Переезд, вопреки ожиданиям, был быстрым и непыльным. Да и вещей, которые я планировала взять с собой в новую квартиру, оказалось всего ничего: пара спортивных сумок и один потёртый чемодан… на котором с комфортом устроился Бубрик. Именно их (прикрытого иллюзией монстрика верхом на чемодане) и катила до лифта Рисаш, на которой мой спортивный костюмчик сидел даже лучше, чем на мне.
Ростом она была чуть ниже меня: сантиметров на пять, не больше. По телосложению мы, в принципе, тоже похожи, разве что она немного поизящней из-за отсутствия тренировок, на которые меня гоняли с детства. Ну и волосы у Рисаш длиннее моих примерно на пару ладоней.
Будь я в своём обычном образе – никто бы не усомнился, что мы действительно сестры. Впрочем, никто этим вопросом и не задавался. Никто, кроме консьержки, которая внимательно изучила все документы, выписанные мне Эльдаром Броуди, и только потом с вежливой улыбкой, плохо сочетавшейся с цепким оценивающим взглядом, произнесла:
– Добро пожаловать в Ринерхолл.
Так назывался не доходный дом, где мне, как штатной ведьме чёрного клана, выделили служебное жильё, а целый квартал, расположенный в центре подконтрольной «ящерам» территории.
Весь Гримшер был условно разделён зверолюдами на три части, и хотя бьёрны не выдвигали свои кандидатуры на должность мэра, истинными правителями были именно они: три модифицированных вожака, с которыми считались все, включая гвардов и городскую администрацию.
– А ничего такая квартирка! – разглядывая обстановку, заявила Саша. Скинув босоножки, она прошла в гостиную, где были большой белый ковёр и мягкий диван, на который девушка и плюхнулась вместе с Бубриком. – Чур, эта комната моя! – заявило иномирное чудовище… не то, которое колючее, а то, которое моя сестра.
Сестра… хм.
Где-то глубоко в душе сомнения всё ещё копошились, взывая к голосу разума, но ведьмовская чуйка, как и божественный артефакт, висящий на её шее (его Саша ласково называла амулетиком), говорили в пользу нашего родства. Про внешность новоявленной сестрички и вовсе промолчу. Если это, конечно, не одна из масок хитроумного метаморфа.
– Обустроимся и разберёмся… с комнатами, – буркнула я устало.
Как-то многовато потрясений для одного дня. Даже мои закалённые стрессовыми ситуациями нервы дали сбой. Чайку бы… зелёного с мятой и капелькой магического успокоительного, чтобы расслабиться наверняка.
Обойдя выделенные мне апартаменты, невольно пожалела, что я тут временно. Квартира на самом деле была хорошая. Полностью меблированная, чистая, светлая, удобная. А вид какой из окна! Обалдеть просто! Одетая в зелень и камень набережная. После трейлера, где нам с Грумом негде толком развернуться, эта двушка на четвёртом этаже премиленькой пятиэтажки казалась настоящими хоромами.
Оценив шикарный балкон и размеры кровати, стоявшей в менее просторной, но более уютной спальне, я мысленно согласилась с сестрой: пусть занимает гостиную, раз ей так хочется. А мы с Грумом и тут прекрасно заживём.
Заказав на дом пиццу, горячий чай и пару пакетов сока в заначку, я вернулась к Рисаш. На диване по-прежнему сидел Бубрик, загадочный вид которого меня сильно настораживал. Его хозяйка валялась на ковре в обнимку с пультом, и вдохновенно щёлкала по кнопкам, перебирая каналы. Плазма на полстены, висевшая напротив дивана, истошно мигала и вякала, что меня сильно раздражало.
– Звук убавь, – потребовала я, мысленно умилившись своему безграничному терпению. – Башка болит от такой свистопляски.
– Как скажешь, сестрёнка. – Покладистость Саши тоже настораживала.
– И зверю своему прикажи мебель не портить, а то мне потом счёт за неё выставят.
– Угу.
