…Я вырвал сердце из своей груди,
С этим сердцем я властен
Смыкать ваши веки,
Я буду петь до рассвета,
Ярким светом на небосводе
Моё сердце горит…
Rammstein, "Mein herz brennt".
Мерген прислал мне на телефон видеоотчет, как избивает и насилует мою дочь за выходку в самолёте.
– А ты не девственница! Папочка в курсе, что тебя, правоверную, подпортили до брака? Как жаль, что я не первый у тебя, Аврора! Я так грезил стать твоим первым и единственным мужчиной! Ты видишь это, Палач?! – прокричал Казбек, глядя в камеру. – Видишь, как я трахаю твою доченьку? Смотри внимательно, мразь, и плачь! И ты, Тарантул, тоже смотри! Любуйся, что я делаю с твоей женой, и считай, сколько раз я кончу в неё!
Я выключил видеопослание, не в силах досмотреть до конца, и сам не помнил, как поднялся на палубу.
Достаточно было истошных воплей моей дочери и без включенного изображения, чтобы зажечься непреодолимой прихотью разорвать Казбека на куски голыми руками. Я обязательно сделаю это при встрече.
Не глядя отдав телефон тому, кто в тот момент стоял на палубе, – наверное, это была Мардж, – я отошел к периллам и, преисполненный желанием отомстить кроваво и беспощадно всем, кто так или иначе связан с Казбеком, обратил мрачный задумчивый взор в морскую гладь.
– Мне срочно нужна принцесса Гюльчехра. – сообщил я своё требование спустя несколько секунд раздумий о том, как бы раздавить Казбека ещё до того, как встречусь с ним с глазу на глаз. – Бросить все силы на ее поиски. Подкупить кого угодно. Убрать кого угодно. Сделать всё невозможное. Но она нужна мне, и немедленно. Где сейчас Мурат?
– Лежит плашмя в каюте. – отвечала Мардж, к тому моменту успев просмотреть часть видеообращения. – У него сильный жар.
– Всё равно позови его сюда.
– Он бы никогда не предал тебя, Фархад. Ты и сам знаешь, что это видео – глупая провокация. Казбек сделает всё, что угодно, чтобы посеять раздор в наших рядах и тебя вывести из строя. Чем он и занимается сейчас, а ты веришь ему.
– Кто сказал, что я ему верю? Я всего лишь хочу знать, способен ли Мурат воевать.
– Нет, Фархад. Мурат слишком слаб. Подозреваю, у него началось заражение.
– Распорядись, чтобы для него нашли место в клинике. И передай всем подразделениям "Иллюзии", в каждой стране, чтобы искали принцессу.
– Как скажешь, так и будет. Уверена, мы скоро найдем эту принцессу, где бы её не прятали. Что сделаешь с ней, если не секрет?
Оглядев палубу на присутствие других членов команды и только сейчас заметив, что здесь только я и Мардж, я не стал скрывать своих намерений насчёт этой девицы.
– Возьму в рабыни и буду не спеша уничтожать. Больше нечего с ней делать.
– То есть, твои действия в отношении неё будут аналогичными, как в случае с Катей, правильно поняла? Приемы все разучили, надеюсь? Завтра повторять при нас не будете? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Мардж язвительно.
Неужели она стояла за дверью и подслушивала, как я жену по кровати гонял? Ох, как это не красит её…
– Ты слишком любопытна, Мардж. – отвернувшись от неё, я снова поглядел за борт. – Приказ до сих пор не исполнен. Не тяни время. Иначе понижу тебя в должности.
Мои слова подействовали на Мардж должным образом. Сообщив, что исполнит приказ в точности, она поспешно скрылась с моих глаз.
Постояв ещё немного на палубе, я вернулся в каюту, где крепко спала Катя. Прилег рядом, но так и не смог заснуть.
И вместо того, чтобы принять снотворное или посчитать овец, как мама обычно советовала, я вынес из каюты все документы, чтобы не шелестеть ими и случайно не разбудить Катю.
