Прошло два дня после жестокой сцены; хозяин все это время не показывался. Самые прекрасные два дня в моей жизни. Киара получила приказ оставаться со мной до его возвращения.
Но каникул мне перепало совсем немного, так как, по ее словам, сегодня он должен был вернуться.
– Итак, джинсы у тебя четверка, а свитера – S. Но толстовки я тебе возьму М или L, зависит от модели. Отлично! – воскликнула она, записывая мои размеры. – А какой у тебя номер бюстгальтера?
– Не знаю, – отозвалась я, продолжая чистить зубы. В зеркале отражалось ее возмущенное лицо.
Киара внимательно оглядела мою грудь, чем смутила меня, и снова что-то записала в телефон.
– Тебе нравится что-то конкретное? Какая-нибудь ткань или цвет?
Я покачала головой, и она мельком улыбнулась. Я примерила ее туфли, чтобы узнать размер, и, к счастью, у нас он оказался одинаковым.
Киара вышла, сообщив, что вернется завтра уже с покупками. Когда она покинула дом, я вдруг почувствовала себя очень одиноко. Тишину нарушала только вода, льющаяся из крана.
Раньше одиночество меня не беспокоило, но здесь оно здорово угнетало. Сводила с ума мысль о том, что ты одна, а этот тип, днем и ночью желающий тебе смерти, может объявиться в любой момент.
Я спустилась в гостиную и включила телевизор. Решила посмотреть мультфильм, который особенно любила, – «Юные титаны»[1].
За спиной послышался шум. Я вздрогнула и быстро обернулась.
– Вижу, он уже перешел от слов к действиям, – отметил вошедший, заметив повязку у меня на руке. – Вот недоумок…
Это был давешний извращенец – Бен, кажется. Не заметила, как он оказался в гостиной. Нахмурившись, я встала и отошла подальше. Слишком уж близко он придвинулся к дивану.
– Я не трону тебя, красотка, сейчас ты под защитой Рика. Хотя не скрою, что мне бы этого очень хотелось, – сказал он, облизываясь, и его взгляд скользнул по моему телу.
Меня замутило. Я скривилась, чем вызвала его громкий хохот. Бен уселся на диван и бросил взгляд на телевизор, где шел мультфильм.
– Ты смотришь это? – воскликнул он потрясенно. – Кто в наши дни смотрит «Юных титанов»?
Я оскорбилась, и даже Перевертыш, мой любимый персонаж, не помог. Извращенец достал из кармана мобильник и забегал пальцами по экрану. Затем поднял голову.
– Да ты присядь. Диван большой, а я тебя не съем.
Я помедлила и уселась на другом конце дивана, сохраняя между нами солидную дистанцию.
– Во всяком случае, не сейчас…
Я снова подскочила под раскаты его хохота.
– Расслабься, я шучу. Ну и лицо у тебя!
Телефон снова зазвонил, и извращенец ответил с недовольной гримасой. Через несколько минут он отложил мобильник и повернулся ко мне:
– Пока мы ждем нашего драгоценного Эша, расскажи о себе. Я даже голос твой не слышал. Ты немая? Новая разновидность невольниц?
Я нахмурилась и наклонила голову. Он что, тоже немного чокнутый?
– Как там тебя звать-то?
– Элла, – тихо ответила я, продолжая стоять.
– Элла… – повторил извращенец, устремив свои черные глаза в телевизор. – И откуда ты, ненаглядная Элла?
– Из Сиднея.
Его брови взлетели вверх.
– Ты из Австралии? – ужаснулся он. – Да у меня от вашей страны мороз по коже! У вас же там водятся всякие ядовитые твари!
Страх перед австралийскими животными вызвал у меня улыбку. Верно, у нас встречаются самые опасные в мире виды, но все зависит от того, где ты находишься.
Я снова села на диван, раз уж он не собирался прямо сейчас меня «сожрать».
– В Сиднее не водятся, – сообщила я с усмешкой. – И потом, я там жила только в детстве, а после переехала во Флориду.
– Вижу, у вас тут весело, – произнес хриплый голос за спиной, что мгновенно положило конец наметившейся беседе.
Я обернулась одновременно с извращенцем и увидела психопата, который сверлил нас взглядом, держа в руках рюкзак.
