Собака у озера
Через полчаса Кристофер, оттерев рукав шинели от рвоты, спрятал карту в один из ее карманов и понес грифона к холму.
Мальчик поднимался по холму настолько быстро, насколько мог, но грифон не упрощал задачу. Он постоянно вырывался и царапал руки. Стоило опустить его на землю, как он взбирался по лодыжке вверх и впивался когтями в ткань штанов на коленках, где висел, пока Кристофер наконец не брал его на руки.
– Я пытаюсь отнести тебя домой! – сказал он грифону. – Но ты не собираешься упрощать мне задачу, верно?
«Мне нужно отыскать единорога и других, более мелких существ, – сказал ему ранее Фрэнк. – Это может занять какое-то время. С единорогом проблем не возникнет: они все любят мяту, так что его будет легко приманить. Но с поиском остальных придется попотеть. К тому же их надо донести до лохана и вернуть домой. Жди меня здесь и присматривай за грифоном».
Дедушка достал из кладовой банку сушеной мяты и взял трость, которая стояла на своем обычном месте у двери.
«Никуда не уходи, понял? Кто знает, что еще могло просочиться к нам. Пока грифон спит, он не доставит хлопот».
Стоило Фрэнку, прихрамывая, отправиться на поиски волшебных созданий, как грифон проснулся. Малыш дрожал и ни в какую не хотел укладываться. Он изодрал диванную подушку, а когда Кристофер взял его на руки, принялся и за его одежду.
Кристофер испугался, что такими темпами он превратится в тертую морковку.
Все еще держа грифона, он подошел к двери и крикнул:
– Фрэнк? Дедушка?
Старика нигде не было видно. Он мог уйти на несколько часов, если не больше.
Грифон издал крик и взвился в воздух. Полетав по комнате, он врезался в картину, на которой был изображен хмурый мужчина верхом на не менее хмурой лошади. Малыш вонзил коготки в нос всадника и упал на подоконник, пища от боли и страха.
– Ладно! – сказал Кристофер. – Хватит! Я отнесу тебя обратно.
Грифон, казалось, понял его. Он вернулся к ногам Кристофера и с силой цапнул ботинок.
Так Кристофер и оказался вновь на холме, но на этот раз – с грифоном в руках. От поднявшегося ветра по темной воде озера шла рябь. Земля кругом была покрыта отпечатками копыт и лап.
Кристофер огляделся. Земля больше не дрожала, и до него не доходил ни один шорох.
– Если я оставлю тебя у воды, ты поймешь, что надо делать? – спросил мальчик у грифона.
Но когда он договорил, грифон, прижав уши, замер.
– Что-то не так? – спросил Кристофер и, прислушавшись, понял, почему волшебное создание застыло на месте.
Из зарослей высокой травы у кромки воды донесся пронзительный звук, от которого по коже пробежали мурашки. Казалось, кто-то трет одну железную пластину о другую.
Кристофер оглядывался по сторонам в поисках места, где можно было бы спрятать грифона. Он увидел заросли осоки и оставил малыша там. Грифон, свернувшись в клубок, дрожал.
Вновь послышался скрежет металла. Из зарослей медленным шагом вышло существо, похожее на волка или бойцовскую собаку. Его шерсть была черной, на морде застыл оскал, а на месте ушей горели два голубых огонька. Оно часто и тяжело дышало, и именно этот звук был источником ужасного шума.
Существо припало к земле. Его хвост нервно дрожал, задние лапы напряженно поднимались и опускались – оно охотилось, и Кристоферу не пришлось думать дважды, чтобы это понять. Он знал, что рано или поздно столкнется с животным, которое не будет, в отличие от многих других, испытывать к нему особую симпатию. И вот оно – то самое животное с хищным оскалом.
Кристофера охватил ужас. Стараясь не мотать головой, он осмотрелся и приметил палку. Пользы от нее вряд ли будет больше, чем от зубочистки. На берегу озера лежал камень размером с два кулака мальчика. Кажется, у него острые грани.
Он сделал шаг к озеру. Пес, вытянув хвост, приближался. Он дышал так, словно кто-то проводил осколком стекла по школьной доске. Кристофер присел и потянулся к камню.
В ту же секунду пес бросился на него, его дыхание переросло в визг. Кристофер, увернувшись, перекатился в сторону. Когда существо пронеслось мимо, он со всей силы бросил в него камень. На боку пса появилась царапина, и он, пытаясь ее рассмотреть, обернулся.
Вдруг позади Кристофера раздался испуганный крик:
– Огни! Потуши огни на его голове!
В зарослях травы стояла промокшая насквозь девочка. Кристофер услышал ее, понял, что надо делать, и собрался было набрать воды, как вдруг снова раздался крик:
– Да не водой, дурак! Это же клудде! Нужна земля, влажная земля!