Заняв столик в абсолютно пустом баре, я разложил перед собой схемы с чертежами и, заказав очень крепкий кофе без сахара, принялся за детальную разработку плана по захвату цитадели "Мактуб".
Я не оставлю этой дьявольской норе ни малейшего шанса; ни один ярус её не уцелеет после моего вторжения.
Никто не выживет. Уж я об этом позабочусь.
***Катерина
Проснулась вроде бы рано, поспала мало – пару часов от силы, а Фархад, мать его, уже куда-то успел деться…
Небось сразу смылся после того, как я отрубилась, и снова за работу свою засел – как всегда, без сна и отдыха. Только куда, блин?
Паром высотой с десятиэтажное здание, если не больше. Двенадцать пассажирских палуб всего; и хоть нас всей командой разместили на девятой, но далеко не факт, что Фархад именно на этой палубе сейчас, ведь он может быть где угодно.
Ниже нашей расположены грузовые палубы с грузовиками, доверху набитыми контрабандой. Куда всё это транспортируется и для каких целей, мне знать было не нужно – это же паром «Иллюзии» – тут не может перевозиться ничего легального.
На какой из палуб искать Фархада, простите? Хоть бы писульку оставил, в какую сторону мне надо идти…
Прогулявшись по коридору девятой палубы, я недолго постояла у закрытых дверей лифта, раздумывая, стоит ли пользоваться им. В итоге побоялась и решила ковылять пешком, невзирая на то, что ноги после бурной ночи толком не слушались, одно путаясь между собой.
Заодно пройдусь и осмотрюсь, думала, чтобы иметь представление, что из себя представляет паром, на котором плавала впервые в жизни.
Ну и ненадолго представлю, что мы с Фархадом на круизе… И нет тут никаких грузовых палуб с броневиками, тоннами оружия и невесть чем еще… Но если не думать о том, что именно этот паром перевозит, то вполне можно позволить себе и помечтать.
Интерьер парома в целом, а не только нашей каюты, напоминающей номер класса люкс в отеле, неприлично богатый. Здесь приятно находиться.
Вот бы остаться тут подольше. Жаль, мы не можем. Уже сегодня или завтра максимум мы пересядем на катер или рыболовецкое судно. Нас подберут в открытом море и довезут до Ливана. Вроде бы так говорил Фархад.
На чудесном Кипре, к моему сожалению, остановок не будет. Слишком медленно идем – паром "Иллюзии" большой, груженый и ужасно неповоротливый.
Как будем пересаживаться на корабль, интересно? Прыгать за борт? В холодную глубину открытого моря?
Ненароком представив себя в роли Розы Доусон из "Титаника", я тут же усмехнулась с этих глупых ассоциаций, ведь в нашем случае прыгать с палубы, к счастью, не придётся, и пошла дальше.
Следуя указателям на стенах, я вскоре набрела на ресторан, полный народу, где по моим предположениям мог находиться и Фархад.
На палубе, помимо ресторана, имелся бар, пассажирская зона на открытом воздухе, место для отдыха со всеми удобствами, включая сауну и комнату для массажа.
Основную часть посетителей ресторана составляли солдаты в камуфляже песочного цвета.
Кто-то заканчивал завтракать, а кто-то, как к примеру, Азамат, вечно хмурый и озлобленный на всех и вся, уже с утра закладывал себе за воротник.
И когда этот зануда успел тут появиться? Разве паром совершал остановку?
Наверное, Азамат, как и все эти солдаты, поднялся на паром раньше нас, а ночью спал, как все нормальные люди.
Не увидев ни одного знакомого лица среди присутствующих, кроме него, я была вынуждена подойти к Азамату, хоть и терпеть его не могла. Ну просто на дух его не переносила, как и он меня. У нас была взаимная антипатия, причем с первого взгляда.
– Фархад где?
