Я стою в ряду точно таких же будущих студентов Высшей Академии Аргарра. Непривычная прическа немного мешает, кожу на голове стягивают две тугие косички, начинающиеся на висках и спускающиеся за ушами. Они помогают волосам не падать на глаза. Можно было бы сделать короткую стрижку, но так я чувствую себя увереннее, поскольку в косы вплетены необходимые мне амулеты, а сейчас это важно.
И все бы хорошо, вот только ногу под брюками что-то щекочет. Хочется дернуть ей, или, задрав штанину, почесать. Но я стою и не решаюсь двинуться.
Высокий и статный мужчина внимательно осматривает нашу нестройную шеренгу, цепко фиксируется на каждом лице, но когда очередь доходит до меня, его взгляд скользит мимо.
Амулет отвода глаз работает прекрасно, как и все сделанное в моей семье.
– Вы люди, – сильный голос окатывает нас упругой волной.
Вот это новость! Ни за что бы не догадалась! И как только он это понял?
Пока стараюсь сдержать насмешливую ухмылку, меня и остальных так прикладывает силой, что внутри что-то дергается и хочется встать навытяжку. Краем глаза замечаю, что с обеих сторон от меня парни вздергивают подбородки, расправляют плечи. Я повторяю их движения. Внутри разливается жар, хочет вырваться на кожу, но с помощью спрятанного в волосах амулета и усилия воли я подавляю его. Несмотря на артефакт отвода глаз, не хочется выделяться из общего строя и привлекать к себе внимание. Необходимо приложить все усилия и вести себя более сдержано. Я уже понимаю, к чему может привести неуместное веселье, и не хочу повторения опыта.
А нога чешется все выше. Да что же такое-то? Уже свербит под коленом. Зуд сводит с ума. Хоть не сбрасывай штаны, чтобы посмотреть, кто же или что там скребется. Хотя… амулет должен помочь скрыть лишние движения. Уже не на шутку раздумываю над этой возможностью, но с мысли сбивает раскатистый рокот.
– Некоторые из вас в первый раз окажутся в такой близости от других рас.
Вот это точно. Мое первое столкновение с ними не назовешь удачным. От воспоминания по спине прокатывается неприятный озноб. Плечи передергиваются, но я стараюсь сдержать невольное движение, потому что острый морозно-синий взгляд обращается ко мне. Плывет дальше, дергается обратно, но упрямо проскальзывает мимо.
Неопознанная щекотка перемещается на ягодицу, невольно дергаюсь почесаться и… привлекаю внимание.
Напоминающие крылья брови стремительно сходятся на точеной переносице, и между ними пролегает тонкая морщинка.
Чеканный шаг отдается в ушах похоронным набатом. Да, я постаралась все предусмотреть, и, надеюсь, меня не смогут разоблачить, но расставаться с необходимым амулетом совсем не хочется.
Меня обжигает морозным ароматом зимних яблок и чего-то очень пряного. Непроизвольно сглатываю.
Ни слова не говоря, мужчина приближается ко мне и протягивает руку ладонью вверх. В глаза не смотрит, потому что не может, взгляд скользит поверх головы или вбок, только не на меня, и ему это не нравится.
– Давай, – негромко, но непреклонно чеканит он.
То, что взгляд упорно скользит мимо, создает странное ощущение, что требование относится не ко мне, но ослушаться не могу. Не в моем положении.
Зря. Ох, зря он требует амулет. Ему же лучше, если не привлекаю ничье внимание.
Расстегиваю верхние пуговицы рубахи и развязываю на шее кожаный шнурок.
На ладонь ложится согретый моим теплом прозрачный кристалл в серебряной оплетке, напоминающей клубок спутанных металлических нитей. Видимость хаотичного переплетения обманчива – на самом деле, это тщательно продуманное наслоение и пересечение силовых каналов, чтобы сбивать ненужное внимание, а кристалл внутри питает магией всю конструкцию. Я не без оснований могу гордиться своей работой. И вот сейчас должна передать ее в чужие руки, но, кажется, без этого не обойтись.
