А дальше происходит что-то странное.
– Вальден, – голос незнакомца, держащего меня на руках, мягко вибрирует и отдается в ребрах. – Забираешь этих, – подбородком указывает на мой эскорт. – О, Кайлеб! – неожиданно восклицает он, а я удивленно вздрагиваю, и меня тут же плотнее притискивают к груди, будто предотвращая попытку сбежать. Откуда он может знать одного из офицеров моей охраны? Неужели это сговор? Неужели среди моей охраны предатель? Но Кайлеб? Он всегда такой внимательный, предупредительный. Не верю! И следующие слова незнакомца подтверждают мои мысли: – Тебе так понравилось ходить в антимагическом ошейнике? Не терпится снова посидеть в заключении? Только, боюсь, что в этот раз оно будет менее комфортабельным.
Мысли полетели со скоростью феникса.
Получается, что Кайлеб уже побывал в плену у разбойников, даже испытал на себе действие ошейника, но каким-то образом ему удалось сбежать. Возможно, получится и в этот раз. С надеждой смотрю на своего сопровождающего – может, что-нибудь придумает прямо сейчас и избавит меня от сомнительного удовольствия нахождения на руках у бандита?
Молю его взглядом, но бандит словно чувствует это, разворачивает меня так, чтобы я не видела своего офицера.
– Пусть посидят, подумают. Потом проверим их на лояльность… – как-то он слишком изящно изъясняется для простого разбойника. Странно это. Очень странно, – …и после этого решим, что с ним делать. Отправляйся немедленно! – рявкает, заметив, что вытащивший меня из кареты бандит рассматривает открытые задравшимся платьем ноги.
И столько силы в голосе, уверенности в своей власти, что моя спина покрывается перьями.
Какое-то время разбойники стоят лицом к лицу, сверлят друг друга взглядами исподлобья, пытаются продавить силой.
Жаль, в ошейнике я не вижу проявление их магии, но чувствую давление. Причем от того, кто держит меня на руках, исходит такая приятная, успокаивающая прохлада, что совершенно не понимаю, почему его противник сначала опускает голову, затем сутулится, а потом вообще встает на колени.
– Не задерживайся.
«Мой» бандит шумно выдыхает, разворачивается и уносит меня в сторону леса.
Там, скрытые в густой тени, стоят привязанные к деревьям лошади. Видимо, разбойники знали наш маршрут и заранее все спланировали? Если… Когда вернусь к Франису, обязательно расскажу, что в нашем окружении завелся предатель. А в том, что обязательно вернусь, я не сомневаюсь.
– Господин, – обращаюсь к своему похитителю, – Я леди Алисия, приближенная вашего императора Франиса Первого Дайфи, – мой взгляд скользит по закрытому платком лицу, по груди и натыкается на темно-синий камень в замысловатой оплетке силовых нитей. Похожие я видела только у Франиса. Они меня всегда интересовали, но он никогда не позволял как следует рассмотреть. И сейчас, пользуясь случаем, ковыряю ногтем изящное плетение. – Больше того, я его невеста, – продолжаю я, – если вы скажете, что я у вас, то он заплатит сколько запросите. Вы будет очень богаты. Невероятно богаты, – изо всех пытаюсь соблазнить бандита, но он только шумно дышит и скрипит зубами, а на пальцах прорастают когти.
– З-з-замолчи, – рычит он.
От испуга у меня проступают перья еще и на руках, и ногах.
Похититель фыркает, глядя на то, как они блестят под редкими, пробивающимися сквозь зелень лучами, усаживает меня на лошадь и сам оказывается за моей спиной.
Голубой с переливами подол мешает ему вставить ногу в стремя, и, недолго думая, бандит закидывает его мне на бедра, неприлично оголяя ноги.
Мой возмущенный возглас тонет в топоте копыт, и конь резво уносит нас в чащу леса, в то время, как остальных пленных уводят пешком в совершенно другую сторону.
– Куда вы меня везете? Почему не отправили посыльного к императору? Что вы от меня хотите? Я его невеста и представляю ценность только живая и невредимая! – изо всех сил колочу кулаками по почти каменной руке.