Приблизившись к столику, за которым сидел Азамат в компании с бутылкой виски и пепельницей, полной окурков, я задала ему вопрос шепотом, поскольку голос после вчерашнего осип. Но даже сейчас я не поленилась выразить интонацией свою неприязнь к первому заместителю моего мужа.
Азамат, аналогично не поприветствовав меня, пренебрежительно качнул головой в сторону двери, выходящей на открытую палубу-террасу.
Не поблагодарив его за помощь, я поспешно двинулась прочь из ресторана, насквозь пропавшего алкоголем и голосистыми мужиками в военной форме, которые знать не знали о таких вещах, как манеры приличия и элементарные правила поведения в общественном месте, но зато могли похвастаться высоким уровнем тестостерона в крови.
Фархад действительно находился на террасе. Он занял столик не под навесом, сидел под моросящим дождем и глядел вдаль.
Дождь его совсем не заботил. И меня тоже.
Обрадовавшись тому, что Фархад один, и поблизости нет назойливой Марджаны, я заняла свободное место напротив и с улыбкой пожелала ему доброго утра.
Фархад оценивающе оглядел меня исподлобья и буркнул.
– Какое ж оно доброе, если ты хрипишь? Когда ты не здорова, утро добрым быть не может.
– Пройдет. Уже лучше себя чувствую. Сейчас тепленького попью, и отпустит.
– Вот тебе. – Фархад небрежно пододвинул ко мне завтрак. – Чтобы не стояла там одна, не выбирала. На свой вкус тебе взял.
Потрогав снизу блюдо, спрятанное под металлическим куполом, я приятно удивилась тому, что оно горячее.
Значит, Фархаду успели сообщить, что я вышла из каюты, и он заранее позаботился о том, чтобы заказать для меня завтрак.
– Это очень мило с твоей стороны… – продолжая нежно улыбаться Фархаду, я принялась гадать, что же находится под куполом.
– Скорее, практично, нежели мило. – Фархад одной фразой напрочь убил всю романтику. – Я ж тебя знаю, как себя. Иначе как бы я предусмотрел, что ты не возьмешь себе завтрак?
– Спасибо за заботу, дорогой.
– Хэ… Нет. – безрадостно хмыкнул Фархад, заставив меня в недоумении поднять на него глаза. – Не дорогой я. А любимый-дорогой.
– Овсянка? Только не говори, что она еще и несладкая… – приоткрыв блюдо, я огорчилась. – Ну и гадость, хоть и полезная… Небось, и кофе такой крепкий, что глаза повылезают.
– Крепкий с сахаром. Прости за моё неласковое поведение этой ночью. Я что-то увлекся. Сам не свой был вчера.
Осторожно попробовав кофе на вкус, я долила немного молока, затем отвела смущённый взгляд и поглядела на море.
Немного волновалось оно сегодня. А вчера был полный штиль. Штиль перед кровавой бурей в пустыне смерти…
– Ничего же со мной не случилось. – ощущая себя очень неловко потому, что Фархад просит прощения не за что-то плохое, а за секс, пусть и не нежный, я пожала плечами. – Не за что извиняться. А голос вернётся. С кем не бывает… Подумаешь, сел…
– Не подумаешь. Я виноват в том, что ты говорить нормально не можешь. Меня не оправдывает даже то, что эта ночь могла стать последней.
– То есть? – опешив, я с опаской вытаращилась на Фархада. – Что ты хочешь этим сказать?
– В казармах "Мактуб" нам будет не до любви. Койки узкие, стены тонкие, да и обстановка в принципе не склоняет к романтике.
– Ах, вот ты о чём…
– Простишь меня?
– Грубо, жёстко, извращённо, и очень быстро, но мне понравилось. Иногда надо и разнообразие какое-нибудь вносить… Чтобы не приедалось… Прощаю, конечно. Ещё не ложился?
– Бессонница. У меня на новом месте всегда так.
– Нервничаешь? – я поежилась то ли от ветра, с моросящим дождем дунувшего в лицо, то ли от беспокойства.
