило.
– Да-а, как стих, – подтвердил призрак.
– Ах, ну это легко. Стихи я умею сочинять. А что в этом стихе должно быть? Какие слова?
– Про-о переход из Пятого мира и мир Третий. Что-о ты идёшь с силой и силой возвратишься. Что двери должны быть открыты, пока ты не завершишь свой путь.
– Я поняла, – Ада решительно кивнула и нахмурила лоб.
Она думала обо всех этих словах, что сказал ей Паша. Стих, нужно придумать стих. Но слова почему-то не шли. Шла какая-то ерунда, но никак не стихи. И почему обязательно должна быть рифма, ведь это не обязательно же? Конечно, нет. Стих может быть и белым. Решено, будет белое заклинание.
– Я готова. Говори, какие кирпичи нужно нажимать.
Призрак указал ей на небольшие выступы, и Ада протолкнула эти кирпичи вглубь стены. Стена завибрировала и стала идти волнами, как рябь по воде.
– Вот это да, – Ада протянула руку, но так и не решилась прикоснуться. От стены шло красивое голубоватое свечение.
– Теперь говори заклинание, – напомнил призрак.
– Да, заклинание. – Ада прокашлялась.
Она очень переживала, что слова будут неубедительными или у неё ничего не получится, но нужно поспешить, а не думать о неудаче.
– Я Ада, дочь Сабрины иду из Пятого мира в мир номер Три. Откройся дверь и дай мне пройти, – она на секунду замолчала, сглатывая комок в горле. – И дай мне пройти, – повторила она, – пусть никого не встречу я на пути.
Стена зарябила ещё больше. Пошла волнами и вот кирпичи уже были неразличимы, вместо них Ада увидела, голубой свет стал ещё ярче. В стене появились тонкие золотые нити, и стали расходиться в разные стороны, искря как маленькие молнии. Но было ещё кое-что, что поразило девочку. Она это уже видела. Видела похожий портал, но только он был в несколько раз больше. В сто раз больше. И эти голубые и желтые вспышки, эти нити, которые расходились из стороны в сторону. Она вспомнила, где раньше видела нечто подобное. Вернее не видела, а ей снилось.
– Медуза, – зачаровано прошептала девочка, глядя на переход между мирами. – Это медуза, которая спит и если проснётся, то мы все умрём.