Легкие, шуршащие шаги уловил мой слух, но я не стал поворачиваться в ту сторону, откуда они раздавались.
Это всё равно не Дилияр. Скорее всего, Мардж пришла, а мне до неё нет никакого дела.
Я склонил голову и, зажмурившись, сделал глубокий вдох носом, а затем размеренный выдох ртом, изгоняя прочь меланхолию и насильно перестраиваясь на рабочий лад.
Но печальное состояние души и бесконечные мытарства, вошедшие в привычку и ставшие обыденностью, было не скрыть.
Мардж снова увидит меня в самый разгар душевных терзаний. Моё сердце страдает от незаживающих ран, душа кричит истошно, проклиная себя всякий раз, и только ей мне не стыдно показать, насколько это больно.
Мардж – единственная из женщин на этой планете, которая наблюдает мою слабость чаще, чем силу, несокрушимую уверенность в себе и властное равнодушие, с которыми привыкла меня ассоциировать раньше. Только Мардж видит меня настоящим, но всё никак не смирится с тем, что я, как боец, иссяк.
– Охрана сказала, что ты приехал. Так и знала, что застану тебя здесь, и опять за самоистязанием. – с избитым сарказмом сообщила Мардж вместо приветствия и подошла.
Не пожелав оставлять меня одного, хоть и знала, что в такие моменты не нуждаюсь в общении, она положила руку на моё плечо и, постояв несколько секунд недвижимо, присела рядом.
– Нельзя же так убиваться, Фархад. Дилияру больно глядеть на тебя всякий раз, когда ты здесь. Зачем ты делаешь хуже и себе, и ему мешаешь стремиться в рай?
Поглощённый поработившей моё сознание тоской, я пропустил колкое замечание Мардж мимо ушей, продолжая глядеть в пол и заниматься мысленным самобичеванием.
– Не кори себя. Хватит.
Мардж успокаивающе погладила меня по руке от плеча и вниз.
– Почему ты его никак не отпустишь, ведь прошло достаточно времени, чтобы свыкнуться с потерей? Отпусти, и тебе станет легче. – настаивала она, вложив свою ладонь в мою, чтобы скрестить свои пальцы с моими. – Отпусти его. В его смерти нет твоей вины.
– Есть. В его смерти лишь моя вина.
Поспешно убрав руку, чтобы Мардж понимала, что между нами существует обязательная к соблюдению дистанция, оспорил я её неизменное мнение, одинаково упорно стоя на своём.
За полтора года эта мысль стала одной из первых, с которой просыпался и засыпал. Я привык винить себя и не видел причин думать обратное. Конечно, Дилияра убил не я, а тот ублюдок, которого я когда-то пожалел. Но не было бы их встречи, если бы я не притащил Дилияра на эту войну. Как ни крути, я виновен, и нет мне оправдания.
– Дурак, что ж ты делаешь… – Мардж резко выдохнула, устав от моего упрямства.
Наклонившись, чтобы видеть моё лицо, она заглянула в глаза и заговорила на повышенных тонах, импульсивно взмахнув руками.
– Ты себя изводишь! Не понимаешь, что эта навязчивая идея разрушит тебя?! Хочешь стать параноиком, Фархад?! Хочешь, чтобы Катя твоя драгоценная взяла детей в охапку и сбежала от тебя ни завтра, так через месяц?! Ты этого хочешь?! Стремишься свихнуться?!
– Я был бы рад искупить вину. Но мне не получить искупления. И если мне суждено свихнуться – да будет…
– Заткнись, дурак! Ненавижу тебя, проклятый!
Завопив, Мардж схватила меня за плечи и, тряхнув с грубой силой, резко потянула на себя, будто спасая то ли от падения с воображаемой высоты, то ли от вражеской пули.
– Заткнись дурак, заткнись! – её всю затрясло от внезапной истерики. – Не смей так думать! Никогда не смей…
Не договорив, Мардж мгновенно разразилась бурными рыданиями, чем потрясла мои нервы.
Ведь я ни разу не видел её в таком состоянии и даже предположить не мог, что она способна вот так, типично "по-женски", выражать эмоции.
– Не смей! Не смей сюда приезжать! Только через мой труп ты войдёшь в эти двери, ясно тебе?! Никогда! Никогда не впущу! Я спалю клуб до тла, но не позволю тебе страдать! Вместе с собой спалю, чтобы ты понял, насколько важен для меня…
Мне пришлось повалить Мардж на пол и зажать собой, чтобы она прекратила кричать как сумасшедшая. Понимал, что в ней слишком много переживаний накопилось, и что мой пассивный ответ стал последней каплей, но не придумал ничего другого, кроме как залезть на неё сверху. Навалился всем телом, чтобы она в припадке не билась затылком об пол и, крепко удерживая за запястья, насильно тем и успокоил.
Мало мне своего чувства вины, так теперь ещё и Мардж расстроилась из-за меня. Да как же её понесло, аж самому страшно стало глядеть на это.
Ни разу не видел Мардж плачущей. Но по крайней мере, я убедился в том, что у неё всё-таки есть душа.
