Герман
– Нафига я повелся, а? – зеваю и набрасываю на глаза авиаторы.
Майское солнце слепит.
И рядом сидящий Дэн тоже.
Мой лучший друг выглядит как новый найковский кроссовок. Несмотря на то, что полночи провел в самолете, Соколовский держится огурцом.
В девять утра его бодрая задница торчала на пороге моей хаты, а спустя полчаса моя задница была доставлена сюда, в универ, в котором учимся второй год.
– Я обещал матушке, что получу допуск к сессии, – лыбится его довольная рожа. Забросив руки за голову и вытянув ноги вперед, Дэн задирает башку и ловит прищуром солнце.
– Ты уверен, что таким образом его получишь? – усмехаюсь я.
До занятий мы дошли. Зачалились здесь, у фонтана главного корпуса, развалившись на скамейке и провожая взглядами полуголые стройные ножки девчонок.
– Отвали… – ржет Сокол, пихая меня кулаком в бок, отчего меня слегка кренит.
Денис Соколовский – мастер спорта по кикбоксингу. Два дня назад он выиграл очередное соревнование, я уже задобался следить за его достижениями. Сегодня утром он прилетел из Минска, где надрал задницы своим соперникам.
– Какой семинар, Герыч? Тут такие ножки, у-у-у… – гудит Соколовский и трясет меня за плечо, – зацени!
Отрываю башку от спинки скамьи, приспускаю очки на кончик носа, наблюдая за дефилирующими тонкими голыми ногами. Девчонка улыбается, принимая сомнительный комплимент Дэна.
Проводив девчонку облизывающим взглядом, Сокол переключается на меня и к той теме, которую обсуждали последний час:
– Поверить не могу, что пахан у тебя тачку отжал. Че будешь делать?
– На тебе кататься, – подмигиваю Дэну, на что друг понимающе цокает.
Отсутствие под жопой колес – последнее, о чем я беспокоюсь. Все мои банковские карты заблокированы, и это в который раз подтверждает, что отец бросил мне вызов. Я его принимаю. Это даже прикольно, ведь в моих карманах бабла – на пару пачек приличных презервативов, но так даже интереснее.
– Слушай, может, эта бикса его настроила? Че думаешь?
Он про Анжелу, новую женушку моего отца.
– Без понятия, – мощный выброс желчи оседает в глотке отвратительной горечью.
Ненавижу эту стерву. Ненавижу их обоих. Отца больше, ведь во всем происходящем в нашей семье виноват он.
Сокол замолкает, мою лаконичность он расценивает правильно. Говорить о них я не настроен.
– Че, до банкомата скатаемся? – через пару секунд фонит не умеющий долго молчать Соколовский.
– Нафиг? – уточняю я.
– Снимем тебе лавэ. Хавать же че-то надо.
– Ты милый, – усмехаюсь, – но не-е, – отрицательно качаю головой.
– Ой, мля, че ты геройствуешь? – бесится Дэн. – Потом отдашь.
Подмигиваю другу и лениво улыбаюсь. Не-а. С голоду не сдохну, пусть Анжела с батей не надеются.
– О-о… – Дэн наклоняется близко к моему лицу и кружит по нему внимательным прищуром, – узнаю этот эпичный прищур. Че придумал? Устроишь бате незабываемое шоу?
Ага! Со спецэффектами!
– Возможно…– уклончиво отзываюсь, вытягивая руки над башкой и зевая. Плана пока нет, но есть огромное желание развлечься. – Будь уверен, ты узнаешь о нем первым, – обещаю, залипая на круглой заднице девчонки, заходящей в главный корпус вуза. Секунда – и наружу ее выталкивает другая, вылетающая из дверей ураганом.
– Эй, обалдела?! – кричит ей «круглая задница», до которой девчонке нет никакого дела. Она прет как танк, пока ее локоть не перехватывает пацан, разворачивая лицом к себе.
