Прижимаясь к наружной стене домика, специальный агент ФБР Кейсон Болдуин достал пистолет. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, но все равно по телу разливалась нервная волна адреналина. Оглянувшись на виднеющиеся в полумраке силуэты помощников шерифа, Болдуин кивнул.
Поднял три пальца… затем два… затем один.
Размахнувшись тяжелым тараном, следователь Лукас Гаррет выбил входную дверь и отскочил в сторону. Все остальные хлынули в домик. Электричества в заброшенном строении не было, слабый лунный свет почти не проникал в окна. Болдуин поднял свободной рукой фонарик.
По всему домику зазвучали крики «Чисто!», говорящие о том, что осмотрена очередная комната.
– Здесь! – послышался голос из кухни. Болдуин поспешил туда.
Женщина лежала на кухонном столе, рядом стоял молодой помощник шерифа в форме. Он окаменел, и Болдуин его прекрасно понял: не каждый день местные полицейские и даже сотрудники ФБР сталкиваются с таким чудовищным зрелищем.
Подошедший к Болдуину Гаррет произнес:
– Остальной дом пуст. Никаких его следов.
Болдуина нисколько не удивило то, что тот лишь мельком взглянул на тело, – он давно знал, что Гаррет, бывший армейский сержант-инструктор, а ныне ветеран отдела расследования убийств департамента шерифа округа Кларк, невосприимчив к жутким картинам мест преступлений.
– Прожекторы у нас есть? – спросил Болдуин, проводя лучом фонарика по телу. На жертве была черная туника[1], закрывавшая тело от шеи до бедер. Голова была полностью обмотана белыми бинтами, в районе лица насквозь пропитанными кровью. Татуировки сложного рисунка покрывали руки.
– Я послал помощника за светом.
При таком освещении определить было трудно, но Болдуину показалось, что перед тем, как женщина умерла, ее избили. Патологоанатом предположил, что Кейти Фарр, первая жертва, перед смертью была избита.
Прежде чем забинтовать Кейти Фарр, которую обнаружили четыре недели назад, убийца сделал бритвой надрез между бровями, достаточно глубокий, чтобы кровь пропитала толстую плотную повязку. Одинокий надрез, вспоровший кожу, казался третьим глазом.
– Это дерьмо начинает мне надоедать, Кейсон, – вздохнул Гаррет. – Слишком уж давно я этим занимаюсь.
Болдуин посветил фонариком на босые ноги жертвы.
– Тут я с тобой полностью солидарен, братишка.
– Только не говори мне, что ты подумываешь о том, чтобы уйти. Полагаю, в Бюро ты будешь работать до конца своих дней.
Болдуин оглянулся на дверь, где вполголоса возбужденно разговаривали помощники шерифа. Где же чертов прожектор?
– Сам не знаю, о чем думаю. Но видеть вот это, – он кивнул на труп, – изо дня в день до конца своей жизни – не так мне хотелось бы провести свои золотые годы.
Гаррет кивнул.
– Согласен. – Склонившись над забинтованным лицом, он сказал: – Надеюсь, девочка, ты ушла быстро.
Внезапно ожив, тело резко дернулось.
Едва не свалившись со стола, оно забилось в судорогах, жадно втягивая воздух, из-под бинтов вырвался сдавленный крик. Отскочив назад, Гаррет зацепился за стул и с размаха налетел на стену. Молодой помощник шерифа вскинул револьвер и положил палец на спусковой крючок.
– Опусти оружие, черт побери! – подняв руку, заорал Болдуин.
Помощник шерифа, выпучив глаза, с трясущимися руками, опустил. Гаррет поднялся на ноги, извергая проклятия.
– Сейчас я прикоснусь к вашим плечам, – обратился к женщине Болдуин. Он уложил ее на стол, но она начала вырываться и попыталась оцарапать ему лицо. – Держите ее за руки!
Помощник шерифа застыл на месте, и Болдуин прикрикнул на него:
– Ну-ка, соберись! Мне нужно, чтобы ты держал ее за руки.
Убрав револьвер в кобуру, помощник шерифа прижал руки женщины к столу.
– Дай мне свой нож, – протянув к Гаррету руку, сказал Болдуин.
Тот передал нож, висевший на поясе. Как можно осторожнее Болдуин разрезал сбоку бинты. Они открыли лицо, липкое от крови. Женщина в страхе широко раскрыла глаза.
– Все хорошо… – сказал Болдуин. – Все хорошо, теперь вы в безопасности.
Женщина принялась судорожно всхлипывать, по-прежнему стараясь его ударить.
– Нужна медицинская помощь! – крикнул Болдуин. – Быстро!