После нескольких минут безмолвного изучения моих глаз, Мардж напряглась и затаила дыхание – всё еще сбившееся, но уже по другой причине.
Я поспешно отвернулся, чтобы наши губы, и без того находившиеся близко друг к другу, не встретились по её инициативе. Но почему-то продолжал лежать на ней, даря надежду на поцелуй, более чем ожидаемый и категорически невозможный одновременно.
– Всех не спасёшь, Фархад. Ты не бог, и не быть тебе им. Подумай о тех, кто рядом с тобой… – с девственной робостью постанывая от желания заполучить хотя бы поцелуй, зашептала Мардж мне в ухо. – О тех, кто жив благодаря тебе. Подумай о всех нас. О тех, кто любит тебя. О тех, для кого ты – целая вселенная, а не просто мужчина, друг или отец…
Так и не дождавшись эффектных действий с моей стороны, но всё еще боясь нарваться на грубость в ответ на попытки соблазнить меня, Мардж попросила высвободить ей руки, а затем, когда сделал это, осторожно обвила мою шею.
– Ни я, ни ты не можем переписать судьбу. Нам не дано знать всё наперёд. Но нам свойственно ошибаться. Мы не боги, Фархад. Мы всего лишь люди…
– Не путай хер с гусиной шеей, Мардж. – я поднялся на вытянутых руках, ненадолго нависнув над ней, а затем встал с пола. – Мы с тобой не люди. Мы рабы "Мактуб". Это разные понятия. Диаметрально разные.
Не желая продолжать разговор, я быстрым шагом устремился прочь из зала, имея железное намерение покинуть это место и немедленно. Однако не смог пройти мимо настенного зеркала.
Приблизившись к нему, я поглядел в свое отражение, и стало так невыносимо мерзко от того ублюдка, который предстал перед глазами, что меня понесло на красноречия.
– "Мактуб" – это великий обман. Финансово выгодная псевдоистина. – с ненавистью во взгляде объявил я своему отражению то, в чём был уверен и к чему пришёл путём долгого и упорного отрицания прежнего себя и навязанной правды, с которой жил с детских лет вплоть до знакомства с Кораном Айши. – Всего лишь искаженное эхо, которое выдают за божественный голос и которому заставляют поклоняться рабов. Но бога там нет и не было. "Мактуб" – это иллюзия, которой по глупости позволили случиться.
Мардж продолжала лежать на полу и глядеть в потолок, молча слушая меня. Она не выразила своего мнения абсолютно никоим образом, но я был скорее уверен, что она согласна со мной, нежели нет.
– Мы полагали, что «Мактуб» так или иначе даровал нам обещанную свободу. Мы считали себя вольными. Но мы так и остались рабами. И даже сейчас мы не люди. Мы неполноценные, Мардж. Мы не те, кем должны были стать. Ни ты, ни я, ни Ферхат Иблис и даже ни Али Палач. Мы не такие, какими были задуманы богом. Мы уроды. Нас таких сотворил не бог. И нам никогда не стать собой после того, как нас разобрал и заново слепил вовсе не бог. Нам, пожизненным рабам "Мактуб", никогда не стать людьми! Никогда мы не будем свободными!
Разъяренный до предела, я ударил кулаком по своему отражению в зеркале и покинул зал, быстрым шагом направившись к выходу из клуба.
– Как надумаешь развеять «Мактуб» по ветру, зови меня! – крикнула Мардж мне вслед. – Мы сделаем это вместе и перестанем быть рабами! Мы положим конец обману!
– Да будет так!
– Наконец-то я узнаю тебя, Механик! – воскликнула Мардж, а следующие ее слова заставили меня остановиться. – Помнишь, я говорила, что готова умереть за тебя? Так вот – я не лгала! Я сделаю всё, что в моих силах, но клянусь, ты вернёшься победителем! Ну, когда день Икс? Уже можно собирать чемоданы?
И хотелось бы обрадовать решительно настроенную Мардж, но в ближайшее время это неосуществимо.
– Какое оправдание придумаешь на сей раз, Фархад?
С воинственным видом обратилась ко мне Мардж, поняв без слов, что поездка снова откладывается на неопределенный срок.
– Катя не только что родила, и зима полгода как прошла, и мама твоя уже не болеет! Что за препятствия ты опять пытаешься выдумать, Фархад?
– Свадьба – дело не одного дня.
Повернувшись к Мардж лицом, я напомнил о завтрашнем торжестве, на которое она не была приглашена из-за Катиного нежелания видеть мою бывшую среди гостей.
– А после свадьбы…
– Поклянись, что сразу после! – потребовала она, вынуждая меня принять непростое решение немедленно.
– Клянусь. – не раздумывая ответил я, мысленно согласившись с тем, что больше и впрямь нельзя было тянуть.
И что бы я Кате не наобещал в своё время, и как бы она не отговаривала меня от последней поездки в филиал ада, но это неминуемо произойдет.
Потому что так предначертано.
Потому что это "Мактуб".