Верданск погрузился в сумерки, когда на его тихой улочке возле деревянного дома с резными наличниками остановился серебристый «субару».
Доктор Завьялов заждался, стоя у дороги и выглядывая машину Ильи. Тот вышел, и друзья крепко обнялись, похлопывая друг друга по плечам.
– Я думал, никогда не доберусь до вашего поселка, – проворчал усталый, но довольный Илья. – Это чудо, что мы наконец здесь. А вот Аня, знакомься! – представил он свою спутницу. – Аня, это Антон.
Высокий худощавый мужчина в плаще с капюшоном, джинсах и резиновых сапогах галантно подал девушке руку со словами:
– Дождь пустился. Идемте скорее в дом, не то промокнете. Придется вас лечить. Постельный режим и все такое…
– Постельный режим? – шагая рядом, толкнул его локтем Илья. – Ты сразу берешь быка за рога!
– Прекрати, – покраснел Антон, как это бывало с ним в школе.
– Да ладно, не смущайся. Вижу, ты тут совсем одичал.
Завьялов мало изменился за то время, пока они не виделись. Разве что повзрослел и еще немного подрос. Чисто выбритое лицо, длинный нос с горбинкой, серые глаза, светлые волосы, ресницы и брови делали его похожим на немца. В старших классах его так и дразнили, – «фриц».
В доме было тепло и уютно. Большая печь, покрытая синими изразцами, занимала половину комнаты и служила украшением. На столе блестел начищенными боками самовар, на блюде остывали пироги с ягодами.
Ощутив запах сдобы, Илья почувствовал зверский голод.
– Я бы сейчас целого барана съел, – пробормотал он.
Аня тоже без церемоний набросилась на еду. Доктор откровенно любовался ее стройной фигуркой и пышными вьющимися волосами.
– Нравится? – с полным ртом шепнул Илья.
– Красивая девушка…
– Забирай, пока я добрый. Здесь у вас таких нет.
– Не скажи, – возразил Антон. – Я тебя познакомлю с одной, Ириной зовут. Ахнешь! У них с мужем намечается гостиничный бизнес.
– Может, я завтра же там и поселюсь?
– Гостиница еще не совсем готова к приему постояльцев. Вряд ли они сдадут тебе номер без надлежащих удобств.
– Разберемся, – улыбнулся Илья. – Ты-то как? Прижился в этой глуши?
– Открыл свою частную практику и не жалею. Деньги невелики, зато никто мной не командует.
– В этом мы с тобой схожи. Свобода превыше всего! Я захотел, сел в машину и прикатил в твою «тмутаракань». Художник в неволе творить не может!
– Ты писать приехал? Или развеяться?
– Надеюсь совместить приятное с полезным. Лишняя удочка у тебя найдется?
– Обижаешь. Удочек у меня, брат, на любой вкус. И ружьишко для тебя подберем. Ты на зайца хочешь сходить или на кабанчика?
– Я вообще-то за сюжетом охочусь, – признался Илья. – Поможешь мне? Ты обещал саспенс.
– И не отказываюсь от своих слов. Завтра же поведу тебя в «Старые вязы», глазам своим не поверишь…
Аня согрелась, наелась, и ее разморило. Она с трудом поддерживала беседу, ее глаза слипались, голова клонилась вперед.
Антон заметил это и радушно сообщил:
– Я к вашему приезду баньку истопил. Хотите попариться? С дороги самое оно.
– Сначала Аня, потом мы с тобой, – кивнул Илья. – Под занавес твоей хваленой клюквенной настойки бабахнем. Я об этом всю дорогу мечтал.
– Отхлестаю тебя веничком за милую душу, – пообещал друг. – У меня веники березовые, душистые. Сам заготовил. В городе такое удовольствие влетит в копеечку, а у нас – халява…
– Анюте я постелила в отдельной комнате, – строго сказала хозяйка Антону. – А ваш приятель пусть с вами ночует. Кто он, кстати? Большая шишка?
