Когда секунды длятся одна за другой, а ни один из нас не шевелится, я делаю непроизвольно еще один глубокий вдох.
На этот раз я различаю запах его тела, волос, куда носом упираюсь.
Несложно распознать аромат шампуня и пота.
И мне кажется, я какая-то неправильная, раз это сочетание мне… нравится?
Ужас. Какой ужас.
Мои губы будто прилипают к его коже, когда я медленно отстраняюсь.
В этот момент Ян поднимает голову, и мы сталкиваемся в этом сумраке взглядом.
Тягучее что-то протекает между нами, и я ощущаю, как в животе танцует тревога, заявляя права на все мое тело.
– Ты еще языком меня оближи, – рявкает мужчина и все рассеивается за один короткий миг.
Цокаю и отхожу подальше, чтобы не быть в зоне так называемого конфликта.
– Знаете, вы такой невыносимый.
– Когда я вырву твой язык, я стану счастливее, а ты молчаливее. Представь, как много людей вздохнут с облегчением.
– Вы заболели, – упираюсь руками на свои бока, смотря на него хмуро.
– И ты удивляешься? Если меня не убьет пуля, то это сделаешь ты.
– Ну конечно.
– У меня болит голова. Свали, девочка.
Я закатываю глаза и беру стакан с кувшином, с тумбочки рядом с кроватью.
– Неужели так сложно запомнить мое имя? Или вы делаете это нарочно?
Не даю ему ответить и выхожу.
Спускаюсь на первый этаж. Глаша с поваром что-то обсуждают на повышенных тонах.
– Я извиняюсь, таблетки от головы, где мне взять.
Мужчина, тот самый Владлен, он же повар, смотрит так, будто готов сварить мою голову в своем котле.
– У тебя целое крыло лазарета, и ты пришла искать таблетку на моей кухне? – рычит он на меня.
– Она ваша формально, – поднимаю палец уточняя, вдруг забыл. – Уверена, этот дом принадлежит Яну.
– Анечка, ты Яна нашла? – встревает Глаша, видя, как этот неадекватный мужчина закипает.
– Да. Он заболел.
– Что?
– Все в порядке, я о нем позабочусь. Он не против.
На меня уставились две пары шокированных глаз.
– Что? Ян… позволил тебе о нем позаботиться? Видимо, у него и правда все плохо, – комментирует женщина. – Нужно позвать доктора.
– Не надо никого звать. Он попросил воды и таблетку. Я все сделаю сама. Занимайтесь своими делами, – улыбаюсь, поставив кувшин на стол, и ухожу.
Как только я отхожу чуть дальше от кухни, там снова возобновляется спор.
В крыле санитарном не было возможности заблудиться. Тут даже таблички висят – операционная, палата №1, №2 и третья. Кабинет врача.
Надо же.
Внутри никого не оказалось.
Поэтому я пошла искать доктора по палатам.
Нашелся он в самой первой. Ставил укол мужчине.
– Эй, пришла поглазеть на мой зад? – улыбнулся и зашипел. – Че так больно, док?
– Витамин. Вам кого? – доктор выпрямился и подошел к мусорному ведру, выбросив туда шприц.
– Вас.
– А почему не меня?
– В другой раз.
– Забились.
Мы выходим из палаты и направляемся к его кабинету.
Мужчина взрослый, и явно без чувства юмора. Хотя с такой-то работой.
– Мне для Яна таблетку от боли в голове и что-нибудь жаропонижающее.
– Прошу прощения, для кого?
– Для вашего непосредственного начальника. Большой такой, волосатый и вечно хмурый снежный человек.
– А… – он открыл рот, и я уже подумала, что плохо стало человеку. Но он внезапно рассмеялся.
Подождала, когда пройдет смехомарафон, и взяла предложенные препараты.
– А это точно поможет? Он немного ворчливый из-за боли.
– Поможет.
– Ладно. Спасибо.
– Не за что…
– Анна.