Какой бы твердой и сильной она ни была, но под мои ударами начинает подрагивать, и тогда бандит просто обхватывает меня одной рукой и крепко прижимает к своей груди, чтобы я не смогла пошевелиться.
До ответов на мои вопросы он не снисходит.
Грубиян!
Наша небольшая кавалькада: я вместе с похитителем, пара разбойников верхом и еще один, правящий запряженной в карету двойкой, – неспешной рысью едем в густом сумраке леса.
У разбойников сегодня богатый улов. Одна карета чего стоит, не говоря уже об офицерах императора и его невесте.
Тихо шуршит под копытами палая листва. Никто не переговаривается, не сыплет скабрезными шутками, как можно было бы ожидать от разбойников, все словно погружены в свои мысли.
Ни слова не произносит и удерживающий меня бандит, хотя я изо всех сил стараюсь вызвать его на разговор. В полном молчании мы мерно покачиваемся на неторопливо шагающей лошади. Бандиты определенно ничего не боятся и не ждут погони, только мой похититель время от времени ощупывает мою талию и крепче прижимает к себе, словно боится, что я сбегу. Вот только, даже если бы крылья не были связаны, я не смогу расправить их и взлететь из-за широченной груди и каменного к пресса, к которым меня притиснули.
Такое навязанное соседство должно быть неприятно, но мне почему-то спокойно. Я знаю, что точно не упаду с лошади – сильные руки удержат. И… надеюсь, что в случае домогательств смогу за себя постоять. Да, моя магия погашена ошейником, а крылья связаны неизвестным артефактом, но физическую силу у меня отнять никто не может. Франис тренировал меня и в этом направлении, потому что будущая императрица должна быть сильной не только магически, но и физически. Он учил меня давать сдачи, защищать себя, а с фениксом, даже не достигшим полного оборота, не каждое существо справится. Разве что… дракон?
А что, если мой похититель и есть дракон? Но как узнать? Могла бы почувствовать магией, увидеть ее проявление, но у меня отняли эту возможность. Знали ли они о моей способности видеть? Франис говорил, что это очень редкий дар.
Погруженная в свои мысли, я не замечаю, как тихий шелест листьев под копытами сменяется похрустыванием камней. Теперь мы уже едем не под сенью густой тени деревьев, а по узкой тропе, вьющейся вдоль отвесных скал.
Так вот почему до нас перестали доходить кристаллы с большой магической емкостью – их просто перехватывали по дороге. Но почему гномы не пожаловались на ограбления? Зачем врать? Нежели настолько запуганы?
Все это я отмечаю в памяти, готовя доклад для Франиса. Ведь я выберусь из плена? Обязательно выберусь!
Дорога становится совсем головоломной – никто в здравом уме не сунется на нее верхом, здесь можно только летать, – но лошади ступают уверенно и даже не думают сходить с узкой извилистой тропы.
Поворот, еще один, огибаем выступающий острый пик, и оказываемся на площадке. Небольшой, но вполне комфортной для небольшой стоянки. В отвесной скале змеятся несколько трещит почти закрытых ползущими растениями – если не знать, то ни за что не догадаешься, что здесь может кто-то жить и, тем более, что здесь логово разбойников.
– Ну что? – из незамеченной мной расщелины выбегают высокий темноволосый юноша и худенькая девушка с каштановыми волосами и огромными глазами, и оба пялятся на нас. Вернее, сначала на моего похитителя, а потом уже на меня.
– Все получилось? – одновременно выдыхают они.
Девушка смотрит на меня с нескрываемой радостью, а от взгляда юноши хочется поежиться. Интересно, чему они радуются? Хотят за меня получить что-то особенное? Помилование?
– Да, – в рокоте голоса бандита слышится нескрываемая гордость. Это они что, добычей меряются? – Все было именно так, как нам сказали. В общем-то, захват прошел довольно легко.
Я настораживаюсь – моя догадка оказалась верной – около Франиса есть предатель, который и сообщил о моей поездке и маршруте, благодаря чему разбойники смогли устроить засаду.
