Рука дернулась, и Ева почувствовала подушечками пальцев мягкий теплый мох. На мгновение ей показалось, что она лежит на крыше своего маленького деревянного сруба. Прямо под ней мама разделывает птицу и через полчаса позовет ужинать. Ева приоткрыла глаза и еще раз провела рукой. Нет, это не мох, и она больше не в лесу. Но ворсинки коричневого пледа обвивали пальцы, даря уют и тепло. Губы растянулись в улыбке. Ева закрыла глаза и перекатилась поперек кровати, улавливая прикосновения каждой ворсинки.
– Что ты делаешь? – раздался голос травницы.
Ева резко села, и картинка перед глазами снова начала вытворять кульбиты. Кира заметила акробатические движения в голове девочки и сразу подскочила со стаканом воды.
– Я никогда не лежала на такой мягкой постели, – мечтательно произнесла Ева, принимая воду.
Живительная влага только коснулась губ, и Ева сразу ощутила, как ей этого не хватало. Она залпом выпила стакан, и Кира тут же протянула пиалу с наваристым куриным супом. Ева без лишних слов умяла целую тарелку за пару минут. Горячая жидкость подарила облегчение, но в следующую секунду желудок свернулся узлом и отозвался ноющей пульсацией.
– Нужно сделать перерыв, – Кира забрала тарелку. – Нельзя сразу много есть.
– Что же ты раньше не сказала, – Ева согнулась пополам, удерживая живот, словно это могло помочь.
– Как будто ты бы послушалась, – усмехнулась травница и убрала тарелку на тумбочку.
Ева проследила за ее движением и поняла, что находилась в крохотной, полностью деревянной комнате. Кровать занимала почти все пространство, но в углу уместился небольшой накренившийся шкаф, а вот во всю стену растянулось грязное окно. Одним глазом девочка даже успела заметить, что сидит на втором этаже.
– Я не помню, как сюда попала, – призналась Ева, осматривая помещение.
– Ты потеряла сознание на кухне. Скорее всего, от голода, там как раз вовсю варили суп. Дэн принес тебя в комнату.
– Вы вместе здесь живете?
– Да, но сейчас в деревне нет свободных мест. Так что пока он поживет у друга, а ты – со мной. Как нога? – спросила Кира, отвлекая девочку.
Позабыв о китах, которые завывали песни из недр пищеварительной системы, Ева тут же уставилась на голень. Бинты и торчащие из-под них зеленые листья закрывали все раны, но по краям виднелись продолговатые фиолетовые пятна. Нога ужасно чесалась, но как только Ева попыталась дотянуться до бинтов, тут же получила по рукам.
– Пахнет, как мертвый барсук, – скривилась Ева.
– Уж лучше так, чем остаться без ноги, – усмехнулась Кира и поправила лист, который выбился из-под повязки. – У тебя всегда все долго заживает?
– Я раньше не жалилась виокрапом, но у нас не было такой жижи.
– Это лечебная мазь, – Кира расплылась в улыбке. – А чем вы лечились?
– Мы просто не болели, – усмехнулась Ева, но травницу это будто не убедило. Она не сводила с девочки узких синих глаз и несколько секунд даже не моргала. Ева смутилась. – Ты чего так смотришь?
– Просто переживаю за тебя, – Кира потрясла головой, и капли с ее волос попали Еве на руку.
Только сейчас девочка заметила, что голубая рубашка травницы была влажной. Мокрые волосы спадали на плечи, а на лице местами осталась вода.
– Здесь рядом река? – удивилась Ева.
– У нас есть душ, и тебе пора его принять, – девушка ущипнула Еву за щеку и поманила за собой.
Девочка неохотно сползла с кровати и, все еще ощущая неприятное покалывание в животе, вышла следом за Кирой. Из маленькой деревянной комнаты они очутились в узком коридоре. По обе стороны виднелось несколько дверей. Одни были плотно закрыты, из других выглядывали жители деревни. Люди бесстыдно рассматривали Еву, не стесняясь встретиться с ней взглядом. Девочка не понимала, с чего вдруг ее появление вызвало переполох, но не могла не заметить враждебность на хмурых, недовольных лицах.