Даже несмотря на принятое решение и благоразумные мысли, не тороплюсь вкладывать амулет в протянутую ладонь.
Пряная нотка в запахе мужчины усиливается, становится острой, режет горло. У меня невольно подрагивают крылья носа, сильнее сжимаю шнурок.
Он не собирается ждать. Стискивая мои пальцы, отчего под кожу пробирается жгучий холод, отнимает подвеску.
Он, что?.. Он?..
Жаль, что сейчас под действием артефакта, подавляющего видение магии. Я вообще пользуюсь этой способностью только при работе. В основном артефакторы ориентируются на цвет кристаллов, отвечающий за их воздействие, но я вижу больше – малейшие нюансы оттенков и силы, что позволяет идеально подбирать их для амулетов. И вот сейчас из-за собственного творения не могу удостовериться в своих подозрениях.
Дыхание перехватывает. Не желая верить догадке, во все глаза смотрю на мужчину, а он рассматривает мой амулет.
– Н-неплохо, – задумчиво тянет, покачивая кристаллом и разбрасывая вокруг себя яркие отблески. – Человеческая работа? – киваю в ответ. – Да, вы умеете делать артефакты. Этот я изымаю, – собирает вместе со шнурком в кулак и засовывает в карман.
Я облегченно перевожу дух – более тщательного обыска удается избежать, а ведь у меня еще много чего интересного есть.
– В этом году на территорию Академии запрещено проносить любые артефакты. Кто еще этого не знает? – мужчина окидывает всех грозным взглядом. Судя по ропоту и суетливым движениям, не знают многие. Объявление бы, что ли, вешали. Обитатели человеческого округа здесь не самые частые гости. – Всем снять! – резкая, как удар хлыстом, команда заставляет ускориться. Даже у меня подгибаются колени, а щекотка достигает живота.
Что-то теплое ползает под поясом, перебирает лапками, прижимается и… щекочет! Опять оно щекочет!
Меня дергает от нервных судорог, а тем временем остальные расстегивают рубашки, задирают рукава и штанины, распутывают волосы. Некоторые из амулетов я узнаю, другие нет. Из знакомых – улучшающие память, скорость реакции, попадаются и боевые. Хм… кто-то рассчитывает прорваться на более престижные факультеты. Оптимисты. Я на многое не надеюсь. Мне главное суметь здесь задержаться, и самое надежное – это заняться тем, что я умею – созданием артефактов. Даже не сомневаюсь, что смогу поступить на нужный факультет, только теперь больше внимания надо уделять сохранению тайны.
– Что смешного? – на меня снова направлен пронзительно ледяной взгляд.
Внутри дергается огонь. Сжимаю кулаки и усмиряю его.
Нельзя!
Нельзя позволить вырваться опасной магии, способной навлечь опасность на всю семью. Вытерпеть еще два года под подавляющим артефактом, и все пройдет. Я стану нормальной. Обычной, как и все остальные люди. Без способности спалить все вокруг себя. Почувствовав, что могу говорить, а не разъярённо шипеть, поднимаю взгляд.
– Просто не понимаю, зачем кричать сейчас, если можно было предупредить на входе. Вы правильно сказали, мы – люди, и не знаем ваших правил, – еще выше вскинув голову, смотрю прямо в синие с ледяными всполохами глаза. Спина прямая, плечи расправлены, ноги практически вросли в плитку площади – не сдвинуть. Ну зачем мне такое упрямство? Огонь внутри ревет, рвется на кожу, и чем пристальнее смотрит мужчина, тем сильнее разгорается пламя.
Спокойно, Алисия, спокойно. Не позволяй ему испортить себе жизнь. Время пройдет, и я про него забуду, а жизнь обещает быть длинной и, возможно, интересной, если не попадусь.
– Смелый? – прищурившись, он смотрит на меня, давит магической силой. Мне бы благоразумно потупиться, признать его превосходство. Может, подломлено упасть на колени, но огонь внутри не позволяет сдаться, держит прямо, хотя кожа покрывается мурашками, кости трещат, а давящий холод так и норовит заморозить бушующее пламя. – Подобное поведение недопустимо, – цедит сквозь зубы.