– О-очень большая, – пошутил тот. – Вы назавтра котлет своих фирменных наготовьте. Мясо я купил, оно в холодильнике. Огурчиков соленых из погреба достал, грибов, яблок моченых. Не разочаруем столичного гостя, Катерина Матвеевна?
– Как можно? Я свой долг понимаю, – гордо кивнула пенсионерка. – Будьте спокойны, все сделаю в лучшем виде. Пойду за девочкой в бане присмотрю, кабы не сомлела с непривычки-то.
В парной Аня чуть не задохнулась, – если бы не хозяйка, которая принесла ей кружку с холодным квасом, – могла бы и в обморок упасть. Притерпевшись к жару, гостья наскоро помылась, плеская на себя горячую воду, и с удовольствием завалилась спать на пружинной кровати с периной. Пуховые подушки приятно пахли лавандой, в трубе, убаюкивая, пел ветер.
Мужчины парились долго и со вкусом. Били друг друга вениками, обливались во дворе колодезной водой, опять возвращались в парную. После пятой рюмки «клюковки», как называл свою настойку Антон, у обоих развязались языки.
– Хороша девка-то? – посмеивался Илья, намекая на Аню. – Я заметил, как ты на нее пялился.
– Врать не буду. Хороша. Тонкая, высокая, ноги от шеи растут, волос будто вороново крыло, а кожа – белый атлас.
– Я рад, что угодил.
– Ты о чем? – задорно хохотал Антон. – У меня же это… обет безбрачия.
– Значит, пришло время его нарушить.
«Клюковка» удалась на славу, и скоро хмель ударил Илье в голову. Он опьянел, и в его памяти вдруг всплыло дорожное происшествие с козой.
– А что, волков у вас в лесах много? – как бы между прочим осведомился он.
– Много, брат. Допекают они деревенских жителей, спасу нет. Охота на волков стала прибыльным делом. Да только охотников маловато. Местные крестьяне готовы платить им за каждого убитого волка, но шиш! Желающих заработать сильно поубавилось.
– Что, волки и на людей нападают?
Антон промолчал, лежа на деревянной скамье и глядя в почерневший от дыма потолок.
– Ты за саспенсом приехал, говоришь? – наконец молвил он. – Будет тебе саспенс. У нас в поселке нечто странное творится. Не к ночи будь сказано… но волки даже на окраины забегают. А может, это вовсе и не звери лесные.
– В смысле?
– Завтра я тебе кое-что покажу и расскажу.
– Ты меня заинтриговал, – оживился Илья. – Не стоит откладывать рассказ на завтра, если это можно сделать сегодня.
– Поздно уже, – устало зевнул доктор. – Ты притомился с дороги, да и мне спать хочется…
Утром Аню разбудил крик петуха. Она потянулась и удивленно уставилась на старинную икону в золоченом окладе. Бревенчатая стена, узкий лик святого и висящая под ним лампада показались девушке экзотикой. Она села на кровати и уловила запах дыма и печеного мяса.
Катерина Матвеевна готовила на кухне обещанные котлеты. Приезжий гость поразил ее воображение. Такого приятного и вежливого молодого человека она еще не встречала. Он привез ей коробку шоколадных конфет и лавандовые духи. Конфетами ее не удивишь, – квартирант регулярно баловал хозяйку магазинными сладостями, – а вот духи она получила в подарок впервые за много лет. С тех пор, как умер ее муж, никто ей духов не покупал.
Сердце пенсионерки растаяло, она встала ни свет ни заря, растопила печь и всецело отдалась стряпне, дабы порадовать молодежь вкусной едой.
– Микроволновки разные и мультиварки только продукты портят, – приговаривала она. – А из печи хоть мясо, хоть щи, хоть пироги – пальчики оближешь. Нынче поесть по-человечески, – роскошь!
– Доброе утро…
Катерина Матвеевна повернулась на голос и увидела в дверях кухни Аню, одетую в свитер и спортивные штаны. Кудри девушка заплела в толстую косу, чем окончательно покорила пожилую даму.
– Ой! Красота неземная! – всплеснула она руками. – Выспалась?
– Да, спасибо.
– Проголодалась, небось? Садись, завтракать будешь. Молока тебе вскипятить или чаек заварить?