Ну, берегитесь! Вернусь и весь дворец переверну в поисках предателя!
Девушка шагает ко мне, протягивает руки, но я отшатываюсь – кто знает, какие еще неприятные заклинания или артефакты для меня приготовили, а я совсем магически не защищена, но высокий парень удерживает ее за руку и что-то шепчет на ухо.
Бандит за спиной начинает шевелиться, отпускает мою талию и спрыгивает на площадку. Почти сразу же подхватывает меня, и снимает с лошади, а поскольку он не желает ослаблять объятия, то я почти съезжаю по твердой груди и каменному животу – такой непросто будет пробить – ощущая малейшее изменение рельефа его тела сквозь тонкий шелк платья.
Поставив меня на ноги и продолжая удерживать за талию, бандит сдергивает с лица платок и сверлит меня сверкающими голубыми глазами. Рука с талии скользит вверх по ребрам, слегка касается груди, задевает ключицу, поглаживает шею, ложится на щеку.
– Ты совсем не помнишь меня, Ал-лисия? – хриплый голос и перекатывание моего имени на языке отзывается легкой дрожью под кожей и покалыванием перышков.
Не в силах отвернуться, смотрю ему прямо в глаза и растерянно моргаю – это насколько сильно надо стукнуться головой, чтобы решить, будто у меня может быть что-то общее с лесными разбойниками?
Странный незнакомец явно не в себе, кажется, это знают все – вон, обходят его стороной, опасаются. А мне-то от него никак не избавиться!
Что делать? Что делать?
Сумасшедших нельзя провоцировать. Надо как-то дотерпеть, пока Кайлеб и остальные офицеры не освободятся и не освободят меня, или пока не смогу сбежать сама.
– Извините, не припомню, чтобы я была с вами знакома, – как можно более вежливо произношу я, а сама стараюсь высвободиться из цепких рук. – Полагаю, если бы встречалась с вами ранее, то точно не забыла бы…
И тут же осекаюсь. Ведь я же совершенно не помню ничего из того, что произошло ранее, чем полгода назад. Может, в той, в прошлой жизни, я и видела этого незнакомца со странными глазами. Возможно, помогла упрятать его в тюрьму, а во время устроенных драконами беспорядков он сбежал и теперь решил отомстить? Но тогда почему держит так бережно? С болезненной надеждой заглядывает в глаза?
Как же тяжело жить, когда ничего не помнишь, когда сама себя не помнишь.
– Нет, я вас не знаю, – мотаю головой, совершенно не желая признаваться, что с памятью у меня проблемы,
– А я? Меня? Тоже не помнишь? – девушка все-таки выкручивается из рук высокого мужчины, подбегает ко мне и заглядывает в глаза. От неожиданности я отшатываюсь и невольно крепче прижимаюсь к синеглазому бандиту.
Кто все эти люди? Почему они уверены, что я должна их знать? Разве я, представительница рода фениксов и приближенная императора, могла общаться с разбойниками?
Что вообще происходит?!
– Я рада, что ты жива, – сияет девушка лучезарной улыбкой. – Признаться, очень испугалась, когда ты?..
Не успевает она договорить, как высокий мужчина подходит к ней ближе и тянет за руку.
Девушка вопросительно оборачивается, но он только качает головой, а обнимающий меня бандит пытливо заглядывает в глаза.
Что им всем от меня надо? Что за тайны? Почему не дали договорить девушке? Что они знают про меня? Чего хотят?
Может, это я сошла с ума? И меня надо избегать? Хотя, на мне же антимагический ошейник, и магией я никому не могу навредить.
От множества опросов в голове начинает слегка звенеть. Я ничего не понимаю, но никто, кажется, не собирается меня просвещать.
– Тебе нехорошо? – с непонятной заботой спрашивает синеглазый. – Не переживай, что ничего не помнишь, со временем память вернется. Ты, главное, не напрягайся, не старайся вспомнить все прямо сейчас. Все постепенно придет само. Меня можешь называть Ринар. Мне будет приятно.