– Отвали! Еще раз меня тронешь, я сломаю тебе нос, понял? – орет она ему.
Где-то я ее видел… Или нет… Но девчонка кажется смутно знакомой. Я не пытаюсь вспомнить, когда провожаю ее спину взглядом, пока она несется вверх по аллеи, оставив пацана пялится ей в след и хлопать глазами.
Через пятнадцать минут мы с Дэном разбегаемся по корпусам. Я учусь на айти, Сокол – на «Сервис/туризме». Если его спросить, какого черта он делает на этой специальности, друг ответит, что на туризме учатся самые красивые девочки.
Меня хватает на две пары, на одной из которых я героически сражаюсь со сном. На второй – засыпаю, после чего решаю благородно отчалить, чтобы не насиловать ни себя, ни преподов своим «неуважением».
На улице осматриваюсь, подбирая место, где можно покемарить и подождать Дэна. Ощущение, будто никто не учится, ошиваясь целыми компаниями в тени тополей, все лавки забиты. Конец семестра, народ на расслабоне, погода этому только способствует.
Мой взгляд падает на скамейку, на которой, сгорбившись, чалится девчонка, уткнувшись в телефон носом.
Ладно, не помешает.
Поглощенная экраном, она не замечает моего присутствия, когда падаю на противоположный конец скамьи.
Скрещиваю руки на груди, откидываю назад голову, прикрывая глаза и готовясь дремать.
– Здравствуйте, – голос справа касается моего слуха. Приоткрываю один глаз и поворачиваю голову на звук. – Я по объявлению. Вы еще сдаете квартиру? Да…Одна…Мне…ну-уу… на пару месяцев… А-аа-а…Извините. Спасибо, – рука с телефоном обреченно падает на неприкрытые юбкой колени.
Девчонка поднимает голову и смотрит прямо перед собой, демонстрируя мне профиль, в котором узнаю ту самую шипучку, которая грозилась сломать пацану нос. Сейчас она не выглядит настолько воинственно настроенной. Скорее подавленной или чем-то глубоко озадаченной.
Она по-прежнему меня не замечает даже тогда, когда методично-настойчиво набирает номера телефонов, где ей снова и снова отказывают. Примерно на шестом звонке окончательно падает духом.
Девчонка ищет жилье, не нужно иметь аналитический склад ума.
Мой сон сдуло ветром.
Ловлю себя на мысли, что с интересом жду ее следующего звонка и почему-то получаю извращенное удовольствие от того, что на том конце провода ей постоянно отказывают.
Не знаю, сколько еще номеров у нее в загашнике, но, надеюсь, их достаточно, чтобы она потусовалась в моей компании еще какое-то время.
Рассматриваю ее.
Всё же она мне знакома.
Не могу вспомнить, где я мог ее видеть, хотя вряд ли бы запомнил. Она не особо примечательна. Русые волосы собраны в небрежный хвост. Над ним не заморачивались, не пытались сделать из него прическу. Так же, как выбор ее прикида – черная юбка чуть выше коленей и заправленная в нее бежевая футболка. На ногах самые простые кеды. Не богато.
Перекатываюсь на бок и подкладываю под правую щеку кулак, чтобы удобнее было смотреть, но девчонка внезапно бросает телефон в рюкзак и порывается встать. Уйти в тот момент, когда я удобно пристроился.
– Ищешь квартиру? – спрашиваю, не успев придумать ничего лучше.
Мой голос ее пугает, и она резко поворачивается. На лице брови хмурятся, сдвинуты к друг другу. Смотрит на меня пару секунд, а потом отворачивается и принимается застегивать тряпичный рюкзак.
Нормально. Такая себе прогулочка по моему самолюбию. Я привык к вниманию противоположного пола, его слишком много, даже бесит. А эта посмотрела так… как моя воспиталка в детском саду, когда я мелким нассал мимо горшка.
– Приве-ет! – решаю напомнить про себя интонацией, которой обычно завязываю знакомство.
