Начальник отдела по расследованию убийств Маркус Якобсен потер лоб. Рабочая неделя начиналась хуже некуда. Четвертое заявление с просьбой об отпуске за четыре дня! Два человека из лучшей криминальной бригады ушли на больничный, а тут зверское убийство средь бела дня в самом центре города! В мусорном контейнере нашли тело женщины, избитой до неузнаваемости. Насилие становится все более жестоким, и все требуют немедленного расследования – газеты, общественность, директор полиции. Если гибнет женщина, тут такое начинается! Нынешний год вообще бьет рекорды по убийствам, ничего подобного не было уже лет десять, а полицейское руководство просто замучило совещаниями! Со всех сторон давление, а тут еще и Бак, черт его возьми, просится в отставку. Только этого еще не хватало!
В прежние времена они с Баком взяли бы по сигаретке, покурили бы, прохаживаясь по внутреннему дворику, и тут же, конечно, решили бы все проблемы. Но прежние времена миновали, и теперь Маркус бессилен. Ему просто нечего предложить своим подчиненным. Зарплата маленькая, рабочая нагрузка большая, сотрудники сбиваются с ног и просто не имеют возможности как следует выполнять свою работу. И даже закурить с горя теперь нельзя! Черт знает что, а не жизнь!
– Пошевели политиков, Маркус, – посоветовал его заместитель Ларс Бьёрн.
Но слова его почти потонули в грохоте из коридора – там еще возились грузчики, чтобы все выглядело в соответствии с требованиями реформы. Сплошной камуфляж и украшательство!
Маркус взглянул на своего заместителя, удивленно подняв брови, и улыбнулся такой же безнадежной улыбкой, как та, что в последние месяцы не сходила с лица Ларса Бьёрна.
– Ну и когда же мне ждать тебя с заявлением об отпуске? Ты ведь еще сравнительно молодой человек. Может, и ты мечтаешь поменять работу? Твоя жена не хочет почаще видеть тебя у семейного очага?
– Маркус, иди ты! Свою должность я променял бы только на одну – на твою.
Это было сказано так спокойно и сухо, что впору испугаться.
– О’кей. – Маркус кивнул. – Однако тебе придется подождать, потому что я раньше времени уходить не собираюсь. Мне, знаешь ли, моя должность тоже нравится.
– В таком случае поговори с директором полиции и попроси ее выжать из политиков более приличные условия для нас.
В дверь постучали, и прежде чем Маркус успел ответить, к его столу уже подходил Карл Мёрк. Что ж это за человек такой! Хоть бы однажды поступил по правилам, чисто для разнообразия!
– Сейчас не могу, – сказал Маркус, прекрасно зная: Карл слышит только то, что хочет слышать.
– Я только на секунду. – Карл едва заметным кивком поздоровался с Ларсом Бьёрном. – По поводу дела, над которым сейчас работаю.
– Двойное убийство в Рёрвиге? Если бы ты мог хотя бы приблизительно сказать мне, кто вчера вечером избил женщину на улице Канникестреде, я бы тебя послушал. В остальном обходись без меня. Ты знаешь, что я думаю о вашем деле. По нему приговор уже вынесен. Выбери какое-нибудь другое, в котором виновник все еще остается на свободе.
– В этом деле замешан один из наших.
– Ну ладно. – Маркус безнадежно опустил голову. – И кто же?
– Сотрудник криминальной полиции по имени Арне Якобсен лет десять – пятнадцать назад унес папку из хольбекского отделения. Тебе это что-нибудь говорит?
– Хорошая фамилия, однако я не имею к этому ни малейшего отношения.
– Могу сказать тебе, что он был лично заинтересован в этом деле. Его сын встречался с убитой девушкой.
– И что из этого?
– А этот сын по сей день работает в полицейском управлении. Я вызову его на допрос. Чтобы ты знал.
– Кто это?
– Йохан.
– Йохан? Йохан Якобсен, наш мастер на все руки? Ну, это неправда!
– Послушай, Карл! – вмешался Ларс Бьёрн. – Если ты хочешь вызвать одного из наших вольнонаемных служащих на допрос, то, пожалуйста, лучше назови это как-нибудь иначе. Если что-то пойдет не так, мне придется отвечать перед профсоюзом!
– Погодите-ка, вы, оба! – Маркус понял, что сейчас разгорится перепалка, и обратился к Карлу: – В чем, собственно, вопрос?
– В смысле, кроме того, что старый полицейский унес папку с документами следствия? – Карл так расправил плечи, что стал на четверть метра шире. – Вопрос в том, что его сын подбросил папку мне. Кроме того, Йохан Якобсен самовольно вторгся на место преступления и сознательно выложил там предметы, которые со всей очевидностью должны привести к нему, а я полагаю, что у него припасены еще какие-то материалы. Маркус, он знает об этом деле больше того, что есть меж небом и землей, если только можно так сказать.
– Господи, Карл! Это же было двадцать с лишним лет назад! Неужели ты не можешь управлять своей лавочкой тихо и спокойно?! Ведь наверняка найдется много более подходящих дел.
– Ты прав, это старое дело. И именно его я выбрал для того, чтобы по твоему требованию развлекать скучную компанию из страны любителей коричневого сыра. Remember?[6] Так что уж позаботься, чтобы через десять минут Йохан был у меня в кабинете!
– Но я не могу.
– Почему не можешь?
– Потому что Йохан на больничном. – Маркус посмотрел на Карла сквозь бифокальные очки, стараясь донести смысл своих слов до сознания собеседника. – И ты не будешь навещать его на дому, ты меня слышишь? У него и так вчера случился нервный срыв. Нам не нужны лишние неприятности!
– С чего ты вообще взял, что это он подбросил тебе на стол старое дело? – снова вмешался Ларс Бьёрн. – Вы что, нашли на бумагах его отпечатки?
– Нет. Вчера я получил результаты исследования, и отпечатков там не было. Я просто знаю, что это Йохан. Если он в понедельник не выйдет на работу, я отправлюсь к нему домой. А вы как хотите!