Вот еще. Приятно ему делать!
С силой сжимаю губы, но потом понимаю, что это не самая лучшая политика поведения с сумасшедшими или для сумасшедших. А если они и правда, что-то знают обо мне, то покладистостью я выведаю больше, чем строптивостью.
– Хорошо, – улыбаюсь как можно более мило. – А откуда вы знаете мое имя?.. – и немного подумав, добавляю: – Ринар.
Упругие на вид губы приоткрываются в белоснежной улыбке, а мне… мне хочется прикоснуться к ним, узнать, действительно ли они такие, какими кажутся.
О чем я думаю?! Точно ненормальная!
Смаргиваю, будто избавляюсь от наваждения, и с усилием отвожу взгляд.
Ринар тоже заговаривает не сразу, а, собравшись с мыслями, поворачивается к встретившей нас парочке.
– Дарина, Бравен, покои для Алисии готовы?
Бравен… Дарина…
Кручу имена в голове, пытаюсь прорваться за черный заслон памяти, но бесполезно, он все так же непробиваем, и имена мне ни о чем не говорят, а звон в голове нарастает.
– Разумеется, все сделано согласно твоему распоряжению, – четко отвечает Бравен.
– Да-да, мы постарались все сделать как можно более уютно, – щебечет Дарина.
– Отлично, спасибо, – радуется Ринар.
Крепче обхватив за талию, он ведет меня к скрытой лианами расщелине.
Попав в полумрак после яркого солнечного света, я теряюсь и инстинктивно хватаюсь за твердую руку. Не вижу выражение лица Ринара, но почему-то кажется, что ему это нравится. Чувствую по… мягко обволакивающей меня магии. Ее прохладные касания освежают лицо, шею, слегка покалывают плечо с меткой, будто проявляя недовольство. Становится даже уютно, несмотря на совершенно незнакомое место и людей.
Еще не успеваю освоиться с сумраком пещеры, как слышу звонкий девичий вскрик, и почти сразу вокруг моей шеи обвиваются тонкие руки.
– Лиска! Лиска! – кто-то буквально захлебывается словами и молотит ногами мне по голеням. – Где ты все это время пропадала? Знаешь, как мама с папой из-за тебя переживали?! Теперь мы тебя никуда не отпустим!
Звон в голове становится таким сильным, что почти не слышу слов. Он больно ввинчивается в мозг. Хочется вскрыть череп и вынуть все оттуда, только бы это поскорее прекратилось.
– Потом-потом. Все потом. Алисия слишком устала. Дай ей прийти в себя, – слышу сквозь мозгодробительный звон, потом земля уходит из-под ног, и я оказываюсь неизвестно на чьих руках.
Ничего не вижу, не слышу и инстинктивно хватаюсь за шею моего носильщика.
– Сейчас все пройдет. Отдохнешь, и все пройдет. Вот увидишь, скоро почувствуешь себя лучше. Дарина! За мной!
Меня куда-то несут. Влажный ветер мягко обдувает голые плечи, путается в волосах, а потом… Потом ощущаю под собой что-то мягкое, накрытое шелковистой тканью. Кровать?!
Пытаюсь вскочить. Слепо шарю руками, чтобы найти возможного противника, но не могу сопротивляться сильному давлению на плечи и падаю на спину.
И кто же смог помериться силой с фениксом?
– Спасибо! Спасибо, ваше высочество! – девушка с высоким голосом не отстает и врывается в… комнату?
Откуда в пещере комнаты? Ее восклицания врезаются в мозг, словно кинжалы. Хочется отгородиться, хоть немного побыть в тишине, но слова несут информацию. Совершенно новую и незнакомую.
Получается, бандит велит называть себя принцем. Хорошее у него самомнение. Пытаюсь вспомнить, что говорил о разбойниках Франис. Голова отзывается жуткой болью, но нужные воспоминания не появляются. Он ни разу не упоминал такой клички. Возможно, и не знал, иначе не позволил бы наглецу так спокойно разгуливать, поскольку самопровозглашенный принц может настолько возгордиться, что попробует оспорить трон, а одного бунта для страны и подданных хватит с излишком.