– И…
– А есть мы сегодня будем? – перебила девчонка, вырубив телевизор. Она села прямо на полу и преданно посмотрела мне в глаза. Почти как Грум, когда хотел что-нибудь выпросить. – С утра маковой росинки во рту не было. – Рисаш погладила свой плоский животик, который согласно заурчал.
Громко так… аж я услышала, хотя стояла на достаточном расстоянии.
Или это не живот был, а Бубрик?
Скосив взгляд на «фиолетовую колючку», вздохнула. Мелкий пакостник выглядел сейчас таким печальным, что даже жаль его стало. Ещё и сглатывал демонстративно, давая понять, что тоже очень хочет есть. Вот ведь… нахлебнички! Надеюсь, прокормить их будет легче, чем вытурить.
– Заказала уже всё. Ты ешь пиццу? Знаешь, вообще, что это такое? Холодильник тут, конечно, имеется, но в нём мышь повесилась. Поэтому ждём курьера с едой.
– Ура! – радостно воскликнула моя новая родственница. – Так мне можно будет эту комнату занять? Да?
– Можно… пока что, – сев на диван рядом с Бубриком, проговорила я.
Монстрик благоразумно отодвинулся, но покидать облюбованное место не стал, ибо вредина. Грум, который как раз закончил обход новой территории, устроился у моих ног, положив морду на лапы. И только Саша всё так же сидела на полу, скрестив ноги, как для медитации.
– У тебя, наверное, куча вопросов… – сказала она улыбнувшись. – У меня, на самом деле, тоже, но давай начнём с твоих. А то по дороге сюда мы толком не поговорили.
Действительно, не поговорили. Мне прежде самой надо было всё переварить, смириться с неизбежным и понять, почему присутствие Рисаш меня так задевает. Проблема крылась вовсе не в ней (вернее, не только в ней), а в маме, которая любила её больше, чем меня, раз Саша знает, кто она такая. Наверняка они общались. А может, она даже росла с мамой, а не как я.
– Расскажи про богиню, – попросила я, поглаживая Грума по мохнатой спине. Назвать её мамой язык почему-то не повернулся.
– Да что рассказывать-то? Я её видела два раза в жизни: первый – когда она меня родила и сбагрила на руки бабуле, что известно только с её слов, и второй – когда мне было четырнадцать. Бабушка к тому моменту уже умерла, а папа пустился в очередной загул, забыв, что запер меня дома. Я чуть с голоду не подохла, вот мама и явилась… покормить. Пришла в образе доброй феи: сказочно прекрасной, как и положено богине. Хотя, может, это были её чары… – начала рассуждать сестра.
– Или галлюцинация из-за голода, – предложила свой вариант я, невольно сжав пальцы в кулак.
Что же за отец у неё такой? Пороть таких гадов надо, а не детей им доверять. Мама же… слов нет! Кукушка божественная. Если всё это правда, интересно, сколько ещё детей она раскидала по разным мирам. И кто из них явится следующим? Квартира, вообще-то, не резиновая, трейлер – тем более. Да и лимит моего гостеприимства тоже уже исчерпан.
– Нет, дело вовсе не в голоде. Это точно! Мама же мне амулетик подарила. – Рисаш погладила переливающийся на её груди кулон в виде сердечка с крупным аметистом. – Сказала, что, если будет совсем плохо и понадобится поддержка, я с его помощью смогу отыскать старшую сестру, которая меня не бросит, – добавила хитрюга. – Вот, собственно, и всё наше с ней общение.
– Видишь ли, Саша… Я могу поверить в портал между мирами: божественные дары способны на многое, – проговорила я после паузы. – Но откуда ты знаешь наш язык? Да и чувствуешь ты себя тут как рыба в воде, разве попаданки так себя ведут?
– Понятия не имею, как должны вести себя правильные попаданки, – хихикнула сестричка, снова заваливаясь на ковёр: на этот раз на спину. Закинув за голову руки, она уставилась в потолок. – Это особенность метаморфов: нам не дано колдовать, разве что с помощью зачарованных предметов, но сами по себе мы существа волшебные. Я могу не только внешность менять, принимая чужой облик, но и голос. И на языке тех, с кем общаюсь, говорю и думаю, как на родном. Сама не знаю, как это получается. Правда, с регулированием габаритов у меня пока проблемы, зато папа способен увеличиваться и уменьшаться в размерах, в зависимости от выбранного прототипа. Он нереально крутой метаморф!