– Старик, ты знал, что Рик подсунул тебе невольницу из Австралии? – вскричал Бен, тыча в меня пальцем.
Хозяин внимательно посмотрел на меня, изогнув бровь, и перевел взгляд на извращенца.
– Я оставил то, что ты искал, у тебя, – сообщил он, скрестив руки.
– Ты что, выставляешь меня вон, Скотт? – вопросил извращенец преувеличенно оскорбленным тоном.
– Именно так, Дженкинс.
Это были их фамилии. Эш Скотт и Бен Дженкинс.
Хороша парочка: Психопат Скотт и Извращенец Дженкинс.
Бен подмигнул мне, поднялся и ушел, оставив нас наедине в гостиной. Я съежилась, почувствовав, что хозяин опустился на диван рядом со мной.
– Что за дрянь ты смотришь, – промолвил он, извлекая из пачки сигарету и прикуривая.
– Переключи, если хочешь, – тихо отозвалась я, надеясь, что он этого не сделает.
Он прыснул.
– Нет, мне будет стыдно.
С этими словами он взял пульт. Пощелкал каналы, пока не попал на сериал, который вроде бы ему нравился. Я чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Пусть уже смотрит свой сериал. А если ему неинтересно, мог бы позволить мне досмотреть мультик.
– Ступай приготовь мне кофе, – велел хозяин, разглядывая сигарету, которая почти дотлела.
– Я не умею, – объявила я с притворно покаянным видом, хотя мне хотелось влепить ему пощечину.
– На кухне стоит кофеварка. Захерачь внутрь капсулу, блин, и все, – сухо объяснил он.
Не говоря ни слова, я пошла готовить кофе. Хоть бы он им подавился. Выглядело все довольно просто. Я сделала, как он сказал. Но этот козел не уточнил, что надо нажать на кнопку, чтобы машина заработала. Мог бы сэкономить мне пять минут ожидания, пока я пялилась, как идиотка, на аппарат.
Я принесла чашку в гостиную и поставила на стол. Он ощупывал меня взглядом. Следил за каждым жестом, анализировал каждое движение. Как настоящий психопат.
– Ты снова поставил «Юных титанов», – отметила я с довольной улыбкой.
Может, он не такой уж злой?
– Больше ничего интересного нет. И не воображай, что я это сделал для тебя, – резко ответил он и в очередной раз переключил канал.
Сама любезность.
Остаток вечера прошел в том же духе: мы сидели бок о бок, уткнувшись в скучные передачи и не обмениваясь ни словом. Обоих это устраивало.
Я поймала себя на том, что разглядываю хозяина. Это от скуки, объяснила я себе. Его предплечье было сплошь покрыто татуировками. Все я не рассмотрела, слишком уж много их было, но различила розу, опутанную шипами, плачущий глаз и разбитый компас у локтя. А еще вдоль всей руки ползла змея, но из-под рукава белого свитера торчал только хвост.
– Может, хватит на меня пялиться? – холодно отчеканил он.
Я вздрогнула и быстро отвела взгляд, покраснев от стыда. Он раздраженно фыркнул и взялся за вибрирующий телефон. Разговор длился недолго.
Отключившись, хозяин повернулся ко мне с нахмуренными бровями и закаменевшим лицом.
– Завтра тебе предстоит поработать, – заявил он.
Я заледенела. «Поработать»? Неужели снова начнется та же пытка? Я не готова снова пережить все, что вытерпела у Джона. Закрыв глаза, я постаралась успокоить дыхание, чтобы остановить панику. И судорожно кивнула.
– Пойдешь с Сабриной. Вы проникнете на благотворительный вечер, который состоится завтра в доме Джеймса Вуда. Ты отвлечешь его, пока Сабрина займется своей частью плана.
У меня чуть челюсть не отвалилась. Потом я вспомнила объяснения Киары насчет невольниц. Я больше не должна отдавать за деньги свое тело мерзким мужикам.
Я уже готова была броситься ему на шею, но тут озадачилась вопросом:
– Что значит «отвлечь»?
Ответ заранее пугал меня.
– А это уже твоя работа, невольница. Поработай головой, уж не знаю, сама разберись. Единственное, что требуется, – чтобы у Сабрины хватило времени выполнить свое задание.