– Почему все так странно смотрят на меня? – шепнула Ева, вцепившись в голубую рубашку Киры. Они уже прошли коридор и спускались по лестнице на первый этаж.
– У нас давно не было новеньких. Они привыкнут, не волнуйся, – девушка приобняла Еву и пальцами погладила ее по плечу. Это короткое движение успокаивало, как если бы рядом оказалась мама.
Солнечные зайчики на пыльной земле говорили о том, что новый день давным-давно пробрался в деревню. Через дорогу располагался загон, в котором скакали четыре свиньи, хрюкая и чавкая на всю округу. Люди сновали туда-сюда, но их поведение казалось Еве странным. Сухие кивки, безразличные махи руками, даже редкие оклики отдавали холодом и чопорностью. Эти люди явно мало веселились. Девочка чувствовала себя солнцем среди темных туч, и ей хотелось подарить свет каждому жителю.
«Ничего, мы еще подружимся», – мысль о новых друзьях порадовала Еву больше, чем волчатина на ужин. Впервые за несколько дней она почувствовала себя в безопасности.
– Нам сюда, – Кира подтолкнула Еву в третий по счету дом.
За дверью скрывалась просторная комната из темного дерева. По стенам извивались трубы, напоминающие желтоухих ужей, которых Ева ловила у ручья. Под ними растянулись деревянные поддоны, а дальний угол занимало огромное металлическое корыто.
Травница велела встать под одну из змеиных железных голов и отодвинуть раненую ногу в сторону.
– Зачем тебе дома лодка? – Ева поежилась, осматривая странную конструкцию.
В следующую секунду комнату заполнил визг. Кира хохотала во весь голос, наблюдая, как вода из душа скатывалась по светлой макушке, а девочка удивленно озиралась по сторонам.
– Она теплая! Кира, вода теплая! – Ева верещала так громко, что, наверное, вся деревня слышала ее визг. От радости и постоянных прыжков на одной ноге девочка поскользнулась, но Кира вовремя ухватила ее за локоть.
– Осторожнее!
– Ладно-ладно, – Ева поймала равновесие и осмотрелась. – Что еще интересного тут есть?
С верхней полки травница сняла брусок мыла и подала девочке. Ева повертела его в руках, затем прижала к себе и втянула яркий аромат жасмина.
– Я бы его съела, – призналась она, не переставая вдыхать сладкий цветочный запах.
Кира с трудом вырвала мыло и помогла вымыть невероятно длинные волосы девочки, а та только радовалась пышной шапке из пены. В лесу они с мамой ходили к реке и часто довольствовались лишь холодной лесной водой. Редко Вере удавалось отыскать гигиенические принадлежности. Всего несколько раз она приносила кусочки хозяйственного мыла, но они не источали таких приятных ароматов.
За то время, что Кира с Евой находились в банной комнате, мимо прошли две женщины, но на этот раз девочка даже не замечала их грозных взглядов. Она полностью погрузилась в мыльный процесс и наслаждалась каждой минутой под теплой проточной водой.
Вскоре кран закрылся, у Евы забрали комбинезон и выдали чистую, сухую одежду.
– А у тебя нет платья? – с надеждой в голосе спросила Ева, оглядывая стопку цветных вещей.
– Это же неудобно, – удивилась Кира. – Никто не ходит в платьях.
– А жаль, они такие красивые! – Ева стала натягивать желтую футболку и светло-голубые шорты, которые всего на размер оказались шире.
– Где ты их видела?
– В журнале. Мне папа приносил, – девочка застегнула пуговицы и несколько раз подпрыгнула на месте. Не сваливаются.
– Не может быть. Все журналы давно сгнили. Какой там год выпуска? – травница озадаченно смотрела на Еву.
– Не знаю, я это не проверяла.
– Странно, – удивилась Кира, но больше ничего не спрашивала. Она оглядела Еву и, довольная результатом, вышла на улицу.
