Человек быстро ко всему привыкает. Даже если, это жизнь в коробке.
Нет. Конечно назвать съемную студию коробкой нельзя, но ощущение давящих серых стен очень неприятное.
Проскальзывает мысль, что хозяин этого «элитного» как написано в объявлении, жилья, делал все, чтобы сделать квартиру, как можно дешевле.
И поступил очень умно, когда не стал размещать фотографий убогой, еле дышащей кухни времен моей бабушки и серых обоев, очевидно тоже найденных на самых дальних уголках чердака.
Но сейчас это было самым лучшим вариантом. Если не единственным.
Близость к центру и низкая цена решали все. На любое другое жилье у меня просто не оставалось денег.
И все же был здесь один несравненный плюс. Единственное, за что стоило заплатить.
И нет, это не охамевший сосед, который уверен в собственной безупречности.
Вид из окна.
Настоящий рай в центре любимой северной столицы.
Я смогла уйти от мужа спустя шесть лет не самого счастливого брака, но я бы никогда не смогла уехать из этого удивительного города.
Здесь фрики так органично сочетались с самыми воспитанными и образованными людьми. Рок прекрасно сосуществовал с классической музыкой. А из каждого уголка Невского проспекта можно услышать речь времен Пушкина и отборный мат.
А еще, никто и за всю жизнь не сможет обойти все достопримечательности этого города и его окрестностей.
Я знаю, о чем говорю.
Я пыталась.
Но весь этот замечательный вид и ностальгические мотивы моего разума портит абсолютно голый сосед.
Какой идиот планировал балконы так, чтобы твои причендалы мог увидеть любой желающий?
Я конечно не вижу всего, (да и не хочу), но часть упругого зада смотрит прямо на меня.
А еще кубики…
Это сколько надо проводить времени в зале, чтобы они стали такими вот рельефными, зовущими провести по ним пальцами…
Наверняка у такого красавчика имеется своя страничка в инсте, где множество жаждущих дам стирают в кровь пальцы. Сначала ставя лайки, а потом щекочут себе бобренка, представляя на месте мужей лицо и тело такого вот метросексуала.
Я конечно могу бить себя в грудь кулаком и громко кричать, что я не такая. Что внешняя красота для меня ничего не значит. Но как же приятно смотреть на ухоженного мужика, на умело сделанные татуировки, на чисто выбритый подбородок, а не эту, всеми любимую «У меня есть борода, я скажу тебе «да»». Даже эти его дебильные усики над губой не делают его задротом. Действительно жеребец самой чистокровной породы.
Он небрежным движением опирается на подоконник, демонстрируя, что мой взгляд замечен. Пленен и скоро будет сожжение ведьмы за порочные мысли.
Сосед выпускает струю дыма, разглядывая меня как зверушку.
Рядом с сестрой я всегда именно так и выглядела. При этом делала всегда все, чтобы не быть на нее похожей. Но порой бывали исключения.
Нам всегда нравились одни и те же герои фильмов, музыканты и… парни.
Но если в восемнадцать я соревновалась с сестрой за внимание, доказывая всем и самой себе, что ничуть не хуже длинноногой, во всем такой идеальной Барби, то сейчас я готова подать ей этого красавчика на блюде, обвязанного золотой ленточкой.
К черту мужиков. Любых мужиков.
Даже тех, кто взглядом слизывает сметану с моих сосков…
Отворачиваюсь, чтобы унять непозволительные фантазии давно не траханной жены, но слышу:
– Вы обе будете жить здесь?
Ну конечно. Самый важный вопрос. Главное, чтобы дырка доступная рядом была. А Милена именно такая. Всегда была. Но разве родителям докажешь, когда она приносила домой одни пятерки, а я доставляла неприятности?
– Разочарую вас, Камиль. Только я. Но уверена, что сестра согласится поселиться у вас на коленях.
Вхожу в комнату, как раз, когда Милена закрывает дверь в крохотную ванную.
Наверное, спроектированную для хоббитов и дополнительно протирает руки влажными салфетками.
– Как ты здесь собралась жить? Это же клоповник!
– Предлагаешь поселиться у твоего мужа?