– Ваше высочество, – продолжает звонко девушка. Вот ведь настырная! – Может быть, Алисии будет лучше пожить вместе с нами? С ее семьей?
От удивления приподнимаюсь на локтях и разлепляю глаза – это кто там навязывается мне в родственники? Все знают, что из родных у меня остался только Франис, а эту девчонку я и знать не… Хочу сказать «не знаю», но мысли рассыпаются искрами фейерверка.
Взгляд скользит по невысокой худенькой фигурке в ладно скроенном платьице, прикрытом клетчатым передником, по тонко очерченному овальному личику с огромными глазами и небольшим курносым носом, кончик которого сейчас раскраснелся, по ярко-рыжим, так похожим на мои, волосам. Только у девчушки они собраны в толстую косу, а не рассыпаны по плечам, но тугие упрямые кудряшки все равно выбиваются у висков и задорно подпрыгивают, когда она покачивает головой.
Образ смутно знакомый. Несмотря на боль, напрягаюсь изо всех сил. Вот оно, воспоминание, так близко, стоит еще немного постараться, и я пойму, почему девушка так похожа на меня.
В голове скрипит, что-то сдвигается, рвется на свободу, но словно натыкается на какой-то заслон и рассыпается неосязаемой пылью, а я обессиленно падаю на кровать, и из глаз от собственной беспомощности текут горячие слезы.
– Нет, Клеменция, еще рано. Она никого не помнит. Ей надо отдохнуть. Возвращайся к себе, и если закончила с артефактами, то отдохни.
Еще одно слово: «артефакты», – и голову пронзает словно иглой. С ним связано что-то очень болезненное и одновременно приятное. Но почему? Я никогда не занималась их созданием, не представляла даже как это делать, но они всегда меня притягивают. Может, из-за какого-то мощного артефакта я и потеряла память? Поэтому при их упоминании возникают столь странные чувства?
Девчушка не хочет уходить. Прижав к груди сжатые кулачки, она постоянно оглядывается на меня с самым несчастным видом, но подталкиваемая в спину, все-таки покидает мою «комнату».
Мысли в голове мечутся, будто рой бабочек, – такие же непостоянные, верткие, – и, как ни стараюсь, не могу ухватить ни одной.
– Ты устала, – Ринар присаживается рядом и кладет прохладную ладонь на мой пылающий лоб. Так хочется потереться об нее, прикрыть глаза и просто расслабиться, наслаждаясь приятными ощущениями. – Слишком много впечатлений, информации. Я не хотел, чтобы ты сразу окунулась во все это. Думал, постепенно знакомить тебя со всеми, чтобы ты привыкала, но девушки отличаются крайней нетерпеливостью, – он невесело усмехается, будто каким-то своим мыслям.
– Хочешь принять ванну сейчас или сразу ляжешь? Тебе помочь, или справишься сама?
«Ванна», «помочь», – вроде бы обычные слова, но они тоже что-то царапают в моей голове. Что-то рвется из самой глубины, но… снова, когда, казалось, вот-вот вспомню, все исчезает.
– Здесь и ванна есть?
Скрываю собственную растерянность за ехидством.
– Конечно, – Ринар с готовностью поднимается с кровати и протягивает мне руку. – Давай, покажу.
Если и думаю над его предложением, то лишь мгновения – несколько дней в дороге, поездка на лошади впритирку к незнакомому мужчине – слишком много впечатлений и хотелось бы поскорее их смыть.
– Может, и крылья развяжешь?
Раз уж он ко мне на «ты», то я чем хуже?
Страшно поворачиваться спиной, но я перебарываю себя. В конце концов, могу и в нос дать, если позволит что-то лишнее. А рука у меня тяжелая. Конечно, жалко будет испортить точеный профиль, но сам будет виноват.
Напряженная до кончиков пальцев и готовая к мгновенной контратаке, я замираю спиной к Ринару, а он… он совсем не торопится что-то делать!
Да он же разглядывает меня!
Совершенно нагло и бесцеремонно!