Восхищение, звучавшее в её словах, удивило. Как можно восхищаться тем, кто хотел тебя продать?
– Крутой?! – возмутилась я. – Твой отец пытался превратить тебя в шлюху, чтобы решить свои проблемы, а ты…
– Папаня хороший, – вздохнула она, потупившись, будто чувствовала свою вину за его поступки. – Просто… он запутался. И заигрался тоже. Но он ведь всё равно мой отец. Единственный и любимый. К тому же метаморфы, как коты: любвеобильны и непостоянны. Я ведь не чистокровный перевёртыш, а полукровка… поэтому, наверное, и отличаюсь от своей родни. Как минимум взглядами.
Угу, одного богатого спонсора вместо десятерых одноразовых любовников завести – большое такое отличие! Тут уже не только природная блудливость, но и холодный расчёт балом правят. И в кого она, интересно, такая? Явно в маму!
– Так… Про папу позже поговорим, – решила я, понимая, что ничего не понимаю.
Её «хорошему» папаше надо зубы проредить и кое-что прищемить, чтобы вспомнил о своих родительских обязанностях. Мой бы отец со мной так никогда не поступил. Не со мной – тоже.
– Знаешь… – Рисаш приподнялась на локтях, задумчиво глядя на меня. – Мама, когда приходила той ночью, сказала, что за тебя она спокойна, потому что твой папа заботливый и ответственный, а вот мой… Короче, заботливой и ответственной в нашей семье после смерти бабушки пришлось становиться мне.
– Удачно?
– Не всегда, но я честно старалась.
Улыбочка её была очень уж проказливой. А взгляд Бубрика, перебравшегося на спинку дивана, мечтательным. Подозреваю, эта парочка чудила у себя дома не по-детски. А теперь решила ещё и тут начудить!
Адово пламя! Может, отправить их жить в трейлер, пока не поздно?
Тем же вечером…
Странно, но общего у нас с Сашкой оказалось куда больше, чем представлялось поначалу. Да и характерами мы были похожи. Неунывающие, предприимчивые, готовые нырнуть в заманчивую авантюру с головой, не думая о последствиях. За горячей пиццей и ароматным чаем гостья рассказывала мне о своём детстве, о бабушке, которая заменила ей мать, об отце, по-прежнему вызывавшем во мне глухое раздражение, хотя я и старалась держать его в узде, чтобы не расстраивать новообретённую родственницу.
Никогда раньше не мечтала о сестре. Да и откуда? Мы же с отцом жили вдвоём в горной глуши и в город выбирались раз в месяц за провизией. Он не заикался о том, чтобы жениться и завести ещё детей, я… мне как-то не до папиной личной жизни было, учитывая постоянное обучение и бесконечные тренировки. Школу и ту заканчивала онлайн. Даже странно, что после такого образа жизни у меня не возникло проблем со сверстниками в академии.
И вот теперь, как гром среди ясного неба, появилась сестра. Весёлая, прикольная девчонка с уникальными способностями и кучей собственных проблем, хвост которых остался где-то в другом мире. Возможно, чай, который мы пили, был какой-то особенный, или пицца, заказанная в ближайшем ресторанчике, сближала, но через несколько часов общения мне начало казаться, что я знаю Рисаш всю жизнь. И у неё, если верить словам, ощущение было схожее.
Я даже умудрилась проболтаться сестре про свою любовь к артефактам, на что девчонка заявила, что подарит мне амулет матери, если я пообещаю одалживать его ей иногда для визитов к папе. Наверное, именно это меня больше всего и подкупило, сломав некий внутренний барьер. Не её беспокойство об отце, которого следовало хорошенько проучить, а готовность Саши расстаться с божественным даром ради меня и моей коллекции.
