В лабораторию я вернулась лишь под ночь. Едва живая, рухнула на один из матрасов и посмотрела на Максима, что-то химичившего у заваленного склянками стола.
– Ма-ам, – жалобно протянула я. – Есть что пожрать?
– Избавляющее от запора зелье подойдёт для перекуса? – съязвил друг. – Если нет, могу предложить настойку от нервного тика. Может, тогда перестанете с Тёмным перемигиваться, потешаясь над моим внешним видом.
– Да никто не потешается, – возмутилась я. – И нормальный у тебя внешний вид! Даже вон синяк почти прошёл… – Подскочила, заметив кровоподтёк с другой стороны. – Тебя опять побили? Снова заглянул в женскую баню? Ох, Мама, тебя лишь могила исправит!
– Знаю, – довольно ухмыльнулся он и, ойкнув, дотронулся до пострадавшей скулы. – У этой девчонки отлично поставлен удар! Кажется, я влюбился… Навек!
– Если бы я эти пять лет ставила зарубки на заборе каждый раз, когда ты влюблялся навек, – усмехнулась я, – то общагу нашего универа окружала бы резная изгородь. Машков, мы преподаватели. Давай завязывай со своим повышенным либидо, за связь со студентками и уволить могут. Дома-то ладно, а здесь ты куда пойдёшь?