Я молча кивнула, хотя не понимала, в чем заключается задание Сабрины. Что она должна будет сделать? И справлюсь ли я? Я не такая уж интересная, сложно будет целый вечер удерживать кого-то при себе.
– Никто не знает, что ты новая невольница нашей сети, так что тебе не придется сильно менять внешность. Киара принесет тебе подходящее платье.
У тебя язык не поворачивается назвать меня «своей» невольницей, психопат чертов?
– Хорошо.
Я повернулась к нему. Наши взгляды встретились, и мы одновременно отвели глаза.
– Я… я могу задать вопрос?
– Нет, – сказал он, доставая сигарету, и небрежно бросил пачку на журнальный столик.
– Почему ты не хочешь повесить шторы? – все-таки спросила я.
Он не ответил, продолжая тыкать в телефон и поглядывать на гигантский экран. Я со вздохом поднялась и отправилась к себе.
Лежа на кровати, я смотрела в потолок, и мысли не давали покоя. Этот человек вел себя со мной жестоко, злобно, пренебрежительно. Как они с Киарой могут быть друзьями? Киара такая милая, а вот он… Сраный психопат, садист, самодур, истерик и эгоцентрик в одном флаконе.
– Встань! – приказал хриплый голос, и я в сотый раз за день привскочила. Вспомнишь черта – он и появится. Я даже не заметила, как этот тип вошел. Он нажал на выключатель, и я зажмурилась от яркого света. В руках он держал аптечку.
Он подтащил меня к себе, и я недоумевающе посмотрела на него. Сев на край кровати, он снял с моей ладони повязку. Рефлекторно я отдернула руку, но он удержал ее и посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Кончай дергаться.
Психопат развернул бинт, и я поморщилась, еле сдерживая стон, – так крепко он меня держал. Его кривая усмешка была чисто садистской, он прекрасно знал, что причиняет мне боль. И делал это намеренно.
Он медленно провел большим пальцем по ожогу. Этот жест мог бы показаться нежным, но только не в его исполнении. Потом внезапно надавил на ладонь. Я скорчилась от боли.
Продолжая разглядывать меня с дьявольской улыбочкой, он положил немного обезболивающего бальзама на кожу. Размазал снадобье и позволил ему впитаться, а затем снова забинтовал ладонь.
– Повязка слишком тугая, – сообщила я, глядя, как он выходит из комнаты.
– Сама ослабь, я тебе не медбрат.
– Ничего бы этого не было, если бы не твоя блестящая идея меня обжечь.
Замечание оказалось явно лишним.
Он повернул голову и уронил аптечку на пол, затем опасно приблизился ко мне, готовый накинуться.
– А ну, повтори, – прорычал он мне в лицо.
Его мощный корпус и каменное лицо пугали меня, но выдать страх было нельзя.
Я должна бороться.
– Я сказала, ничего бы не было, если бы не твоя блестящая идея меня обжечь, – прошептала я, выдерживая его убийственный взгляд.
Я не желала совершить ту же ошибку, что с Джоном, – позволить относиться к себе как к дерьму. Я не желала сдаваться, несмотря на его угрожающий вид.
Он сжал мою челюсть, не спуская с меня глаз, и свирепо скрипнул зубами. И я почти пожалела о своем приступе мужества.
Интересно, как далеко он может зайти, чтобы принудить меня к покорности.
– Если бы не это проклятое завтрашнее задание, я бы расквасил твою паскудную морду, невольница.
Психопат схватил меня за волосы и откинул мою голову. Затем снова стиснул мне челюсть – так сильно, что она чуть не хрустнула.
– Не вздумай упрекать меня, невольница, – яростно прошипел он. – Ты просто ничтожество, ты не смеешь.
Он убрал руку с моего лица, снова надавил на ожог, и я застонала от боли. И наконец со злобным видом он меня отпустил. Выходя из комнаты, он так хлопнул дверью, что та чуть не слетела с петель. Я приложила ладонь к челюсти, судорожно ловя воздух ртом. Неслыханная, бессмысленная жестокость.
Нужно это прекратить. Я утерла слезы и в последний раз шмыгнула носом. Я не должна потакать его капризам.
У меня было два варианта: сопротивляться с риском, что мне разобьют морду, или же заткнуться – и мне все равно разобьют морду.
В обоих случаях он причинит мне боль. Тогда уж лучше противостоять ему.