Фархад взял со стола свою чашку с кофе и, развернувшись боком ко мне, уставился на море.
Напряженный он слишком. Задумчивый и какой-то мрачный. Снова на своей волне. И снова сам себе на уме.
Давно не видела Фархада таким. Уже и позабыть успела, как он любил не посвящать меня во все свои дела раньше. Но теперь он ещё и сожалеет за то, что повел себя дикарём в постели, и извиняется. Фархад не хочет, чтобы я таила на него обиду, хотя никогда прежде его не заботило, слишком для меня или терпимо. Это меня и насторожило.
Неужели Фархад думает о смерти? А думая, он притягивает смерть к себе.
Снова от него тем же холодом веет. Как и тогда, незадолго до вторжения банды Алиева в наш семейный покой.
– Я тоже нервничаю. Нервничаю и боюсь. – так и не получив ответа от Фархада, пугающего своей мрачной депрессивной отрешённостью от всего, я призналась первая, в надежде, что и он раскроет мне свою душу.
– Я спокоен. Мы найдем Аврору. Казбека кастрируем, потом поделим на порционные куски и скормим птицам. И поедем домой.
Неожиданно жестокое заявление о том, что ожидает Казбека за похищение Авроры, заставило меня вздрогнуть.
– Не сомневаюсь, что его постигнет ужасная участь. Но я не это имела в виду. О другом поговорить хочу.
Фархад опустил взгляд.
– О чём другом, Катя?
– Тебе нелегко даже вспоминать о тех временах, когда жил в приюте, а ты возвращаешься туда. Пусть ненадолго, но… Я знаю, ты боишься, хоть и не признаешься никогда.
Лично мне очень страшно даже представить, что из себя представляет этот самый «Мактуб», где издавна процветает конвейер убийц. Его стены столько киллеров выпустили за годы своего существования, что и подумать жутко. От осознания этого по телу уже пробирает дрожь. Если сам Фархад боится "Мактуба", а Фатима бы ни за что не отпустила его если б он не выдумал иной пункт назначения, значит, есть повод и мне бояться не переставая.
– Эта цитадель, не представляющая опасности на первый взгляд – не лучшее место для туристических экскурсий. Но мы не проездом, Кать. Мы осядем там на какое-то время. Может неделю поживем, а может и меньше.
– Мы будем жить в "Мактубе"? – удивилась я, а у самой от одной только мысли холодок по спине пробежал. – Прям ночевать в казармах будем?
– Придётся. – тяжко вздохнул Фархад, совершенно тому не радуясь.
– Это ж так волнительно. Это честь для меня – побывать там, где ты рос, спал, учился, заводил друзей… Где ты получил отличный опыт, который совершенствуешь и которым гордишься…
– Опыт? – из-за моих попыток немного воодушевить его, Фархад лишь скривился. – Ты что отличным опытом зовёшь? Чем я гордиться должен? "Мактуб" не дал мне ровным счётом ничего, что помогло бы понять эту жизнь. Завтракай и иди спать. В половине пятого будем в порту.
– У нас впереди целый день. Ты со мной побудешь?
– Вряд ли. Мне нужно работать.
– В каюте скучно. И тем более, кровать такая большая. Да и голос ко мне уже возвращается, так что… Может, повторим?
Моё предложение заставило Фархада нескромно ухмыльнуться и само собой согласиться.
– Времени до вечера вагон. Всё успеем – и поработать, и покувыркаться. Доедай скорее, и пошли в каюту.
Марджана, как будто зная, когда именно надо подойти, своим появлением испортила нам завтрак и предстоящие планы.
Она прям так и следила в оба, чтобы Фархад ни в коем случае со мной не уединился.
– Как поступим, если… – она начала свой вопрос и не договорила, заносчиво покосившись на меня, будто я чем-то ей мешаюсь.