– Вы совершенно правы. Я того же мнения. Со студентами так обращаться нельзя, – с готовностью поддерживаю я.
У мужчины вздрагивают крылья носа, губы сжимаются в твердую полоску, а на шее бешено пульсирует голубоватая жилка, хотя внешне он кажется совершенно спокойным.
Ни слова не говоря, разворачивается на каблуках и идет вдоль нашей ломаной шеренги. Только после того, как отбирает у всех амулеты, возвращается ко мне.
– Как зовут? – едва заметно покачиваясь с пятки на носок, чуть ли не пронзает льдисто-синим глазами. Теперь ему ничего не мешает. Осматривает с ног до головы, ощупывает взглядом фигуру: начиная от перетянутой тканевой лентой груди и заканчивая, кажется, сапогами. Талию, чтобы не выдавала и не слишком отличалась от бедер, я обернула толстым плотным поясом, но все равно стараюсь не дышать, пока по мне скользит внимательный взгляд.
Все, над чем сокрушались родители: невысокий рост, излишняя щуплость, отсутствие мягких округлых форм и мальчишеские повадки, – сейчас оказывается как нельзя кстати. Вряд ли получилось бы скрыть пышные бедра или грудь.
– Ал… – вовремя спохватываюсь и не произношу настоящее имя. – Алис… – немного замявшись, добавляю: – господин, – как к нему обращаться? Подозреваю, что он представитель сильнейшей расы, но какой у него здесь статус? Не хотелось бы видеть его в числе профессоров – репутацию у него уже заработала не самую лучшую.
Пронзительно—синие глаза нисколько не добреют.
– Что это? – мужчина прихватывает блестящую на солнце ярко-медную прядь – мою гордость. – Вы пришли учиться на цирюльника? – синие глаза сужаются, четко очерченные губы презрительно кривятся. – Не думаю, что у вас будет столько времени, чтобы ухаживать за подобной гривой.
Сгребает мои волосы одной рукой, на указательном пальце другой выпускает длинный и страшный сверкающий коготь и… одним движением срезает хвост почти до затылка.
Вздрагиваю. Мои амулеты! Проверяю ощущения – вроде, все по-прежнему. Артефакты подавления огня и блокировки видения магии все еще действуют. Это хорошо. Медленно выдыхаю, и сознанием завладевают новые ощущения.
Ветер странно холодит шею. Мне непривычно, неловко, словно раздели на виду у всех. Хочется сжаться в клубочек, заплакать. Настолько беззащитной не ощущала себя даже на ярмарке, когда попала в лапы оборотня. Я уже чувствую, как накатывают слезы, но сдерживаюсь под холодным взглядом. Невольно смотрю на его волосы – они тоже очень длинные, темно-каштановые, почти черные, спускаются блестящим плащом ниже плеч, а от лица убраны точно такими же косичками, которые у меня сейчас медленно расплетаются… создавая опасность разоблачения.
Крепко сжимаю губы, чтобы не ляпнуть что-нибудь неосторожное. С запозданием внимаю голосу разума – с более сильными расами связываться опасно, люди слишком слабы по сравнению с ними. Если при поддержке артефактов еще можем что-то противопоставить, то сейчас, без всего, незнакомец может раздавить меня не шелохнув пальцем, одной только магической силой. Поэтому я молчу и опускаю глаза. Кажется, его это устраивает. Он шумно вдыхает и идет дальше, осматривая прически других будущих студентов.
Несколько мальчишек, как и я, решивших оставить длинные волосы, лишаются их. Исключением остаются только девушки – насмешливо осматривая и хмыкая, незнакомец проходит мимо, возвращается на исходное место и встает к нам лицом. Издалека снисходительно окидывает взглядом. Не знаю, как других, но меня опять окатывает морозной волной, и внутренний огонь мгновенно отзывается. На животе, там недавно что-то щекоталось, начинает пригревать, потом прижигать, и вдруг все исчезает. Настолько быстро, что я даже вздрагиваю. Кто же ко мне забрался? Неужели огненный муравей? Но откуда?