– Привет, – нехотя отзывается в ответ, не поворачивая головы, дергает заевшую молнию.
– У меня есть квартира. Могу предложить, – так, между делом оповещаю.
Девчонка снова поворачивается и пытливо кружит по моему лицу настороженным взглядом. Понятно, что это выглядит как минимум подозрительно, но искать хату по объявлению тоже такое себе.
Ее прищур сползает ниже, оценивающе пробегается по мне с ног до головы, заставляя меня подобраться и напрячь мозги, чтобы вспомнить – чистые ли на мне надеты носки.
– Мне на пару месяцев… – сощурив глаза, вкрадчиво произносит. Словно сама не верит в то, что говорит.
– Без проблем, – пожимаю плечами.
– И…какая цена за съем?
Делаю паузу. Бегло осматриваю девчонку, отчего она напрягается и сводит колени вместе, натягивая на них подол юбки.
– У меня к тебе предложение.
– Какое? – настораживается она.
– Выходи за меня замуж!?
За мгновение на ее лице проносятся сотни противоречивых эмоций, последняя из которых отзывается звуком ее падающей челюсти.
Ну я тоже в шоке, да. Жизнь непредсказуема.
– Бондаренко, ты что, пьян? – девчонка понижает голос и ощупывает подозрительным взглядом мое лицо, выискивая в нем признаки слабоумия.
Я же говорил, что мы знакомы. По крайней мере меня она точно знает. Это уже половина успеха.
– Ага, захмелел от большой любви. Слушай, э-ээ… как тебя, кстати, зовут? – я двигаюсь к ней по скамейке ближе, но девчонка, подхватив свой рюкзак, стремительно подскакивает и шарахается от меня, как от чумы.
– Иди проспись. Жених… – брезгливо поморщившись, резво газует, но я успеваю перехватить ее за локоть и разворачиваю к себе:
– Да погоди ты. Дело есть.
– А у меня есть газовый баллончик, – шипит, задрав ко мне лицо. – Если я его применю, как минимум пару дней ты будешь отпугивать красной рожей своих подружек. Оно тебе надо?
– Успокойся, – цежу сквозь зубы и растягиваю губы в обаятельной улыбке двум проходящим мимо женщинам, задерживающим на нас свое любопытное внимание. – Доброго дня! Погода радует, не правда ли? – почтенно кланяюсь дамам. – Вот, предложение делаю своей девушке!
Женщины умиляются, растроганно прикладывая руки к груди, а я получаю ощутимый пинок по ребрам.
– Что ты несешь? – лютует шипучка.
Дождавшись, когда наши свидетели скроются за поворотом, притягиваю разъяренную девчонку к себе:
– Ты можешь выслушать меня и не орать? – рявкаю так, что сам морщусь.
Это срабатывает. Девчонка затихает. Впивается в меня огромными асфальтовыми глазами. Ее лицо очень близко. Настолько, что я могу разглядеть ее…брови…Они как…настоящие, что ли? И ресницы…тоже настоящие.
– Сам не ори! – первой отмирает она. – И отпусти меня! – строго требует.
Только сейчас замечаю, как мертвой хваткой одной руки вцепился девчонке в локоть, другой – в бедро, которое сжимаю как родное.
– Не убежишь? – вопросительно щурюсь.
Думает.
Потом качает головой.
Нехотя отпускаю. Моя ладонь, которая стискивает бедро под задранной юбкой, не подчиняется.
Девчонка одергивает подол и усаживается на скамью. Поднимает лицо ко мне, складывает на груди руки.
Лады.
И че говорить?
Пудрить девчонкам мозги – не сложнее, чем сходить помочиться. И сейчас я вру так, что не чувствую от этого огорчения.