Новая одежда однозначно смотрелись лучше неуместного комбинезона, но теперь девочке даже не хватало его. Он полюбился воспоминаниями. Мысли о маме накинули на голову мешок печали, но Ева в очередной раз сбросила его, как делала все время после пожара.
– Откуда это все? – спросила Ева, когда они с Кирой вышли из банной комнаты и отправились дальше вглубь деревни.
– Это одно из самых старых поселений, которые я встречала, – рассказывала травница, холодно кивая на ходу прохожим. – Основателям удалось восстановить водяную мельницу и собрать механический насос. Он проталкивает воду в трубы. У нас есть несколько солнечных батарей, поэтому мы редко пользуемся свечами. А в задней части поселения построили десять теплиц. Там выращивают овощи на всю деревню.
– Так здорово! Вам и в город ходить не надо? – Ева подумала, что от удивления ее глаза скоро просто вывалятся из лунок и закатятся в загон к свиньям на другой стороне дороги.
– Мы охотимся в лесу, а я собираю травы для лекарств, – Кира потянула девочку за локоть и завела в новое здание. – Тебе повезло, что мы с Денисом возвращались через ту улицу.
Шагнув в незнакомое помещение, Ева сразу догадалась, что это – целебный дом. Его выдал едкий запах, от которого щекотало в носу, и большой стол, заставленный бутылками, деревянными посудинами и травами. Всевозможные растения усеивали каждый сантиметр комнаты. Даже под потолком засушенные пучки свисали с натянутой лески, напоминая головы чучел с огорода.
Тучная целительница сидела спиной ко входу и возилась с больным на одной из четырех узких кроватей.
– Что случилось? – Кира тут же направилась к столу и засучила рукава, будто ей предстояло готовить лекарство на время.
– Догадайся с одного раза, – пробурчала женщина с короткой стрижкой. Крупной сгорбленной спиной она полностью закрывала обзор, и Ева даже не понимала, кого лечат и почему.
– Опять? Да сколько можно, – возмутилась травница. – Тебе хватит мази?
– Да, но сделай еще. Все уйдет на этого поганца.
– Так серп сам на меня напал, честное слово! – из-за спины целительницы раздался мальчишеский голос. – Вы видели, какой он изогнутый? Попробуй не напороться!
– Угу-м, – продолжала бурчать женщина. – На прошлой неделе лошадь, до этого – мельница, а что будет завтра, Джулиан? Солнечный удар?
«Тут есть лошади?» – пронеслось в голове у Евы, отчего она неосознанно подпрыгнула. Она готова была хоть сейчас сорваться с места, чтобы их увидеть, но загадочный больной волновал ее сильнее.
– Вот такой я счастливчик, что поделать, – рассмеялся мальчик, чье лицо Ева все никак не могла разглядеть.
– Что же будет через год, – встряла в разговор Кира, измельчая в ступке лечебные травы. – Тебя на первой же охоте олень с ног собьет.
– Только если он будет мутировавший. С обычным я справлюсь, не переживай.
Целительница, наконец, поднялась и отошла к столу с травами, и перед Евой открылось красивое, загорелое, довольное лицо мальчишки. На вид он был чуть старше девочки. Его черные волосы растрепались, как если бы он долго бежал по лесу, а темные прямые густые брови подчеркивали такие же угольные глаза. Как только он встретился взглядом с гостьей, улыбка на его лице стала еще шире.
– Ты же Ева! – радостно выкрикнул он, выпрямился и свесил ноги с кровати. На его правой голени красовался темно-бордовый порез, но, кажется, парень этого не замечал. Воодушевление незнакомца взбодрило и одновременно обескуражило Еву. – О тебе уже все в деревне шепчутся.
– И что говорят? – Ева прошла мимо целительницы и села рядом с Джулианом.
– Что ты одна бродила по забытому городу, это правда? Там жуть как страшно, – он развернулся к ней полубоком и не снимал улыбку с лица.
– Ага, я там от волка убегала, – Ева забралась на кровать с ногами и откинула назад еще мокрые волосы. Она так обрадовалась. Теперь можно рассказать о своих приключениях хоть одному веселому человеку в деревне. – Я и не знала, что они такие быстрые.
