Передо мной предстает картина, от которой дыхание захватывает и рот сам собой приоткрывается.
На черном кожаном кресле сидит мужчина, широко расставив ноги. И между ног у него на коленях стоит девушка с длинными белыми волосами, собранным в высокий хвост. И этот хвост дергается вверх-вниз, потому что девушка…
Сомнений нет.
И глухие и громкие хрипы мужчины это подтверждают. Он сидит, запрокинув голову назад и крепко вцепившись пальцами в подлокотники кресла.
И звуки. Да, эти звуки именно из-за того, что делают эти двое. Хрипы, причмокивания.
А я так и стою, впившись взглядом в эту картинку, и даже не моргаю. Пара секунд так и я, наконец, прихожу в себя.
Хлопаю глазами и сглатываю.
Что сделать лучше? Незаметно уйти, как будто меня здесь и не было? Или постучать погромче?
Пока я выбираю между этими двумя вариантами, мужчина вдруг выпрямляется и открывает глаза. И мы встречаемся с ним взглядом. И взгляд этот выдержать нереально.
Колючий грозный взгляд хищника, от которого все холодеет внутри. И руки немеют. Немеют до такой степени, что пальцы разжимаются и пакет с заказом с громким звуком падает на пол.
Раздается звук разбитого стекла и все, что у меня получается – это громко ойкнуть.
Девица резко оборачивается и в шоке хлопает на меня глазами. Облизывается и пальцами стирает что-то с губ.
А я вспоминаю, за каким занятием застала этих двоих, и отвожу взгляд. А у самой щеки пылают. Прямо горят!
Сажусь на корточки и берусь за пакет.
– Это что еще за чучело?! – орет девица, вскакивая и подбегая ко мне. – Николай! Кто это?!
– Сам бы хотел знать, – непринужденно хмыкает мужчина и я краем глаза замечаю, как он заправляет брюки. Застегивает их и тоже встает.
Похоже, из нас троих он – единственный, кто нормально чувствует себя в этой ситуации.
Я вся сжимаюсь и вижу, как пальцы мои дрожат на чертовом пакете. Надо же открыть посмотреть. Вдруг что-то да уцелело?
Это я так успокаиваю себя. По звуку же было понятно, что там без шансов – все вдребезги.
Перевожу взгляд на идеально начищенные черные ботинки, которые оказываются в шаге от меня.
– Ты кто? – звучит откуда-то сверху. Словно с горы.
Медленно поднимаю взгляд. По выглаженным стрелкам брюк, по блестящей пряжке ремня, белоснежной рубашке.
Мужчина оказывается очень высокий. Мне приходится голову задрать, чтобы снова посмотреть ему в глаза.
Он стоит надо мной как скала, сощурившись и блуждая по моему лицу своим цепким взглядом.
– Я курьер, – в конце концов, я собираюсь с духом и отвечаю на вопрос. Сглатываю от волнения. – Я заказ привезла… – и затихаю, вспоминая, что заказ сейчас валяется на полу в разбитом состоянии.
Взяв пакет за ручку, я встаю и утыкаюсь взглядом в грудь мужчины.
– Как она прошла?! – вдруг раздается сбоку голос девицы. – Кто ее сюда пустил?! Кто это вообще?!
Она явно не рада меня видеть.
– Курьер. Она же сказала, – ухмыляется мужик. – Привезла заказ мой. И похоже моему заказу…
– Выгони ее! – не унимается девица и ступает к нам. – Выгони! Чучело какое-то!
Поворачиваюсь к ней.
– Прекратите обзывать меня, – говорю спокойно, хотя, мне кажется. голос у меня дрожит. – Я не чучело.
– Ты себя в зеркало видела? – надменно усмехается она, складывая на груди руки и оглядывая меня с головы до ног. – Чучело и есть!
Я машинально оборачиваюсь к зеркалу в шкафу у стены и вижу свое отражение.
Ну да, после дождя я вся мокрая. Волосы свисают, облепив голову. И одежда. Одежда тоже облепила тело. И только сейчас замечаю, что сквозь белую тонкую майку видно мой розовый лифчик. Быстро обнимаю себя, еще раз стукнув осколками в пакете.
Этот звон опять привлекает внимание мужчины.
Без спроса он подходит и забирает у меня пакет. Распахивает его и хмурится.
– Извините… – все, что могу произнести я.
– Что там, Николай? – кидается к нему девица и тоже заглядывает внутрь пакета. – Ах! – восклицает и качает головой. – Это же та самая статуэтка! Николай, как же теперь?! Вот чучело! – зыркает зло на меня и цедит сквозь зубы.
– Ну, думаю, курьерская служба имеет страховку на такие случаи, – спокойно произносит мужчина. Делает шаг и отправляет пакет с осколками в урну. – Надеюсь, их покрытия хватит, чтобы возместить.
– Не думаю, – хмыкает девица.
– Извините, пожалуйста, – произношу я. – У меня впервые такое… Я…
– Стучаться надо было!
– Я стучалась! – возмущаюсь я. – Стучалась! Просто вы… – и осекаюсь.
Быстрый взгляд на нахмуренное лицо мужчины и я прикусываю губу и отворачиваюсь.
– Хватит. Обе заткнулись! – неожиданно рявкает он и я даже офигеваю сперва от такой грубости. – Ты, – и он кивает девице, – собирайся и выходи. Гена отвезет тебя. А ты, – и щурится и пялится на меня, – проваливай и забудь все, что видела. Уяснила?
– Как вы со мной разговариваете? – лепечу я, а у самой губы дрожат. Но я упрямо смотрю на этого нахала.
– Сделаешь так, как говорю, и я забуду о том, что ты кокнула статуэтку, о цене которой тебе лучше не знать. Или завтра же обо всем узнает твое начальство. Так понятно?
Сжимаю губы, чтобы не послать его. Ладно, стерплю. Вижу его в первый и последний раз.
– Понятно, – цежу сквозь зубы.
Разворачиваюсь и быстро выбегаю из комнаты.