Я молча отодвинулась дальше, давая Марджане возможность подсесть к Фархаду. А та на радостях отвлекать его взялась от игривого настроения всякими "важными картами" и планами подступа к «Мактубу», устройство и потайные ходы которого она знала лучше, чем Фархад, так как работала там не одно десятилетие.
Марджана так кичилась важностью и незаменимостью своей персоны, что её было тошно слушать, и мне пришлось обойтись голым кофе. К овсянке не притронулась, потому что аппетит пропал сразу, как только эта драная коза появилась и помешала нам наслаждаться обществом друг друга.
Слова вставить я не могла на протяжении нескольких минут, так как по делу, которое они горячо обсуждали, была бесполезна. Пришлось сидеть молча и ждать, когда они всю карту местности пальцами перешерстят.
Когда же речь зашла за какие-то системы, я мысленно заткнула уши, попыталась отвлечься от всего и насладиться чудесным видом.
Вдыхая морской соленый воздух и чувствуя лёгкий ветерок в волосах, я всё равно находилась на пределе. Меня откровенно бесило, что Марджана лезет в нашу жизнь. Как долго она собирается мешать нам?
– Если они возьмутся бомбить раньше, чем мы оббежим территорию… – Марджана упорно крала внимание Фархада и, казалось, вообще не намеревалась отпускать его. – Мы реально можем не успеть преодолеть это расстояние через "античность"…
– Мы не будем бегать. Не спеша пойдем.
– Не спеша? – едко усмехнулась она. – А сейчас ты скажешь, что мы через главные ворота войдем?
Фархад утвердительно кивнул ей.
– Именно так, Мардж. Если будем искать окольные пути, они поймут, что пришли мы не с миром. В наших интересах не допустить этого до тех пор, пока не войдём в холл.
– Ты в своем уме? Кто ж нас пустит в таком составе? Нас перебьют ещё у моста…
– Есть одна идея. Только бы на это согласились все. Безумная идея, конечно…
– Да у тебя других идей в последнее время не бывает. А если не согласятся?
– Придется идти в обход. Пробираться по тоннелям, в нечистотах и прочем… В общем, выхода у нас два.
– Надеюсь, не придется. – тут уже я вклинилась в их слишком долгую беседу. – Ненавижу тоннели.
– Я тоже страсть как их ненавижу. – подняв на меня взгляд, сообщил Фархад с улыбкой.
– Почему ты ненавидишь тоннели?
Желая растянуть мгновение, когда наконец вижу эти любимые чёрно-карие глаза, я активно взялась продолжать тему о тоннелях, хоть толком и не разбиралась в них.
– С таким ростом и шириной плеч, мне довольно непросто перемещаться по узким тоннелям "Мактуб". Не под меня их рыли – совсем низкие и уж очень узкие.
– Как Винни-Пух, который объелся в гостях? – рассмеялась я, представив Фархада, который застревает в каком-нибудь тоннеле аналогичным образом.
– Каковы будут указания для меня, Фархад? – и снова влезла Марджана.
– Нужна паранджа. Желательно с сеткой, чтобы лицо покрывала.
– На местном рынке можно будет затариться. Там этого добра полно. Если с сеткой не найду, обычная не подойдет?
– Нет. Нужна именно с сеткой.
– Боишься, что нас сглазят, что ли? И сколько штук надо?
– На всякий случай двадцать.
– Нам с Катей на двоих двадцать?
– Не только вам.
Марджана на некоторое время замолчала, таращась на Фархада и усердно обдумывая сказанное.
– Фархад. Не знаю, где планируешь откопать наложниц за столь короткий срок, но…
– На всех низкорослых в команде.
Марджана округлила глаза.
– Переодеть солдат женщинами? Ты сумасшедший. Но ты гений, Фархад.
От восторга она шлепнула по столу ладонью так, что чашки с тарелками подпрыгнули, и тут же повернулась к двери ресторана, позвав кого-то жестом.
– Не представляю, как ты уговоришь солдат. Эта идея с переодеванием неприемлема для них.