– Анна. Приходите.
– Уверена, придется это сделать еще не раз.
На кухне, когда я возвращалась было уже немного тише. Но воду в кувшин налили, а стакан помыли.
– Глаша, приготовьте, пожалуйста, чай и немного еды. Попробую его покормить.
Она с опаской на меня посмотрела, но ничего не сказала.
Господи, неужели все так боятся его?
В недоумении пошла наверх снова.
В комнате Яна было тихо. И когда я заглянула внутрь, поняла, что он спит, едва ли прикрывая бедра одеялом.
Даже не наклоняясь, я увидела, как блестят капельки пота на его лбу.
– Надо звонить маме.
Вытащила мобильный и пошла в ванную за полотенцем.
– Мам, вопрос. Когда на лбу от температуры пот, холодное полотенце или горячее положить?
– Что? Кто заболел?
– Э, – смотрю на Яна и улыбаюсь, шепча, – ребенок заболел.
– Звони в скорую, немедленно.
– Он уже был. Доктор в смысле, – вру ей. – Врач сказал дать лекарства. А малыш уснул, – почти смеюсь в голос, но сдерживаю хохот. – Но я чувствую, что температура высокая.
– Так, а родители его где?
– Мам, просто скажи.
– Ладно. Положи полотенце комнатной температуры на лоб. Но я бы посоветовала вызвать врача снова.
– Хорошо, мамуль. Спасибо.
Убираю телефон в карман и когда снова смотрю на мужчину, он уже не спит, а гневно сверлит во мне дыру.
– Ребенок? – сипло спрашивает он.
– Я не могла сказать маме, что работаю на босса преступников.
– И ты сказала ей, что работаешь…
– Няней.
– Ахуеть, блядь, – сдавливает свои виски и морщится.
– Что? Я даже практически не соврала ей сейчас. Я была у врача, мне дали лекарства, а теперь, я сделаю вам примочку, – поднимаю вверх белое махровое полотенце.
– Я тебе сейчас сделаю примочку. Какого, хера ты все еще тут?
– Ухаживаю за вами.
– Съебись подальше и мне станет лучше.
– Я так и знала, что жар высокий, иначе какой человек откажется от помощи. Просто лежите.
– Дока позови. Или Глашу.
– Вот у них другой работы нет, кроме как с вами нянчится.
– Ты, на хуй, издеваешься?
– Я определенно не солгала своей матери о работе с ребенком, – бормочу под нос. – Лекарство примите, пока я пошла мочить полотенце.
Он не шевелится, поэтому я подхожу, беру его ладонь, – лежащую на обнаженном животе. Переворачиваю ее так, чтобы вручить таблетки, но он резко перехватывает мое запястье и больно его сдавливает, дергая на себя.
Я почти падаю на него верхом, но успеваю второй рукой упереться на подушку рядом с его головой.
Я чувствую, как его горячее дыхание согревает кожу лица.
Он определенно красивый мужчина.
– Еще раз заговоришь со мной в подобном тоне, я тебя выпотрошу.
Хватка становится сильней, и у меня в глазах непроизвольно скапливаются слезы.
– Мне… больно… – все же произношу, потому что это так.
Он внезапно меняется в лице и ослабляет захват. Но не отпускает полностью.
– Не играй, блядь, в игры, где заранее проигравшая сторона ты сама, Аня.
Это меня неожиданно злит. И я решаю сыграть той же картой.
Резко улыбаюсь ему, и он теряется от такой перемены настроения.
– А кто сказал, что это не входило в часть игры.
Выпрямляюсь, пока он не отреагировал и ухожу в ванную комнату. Но как только делаю шаг, слышу смех от входной двери и вижу там на проходе темноволосого мужчину.
– Так малыш заболел?
– Да, блядь, – стонет Ян. – Виктор, тебя еще не хватало.
– А я не один, – отвечает он, открывая дверь шире. – Тут со мной Кара и Юрий.