Я ведь ей, по сути, никто. Даже наша кровная связь всё ещё под вопросом. Конечно, такое поведение могло быть актёрской игрой метаморфа (хотя интуиция моя молчала, как и Грум), но ведь и Рисаш рисковала, доверяясь мне: малознакомой чародейке, которую впервые увидела сегодня. И её положение, в отличие от моего, было на порядок плачевней.
Чужой мир, чужой дом, чужие правила… у бедняжки даже денег нет, чтобы купить поесть. А из одежды – наряд наложницы, в котором, помимо прочих неприятностей, можно вечером на улице задубеть.
Посмотрев на ситуацию со всех сторон и посоветовавшись с Грумом, я решила оставить гостью с её питомцем у себя. Пусть поживут, освоятся, а там, глядишь, и дело им какое-нибудь найду – не пропадать же таким талантам!
– Ты куда? – услышав, как я копошусь в прихожей, сестра высунулась из ванны, которую принимала уже часа полтора.
– В магазин.
Я, действительно, собираясь в него зайти, но после того как проветрюсь сама и выгуляю Грума. Он ведь не Сашкин Бубрик: лотка туалетного ему маловато будет. Да и вечер уже: хорошо, свежо, ветрено – самое то для прогулки. Надев короткую курточку, отлично подходившую к моим рваным джинсам и чёрной майке с Джокером на груди, я принялась зашнуровывать ботинки.
– Можно с тобой? – спросила сестра, переминаясь с ноги на ногу на пороге ванной.
– Ты мокрая, а на улице прохладно. Дома посиди, а то заболеешь ещё – и встреча со столь нелюбимыми тобой медиками будет гарантирована.
Угроза подействовала. Девчонка кивнула, придерживая широченное полотенце, намотанное на её бёдра и грудь, и снова скрылась за дверью. Судя по звукам – пошла продолжать водные процедуры.
М-да, ест это очаровательное создание, конечно, мало, зато воду переводит за пятерых. Ай, ладно! Не разорюсь. Во-первых, кое-какие сбережения имеются, а, во-вторых, зарплату мне даже на испытательном сроке назначили приличную, а на днях обещали ещё и аванс выдать.
На первый этаж я спускалась по лестнице, решив не дожидаться лифта, который, судя по звукам, был занят. Насвистывая себе под нос незатейливый мотивчик, вырулила из-за угла… и чуть не споткнулась, налетев на Грума, прикрытого иллюзией огромного волкодава. А всё потому, что из лифта вышел Юлиан Броуди собственной персоной. И вместе с ним и Владислав Ставицкий – бывший муж Инги, к которому у меня было куда больше претензий, нежели к Акиллару.
– Вижу, вы уже обживаетесь на новом месте, Элли, – как ни в чём не бывало произнёс вожак чёрной стаи. Будто сталкиваться со мной в подъезде для него обычное дело. Или, и правда, обычное? Вдруг он тоже тут живёт?
– Только не говорите, что этот доходный дом ваш, – вырвалось у меня.
– Ну что вы, леди, – улыбнулся его спутник, отвесив мне короткий поклон, больше похожий на шутку, нежели на жест уважения. – Этот дом мой, – огорошил Ставицкий. – Добро пожаловать, госпожа ведьма! – щуря искрящиеся смехом глаза, сказал подонок, избивающий своих жён. – Надеюсь, вам здесь понравится.
– Не сомневайтесь. – Я даже не зашипела, хотя и очень хотелось.
Кивнув на прощание Юлиану, пошла к выходу, поманив за собой Грума в образе волкодава. Спиной чувствовала их взгляды, но так и не обернулась. Благодушное настроение сменилось активной мыслительной деятельностью, целью которой была ответочка желтоглазому мерзавцу за сломанную жизнь моей подруги.
Расхаживает тут… сытый, довольный – аж лоснится весь! И совесть его ничуть не мучает, в то время как Инга там вынуждена сводить концы с концами, заново пытаясь построить свою жизнь. Козлина он, а не «ящер»! Я просто обязана этому Владу отомстить! Правда, достойных идей пока нет, но когда меня это останавливало?