– Лучше чай.
Аня бочком протиснулась между буфетом и дородной хозяйкой и села за стол. На блюде лежали вчерашние пирожки, но у нее совершенно не было аппетита.
– А где Илья?
– Ушли они с Антон Петровичем. Встали, умылись, поели – и вперед, по делам.
– Надолго?
– Не знаю, не спрашивала, – улыбнулась Катерина Матвеевна. – А ты что, уже соскучилась?
– Ага, – кивнула Аня, стараясь не огорчаться.
«Почему Илья ушел со своим другом, а про меня забыл? Значит, я для него не на первом месте, – рассудила она. – Этого следовало ожидать! После истерики, которую я закатала из-за козы, он потерял ко мне интерес. Так мне и надо! Дура, распустеха! Нервы надо держать в кулаке…»
– Ты о чем задумалась? Ешь давай! – проговорила хозяйка.
Аня опустила глаза на тарелку с творогом, которую поставила перед ней Катерина Матвеевна, и ощутила тошноту. Ее всегда тошнило от волнения. А как не волноваться, если Илья выскальзывает из рук? Того и гляди отправит ее обратно в Москву. Зачем ему здесь кисейная барышня?
Аня чуть не заплакала от обиды на себя, на ухажера, на мертвую козу, которая испортила ей всю малину.
– Можно я потом поем?
– А что случилось-то? – всполошилась пожилая дама. – Ты творога не любишь?
– Да нет… я…
– Мужчины яичницу ели на завтрак. Хочешь, и тебе пожарю?
– Нет, спасибо, – отказалась девушка. – Мне жирного нельзя. Я на диете.
– Фигуру бережешь, что ли? У тебя и без того живот к спине прилип. Не будешь есть, тебя зверь в лес утащит! У нас в поселке так детей пугают.
У Ани перед глазами мигом возникла коза с выпотрошенным брюхом, на которую она наткнулась по дороге сюда.
– Ка… какой еще зверь? Волк, что ли?
– Он самый, – кивнула хозяйка. – Их тут в лесах видимо-невидимо развелось. Деревни-то потихоньку вымирают, а звери размножаются. Не стало на них никакой управы! По грибы и ягоды ходить страшно.
– А… козу или корову они разорвать могут?
– Волки-то? Еще как рвут! Давеча соседка рассказывала, что ее сын в лесу с огромным волчарой повстречался. Зверь, видать, сытый был, на человека не набросился. Стоял и зыркал глазищами! Парень – раз, и на дерево сиганул. Как взобрался, сам не понял. А волчара повернулся и лениво так зашагал себе прочь. Волки, слава богу, по деревьям не лазают. Это от медведя, ежели что, не спасешься.
– Ой, страшно тут у вас, – поежилась Аня.
– Неспокойно стало в поселке. Но тебе точно ничего не грозит.
– Откуда вы знаете?
– Живу дольше, знаю больше, – пошутила хозяйка. – У тебя вон какой защитник! Загляденье!
Аня вспомнила, что Илья ушел с доктором, а ее с собой не взял, и пригорюнилась. Ходики на стене монотонно тикали, отсчитывая минуты. Катерина Матвеевна бросила взгляд на часы и спохватилась:
– Ладно, заболталась я с тобой. У меня обед не поспеет… А ты чаю себе налей с медком. Медок у нас натуральный, луговыми цветами пахнет.
Она вернулась к своей стряпне, а девушка послушно налила в чашку чай из самовара, попробовала ложечкой мед.
– И правда вкусный…
– То-то! – просияла хозяйка. – Антон Петрович рекомендует каждый день съедать по столовой ложке меда. Для здоровья. Золотой человек! А почему-то один… Дуры бабы, такого мужика не замечают!.. Эх, мне бы сбросить годков тридцать, я бы Антон Петровича не упустила.
Она принялась на все лады расхваливать доктора, а гостья задумалась о своем. Ее план соблазнить сценариста Самбурова и приковать его к себе цепью любви рушился на глазах. Что делать? Как снова привлечь его внимание?..