Тема: «Письменность древних народов»
Боль выдернула Макса из сна. Ленка Афанасьева, ткнувшая его шариковой ручкой, возмущенно поджала губы. Зануда и заучка, у которой почти не было друзей, потому что живым людям она предпочитала книги. Грош поднял голову и, глядя ей в глаза, демонстративно зевнул. Староста курса отвернулась, отгораживаясь от него учебником.
Грош заморгал, Володин как раз закончил инструктаж, и все потянулись к выходу. Каждый выходящий из аудитории брал со стола лектора прямоугольный листок бумаги. Эдакий экзамен, где ученикам не требуется отвечать, а только лишь говорить номер билета. Историк в своем репертуаре – все ищет новые способы заинтересовать студентов непрофильным предметом. Парень, не раздумывая, взял ближайший.
– Грошев – тринадцать, – сказал он преподу и последовал на выход.
Около корпуса ученики становились в шеренгу. Арчи, хмуро оглядывая нестройный ряд, задержал взгляд на Максе. После возвращения из Троворота они разговаривали два раза.
Первый – перед допросом, которому его подвергли специалисты из Шоромы. Грош не заметил у следователей никаких увечий, оставшихся в память о встрече в Некропольском. Распускать руки в стенах лагеря мужики не осмелились, ограничившись многообещающим: «Расскажи все сам, а то хуже будет».
Второй – состоялся накануне, Арчи проинформировал парня, что операция его матери прошла успешно, ей предстоял долгий курс реабилитации. И похороны.
Ни один человек не спросил Макса об отце.
– На первый и второй рассчитайся, – скомандовал Андрей Валентинович, и студенты начали вялую перекличку. – Первые номера, шаг вперед. Старший группы – Ильин, маршрут номер семнадцать.
Невысокий и коренастый Пашка Ильин подошел к преподавателю и получил бумаги. Многие, обманутые простоватой внешностью, видели в нем лишь недалекого деревенского увальня, тогда как в последнем семестре он заработал право на дополнительную Императорскую стипендию.
– Вторая группа – маршрут номер одиннадцать, за старшего – Самарский.
Макс поймал тоскливый взгляд Лисы, которой выпало идти с Ильиным.
– Спорим, мы сделаем Увальня часа на три, – Игрок толкнул Макса в плечо.
Грош не ответил, спорить на что-то очевидное не имело смысла.
– Игроков, Грошев. Задания получили?
– Так точно, – рявкнул Леха.
Парень посмотрел на свой листок.
– Образец быта древних интар, – прочитал вслух любопытный Алексей. – Повезло, можешь хоть камень из Солнечного притащить и выдать его за древний молоток.
– Ага, – закатил глаза Арчи, – Васька в прошлом году так и сделал, и огреб неуд.
– Почему? – удивился Игроков.
– Потому что гранит в этих горах не водится. Так что подбирать абы что, вроде щебня, которым ямы на дороге засыпали, я бы не рекомендовал, – препод посмотрел на часы. – У вас десять часов до Солнечного и обратно, – хлопнул Леху по плечу и отошел.
– Малышке совсем не повезло, – Игрок посмотрел на миниатюрную Натку, которую со спины чаще принимали за девочку, чем за девушку. – Ей нужен образец письменности, – Алексей хмыкнул. – У интар ее не было. Пойду, предложу ей сразу написать на стене что-нибудь вечное из трех букв и не мучиться, – парень рассмеялся.
Макс машинально отметил, что Игроков так и не сказал, какое задание получил от историка сам.
Маршруты меняли каждый год. Практика будущих пси-специалистов включала в себя долгие пешие переходы, ориентирование на местности, навыки выживания в дикой природе, уроки первой помощи и то, ради чего все было затеяно – поиск захоронений. Ну, а историк, узнав, что тропы частенько прокладывали мимо древних развалин, прибавил студентам работы. Теперь псионники должны были притаскивать какие-нибудь древние черепки и нудно о них разглагольствовать.