Снова по мне проскальзывает холодный взгляд, промораживая до самых костей.
– Меня зовут Диеринар Тесара, – по шеренге проносится ропот недоумения, любопытства и возбуждения.
Я выдыхаю сквозь стиснутые зубы – так и есть, я правильно догадалась. Наш высокомерный незнакомец – ледяной дракон. Но этого мало. Он к тому же еще и наследник престола. Вот только, какие дела привели его в академию, и как долго планирует здесь задержаться? Кажется, те же самые мысли беспокоят и остальных.
Магия привычно давит, нисколько не усиливается, поэтому, занятая своими мыслями, я не замечаю, как с двух сторон от меня будущие студенты опускаются на одно колено. Даже девушки. Одна я продолжаю стоять среди них, как пожарная каланча.
Понимаю, что происходит что-то неладное, только когда льдистый взгляд, остановившись на мне, промораживает до самой хребтины. Вздрагиваю, осматриваюсь и следую благоразумному примеру. Правда, излишняя поспешность и рвение приводят к тому, что колено больно ударяется о цветную плитку площади перед академией, а у меня едва не брызгают слезы. И, кажется, на колене гостается прореха.
Только этого не хватало, ага. Теперь буду сверкать сквозь дырку голой кожей. Самое то для прохождения вступительного испытания. Может, заплачут от смеха и не заметят мелкие промахи.
Пока сокрушаюсь над тем, что опять вляпалась в неприятности, ледяной взгляд перестает жечь и давление магии немного ослабевает.
– Все верно, – роняет Диеринар. – Не стоит забывать, что драконы сильнее вас, но теперь можете поднятья. Те, кто выдержит испытания, смогут обращаться ко мне просто по имени. В этом году я буду курировать работу Академии, а здесь не действуют никакие титулы, – весомо заявляет он. Понятнее не становится. – В совете было принято решение, что недальновидно пускать на самотек будущее страны, а выпускники Академии и есть наше будущее. Я буду наблюдать за тем, как проходят вступительные испытания и за последующим обучением, выявлять наиболее способных для последующей службы на благо государства.
Неприятная новость. Если за испытания я не особенно переживаю – с моим опытом и способностями на факультет артефакторики поступлю легко, то дальнейшее пребывание рядом с наследником оптимизма не внушает. Для беспокойства о сохранении моей тайны хватило бы и постоянного присутствия сокурсников. Внимание наследника в моем случае совсем лишнее.
Все чаще и настойчивее появляется мысль, что надо бежать отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
Вот только… Я не могу позволить себе подобную роскошь. Возможно, родители меня и примут, но вот жить им не дадут – это точно. А дома еще младшая сестра, и она не виновата, что я такая растяпа. Придется изо всех сил цепляться за Академию.
Окончательно приняв решение, я резко выдыхаю и снова обращаю на себя всеобщее внимание.
Немного помолчав, подождав, не издам ли еще каких звуков, Диеринар кивает и продолжает:
– Итак, поскольку у нас уже объявился смелый и ему не терпится показать себя, он и будет первым проходить испытания, – бодро заявляет он.
Вот же ж!
Поздно вспоминаю о том, что необходимо слиться с остальными. Теперь и на легкое прохождение испытаний надеяться не стоит. Принц не простит мне дерзкого выступления и того, что невольно перебила его. Ну почему у меня все и всегда идет не так? Вот и сюда попала исключительно из-за своей крайней невезучести, а так сидела бы в нашей мастерской, создавала амулеты, ждала, когда родители найдут достойную партию… Эх!
Но делать нечего, и я плетусь за решительно вышагивающим Диеринаром. За спиной слышу неуверенное перешептывание остальных людей.
Откровенно говоря, страшно. Как приспособлюсь к жизни рядом с другими расами, если они все сильнее нас? Наверное, остальных одолевают те же сомнения.