– Предлагаю сделку. Фиктивный брак. Слышала про такое? Я тебе – жилплощадь, ты мне – штамп в паспорте. Тебе нужна квартира, а мне… – задумываюсь, – короче, летом я еду в Африку. Спасать голодающих. В Корпус Мира набирают только женатых. Ну знаешь, чтобы с местными не чпокались и не разносили инфекцию, – придумываю на ходу.
Смотрю на девчонку. На ее лице полный штиль. Мне даже кажется, что она спит. Открытыми глазами. Или так поражена моей героической историей. И только тогда, когда я собираюсь деликатно намекнуть ей о том, что следовало бы хоть как-то прореагировать, эта непрошибаемая отвисает:
– Великолепно. Это самая потрясающая чушь, которую я когда-либо слышала. Ты реально считаешь, что я поверю в эту пургу? Ты потратил десять минут моей жизни, чтобы наплести с три короба и заставить в это поверить? – она вскакивает со скамейки, прихватывая рюкзак. – Ваши с Соколовским приколы отвратительны, как и вы сами.
– Че это отвратительны? Да я тебе ни грамма не соврал!
– Клоун, – выплюнув мне в лицо, убегает с такой скоростью, что оставляет после себя пыль, поднятую в воздухе.
– Ты чем так Дашку напугал? – материализуется Соколовский и смотрит вслед пяткам девчонки.
Откуда он взялся, я не уловил, зато цепляюсь за имя.
Дашка…
– Ты ее знаешь? – смотрю на друга, который усаживает свою тушу на скамейку.
– Ага, одногруппница моя.
Все, понял. Значит, видел ее на парах у Дэна.
Падаю рядом.
– Че расскажешь о ней?
– О Дашке? Тебе какой интерес? – Сокол выразительно изгибает бровь.
Откидываюсь на спинку скамьи, ноги скрещиваю в лодыжках и смотрю вперед.
– Я ее замуж позвал, – стараюсь боковым зрением поймать прифигевший фейс Дэна.
– Гонишь?! – восторгается он.
– Прикинь? Предложил замуж, она сбежала, – сообщаю другу, а следом рассказываю всю ту легенду, которую наплел девчонке.
– Нет, ну я знал, что ты без башки, но чтобы настолько… – Дэн восхищенно качает головой. – Ток я не понял… а на фига? Ну женишься ты и че? Кому и что ты собираешься доказывать?
И я рассказываю.
О том, как, увидев девчонку, идея в моей голове сгенерировалась сама по себе. Но сейчас уже не уверен, настолько ли я готов так заморачиваться, чтобы «повеселить» отца.
– Капец ты отмороженный. Но восхищен, восхищен! – аплодирует Сокол, выслушав мой рассказ. – Ладно, с этим понятно. Только не догоняю, на что ты рассчитывал с Дашкой? Почему она? Девчонок, желающих залезть к тебе в трусы, как семечек. Да любой из них за счастье с тобой замутить. Но Дашка? С такой не прокатит… – ухмыляется друг.
Не понял.
– Не понял…Это с какой?
– Ну она-аа…– тянет друг, подбирая слова, – вообще не из твоей очереди. Ты ей хоть денег дай – один фиг. Она тебя вместе с Ахметовой через Китай будет обходить. Такие, как эти двое, замуж выходят по чистой и взаимной любви. Лучше Бахметьевой предложи, у той на тебя давно флюгер повернут.
– Кто такая Ахметова?
– Подружка ее. Такая же малахольная, – закатывает глаза.
– Ясно, – вытянувшись, зеваю. – Да пофиг. Мне уже не интересно.
– А вообще…это прикольно! – Дэн хитро прищуривается. – Я не против посмотреть на женатого Герыча. С ума сойти! – угорает Соколовский, за что получает от меня шутливый подзатыльник.
– Ладно, харэ ржать. Поехали похаваем, что ли? – предлагаю.
Дуркуясь и навешивая друг другу дружеских поджопников, катимся в сторону припаркованной за шлагбаумом омерзительно-мажорской тачки Дэна.