– Голодный, взрослый волк в забытом городе! Повезло, что он не разорвал тебя на кусочки. Представляю, как ты верещала.
– Джулиан, верни ногу на кровать. Вся мазь сползет! – грозно велела целительница.
– Почему у тебя такое странное имя? – спросила девочка и отодвинулась на край. Джулиан запрокинул ноги и положил их рядом с Евой. Теперь его окровавленная голень лежала в нескольких сантиметрах от ее перебинтованной.
– Это от July.
– Какое-то мутировавшее растение? – удивилась девочка.
Джулиан снова заулыбался, обнажая белоснежные зубы.
– Это «июль» по-английски. Ты не говоришь на других языках?
– Только русский, – смущенно ответила Ева. Она никогда об этом не задумывалась, хотя папа знал даже французский…
– В мире, где не осталось ни одной страны, полезно знать и другие языки. Вдруг во время путешествия ты набредешь на теневой подорожник или сонный мох и не сможешь попросить о помощи.
– А ты был на других землях? – восхитилась Ева.
– Я … – начал мальчик, но осекся.
Улыбка на мгновение померкла, но потом вновь засияла на его лице. Зато взгляд изменился. Если вначале беседы он смотрел на Еву с интересом, то теперь словно искал в ее глазах ответы.
– Однажды придется, – все же ответил он. – Слышала, что сказала Кира. Всего год.
– Я сколько ни просила, папа все равно оставлял меня в хижине. А мне так хотелось пойти с ним! Как думаешь, может, меня тоже возьмут?
– Вряд ли, ты еще маленькая. Обычно берут после шести, так что придется подождать пару лет.
Ева старательно держала брови на месте, не позволяя им взлететь. В голове тут же эхом раздались слова мамы: «никогда и никому не говори, сколько тебе лет. Это важно». Джулиан внимательно следил за реакцией Евы, и девочка это заметила.
– А тебе сколько? – спросила она как можно беззаботнее.
– Пять, я на год старше тебя.
– Ну да, – Ева кивнула, а в голове бежала бесконечная бегущая строка.
«Ерунда какая-то, мне же десять».
– Тебя это удивило?
– Что? – спросила Ева, хотя прекрасно расслышала вопрос. Она растерялась и ничего не понимала. Как мальчику, который явно старше нее, может быть пять лет? Очевидно, что она отличалась от остальных. Ведь именно об этом мама сказала перед тем, как… потеряться. Но что будет, если люди узнают о ее реальном возрасте?
– У тебя такой вид, как будто это новость.
– Эм… – Ева начала прокручивать в голове множество слов, но ничего не приходило на ум. Она всегда говорила то, что думала, и теперь ей было трудно отвечать на вопросы, которых она не ожидала. – Просто я всю жизнь провела в лесу с мамой, почти не видела других людей и мало что знаю.
– Ну, ты точно слышала про «Эру безумия» и лекарство, которое может продлить жизнь, – парень вопросительно уставился на Еву.
Она и правда знала, но не все. Папа рассказывал ей про четыре войны, которые разразились одновременно в 2030-х годах, но о лекарстве она ничего не слышала. Ева отрицательно покачала головой, стараясь не смотреть в глаза собеседнику.
– Да ладно?! – Джулиан подался вперед и так долго смотрел на Еву, что ей все же пришлось заглянуть в его глаза. Он покосился на стол, где Кира с целительницей готовила травы, и перешел на шепот. – Хочешь, я тебе все расскажу?
– Конечно, – так же тихо ответила Ева и чрезмерно сильно закивала головой. Так она, возможно, узнает и про свой возраст и разгадает загадку, которую ей оставила мама.
– С такой ногой меня сегодня никуда не отпустят, – так же тихо продолжил Джулиан. – Встретимся завтра после ужина за теплицами. Обязательно приходи. Я передам тебе кое-что важное. Только об этом никто не должен знать. Никто, Ева. Только ты.