Она подбежала к нему и набрала пригоршню земли. Кристофер сделал так же. Клудде обернулся и принюхался. Он сделал три осторожных шага, его хвост был угрожающе опущен. Звук его дыхания разносился по холму, становясь все более и более пронзительным. Существо прыгнуло, и в этот момент Кристофер бросил в него землю.
Первая горсть веером разлетелась в стороны, упав на траву, а вот вторая попала твари прямо в морду, задев ее глаз и левое пылающее ухо. Пламя замерцало и погасло, а существо упало, ревя от ярости и боли.
Зайдя в воду, девочка бросала горсть за горстью. Поначалу она промахивалась, но вскоре попала прямо в правое пылающее ухо. Кристофер не отставал: встав на колено, чтобы было удобнее набирать землю, он метал в существо комья земли.
Клудде пытался встать, но оседал под натиском детей. Его глаза окрасились в алый, и он, издав высокий крик, с глухим звуком рухнул на землю. Из раны на боку лилась кровь, капли которой ползли по растущей у озера траве.
Все погрузилось в тишину. Казалось, даже птицы удивились охватившему мир молчанию.
– Ты в порядке? – спросил Кристофер у девочки.
Тяжело дыша, она кивнула, хотя было видно, насколько она обессилела.
Кристофер подошел ближе. Клудде не двигался. Он дотронулся до него ногой, несмотря на страх, что существо очнется и бросится на него.
– Мертв, – сказал он. – Что бы с нами случилось, если бы рядом не оказалось влажной земли?
Девочка глубоко вдохнула, пытаясь выровнять дыхание.
– Я раньше не видела клудде, но… думаю, он бы нас сожрал. Начал бы с лица.
– С лица? Оно что… закуска?
– Мне так говорили. Ноги – основное блюдо, пальцы – десерт. – Она окинула взглядом лес, холм и лежащий у его подножия дом. – Послушай… пожалуйста, я… я ищу грифона, – сказала она. – Он совсем малыш, ему страшно.
У Кристофера кружилась голова. Он всматривался в лицо девочки, пытаясь понять, можно ли ей доверить грифона – самое прекрасное из встреченных им когда-либо существ. Насколько он мог судить, она действительно волновалась за детеныша и ее переполняла любовь к нему. Кристофер кивнул.
– Он здесь, – кивнул он. – С ним все в порядке.
Мальчик раздвинул заросли осоки. Грифон все еще прятался там, дрожа от страха. Кристофер погладил малыша между ушами.
– Все хорошо, – прошептал он и поднял его на руки. – Ты в безопасности.
– Гелифен! – Маленькая девочка так сильно прижала грифона к груди, что тот взвизгнул от боли. Вонзившись когтями ей в лицо, он оставил на скуле три длинные царапины.
– Ох, прости! – прошептала она, зарывшись лицом в перышки на его голове. – Не хотела причинить тебе боль. Я так испугалась! Не знала, что делать. Если бы ты умер… я бы это не пережила.
Она ослабила объятия, и грифон наконец смог пошевелиться. Он тут же начал радостно клевать ей уши, плечи, руки и кончики пальцев.
– Спасибо, что нашел его, – обратилась она к Кристоферу.
Грифон, похоже, окончательно успокоился и восторженно заклекотал. Кристофер заметил, что оливковая кожа девочки покрыта крошечными шрамами от укусов и царапин. Они были на ее руках, запястьях, шее и щеках.
Девочка была, как ему показалось, примерно его возраста или чуть младше и на целую голову ниже. Ее длинные черные волосы были заплетены в косу, мокрые пряди ниспадали на спину. В прическе поблескивала золотая нить. Синюю кофточку, испачканную травой, грязью и чем-то похожим на кровь, она заправила в темно-синие штаны. В темных глазах девочки горел живой огонек. Высоко задрав подбородок, она смотрела на Кристофера.
– Как тебя зовут? – спросила девочка.
Он представился. Грифон прижимался к ее лицу.
– Ты страж? – с надеждой спросила она. – Ведь так? Мне говорили, что у каждого прохода есть свой страж.
Кристоферу хотелось ответить «да», но он понятия не имел, что значит быть стражем, поэтому он признался:
– Мой дедушка – страж.
Девочка кивнула. Она оттянула горловину кофточки и засунула под нее грифона. Потом она расправила плечи и произнесла нечто невероятно важное, судьбоносное, взывающее к отваге и запускающее роковую цепочку событий.
Некоторые слова способны изменить жизнь раз и навсегда. «Я люблю тебя», «я тебя ненавижу», «у нас будет ребенок», «я умираю», «я с сожалением вынужден сообщить вам о том, что наша страна вступила в войну» – таких слов много. Но среди них есть и особенные, способные как претворять чудеса в жизнь, так и сеять кругом хаос. Например, такие:
– Мне нужна твоя помощь.
